Самостоянье человека — залог величия его по повести А.С. Пушкина Капитанская дочка

Из всех героев Капитанской до? ки реально существовали только Пуга? ев со своими сподвижниками и государыня Екатерина. Благодаря мемуарной форме повествования изображение этих персонажей снижено, лишено тех стереотипов, с помощью которых? асто изображают великих людей. Читатель не видит ни великих полководцев, ни знаменитых государственных деятелей, он видит живых людей; нет здесь герои? еских баталий, более того, описания их по возможности опускаются, как, например, опущен авторский рассказ об осаде Оренбурга. Многие события, описанные в романе, не имели решающего зна? ения для истории, но, несмотря на это, можно говорить о героях Пушкина как о подлинно великих людях. Главный герой романа, от лица которого ведется рассказ, с самого на? ала воспринимается не о? ень серьезно. Незамысловатая биография этого молодого барина-недоросля не дает возможности увидеть в нем больших? елове?еских достоинств, тем более вели? ия. А первые серьезные потрясения в его жизни нарисованы все-таки довольно коми? ески. Например, описание его дуэли со Швабриным совершенно соответствует эпиграфу к этой главе: Ин изволь и стань же в позитуру. Посмотришь, проколю как я твою натуру! Смешно на первый взгляд и окружение Гринева в Бело-горской крепости (не говоря, уже о ней самой деревушке, обнесенной? астоколом). Коми? ны и девка Палашка, торжественно несущая арестованные шпаги на хранение в? улан, и Марья Ивановна, падающая без? увств, услышав, как Иван Кузми? вздумал палить из пушки на именины Василисы Егоровны, и простодушный комендант, находящийся под каблуком своей жены, обу? ающий солдатушек бесполезной для них строевой науке, и хитроумная Василиса Егоровна, которая так ловко выведала у Ивана Игнатьи? а тайну о пуга? евском восстании. Да и Иван Игнатьи? особыми заслугами не отли? ается, вот разве? то нитки умеет держать при сматывании их в клубки. Жизнь в Белогорской крепости проста и спокойна до поры до времени. Но разительно изменяются и сразу становятся серьезнее, глубже, сложнее образы героев при приближении опасности. Барское дитя Гринев исполнен решимости защищать любой ценой свою возлюбленную от опасности; Василиса Егоровна, прекрасно сознавая всю серьезность положения (в животе и смерти бог волен), не соглашается оставить мужа и схорониться за каменными стенами Оренбурга.

Трудно предположить, ?тобы кто-нибудь из обитателей Белогорской крепости всерьез расс? итывал на ее неприступность. Любому здравомыслящему? еловеку было понятно, ?то крепость не имела большого стратеги? еского зна? ения, ?то оборонять ее было бесполезно. Но Иван Кузми? не сдается сразу на милость победителя, а будет отстреливаться из пушки, даже попытается поднять своих солдатушек нанести хоть какой-нибудь удар по врагу, ?то озна? ало верную гибель гарнизона.

У Мироновых или у Ивана Игнатьи? а не может возникнуть даже мысли об измене присяге. И эта невозможность поступиться своими моральными принципами, верность долгу делает из этих незаметных и полукоми? еских персонажей настоящих героев. Иван Кузми?, истекая кровью, откажется признать царем вора и самозванца и будет повешен, Иван Игнатьи? последует его примеру. Василиса Егоровна погибнет, но перед смертью успеет назвать Пуга? ева беглым каторжником. Коне? но, в реальной ситуации эти поступки скорее всего остались бы незаме? енными, ну кому есть дело до маленькой крепости, до маленьких людей (вспомним хотя бы оренбургское военное на? альство). Но пушкинский сюжет таков, ?то подвиг капитана Миронова становится известным императрице, она вспоминает о коменданте одной из крепостей, едва Маша называет фамилию своего отца. Этим автор под? еркивает, ?то именно такие люди, как защитники Белогорской крепости, более других заслуживают называться великими, именно они достойны памяти потомков. Сама поездка Маши в Петербург к императрице говорит о многом. В беде открылись в Маше такие душевные глубины, которых? итатель в на? але повести и предположить не мог в молоденькой девушке, покрасневшей? уть ли не до слез при одном лишь упоминании ее имени. Казалось бы, Маша слаба. Но, решив, ?то никогда в жизни не выйдет замуж за Швабрина, она не сделает этого даже под страхом смерти. И когда ее любимому? еловеку будет угрожать опасность, она дойдет до самой императрицы (это робкая-то Маша!) и будет до конца отстаивать свою любовь. Это ее принципы, которыми она не поступится. Есть в романе? еловек, противопоставленный положительным героям именно отсутствием у него таких вот твердых нравственных принципов. Это Швабрин, который готов оклеветать отвергнувшую его девушку; во время дуэли он пользуется беззащитностью Гринева и ранит его; с приходом Пуга? ева, ?увствуя, ?то сила за последним, сразу переходит на его сторону; пытается насильно заставить Машу выйти за себя замуж. Можно сказать, ?то Швабрин существует в романе для противопоставления Гриневу. Но даже в злодее Пушкин если не находит, то заподозревает искру благородства, искру того? увства, которое запрещает Швабрину впутывать Машу в судебные дрязги и разбирательства. Сам же Петр Гринев проявит себя во всех выпавших на его долю невзгодах с самой лу? шей стороны. Во всех своих поступках он будет руководствоваться своими убеждениями, не изменив присяге, сам поедет освобождать Машу, когда ему не дадут отряд. Он не бросит в беде Савельи? а, хотя при этом будет рисковать и своей жизнью, и с? астьем Маши: ему не позволяет оставить Савельи? а в руках врагов его? елове?еский долг. И пусть все поступки Гринева не имеют большого истори? еского зна? ения, но Пушкин, делая именно его своим главным героем, показывает, ?то эти незаметные, тихие подвиги, ?елове?еские поступки важнее событий государственного масштаба. Тема такого незаметного героизма, простого вели? ия простых людей нашла продолжение в русской литературе. Таким будет, например, Данный текст предназна? ен только для? астного использования — капитан Тушин в Войне и мире Толстого, таким будет и доктор Дымов из? еховской Попрыгуньи. Капитанская до? ка не слу? айно написана в форме мемуаров. Это именно воспоминания. Память Гринева в какой-то степени олицетворяет память народа. И в этой памяти есть место Пуга? еву и Екатерине не за то, ?то они были истори? ескими ли? ностями, но за то, ?то они проявили? елове?еское милосердие. Именно? елове?еское, ?елове?ное достойно называться великим.

Из всех героев «Капитанской дочки» реально существовали только Пугачев со своими сподвижниками и государыня Екатерина. Благодаря мемуарной форме повествования изображение этих персонажей снижено, лишено тех стереотипов, с помощью которых часто изображают «великих людей». Читатель не видит ни великих полководцев, ни знаменитых государственных деятелей, он видит живых людей; нет здесь героических баталий, более того, описания их по возможности опускаются, как, например, опущен авторский рассказ об осаде Оренбурга. Многие события, описанные в романе, не имели решающего значения для истории, но, несмотря на это, можно говорить о героях Пушкина как о подлинно великих людях. Главный герой романа, от лица которого ведется рассказ, с самого начала воспринимается не очень серьезно. Незамысловатая биография этого молодого барина-недоросля не дает возможности увидеть в нем больших человеческих достоинств, тем более величия. А первые серьезные потрясения в его жизни нарисованы все-таки довольно комически. Например, описание его дуэли со Швабриным совершенно соответствует эпиграфу к этой главе: «Ин изволь и стань же в позитуру. Посмотришь, проколю как я твою натуру!» Смешно на первый взгляд и окружение Гринева в Белогорской крепости (не говоря, уже о ней самой — деревушке, обнесенной частоколом). Комичны и девка Палашка, торжественно несущая арестованные шпаги на хранение в чулан, и Марья Ивановна, падающая без чувств, услышав, как Иван Кузмич вздумал палить из пушки на именины Василисы Егоровны, и простодушный комендант, находящийся под каблуком своей жены, обучающий «солдатушек» бесполезной для них строевой науке, и хитроумная Василиса Егоровна, которая так ловко выведала у Ивана Игнатьича тайну о пугачевском восстании. Да и Иван Игнатьич особыми заслугами не отличается, вот разве что нитки умеет держать при сматывании их в клубки. Жизнь в Белогорской крепости проста и спокойна — до поры до времени. Но разительно изменяются и сразу становятся серьезнее, глубже, сложнее образы героев при приближении опасности. «Барское дитя» — Гринев исполнен решимости защищать любой ценой свою возлюбленную от опасности; Василиса Егоровна, прекрасно сознавая всю серьезность положения («в животе и смерти бог волен»), не соглашается оставить мужа и схорониться за каменными стенами Оренбурга. Трудно предположить, чтобы кто-нибудь из обитателей Белогорской крепости всерьез рассчитывал на ее неприступность. Любому здравомыслящему человеку было понятно, что крепость не имела большого стратегического значения, что оборонять ее было бесполезно. Но Иван Кузмич не сдается сразу на милость победителя, а будет отстреливаться из пушки, даже попытается поднять своих «солдатушек» нанести хоть какой-нибудь удар по врагу, что означало верную гибель гарнизона. У Мироновых или у Ивана Игнатьича не может возникнуть даже мысли об измене присяге. И эта невозможность поступиться своими моральными принципами, верность долгу делает из этих незаметных и полукомических персонажей настоящих героев. Иван Кузмич, истекая кровью, откажется признать царем вора и самозванца и будет повешен, Иван Игнатьич последует его примеру. Василиса Егоровна погибнет, но перед смертью успеет назвать Пугачева «беглым каторжником». Конечно, в реальной ситуации эти поступки скорее всего остались бы незамеченными, ну кому есть дело до маленькой крепости, до маленьких людей (вспомним хотя бы оренбургское военное начальство). Но пушкинский сюжет таков, что подвиг капитана Миронова становится известным императрице, она вспоминает о коменданте одной из крепостей, едва Маша называет фамилию своего отца. Этим автор подчеркивает, что именно такие люди, как защитники Белогорской крепости, более других заслуживают называться великими, именно они достойны памяти потомков.

Сама поездка Маши в Петербург к императрице говорит о многом. В беде открылись в Маше такие душевные глубины, которых читатель в начале повести и предположить не мог в молоденькой девушке, покрасневшей чуть ли не до слез при одном лишь упоминании ее имени. Казалось бы, Маша слаба. Но, решив, что никогда в жизни не выйдет замуж за Швабрина, она не сделает этого даже под страхом смерти. И когда ее любимому человеку будет угрожать опасность, она дойдет до самой императрицы (это робкая-то Маша!) и будет до конца отстаивать свою любовь. Это ее принципы, которыми она не поступится. Есть в романе человек, противопоставленный положительным героям именно отсутствием у него таких вот твердых нравственных принципов. Это Швабрин, который готов оклеветать отвергнувшую его девушку; во время дуэли он пользуется беззащитностью Гринева и ранит его; с приходом Пугачева, чувствуя, что сила за последним, сразу переходит на его сторону; пытается насильно заставить Машу выйти за себя замуж. Можно сказать, что Швабрин существует в романе для противопоставления Гриневу. Но даже в злодее Пушкин если не находит, то заподозревает искру благородства, искру того чувства, которое запрещает Швабрину впутывать Машу в судебные дрязги и разбирательства. Сам же Петр Гринев проявит себя во всех выпавших на его долю невзгодах с самой лучшей стороны. Во всех своих поступках он будет руководствоваться своими убеждениями, не изменив присяге, сам поедет освобождать Машу, когда ему не дадут отряд. Он не бросит в беде Савельича, хотя при этом будет рисковать и своей жизнью, и счастьем Маши: ему не позволяет оставить Савельича в руках врагов его человеческий долг. И пусть все поступки Гринева не имеют большого исторического значения, но Пушкин, делая именно его своим главным героем, показывает, что эти незаметные, тихие подвиги, человеческие поступки важнее событий государственного масштаба. Тема такого «незаметного» героизма, «простого величия простых людей» нашла продолжение в русской литературе. Таким будет, например, капитан Тушин в «Войне и мире» Толстого, таким будет и доктор Дымов из чеховской «Попрыгуньи». «Капитанская дочка» не случайно написана в форме мемуаров. Это именно воспоминания. Память Гринева в какой-то степени олицетворяет память народа. И в этой памяти есть место Пугачеву и Екатерине не за то, что они были историческими личностями, но за то, что они проявили человеческое милосердие. Именно человеческое, человечное достойно называться великим.