И эти миллионы русских грамотных стоят перед нами, как голодные галчата, с раскрытыми ртами, и говорят нам: господа, родные писатели, бросьте нам в эти рты достойной вас и нас умственной пищи; пишите для нас, жаждущих живого, литературного слова; избавьте нас от все тех же лубочных Ерусланов Лазаревичей, Милордов Георгов и прочей рыночной пищи. Простой и честный русский народ стоит того, чтобы мы ответили на призыв его доброй и правдивой души. Я об этом много думал и решился, по мере сил, попытаться на этом поприще.
Лев Толстой. Из интервью 1886 г.
Лев Николаевич Толстой — человек, сумевший собрать вокруг себя преданных друзей-единомышленников и «заразить» их своими идеями. За несколько лет им удалось поставить процесс издания литературы для культурно-отсталых масс населения на принципиально новый уровень: благодаря их трудам книжный рынок практически лишился лубочной вульгарной литературы и приобрел качественную и дешевую книгу, способную изменить облик читающего населения. Его «попытка на этом поприще» увенчалась бурным успехом.
Любым делом Толстой занимался серьезно, погружаясь в суть, в глубину проблемы. Его целью было создание качественной «народной» литературы, доступной человеку из крестьянской среды, как в материальном, так и в духовном смысле. Эти цели обуславливали главные редакторские задачи Толстого: строгий отбор текстов, их передача на доступный народу язык и, в то же время, чистота языка. Таким образом, основными критериями качественной литературы для Льва Толстого стали глубина и доступность. На этих критериях строились приемы правки.
Лев Толстой относился к редакторской деятельности творчески, именно эта особенность объясняет смелость толстовской правки. Увлекаясь идеей, погружаясь в само произведение, Толстой уже не правил тексты, он писал собственные литературные произведения, сохраняя авторскую мысль. Художник внутри Льва Николаевича Толстого позволял ему смело отступать от текста-оригинала и творить, опираясь на собственное восприятие и личные взгляды.
Таким образом, стиль редакторской правки Толстого — целая школа мастерства и профессионализма. Однако, это школа, возможно, более хороша для литераторов, чем для редакторов.
