Роман «Евгений Онегин» продолжает волновать сердца современного поколения, прежде всего, потому что является «вечным», выходит из рамок «своей эпохи», из внутрилитературных, внутрифилологических пределов — в область живой, движущейся жизни, частью которой являемся мы, уроки которой действительны для каждого из нас.
Исследовав интерпретацию смысла романа «Евгений Онегин» от Белинского до наших дней, мы пришли к выводу, что в большинстве современных литературоведческих работ «Евгений Онегин» рассматривается как живое, изменяющееся, «движущееся» сквозь время произведение, слово, обращенное из своей эпохи в будущее, а не как монолитный «памятник литературы», явление, остановленное в исторической ретроспективе, в своем времени.
Конечно, невозможно привести всех отзывов современников об эстетической совершенстве романа как литературного шедевра, как гениальной словесной музыки; как неповторимого эмоционального и интонационного единства, включающего всю необъятную гамму человеческих чувств — от упоительной веселости до глубочайшей печали, от пронзительной горечи до сверкающего остроумия; как неотразимо обаятельного сочетания интимного, «домашнего» разговора о своем времени, своей жизни, своих заботах с серьезностью мыслителя и пророка; как гигантских вариаций на темы русской и мировой литературы, воплощающих культурный опыт человечества; как неподражаемо виртуозной, мудрой и детски свободной игры стихом, словом, звуком, тишиной; наконец, как великого торжества прекраснейшего из языков.
«Евгений Онегин» — это не только и не столько «энциклопедия» жизни России ХIХ века, сколько русская картина мира: в ней воплощены, в ней действуют — строя ее сюжет и судьбы героев, образуя ее неповторимо прекрасный, живой и движущийся облик — те представления о мире, жизни, любви, совести, правде, которые выстраданы Россией, всем огромным опытом, историческим и духовным, ее судьбой и верой.
Исчерпать онегинский текст невозможно. Сколь подробно ни останавливались бы мы на политических намеках, многозначительных умолчаниях, бытовых реалиях, литературных ассоциациях, комментирование которых проясняет различные стороны смысла пушкинских строк, всегда остается место для новых вопросов и для поисков ответов на них. Литературное произведение, пока оно непосредственно волнует читателя, живо, то есть изменчиво. Его динамичное развитие не прекратилось, и к каждому поколению читателей оно оборачивается какой-то новой гранью. Из этого следует, что каждое новое поколение обращается к произведению с новыми вопросами, открывая загадки там, где прежде все казалось ясным. В этом процессе две стороны. С первой — читатели нового поколения больше забывают, и потому прежде понятное делается для них сложным. Но с другой стороны, новое поколение, обогащенное историческим опытом, глубже понимают привычные стороны.
