Экономические проблемы экологии

1. Киотский протокол: прошлое, настоящее, будущее

2. Экономическое развитие и его влияние на экологию

2.1 Противоречие экономического и экологического развития

2.2 Современные масштабы экологической катастрофы

2.3 Понятие экономического роста. Аргументы «за» и «против»

3. На пути к взаимодействию

3.1 Рациональное использование природных ресурсов: реалии и проблемы

3.2 Основные принципы концепции устойчивого развития

3.3 Решение некоторых экологических проблем на примере Китая Заключение Список использованной литературы

Пустынная земля без единой травинки, безлюдные города, вода, кишащая отходами, температура воздуха 451градус по Фаренгейту… Нет, это не страшный сон, а всего лишь картина из фантастического будущего. Тем не менее, она в любой момент может стать реальностью.

Причины? Их множество: индустриализация, урбанизация, интенсификация и множество других умных слов, оканчивающихся на — «ция». Всех их можно объединить под одним словом:

На всем протяжении своего существования человек все время стремился созидать, не имея полной картины мира и, решая лишь сиюминутные задачи, будь то добыча пропитания или строительство атомной электростанции. И всякий раз вектор созидания и развития был направлен в сторону окружающей среды, которую человек эксплуатировал в соответствии со своими потребностями.

Но вот на рубеже нового тысячелетия явственно обозначились горизонты человеческой деятельности, проявившиеся в угрозе экологической катастрофы и представляющие опасность для всего человечества. Встал вопрос об изменении взгляда на мир, переосмысления старых и поиска новых путей развития. Это относится и к проблеме взаимодействия человека и природы, а в глобальном масштабе — экономики и экологии.

Что может сделать экономика для экологии и как возможно этого достичь — вот основная проблематика данной работы. Структура ее такова.

В начале будут рассмотрены следующие вопросы:

Киотский протокол: прошлое, настоящее, будущее;

Современная экологическая ситуация;

Экономический рост как одна из причин экологического кризиса;

Позиции, существующие по этому поводу в экономической литературе;

Затем будут приведены возможные пути решения экологических проблем с точки зрения экономики:

Возможна ли гармонизация экологического и экономического развития в современных условиях?

Рациональное использование природных ресурсов;

Экологизация экономики в рамках концепции устойчивого развития;

Решение актуальных проблем экологического развития на примере Китая.

Наконец, заключение посвящено необходимости взаимодействия и консолидации различных подходов для решения экологических проблем.

Остается отметить, что в работе основное внимание уделяется экономическим аспектам экологической проблемы и возможности ее решения, за ее рамками остаются все возможные социальные, политические и другие последствия, которые открывают поле для других исследований.

1. Киотский протокол: прошлое, настоящее, будущее

Киотский протокол — что же это такое?

Алексей Кокорин WWF России, руководитель климатической программы

Киотский протокол — пилотный этап глобального экологического соглашения по предотвращению катастрофических изменений климата. Климатический эффект от первой фазы Киотского протокола (2008;2012 гг.) невелик, но важно начать практическую деятельность и запустить механизмы международной кооперации.

Многие страны, особенно беднейшие, сильно страдают от изменения климата. В России серьезного ущерба пока нет, но серьезная опасность существует. Климатическая система Земли инерционна, и мы заранее должны решить, что и как делать, если неблагоприятные прогнозы ученых будут сбываться.

Если Правительство России сумеет создать действенные национальные механизмы Киотского протокола, он станет хорошим каналом привлечения дополнительных инвестиций для модернизации энергетики, ЖКХ, для перевода котельных с угля на газ и возобновимые источники энергии. Также не надо забывать, что при снижении выбросов парниковых газов, например, при переводе электростанций и котельных с угля на газ резко уменьшается загрязнение воздуха, что приводит к снижению заболеваемости легочными заболеваниями, астмой и т. п. Исследования в 6 городах России (Москва, Нижний Новгород, Воронеж и др.) позволили оценить общероссийский эффект от первоочередных мер по снижению выбросов парниковых газов как снижение смертности на 40 тыс. человек в год.

Протокол — неплохой дополнительный стимул для проектов и мер по повышению энергоэффективности и энергосбережению. В масштабах всей экономики России в денежном выражении эффект Киотского протокола порядка 1−2 млрд долл. за 2008 -2012 гг.

Важно подчеркнуть, что Киотский протокол не вызывает никаких отрицательных эффектов для текущих российских социальных и экологических проблем. Не требуется никаких специальных мер по снижению выбросов парниковых газов, которые бы приводили к закрытию предприятий или нарушению социальной инфраструктуры.

В такой ситуации региональным администрациям, бизнесу и общественности имеет прямой смысл поддержать активное участие России в Киотском протоколе и, насколько возможно, воспользоваться дополнительными экологическими и социальными возможностями данного международного соглашения.

Сегодня подавляющее большинство ученых пришло к мнению, что нынешнее беспрецедентно быстрое изменение климата — это антропогенный эффект, вызванный, прежде всего, сжиганием ископаемого топлива.

Ученые считают, что безопасный уровень глобального потепления — 2 градуса Цельсия и человечество уже прошло треть «дистанции». По мнению экологов, нужно приложить все усилия для ограничения выбросов парниковых газов и не допустить потепления более, чем на 2 градуса. Ведь это «средние» градусы, во многих В чем же суть Киотского протокола?

Главное в протоколе — количественные обязательства развитых стран и стран с переходной экономикой, включая Россию, по ограничению и снижению выбросов парниковых газов в атмосферу в 2008;2012 гг. Важно подчеркнуть, что сейчас речь идет только об этих годах, с 2013 г. будут новые обязательства, новая ратификация и т. п.

У России разрешенный уровень выбросов парниковых газов на 2008;2012 гг. — 100% от уровня 1990 г. (у стран ЕС в целом — 92%, у Японии — 94%, у США предполагалось 93%). Это дает полную уверенность в том, что разрешенный уровень мы не превысим: сейчас выбросы примерно на 25% ниже и все прогнозы Минэкономики и Минэнерго, даже самые радужные, говорят, что мы не сможем развиваться столь бурно, чтобы превысить разрешенный уровень выбросов. К тому же невозможен быстрый рост экономики без повышения эффективности использования энергии, в будущем для такого гипотетического варианта даже российские запасы топлива недостаточны.

Киотский протокол — первый международный документ, использующий рыночный механизм для решения глобальных экологических проблем. Это так называемая торговля квотами — разрешениями на выбросы. Если страна не расходует свою квоту полностью, то она может переуступить или продать «свободную» часть другой стране. К подобному сотрудничеству с Россией уже проявили интерес многие страны — ряд стран ЕС, Япония, Норвегия, Канада. При этом принципиально важно, что парниковые газы не загрязняющие вещества (ведь пьем же мы пиво и воду с СО2 и ничего…), поэтому торговля разрешениями на их выбросы это не торговля здоровьем собственного населения, как это было бы если бы были квоты на выбросы, скажем, диоксинов.

Другая возможность Киотского протокола, это то, что развитые страны и страны с переходной экономикой могут совместно осуществлять проекты по снижению выбросов парниковых газов в атмосферу на территории одной из стран и затем «делить» полученный в 2008;2012 гг. эффект, «передавая» друг другу полученные «единицы снижения выбросов». Такие проекты получили название проектов «совместного осуществления». Дело в том, что в России потенциал энергоэффективности и энергосбережения реализован в совсем небольшой части, в то время, как в странах Европейского Союза и в Японии он почти полностью исчерпан (при современном уровне технологий). Поэтому осуществить мероприятие, обеспечивающее снижение выбросов CO2, в России существенно дешевле.

Что же из этого следует?

На первый взгляд складывается совсем радужная картина, деньги сами плывут в руки, (как много мы видим статей о «продаже воздуха»). Но, конечно, не все так просто. Ни страны ЕС, ни Япония не хотят просто выложить денежки. ЕС сам надеется выполнить свои обязательства и небезосновательно, особенно в свете вступления в него новых стран, где тоже есть значительный потенциал энергоэффективности и снижения выбросов СО2. С 2005 года ЕС запускает внутренний рынок торговли квотами, нацеленный на оптимизацию мер именно внутри ЕС. То есть покупать наши квоты хотели бы только те, кто оказался в ЕС в достаточно сложном положении, например, скандинавские страны, Финляндия, Бельгия, Голландия и др. Причем только тогда, когда это и экономически выгодно и способствует продвижению в Россию их энергосберегающих технологий.

Последнее столь же справедливо и относительно Японии и Канады, вероятно, всех стран. Даже у Японии есть альтернативы, например, купить квоты у стран юго-восточной Азии и Китая, запустив там широкомасштабные проекты по снижению выбросов (это так называемый «Механизм чистого развития» Киотского протокола). Еще один фактор, — многих очень интересует происхождение квот. Экологическая общественность многих стран, например, Канады настаивает на том, чтобы за канадские деньги покупались только «зеленые» квоты, — результаты только экологически грамотных проектов.

Как в этих условиях действовать России? Какое законодательство будет в максимальной степени способствовать и извлечению выгод международного сотрудничества и стимулировать повышение энергоэффективности, внедрение новых технологий, восстановление лесов, поглощающих СО2 из атмосферы, и т. п. Все эти вопросы уже очень скоро встанут перед членами Государственной Думы. Вероятно, невозможно сразу решить их все, надо начать с малого, но действенного и приносящего практические результаты и экономике в целом и избирателям.

В свете российского сотрудничества с ЕС уже накопилось немало практических предложений по Киотскому протоколу. Только три примера.

В ряде регионов, например, в Архангельской и Ленинградской областях подготовлено более 10 российско-шведских энергетических проектов. Требуется придание им статуса проектов Киотского протокола, но фактически нет работоспособной системы рассмотрения и принятия проектов, способной это сделать.

Россия пропустила уже 3 раунда тендера климатических проектов голландской системы ERUPT, при этом проекты и желающие есть, но нет официального решения об участии России в данной системе. Кстати совсем недавно в поддержку участия России в этой системе в Правительство обратились Представитель Президента по северо-западному федеральному округу и Министр энергетики.

Еще один источник средств, причем не заемных, а грантовых, — Экспериментальный углеродный фонд Мирового Банка, аккумулировавший уже около 500 млн. долларов (в основном европейских партнеров). Однако там нет ни одного российского проекта, так как нет официального решения на участие в нем России.

Таким образом, требуется не только ратификация Киотского протокола, но и весьма срочное принятие законодательных и организационных решений, которые бы позволили российским предприятиям начать взаимовыгодное международное сотрудничество.

Киотский протокол: еще один шаг вперед (итоги второй конференции стран-участников Киотского протокола) А. О. Кокорин, WWF — Россия.

Прошло полтора года после вступления в силу Киотского протокола. За этот небольшой срок произошло немало. Начала активно работать европейская система торговли квотами на выбросы парниковых газов. Начато более 1200 проектов по снижению выбросов в развивающихся странах, главным образом, в Китае, Индии и Бразилии. В октябре 2006 был успешно «включен» на международном уровне механизм проектов Совместного осуществления и есть все основания ожидать начала соответствующих проектов в России. Однако все внимание уже приковано будущему, что будет после окончания первого периода Киотского протокола. Насколько можно планировать «углеродный» бизнес после 2012 г. Как обеспечить преемственность использования единиц выбросов и «гладкость» выполнения проектов?

Чтобы ответить на эти вопросы, целесообразно проанализировать ход и результаты прошедшей в ноябре 2006 в Найроби, Кения, Двенадцатой конференции Сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК) и второго совещания Сторон Киотского протокола (КП) — КС-12/СС-2. По сравнению в предыдущей — Первой конференцией стран-участников Киотского протокола в 2005 г. в Монреале Вторая конференция в Найроби выглядела относительно мало результативной. Однако, вероятно, это «судьба» всех вторых конференций, уж очень большим событием обычно бывают первые. На Первой конференции Киотский протокол был «запущен», а на Второй уже началось движение к последующему соглашению на период после 2012 г. Еще одной характерной чертой конференции было понимание последних выводов ученых и их включение в констатирующие части официальных решений.

Научный контекст Конференции За последние три-четыре года наука сильно продвинулась вперед. Готов Четвертый Оценочный Доклад МГЭИК, это три тома более чем по тысяче страниц каждый. Официально тома выйдут в 2007 году (МГЭИК, 2007), но большинство участников конференции уже были с ними знакомы. То, что при обсуждении «смысла» российской ратификации Киотского протокола еще ставилось под сомнение, теперь бесспорно. В частности, нет никаких сомнений в причинах быстрого изменения климата — антропогенные выбросы парниковых газов (Nature, 2005; Science, 2006). Однако в сценариях на будущее еще много неопределенности (МЭРТ, 2006; Грицевич и др., 2006а; Den Elzen, et al., 2006; IEA. 2006).

В идеале сценарии должны прописывать экономическую альтернативу: платить Х млрд. сейчас или X+Y млрд. потом, с указанием кому платить и что такое сейчас, а что такое потом (Avoiding…, 2006). Пока такой однозначной альтернативы нет, но экономические работы идут очень активно. Летом 2006 г. вышел обширный доклад Мирового энергетического агентства о перспективах развития мировой энергетики и соответствующих технологий (Грицевич и др., 2006б; IEA, 2006), подготовленный по заданию Большой Восьмерки (Gleneagles, 2005). В сентябре 2006 г. доклад о мировом экономическом росте и климатической политике представила PriceWaterhouseCoopers (PwC, 2006). За неделю до конференции в Найроби был представлен обширный доклад Николаса Стерна по экономике проблемы изменения климата, который также был представлен и на конференции (Stern, 2006). Вероятно через 5, максимум 10 лет, экономическая альтернатива будет иметься в достаточно явном виде и настанет время более активных и крупномасштабных действий (Socolov, 2006; WWF, 2006).

Россия также внесла вклад в научное обеспечение конференции (Четвертое., 2006). Был проведен специальный семинар, где были представлен подготовленный Росгидрометом «Стратегический прогноз изменений климата Российской Федерации на период до 2010 — 2015 гг. и их влияния на отрасли экономики России» (Стратегический, 2006). В данной работе очень четко показан рост температур и особенно числа отрицательных гидрометеорологических явлений: сильных ветров, наводнений, аномальных температур и т. п. За последние 15 лет их число увеличилось в России 2 раза и еще в 2 раза будет рост в 2005;2015 гг.

Другой «научной» особенностью конференции было отсутствие споров о том, какое изменение климата еще безопасно. Биологи и экологи поставили «отметку» относительно безопасного изменения климата. Это + 20С средней глобальной температуры, заметим, что в высоких широтах, в частности в Арктике при этом будет +6, а где-то даже +100С (Грицевич и др., 2006а; Avoiding, 2006). Еще год назад эта «отметка» признавалась только учеными и экологическими организациями, теперь это признается многими правительствами и представителями бизнеса. Более того «20С» стало официальной позицией ЕС. В официальных документах конференции прямо о 20С не говорится, так как еще не все страны признали 20С в качестве «официального» рубежа. Но в документах уже подчеркивается, что к середине столетия необходимо сократить выбросы парниковых газов до уровня значительно меньшего, чем в 2000 году. То есть подавляющее большинство стран уже очень близки к официальному признанию цели равной 20С. Однако есть и немало голосов, что 20С цель нереальная, что она технически крайне сложна, а экономически очень дорога. Конечно, цель очень непроста, но здесь важно видеть позитивный тренд. Если 2 года назад цель 20С воспринималась как «зеленая пропаганда» или переговорная тактика, то именно сейчас, в 2005;2006 гг. появились первые экономически проработанные сценарии 20С. Согласно этим сценариям (Грицевич и др., 2006а; Den Elzen et.al., 2006; Pacala and Socolov, 2004; PwC, 2006; WWF, 2006) к 2050 г. выбросы парниковых газов в развитых странах надо снизить на 60−80%. В крупнейших развивающихся странах выбросы надо начать снижать не позже 2020;2030;ых годов. А вот в Африке, чтобы не усугублять и так чудовищную бедность, до конца века рано говорить о снижении выбросов парниковых газов.

Конференция в Африке — пакет мер по помощи наименее развитым странам

Как правило, при проведении крупной конференции ООН в одном из беднейших регионов планеты принимаются решения по помощи этому региону. Для Африки проблема изменения климата стоит очень остро. И это далеко не только исчезновение снегов Килиманджаро, главное — более сильные и частые засухи, особенно в зоне Сахеля. Уже почти исчезло озеро Чад, нависла угроза голода и вынужденной миграции 25 млн. чел. Увы, прогнозы неутешительны, все модели предсказывают, что в зоне Сахеля осадков будет меньше.

Говоря о 20С как о допустимом пределе изменений климата, нужно заметить, что отличие 20С от 30С, прежде всего, именно в резком росте числа людей, страдающих от недостатка пресной воды. При 20С — до 500 млн. чел., а при 30С около 3 млрд. чел. во второй половине столетия. Все иные отрицательные последствия развиваются относительно постепенно, а недостаток воды «происходит» скачком и может самым драматическим образом повлиять на жизнь людей и на экосистемы в развивающихся странах (Parry et.al., 2001).

На Конференции было достигнуто соглашение по Адаптационному фонду Киотского протокола. Адаптационный фонд формируется за счет отчислений части единиц сокращения выбросов, произведенных по Механизму чистого развития (МЧР). Он создан для помощи конкретным адаптационным действиям в развивающихся странах (Кокорин и др., 2004). На следующей Третьей конференции в конце 2007 г. будут уточнены размеры отчислений, то, как единицы сокращения выбросов будет продаваться и обращаться в наличные, и кто будет управлять фондом (вероятно, как обычно, это будет Глобальный экологический фонд).

МЧР позволяет промышленно развитым странам, имеющим цели по сокращению выбросов в рамках Киотского протокола, инвестировать в проекты устойчивого развития в развивающихся странах. Данные проекты снижают выбросы парниковых газов, и таким образом, производят единицы сокращения выбросов, обращающиеся на рынке. Сейчас имеется около 1200 проектов, главным образом в Китае, Индии и Бразилии. С другой стороны, в Африке проектов очень мало, сказывается отсутствие соответствующей инфраструктуры.

Все страны приветствовали «Найробийское Рамочное Соглашение», провозглашенное Генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном. По данному соглашению Программа Развития ООН, ЮНЕП, Мировой Банк и Африканский Банк Развития предоставят дополнительную помощь африканским странам для участия в МЧР. Заметим, что это фактически «удочка», а не «рыба», акцент сделан именно на создание в африканских странах инфраструктуры МЧР.

Также на конференции были сформулированы правила для «Специального фонда климатических изменений». Фонд наполняется за счет целевых взносов наиболее развитых стран и предназначен для финансирования проектов в развивающихся странах: адаптация, внедрение технологий, снижение выбросов и экономические преобразования для стран, в большой степени зависящих от доходов от использования ископаемого топлива (Кокорин и др., 2004).

К работе фонда непосредственно примыкает широко обсуждавшееся на конференции предложение Бразилии. Из Специального фонда финансировать деятельность по предотвращению сведения лесов в тропических странах, отсчитывая успехи от «базовой линии» — того, что было бы без специальных мер, финансируемых по данному предложению. Было решено, что бразильское предложение будет обсуждено на специальном семинаре РКИК ООН по этому вопросу (март 2007 г., Сидней) и будет включено в повестку дня КС/СС-3 в конце 2007 г.

По мнению WWF, все инициативы по помощи наименее развитым и уязвимым странам, безусловно, нужны, но они должны быть в скорейшие сроки подкреплены финансовыми ресурсами. Пока ни за одной из инициатив еще не стоит твердая цифра, выраженная в миллионах долларов, евро или иной валюте (Den Elzen et.al., 2005).

Будущие обязательства на период после 2012 года.

В целом переговоры находятся в начальной стадии, когда еще не выработан окончательный формат обязательств. В какой то мере очевидно, что одним из элементов будущего формата будет таблица с численными обязательствами развитых стран. Однако, также очевидно, что эта таблица не может быть единственным объектом переговоров. Должны быть в какой-то форме отражены обязательства развивающихся стран. Возможно, нужна корректировка самого текста Киотского протокола. Наконец, вне Киото сейчас США — крупнейшая страна мира с крупнейшими выбросами парниковых газов. Как «форматировать» участие США в будущем соглашении? Какие дополнительные инициативы и предложения должны быть у глав делегаций на завершающем этапе переговоров, чтобы каждая страна или группа стран могла эффективно отстаивать свои интересы? Все это пока не ясно. Вероятно, в одной фразе состояние переговоров можно охарактеризовать как «форматирование переговорного пакета для последующего наполнения и будущего «торга».

В этом этапе не удивительно, что переговоры параллельно идут по нескольким направлениям, имеющим разный статус и уровень детализации обсуждаемых вопросов.

Специально созданный новый орган Киотского протокола — Специальная Рабочая Группа (Ad Hoc Working Group) по статье 3.9 Киотского протокола обсуждает численные обязательства развитых стран, это должно быть, прежде всего, новое численное наполнение Киотского протокола. Группа приняла Программу работы, где намечено содержание переговоров:

— рассмотрение потенциала и возможностей экономически эффективного снижения выбросов парниковых газов;

— анализ «инструментов»: торговля квотами, экономические механизмы, связанные с проектами, поглощение СО2 лесами, дифференцированное применение механизмов к разным секторам экономики и т. п.;

— рассмотрение будущих обязательств по ограничению и сокращению выбросов и определение длительности следующего периода обязательств (он не обязательно должен быть 5 лет).

Принят срок окончания работы Группы — 2009 г. Также быть подтверждено, что между первым и вторым периодами обязательств не будет «окна».

Специальная контактная группа по статье 9 Киотского протокола, говорящей о необходимости его периодического пересмотра. В ее работе участвуют 166 стран-участников Киотского протокола, от имени президента Конференции готовятся проекты решений, которые затем принимаются на Совещании сторон КП (на той Сессии Конференции Сторон РКИК ООН, которая служит Совещанием Сторон КП). Эта работа позволяет шире взглянуть на протокол и разработать более действенное будущее соглашение. Основным вопросом было, как организовать сотрудничество развитых и развивающихся стран, которое бы включало МЧР, меры по адаптации, помощь беднейшим и наиболее уязвимым странам и т. п.

Решено, что содержание обзора будет определено в конце 2007 г. на КС/СС-3, а сам обзор будет завершен в 2008 г. При этом было подчеркнуто, что сам факт данной работы еще не означает принятия обязательств развивающимися странами.

Последнее обстоятельство у многих вызывает тревогу. По мнению WWF, развитые страны на следующем этапе обязательств должны играть лидирующую роль. Но главные развивающиеся страны, высказывающие различные идеи о будущем Киотского процесса, должны также принять по нему обязательства, которые могут быть выражены в удельных значениях, например, как снижение выбросов на единицу ВВП.

В свете этого, Россия еще год назад в Монреале выдвинула предложение о создании простой и удобной процедуры принятия развивающимися странами добровольных обязательств, не предвосхищая при этом ни формата, ни размеров таких обязательств. На данной конференции обсуждение российского предложения было продолжено. Строго говоря, наше предложение рассматривалось отдельно от Статьи 9 КП, но по смыслу оно соответствует именно этому направлению переговоров. Наличие процедуры очень важно, не зная какие бюрократические препоны предстоит преодолеть, мало кто из развивающихся стран решится выступить с инициативой принятия обязательств. Как показали переговоры, российское предложение явно опережает время, оно является новой идеей в какой-то степени, ломающей рутинный порядок и жесткую внутреннюю организацию Группы 77 и Китая — официальной группы ООН, объединяющей около 140 развивающихся стран. Лидеры Группы 77 и Китая без энтузиазма встретили российское предложение. Тем не менее, было принято решение собрать специальный семинар РКИК ООН исключительно по этому вопросу (май 2007 г., Бонн), включить российское предложение в повестку дня и продолжить обсуждение на КС/СС-3.

«Диалог о долгосрочных совместных действиях по ускорению выполнения Конвенции», где участвуют все 189 Сторон РКИК, фактически является очень большим научно-практическим семинаром с основополагающими докладами о последних исследованиях экономических проблем, вызванных глобальным потеплением, и методах их решения.

— В рамках Диалога было представлен британский доклад, подготовленный под руководством Николаса Стерна «Экономические вопросы проблемы изменения климата», главной идеей которого является то, что «платить потом» будет в 5 и более раз дороже, чем «сейчас» (Stern, 2006).

— Мировой Банк представил доклад об инвестиционных схемах поддержки развития возобновляемых источников энергии и «чистой» энергетики.

— Представители различных стран рассказали о планах и успехах в деле сокращения выбросов парниковых газов. Представители бизнеса, в частности Всемирная ассоциация по торговле квотами подчеркивали важность развития углеродного рынка без искусственных лимитов и ограничений.

Оперируя со столь сложным и «многоголовым» организмом, очень важно, во-первых, не создать бюрократического монстра. По словам руководителя делегации России Александра Бедрицкого: «Уже много раз с самых высоких трибун раздавались призывы о необходимости подготовки нового соглашения. Бизнес ждет от нас стабильной, прочной и долговременной системы отношений, а не процесса, перегруженного бюрократией и противоречиями». А, во-вторых, действовать надо достаточно быстро. По мнению WWF, не позднее следующей конференции в 2007 г. нужно принять единый переговорный мандат — объединить переговоры в единый формат и четко обозначить дату их окончания.

Решение технических вопросов первого периода Киотского протокола На конференции были приняты решения по ряду относительно небольших, но важных вопросов текущего выполнения Киотского протокола.

В Найроби были полностью приняты правила рассмотрения в ООН проектов Совместного осуществления Киотского протокола. Эти проекты являются аналогом МЧР для стран с переходной экономикой. Одобрен доклад и утверждены решения Комитета по надзору за выполнением статьи 6 Киотского протокола (проекты Совместного осуществления), (Кокорин и др., 2004). Таким образом, полностью созданы международные правила и процедуры рассмотрения российских проектов Киотского протокола, теперь дело за нашими российскими решениями. Более 100 проектов ждут, пока появятся российские правила рассмотрения и утверждения проектов.

Были рассмотрены спорные вопросы проектов МЧР. Наибольшие споры вызвали проекты по улавливанию выбросов гидрофтроуглеродов (ГФУ или HFCs), в частности HFC-23, образующегося при производстве HCFC-22. Использование HCFC-22 регулируется Монреальским протоколом о защите озонового слоя и строго ограничивается. Выбросы HFC-23 подпадают под Киотский протокол. Наличие таких проектов МЧР может косвенно содействовать большему выбросу озоноразрушающих веществ. На данной конференции найти компромиссного решения не удалось, решение отложено до КС/СС-4 (2008 г.), а мнения стран будут снова обсуждены на КС/СС-3 (2007 г.).

Другим вопросом было преодоление крайне неравномерного географического распределения проектов МЧР. Основная часть проектов (по объему сокращений выбросов) приходится на Китай, где создана простая и эффективная система утверждения, мониторинга и управления проектами. Наименее развитые страны не могут предложить потенциальным инвесторам столь же удобных условий работы и в этих странах проектов практически нет. Вероятно, решение будет найдено через отмеченное выше «Найробийское Рамочное Соглашение».

Экологически принципиальным вопросом является допустимость лесных плантаций (поглощающих СО2 из атмосферы) как проектов МЧР. В тропических странах плантации не имеют ничего общего с естественными лесами и их поощрение через механизм МЧР может содействовать деградации экосистем. Решено передать этот вопрос на рассмотрение Исполнительного комитета МЧР и в каждом конкретном случае проводить отдельное исследование.

Состоялись выбросы руководящих органов РКИК ООН. В частности, вице-президентом Бюро РКИК избран представитель России Панкин Александр Анатольевич, заместитель директора Департамента Международных Организаций МИД РФ.

Были утверждены обязательства Белоруссии по Киотскому протоколу. Белоруссия ратифицировала Киотский протокол, но так как страна не была членом РКИК ООН на момент принятия протокола в Киото, она не была включена в список стран Приложения Б, где прописаны численные обязательства стран Приложения 1 РКИК. С другой стороны, Белоруссия изначально была включена Приложение 1 РКИК (развитые страны и страны с переходной экономикой). Такой уникальный бюрократический казус, конечно, должен был быть исправлен и год назад на первой конференции стран-участников Киотского протокола Белоруссия официально обратилась с просьбой включить страну в Приложение Б Киотского протокола и зафиксировать уровень обязательств как 95% от выбросов 1990 года. Однако, в настоящее время выбросы Белоруссии составляют примерно 55% от выбросов 1990 года. Столь большая разница вызвала много вопросов. С другой стороны, в принципе можно представить себе сценарий быстрого роста экономики страны с одновременным отказом от российского газа и переходом на торф и уголь. Поэтому потребовалось найти компромиссный вариант, который бы устраивал Белоруссию, но не приводил к появлению на углеродном рынке большого числа свободных квот, если развитие страны пойдет по более-менее энергоэффективному сценарию. В результате был принят следующий набор обязательств.

— Обязательства — 92% от уровня 1990 г.

— Дополнительное резервирование 7% от обязательств, которые не могут быть проданы в первом периоде, но использованы в будущем.

— В первом периоде Киотского протокола Белоруссия не использует статью 3.4 КП — проекты по управлению лесами не могут «производить» квоты.

— Участие в торговле квотами только по схеме Целевых экологических инвестиций, то есть квоты продаются только в увязке с их расходование получаемых средств на меры по снижению выбросов, определяемые правительством Белоруссии.

Обязательства Белоруссии оформлены в виде первой поправки к Киотскому протоколу. Теперь для вступления поправки в силу ее должны ратифицировать не менее трех четвертей от общего числа стран участников Протокола (сейчас это 166 стран).

Участие США в контексте выборов в Конгресс и Сенат В кулуарах конференции все время «всплывал» вопрос об участии США в новом соглашении или во втором периоде Киотского протокола, хотя, конечно, официально этот вопрос не обсуждался. Именно в период работы конференции стало известно, что демократическая партия США выиграла промежуточные выборы и теперь имеет большинство и в Конгрессе и в Сенате США. Выиграли на выборах и такие прогрессивные республиканцы, как Арнольд Шварценеггер, он снова избран губернатором Калифорнии — крупнейшего штата страны. То есть соотношение «климатических сил» принципиально изменилось.

Конечно, главной причиной поражения Буша называется война в Ираке, но определенную роль сыграла и крайняя негибкость президента США в энергетической политике, включая и упорное нежелание участвовать в Киотском протоколе. Одним из главных пунктов программы демократической партии стало снижение зависимости страны от нефти, развитие энергоэффективных технологий и возобновляемых источников энергии. По мнению американских экспертов, победа демократов приведет к росту инвестиций в возобновляемую энергетику. Будет принят федеральный закон или стандарт об обязательной доле биомассы и других возобновляемых ресурсов в производстве энергии. Каждая крупная электроэнергетическая компания в обязательном порядке должна будет использовать возобновляемые ресурсы. В частности, во время прошедших выборов в богатом лесом штате Вашингтон был принят закон о 15% обязательной доле возобновляемых источников.

Прямое участие США в Киотском протоколе зависит не от законодателей, а от президента США, поэтому это маловероятно до января 2009 года. Однако уже сейчас оба кандидата на кресло президента — от обеих партий заявили, что они поддерживают принятие федерального закона об ограничении выбросов парниковых газов. Таким образом, через 3 года США как минимум будут иметь свое внутреннее «Киото».

Международные переговоры — процесс более сложный и требующий больше времени. Победа демократов не привела к немедленному изменению позиции США. Однако, по мнению американских экспертов, принимающих участие в переговорах, «нет сомнения, что США не только примут самое активное участие в выработке численных обязательств по снижению выбросов парниковых газов, США возглавят переговорный процесс, это лишь вопрос времени». Интересно, что главой Комитета по энергетике Сената США стал сенатор Джефф Бингман, активный сторонник скоординированных международных действий по снижению выбросов парниковых газов, который был единственным американским конгрессменом, принявшим участие в Первой конференции стран Киотского протокола в декабре 2005 г. в Монреале.

Планы десяти крупнейших экономик Мира

Говоря о будущих обязательствах, важно понимать, что в РКИК ООН обязательства стран будут приниматься только консенсусом. На заключительной стадии переговоров нужно будет найти взаимный компромисс и проявить политическую волю. Однако, было бы неверно полагать, что крупнейшие страны можно заставить принять обязательства, противоречащие их планам. Опыт Киотского протокола и других соглашений показывает, что правительства будут жестко отстаивать свои интересы и позволят «надавить» на свою экономику и частный бизнес ровно настолько, насколько они сами хотят использовать международные рычаги для подталкивания деятельности компаний своей страны в нужном направлении (Кокорин и др., 2004; Den Elzen et.al., 2005; PwC, 2006).

Скорее будет стоять задача объединения планов и задач крупнейших стран и формулировка их в едином международном документе. Ниже очень кратко собраны официальные планы десяти стран — крупнейших по ВВП экономик мира (основой для данной компиляции послужил доклад Stern, 2006). Здесь собраны только официально принятые планы, конечно, они могут меняться, будет принято и немало новых, в частности Энергетическая стратегия России на период до 2030 г. Однако в данной работе как первый шаг к формулировке будущего международного соглашения собраны только уже принятые государственные планы.

Планы стран можно разделить на три группы: 1) планы по абсолютному ограничению и снижению выбросов парниковых газов в рамках первого периода Киотского протокола (на 2008 -2012 гг.); 2) национальные планы по повышению энергоэффективности экономики (снижение энергоемкости ВВП); 3) национальные планы по развитию возобновляемых источников энергии. Необходимость наличия у страны плана по той или иной группе обязательств иногда очевидна, но просто пока нет официально принятого плана. В этом случае в приведенной ниже диаграмме стоит знак вопроса.

Сейчас, вероятно, невозможно сконструировать единую международную «конструкцию», охватывающую все планы. По мнению WWF, пока целесообразно параллельное движение в двух направлениях: развитые страны принимают обязательства в виде уровней выбросов, отсчитываемых от уровня базового года (cap and trade), а Китай, Индия и Бразилия находятся в рамках низкоуглердного пути развития (decarbonization track). Конечно, с достаточно сильными обязательствами, позволяющими держаться в русле сценария 20С (в частности, для развитых стран к середине века снижение выбросов на 60−80% от уровня 1990 г.).

Планы на 2007 г. и позитивный настрой на будущее В 2007 году переговорный процесс будет продолжен. С 3 по 14 декабря в Индонезии состоится следующая конференция ООН по климату, а с 7 по 18 мая в Бонне пройдет раунд промежуточных переговоров — Сессия Вспомогательных органов РКИК и Киотского протокола. В частности, на этой сессии пройдет специальный семинар РКИК и КП по Предложению России по выработке процедуры принятия добровольных обязательств. В марте в Сиднее пройдет семинар РКИК ООН по «лесным» вопросам.

Будут крупные мероприятия и для представителей бизнеса: 13−15 марта 2007 г. в Копенгагене состоится ежегодная Всемирная конференция по углеродному рынку. Традиционно перед майской переговорной сессией РКИК в Кельне пройдет «Carbon Expo -2007».

Вероятно, климат и энергетика снова будет одним из приоритетных вопросов Большой Восьмерки (в 2007 г. под председательством Германии). Выйдет Четвертый оценочных доклад Межправительственной группы экспертов по проблеме изменения климата, три тома которого будут обсуждаться и приниматься учеными на специальных конференциях.

На будущие обязательства немалое влияние оказывает и настрой политиков, бизнеса, широкой общественности. Приведенные выше официальные планы правительств 10 крупнейших стран мира неизбежно «окрашиваются» в зависимости от мнения общественности и бизнеса. В развитых странах это обычно более явно, а какие то страны пока менее «чувствительны» к мнению простых людей.

Можно видеть все более сильный позитивный экономический взгляд по проблему. «Мы видим революционный сдвиг в дебатах об изменении климата, уходя от взгляда на климатическую политику как на нагрузку на пути развития, страны начали видеть возможности ускорения устойчивого экономического развития», — Иво де Боер, исполнительный секретарь РКИК ООН. «Дальнейшее развитие углеродного рынка может помочь мобилизовать финансовые ресурсы, необходимые для глобального реагирования на изменения климата, и направляет нас на достижение будущего соглашения, основанного на стимулах более активных действий».

Всемирно известная служба общественного мнения Pew Center в 2006 г. провела опрос в 15 крупнейших странах, включая Россию. Если человек положительно отвечал на вопрос — «слышали ли вы об изменении климата?», а это были почти все, кто соглашался на беседу, то ему предлагалось 3 варианта ответа: это большая проблема, средняя или небольшая.

В России голоса респондентов распределились практически поровну: 34, 31 и 34%. Наибольшее беспокойство выразили в Японии: 66% - большая проблема, 27 — средняя и только 7% не беспокоятся. Интересно, что почти те же проценты в Индии. В Европе в наиболее жарких Испании и Франции около половины людей проявляют большое беспокойство, а в Германии и Великобритании этот процент ниже, там мнения людей почти как в России. В Китае и в США только около 20% ответивших считают проблему большой, а 41 и 34% соответственно считают проблему средней. Вывод Pew Center такой: во всех странах не менее половины людей считают проблему серьезной, причем процент слабо зависит от действий их правительств на международной арене.

Менее «официальная», но более детальная оценка мнения жителей России (по выступлениям и мнениям, высказанным в различных СМИ) говорит о явном росте уровня знаний за последние три года. Сейчас до 90% людей признают наличие изменений климата как таковых (три года назад -70%). Более двух третей считают, что это явление для России в целом негативно. Здесь мы видим наибольшие изменения — три года назад так думала только треть. Однако, считают человека причиной происходящих изменений только до 30% людей, а необходимость срочных действий признают только 10%, что очень мало. Приведенные цифры, конечно, не претендуют на полноту, но показывают где в России проходит граница «климатического образовательного фронта» и на что WWF должен обратить особое внимание.

Выводы

Есть все международные условия для выполнения Киотского протокола. Процесс медленно, но успешно развивается.

Все страны признают необходимость значительного ограничения, а затем и снижения глобальных выбросов парниковых газов. Нет серьезного риска прекращения «углеродного» бизнеса после 2012 г. Нет риска ликвидации рыночных механизмов и возврата к административным методам регулирования на международном уровне.

Масштабы и эффективность «углеродного» бизнеса зависят от строгости обязательств на период после 2012 г. и вовлечения развивающихся стран (вероятно, прежде всего, через крупномасштабное развитие Механизма чистого развития).

«Сильные» обязательства, а также глобальная система торговли, нужны и экологическим организациям и передовому «углеродному» бизнесу. Важно понимать, что слабые обязательства это слабый бизнес. Ведь если все и так все выполняют, то международные проекты и торговля не нужны. Однако такое выполнение будет лишь отодвигать решение проблемы и не сможет предотвратить катастрофические последствия изменения климата.

2. Экономическое развитие и его влияние на экологию

2.1 Противоречие экономического и экологического развития

Конфликт между человеком и природой, существовавший на всем протяжении развития человечества, приобрел в наше время универсальный характер и определил характер экономико-экологической проблемы: экономический прогресс за счет экологического регресса.

Почему же экономическое развитие приводит к такому финалу? Ответ лежит в его принципах. Экономика всегда была направлена на удовлетворение материальных потребностей общества. В процессе эволюции общественные потребности увеличивались, делая необходимым дальнейшее развитие технологии. В результате в 20 веке экономическое развитие уже не мыслимо без научно-технического прогресса, обеспечения и поддержания постоянных темпов роста производства, что подразумевает все большую зависимость от природных ресурсов. Безусловно, имеющиеся в наличии природные и людские ресурсы, уровень технических знаний, система институтов определяют условия функционирования экономики. Общество всегда зависело от природных ресурсов, но проблема в том, что это зависимость не учитывается в экономике. Человек стремится потреблять, а не сохранять. Таким образом, основное противоречие между экономическим и экологическим развитием заключается в том, что, с одной стороны, экономика должна развиваться, с другой стороны, это развитие порождает пагубные для окружающей среды последствия. Чтобы составить полную картину о масштабах этого влияния, представляется необходимым сделать небольшое отступление и обратиться к реалиям.

2.2 Современные масштабы экологической катастрофы

Пресса о WWF

11 ноября 2005

Ни закона, ни протокола Юлия Васильева

Чиновники, экологи и бизнес ведут активный диалог уже давно. Правда, до результатов этих переговоров пока гораздо дальше, чем хотелось бы: за прошедший год российское экологическое законодательство практически не изменилось. Но при всех своих претензиях друг к другу все сходятся в одном: инвестиции в экологию способны приносить весьма ощутимые доходы. Экономические механизмы, в свою очередь, — лучший способ охраны окружающей среды. Дело за малым: создать реальные механизмы для воплощения этих идей в России.

Ни с места С момента первой экологической конференции «Ведомостей» прошло два года. Однако, констатирует заместитель руководителя департамента имущественных и земельных отношений, экономики природопользования Минэкономразвития РФ Всеволод Гаврилов, ни один новый нормативно-правовой акт в сфере экологического нормирования (не считая актов по разграничению полномочий), который должен был быть принят в соответствии с новой редакцией закона об охране окружающей среды, так и не был принят.

«В большинстве сфер законодательства, с которыми сталкиваются экономические агенты, за последние 5−6 лет произошел значительный прорыв, — говорит Гаврилов. — Все нормы публичного регулирования установлены в законах прямого действия. В экологическом же регулировании мы еще остались в старой фазе установления индивидуальных разрешений».

Список проблем законодательства остался примерно тот же, и выражается он в той же лексике. «Экономика уходит вперед от того, что было в 90-е гг., — говорит директор по природоохранной политике Всемирного фонда дикой природы (WWF) Евгений Шварц. — На этом фоне законодательство является слишком нечетким, неполным, неконкретным, непроцедурным, трудным и коррупционноемким».

Наиболее злободневные вопросы, по мнению юриста «Гринписа» России Ирины Невровой, — это целевое назначение земельных участков и строительство объектов без заключения экологической экспертизы. «Планируется принятие нового Лесного кодекса, который фактически разрушает управление лесами в России, — говорит Неврова. — По нашим оценкам, те обязательства, которые возложит государство на лесохозяйственные предприятия, будут неподъемными, что только приведет к ухудшению ситуации в лесной отрасли в целом».

По мнению Евгения Шварца, одними из главных проблем остаются сохранение особо охраняемых природных территорий (ООПТ), снятие противоречий и конфликтов между Земельным кодексом и законодательством по ООПТ, закон о государственной экспертизе и вопрос разделения полномочий. «У нас нет четкого разделения полномочий между Федерацией и субъектами, — говорит он. — А между тем в регионах выросло поколение талантливых управленцев, которые гораздо более ответственны перед населением, чем любой чиновник в Москве».

До сих пор нет закона об охране окружающей среды, напоминают экологи, нет закона о платежах за загрязнение. И фактически нет никаких преференций для экологически ответственных компаний.

«Со стороны государства существует определенная избирательность по отношению к мелкому, среднему и крупному бизнесу, — соглашается с экологами главный инженер по промышленной безопасности Котласского ЦБК корпорации „Илим Палп“ Сергей Лезняков. — Как правило, повышенные требования предъявляются к крупным законопослушным предприятиям, где уже выработана и действует современная система охраны окружающей среды, подтвержденная международными сертификатами ISO, где вкладывают большие средства в реализацию экологических программ и проектов. Именно на такие предприятия часто направляются многочисленные проверки, порой дублирующие друг друга, больше похожие на мелочную опеку и желание во что бы то ни стало применить сверхжесткие экологические нормы, взять запланированные суммы платежей».

Создается впечатление, что экологи и бизнесмены гораздо чаще начинают соглашаться друг с другом, чем с законодателями.

Это вполне логично, считает Шварц, бизнес давно уже ориентируется на запросы западной экономики и «зеленеет» быстрее чиновников.

Тем не менее, добавляют экологи, их слышат и законодатели. «Только экологам удалось остановить закон, признанный приоритетным президентом и правительством уже больше чем полтора года назад (Лесной кодекс), объединить вокруг себя, казалось бы, совершенно не признающие друг друга силы — губернаторов, крупный лесной бизнес, профсоюзы, население, — подчеркивает Шварц. — И все говорит о том, что документ будет лучше, чем-то, что было внесено ранее. Мы пытаемся наладить диалог и говорим больше, чем кто-либо, об охране природы, пытаемся разговаривать с бизнесом и представителями экономического блока правительства, пользуясь их лексикой и терминами».

Фактор развития О необходимости сделать экологию фактором экономического развития говорят сегодня все участники процесса. По мнению директора департамента государственной политики в сфере охраны окружающей среды Министерства природных ресурсов РФ Александра Ишкова, основная проблема нынешнего законодательства — отсутствие действенных экономических механизмов в экологической сфере. Фактически не работают ни фискальный, ни стимулирующий механизмы. «Лет двадцать назад национальные правительства стали употреблять как наиболее эффективный фактор нетарифного регулирования экономики, — рассказывает Всеволод Гаврилов. — Устанавливая определенные нормативы, давая отсрочки, работая по определенным программам субсидий и поддержки, вкладывая деньги в инновации, они фактически стимулируют ускорение оборота основных фондов. Так они получают двойной выигрыш. Это способ поддержки производителей, повышения конкурентоспособности собственных производителей, ограничения проникновения на собственные рынки товаров из других стран и многое другое. Причем экономический выигрыш иногда существенно превосходит экологический».

Но до бизнеса, который был бы экономически заинтересован во введении экологических налогов, ужесточении экологических нормативов и требований, повышении ставок платы за негативное воздействие на окружающую среду, развитии экологического аудита, сертификации, нам еще далеко. Опрос среди руководителей крупных российских компаний, проводившийся ровно год назад The PB Company, IRG, «Ренессанс Капиталом» и Taylor Raferty, показал, что лишь 20% опрошенных руководителей считают, что нанесение вреда окружающей среде может угрожать репутации компании.

Экологическая сертификация, о важности которой так часто говорят, не такая уж распространенная вещь. Сегодня Россию по-прежнему нельзя назвать активным пользователем международных экологических стандартов.

По данным общественного Регистра сертификации систем экологического менеджмента (поддерживается РОО «Эколайн»), на сегодняшний день в России 164 компании, сертифицированных на соответствие стандарту ISO 14 001 Environmental management systems — Specification with guidance for use (в России — ГОСТ Р ИСО 14 001 «Системы управления окружающей средой. Требования и руководство по применению»).

«По сравнению с другими странами это пренебрежительно мало, — комментирует ведущий консультант Det Norske Veritas Алексей Спирин. — Говорить, что экологическая сертификация пользуется большой популярностью, абсолютно нельзя. Международную сертификацию экологического менеджмента в России проходят либо представители западных компаний, либо компании, которые выходят на западный рынок или работают здесь, но с крупными западными компаниями. Например, Ford требует от своих российских поставщиков наличия сертификата ISO 14 001».

Однако, считают в «Илим Палп», наличие систем менеджмента качества и экологии, а также промышленной безопасности, соответствующих международным стандартам, является не только пропуском на международные рынки. «Эффект от внедрения таких систем имеет и другие аспекты, которые выражаются в реальных экономических и организационных улучшениях», — утверждает Лезняков. Например, до внедрения таких систем на предприятиях велся весь необходимый документооборот, функции производственных работников были прописаны, но на поверку реальный объем работы отдельно взятого работника часто не соответствовал указанным в документах функциям. Взаимоотношения между различными производственными и экологическими службами было прописаны нечетко. Поэтому при возникновении сбоев ответственных было найти весьма сложно. Создание системы менеджмента создало прозрачные условия для выявления и ликвидации узких мест и сбоев. После внедрения систем менеджмента взаимоотношения между подразделениями четко прописаны. При каждом конкретном сбое можно оперативно выявить ответственность того или иного подразделения и, соответственно, быстро устранить возникающие проблемы.

Целевая аудитория И все же процесс идет. В 2000 г. Независимое экологическое рейтинговое агентство (НЭРА) и Международный социально-экологический союз выпустили первый рейтинг экологических издержек. На него обратили внимание в основном журналисты, а реакции со стороны российских компаний практически не последовало. В нынешний рейтинг вошла информация о 75 компаниях, включающих в себя 500 предприятий. Значительную часть информации предоставили сами компании, несмотря на то, что не для каждой из них это могло оказаться выгодным. Создатели рейтинга уверены, что информация повлияет на положение компаний на мировом рынке.

Кристадина Георгиева, директор и постоянный представитель Всемирного банка в России, во время круглого стола, посвященного выходу нового рейтинга, заявила, что «экологические рейтинги являются одним из факторов при принятии инвестиционных решений». В репутации бизнеса, по ее словам, «все большую роль играет экологическая составляющая, из суммы которых для разных компаний складывается экологическая репутация страны». Государственные органы, бизнес, инвесторы, международные, экологические и коммуникационные организации заинтересованы в том, чтобы эта репутация опиралась на объективные оценки с целью повышения конкурентоспособности России.

Однако не только на западных потребителей и инвесторов работают экологически ответственные компании. «Проблемы экологии всегда интересовали российского потребителя, — утверждает директор по международным и общественным связям Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Дмитрий Поликанов. — Наверное, в меньшей степени, чем вопросы зарплаты и жилья, но интерес к экологии можно назвать устойчивым» .

По словам Поликанова, большинство россиян не удовлетворены состоянием окружающей среды в месте их проживания. 55−58% опрошенных, в особенности жители больших и малых городов, отмечают неблагополучную экологическую обстановку. Еще 52% говорят о ее ухудшении за последние пять лет, причем они не испытывают оптимизма и по поводу будущего. Главными проблемами называют загрязнение водоемов (52%) и питьевой воды (39%), загазованность воздуха (49%) и ослабевающее здоровье людей (38%). Чуть более четверти (28%) отмечают и исчезновение лесов, парков, зеленых зон. Причем мнения россиян по вопросам экологии вполне определенные — лишь 2% респондентов затрудняются ответить.

Вину за экологические проблемы граждане возлагают на промышленные предприятия (41%) и тех, кто производит радиоактивные отходы (39%), еще 41% - полагают, что вред природе наносят бытовые отходы и свалки мусора, 37% россиян отмечают вырубку лесов, которая во многих районах приобрела хищнический характер под лозунгом «все на потребу рынка», а 34% говорят как об экологической угрозе о транспорте.

По словам Ирины Невровой, недавний опрос, проведенный «Гринпис», показал, что российские потребители гораздо больше озабочены сегодня вопросами экологии, чем 10 лет назад. Осознание того, что это уже проблема, существует. Но, к сожалению, не все сегодня готовы активно участвовать в ее решении.

На сегодняшний день одной из своих главных задач WWF называет экологизацию среднего класса, формирование ответственного потребления внутри страны. Следующим этапом должно быть развитие рыночных механизмов, повышение экологической ответственности, внедрение принципов экологической ответственности в работу банков и пенсионных фондов. «У нас 40% населения страны относят себя к среднему классу, а 20% - объективно к нему относится, — говорит Евгений Шварц. — Это те, кого уже не волнуют вопросы зарплаты и жилья и кто уже может позволить себе подумать о здоровье собственных детей или озаботиться судьбой выхухолей».

Киотский протокол Еще одной попыткой поставить экологию на коммерческие рельсы должен стать Киотский протокол. Этот документ, инициаторами которого выступили страны Евросоюза, призван ограничить выбросы парниковых газов в атмосферу. Согласно ему, с 2008 по 2012 г. все ратифицировавшие его государства должны сократить выбросы парниковых газов в среднем на 5, 2% по сравнению с 1990 г. Если страна не расходует свою квоту полностью, то она может переуступить или продать «свободную» часть другой стране.

С самого начала шли жестокие споры, должна ли Россия ратифицировать документ. В 2004 г. президент Российской академии наук Юрий Осипов направил Владимиру Путину отрицательное заключение ученых о роли для России ратификации Киотского протокола. По мнению ученых, требования Киотского протокола носят дискриминационный характер, а его механизмы содержат экономические риски для России. В случае сохранения высоких темпов экономического роста Россия уже в 2008;2010 гг. может превысить зафиксированные в протоколе предельные уровни выбросов парниковых газов (уровень 1990 г.), а значит, будет вынуждена либо ограничивать темпы экономического роста, либо покупать дополнительные квоты на выброс парниковых газов.

Тем не менее в том же году Госдума ратифицировала Киотский протокол к Рамочной конвенции ООН об изменении климата, обеспечив вступление Киотского протокола в силу (доля России — 17, 4%). Благодаря тому, что документ ратифицировала Россия, преодолевается необходимый для этого порог в 55%, т. е. обязательная для начала действия Киотского протокола суммарная доля выбросов ратифицировавших его стран. Россия стала 127-й страной, ратифицировавшей Киотский протокол.

«Киотский протокол был принят почти год назад, но на сегодняшний день у нас нет ни одного принятого нормативного акта, который бы регламентировал торговлю квотами, — констатирует Неврова. — Насколько я знаю, на сегодняшний день даже не создан реестр предприятий, что позволило бы оценить наши внутренние ресурсы. Те поручения, которые давались министерствам, на сегодняшний день еще не выполнены. Разработка идет, но недостаточно быстро».

Россия упускает свой шанс, считает Шварц. «Мы к Киото подошли как к чисто политическому РR-проекту и не задействовали экономические механизмы. В результате мы теряем важный экономический инструмент», — говорит он.

Всеволод Гаврилов считает, что вокруг Киотского протокола создано слишком много мифов. «Кроме Киотского протокола ни одного документа, регулирующего порядок применения норм, до сих пор не принято, — говорит он. — Первая встреча сторон, на которой, может быть, эти документы будут приняты, произойдет в первой декаде декабря. Все инициативы, которые сейчас происходят в мире по проектам совместного осуществления различного фондообразования, имеют характер юридических опционов, сделок под условия. Мы можем, должны и участвуем в этих опционах, но вот плата за риск для инвестиций в Россию сейчас весьма велика: сделки по России готовы заключать по цене 5−7 евро за тонну снижения выбросов углекислого газа, в то время как цена аналогичных опционов в Европе — до 25 евро».

По словам Гаврилова, главные усилия сейчас необходимо сосредоточить на том, чтобы сформировать адекватную институциональную базу и обеспечить условия, при которых страна-покупатель могла не опасаться рисков, что Россия не будет попадать в режим соблюдения.

Ещё пять лет назад по внешним показателям общая мощность техногенных воздействий падала или находилась в относительно стабильном состоянии в силу стагнации промышленного производства. Однако резко увеличился объём загрязнений на единицу продукции. Эта тенденция довольно точно отражалась и в росте энергоёмкости единицы ВВП, примерно на 20% за десять лет до 1998;2000 гг. Перспективы экономического роста связаны с определёнными противоречиями во влиянии на состояние окружающей среды. Как отмечается в «Прогнозе экономического развития Российской Федерации» на текущий год и среднесрочную перспективу, прогнозируемые темпы промышленного производства базируются во многом на более полном использовании незагруженных производственных мощностей и предполагают рост в рамках сложившихся технологий валовых выбросов и сбросов загрязняющих веществ, рост наполнения полигонов твёрдых отходов. Конкурентная среда, институциональные новации будут действовать так, что дальнейшее наращивание объёмов производства должно сопровождаться модернизацией производственного аппарата, внедрением энергоэффективных и ресурсосберегающих технологий и, как следствие, снижением удельного потребления первичных ресурсов. Предполагается, что это снизит негативное воздействие реального сектора экономики на окружающую среду. Сегодняшний уровень энергоёмкости на единицу ВВП, важнейший показатель чистоты производства, в 2—2,4 раза превышает средний показатель лидирующих в мировой экономике стран, стран — членов Организации экономического сотрудничества и развития. Методология экономической ответственности за использование ресурсов окружающей среды была введена в начале 1991 г. и содержала следующие компоненты системы обязательных платежей: — за выбросы загрязняющих веществ в атмосферу;— за сбросы загрязняющих веществ в водоёмы или на поверхность;— за размещение отходов на соответствующих полигонах. Причём уровень платы и источники платежей дифференцировались в зависимости от характера и мощности воздействия выбросов и сбросов. Правительством РФ к концу 1991 г. были определены следующие виды обязательных платежей: — базовый уровень платежей устанавливался на уровне в предельно допустимых нормативах (ПДН), определённых директивно, как правило, на основе лучшего опыта;— пятикратный к базовому уровню — за использование временно согласованных лимитов выбросов или сбросов;— превышение установленных временно лимитов наказывалось 25-кратным размером по отношению к базовому.

Платежи за выбросы и сбросы в пределах ПДН и лимитов размещения отходов осуществлялись за счёт себестоимости производства, а при превышении установленных предельных уровней — за счёт прибыли предприятий. Интересы бюджетов различных уровней учитывались следующим образом: 10% направлялось в федеральный бюджет и теряло природозащитную окраску, остальная часть распределялась так: федеральному экологическому фонду — 10%, за экофондами субъектов Федерации оставалось 30% и в местные экофонды зачислялось 60% обязательных экологических платежей.

Нельзя считать, что такая методология была чересчур сложной. Более того, в идеологии фискального воздействия её можно считать технически вполне обоснованной, если не учитывать обязательно присутствующий практически на всех этапах субъективный «человеческий фактор». Ресурсы экологических фондов крупных промышленных центров в лучший период развития такой системы составляли около 0,1% городских бюджетов, что, конечно, не идёт в сравнение с требуемыми компенсационными затратами, которые, по скромным оценкам, должны были быть на уровне половины бюджета инвестиций в развитие города, или не менее 5% общих городских расходов. Сложилось доминирование прямых бюджетных затрат на экологию в промышленных центрах, в 10−15 раз превышающее возможности экофондов и примерно такие же затраты промышленных предприятий. И всё же даже при очевидной слабости экофондов они сыграли роль в формировании мультипликативного эффекта — обычно около десяти процентов инвестировалось из экофонда, а остальное добавляли предприятия и город.

А теперь о деталях, о которые разбиваются идеальные схемы. Может, как раз из-за абсолютного доминирования бюджетных и привлекаемых средств в природоохранных мероприятиях стало очевидно, что сложившаяся фискальная система фактически не имеет компенсационного по отношению к экологическим издержкам потенциала. Неадекватные экологическому ущербу платежи были практически обесценены резким отставанием от уровня инфляции. За пять лет, в период с 1997 по 2002 г., тариф упал в 2,5−3 раза.

Этот процесс отягощался размытостью конкретных показателей, по которым исчисляется объём платежей, отсутствием чёткости в правилах отнесения предприятиями мероприятий к классу природоохранных. Это порождало коррупцию, инспектор мог «ошибиться» если не на порядок, то в три или пять раз по объёмам экономических санкций. Причём в рамках действующей схемы фактически нет возможности объективно применить меры даже административных взысканий.

Окончательный удар по сложившейся в 90-х годах системе экологического регулирования антропогенного воздействия на среду был нанесён в 2001 году ликвидацией Федерального экологического фонда при прямом перечислении платежей в федеральный бюджет. Вслед за этим последовала правовая борьба за интересы определённых компаний, где из-за неточностей в законодательстве и нормативах государственные интересы не всегда отстаивались должным образом.

Поэтому возвращение правительства 3 марта этого года к проблемам экономического регулирования в экологии представляется по крайней мере серьёзным шагом к возврату в казну денег за использование жизнеобеспечивающих ресурсов (примерно 12−15 млрд руб. даже по действующим тарифам). Однако даже такая солидная сумма — далеко не самое главное. Цель — сохранение окружающей среды на уровне, не угрожающем жизни, благополучию людей, а также стимулирование устойчивого развития нашей экономики. Это действительно сложная задача.

Для экономического стимулирования осуществления природоохранных мероприятий в условиях рыночных отношений размер платы за негативное воздействие на окружающую среду должен отражать необходимые затраты на устранение этих воздействий, то есть носить компенсационный характер. Для этого необходимо обеспечить поэтапное повышение размеров ставок платы за негативное воздействие на окружающую среду до величины, обеспечивающей компенсационный характер платы.

Субъектам Российской Федерации предлагается предоставить право, исходя из экологической ситуации дополнительно расширять перечень загрязняющих веществ и устанавливать по ним ставки платы. Вместе с тем нужно учесть, что платежи в пределах нормативов составляли в крупных промцентрах в середине 90-х годов, то есть на пике эффективности действующей до сих пор системы, свыше 50% от всей суммы, в том числе: по выбросам в атмосферу — 50−60%, по сбросам вод — 10−20% и свыше 90% — по плате за размещение отходов. Таким образом, чтобы достичь продекларированной цели — платежи полностью покрывают экологические издержки (на мой взгляд, недостижимая в фискальной схеме задача), — тарифы за сверхнорматив будут иметь астрономическое для многих предприятий значение.

Отказ от временно согласованных норм действительно закрывает часть лазеек для коррупции. Но здесь есть серьёзные технические трудности. Уберечь от коррупции, от дискредитации новую политику административно-экономического управления экологическими процессами можно только детальным законом прямого действия. Технологически это сложная, но решаемая задача. И ещё раз о концепции. Если цель — за счёт платежей покрыть полностью экологические издержки, то рискну сказать, что такая постановка задачи иллюзорна. Реально сформировать экономические стимулы для выхода на экологическую чистоту производств в различных отраслях. То есть за счёт административных санкций и экономических поощрений создать для прохождения любой продукции жёсткие экономические рамки для депонирования отходов и их утилизации: переработке отходов производства в самом процессе изготовления изделий и в процессе их утилизации при выходе из эксплуатации. Нужно сказать, что такая цель и последующее экологическое оздоровление ни в одной продвинутой в экологическом и экономическом отношении стране не достигалась только методами администрирования.

Методология внедрения конкурентных методов защиты окружающей среды достаточно апробирована в ряде стран. Например, часто используемый пример эффективного сокращения выбросов окислов серы, достигнутого в странах ЕС и США, базируется на схеме квотирования, а не на административно-фискальной методологии. Именно за счёт создания рынка квот на объёмы выбросов и соответствующих биржевых инструментов был достигнут быстрый и относительно малозатратный результат по практическому прекращению кислотных дождей на территории этих стран.

Методология квотирования нашла продолжение в механизмах «гибкости» Киотского протокола, в механизмах, направленных на сокращение выбросов парниковых газов. Суть методологии в том, что предприятия, получившие или купившие разрешения на определённый объём (квот) выбросов, могут распорядиться ими в соответствии со своими интересами. Эффективность такой технологии позволяет применять её и для регулирования сбросов. Такие экономические технологии, соответствующие законопроекты есть и для ряда водных бассейнов.

К сожалению, нет продвижения и в экологическом страховании. В ряде регионов России был получен положительный опыт этого современного метода управления экологическими рисками. Автору статьи удалось в 1994;1997 гг. реализовать в экспериментальном порядке по разрешению Правительства Российской Федерации обязательное экологическое страхование в Нижегородской области. Нужно отметить, что в сжатый срок объёмы поступления средств только на превентивные мероприятия превысили объёмы регионального экологического фонда, а работа по изысканию и контролю слабых в части экологической безопасности участков страховых комиссаров была намного эффективнее традиционной инспекторской деятельности. В страховой деятельности стимулы иные. К сожалению, истёк срок разрешения на эксперимент. Дальше нужен федеральный закон.

Одним из сдерживающих факторов для законодательного закрепления было ограничение на налоговое давление на бизнес, то есть введение обязательного страхования требовало снижения других обязательных платежей. Теперь эти ворота открываются, предложенное правительством снятие платежей за загрязнение в рамках норматива позволяет использовать эти средства для страхования, предусматривающего и страховые премии предприятиям, и средства на превентивные меры.

И ещё важный аспект. В экономически продвинутых странах экологические требования являются одним из основных, а возможно, и основным регулятором экономики. Единые нормативы и тарифы платежей за загрязнение среды для всей территории Российской Федерации означают отказ от использования государством этого сильного и гибкого инструмента. Если политически выгодно промышленное освоение — с ростом рабочих мест, перерабатывающими производствами — дальних, сегодня в основном сырьевых районов, то и правила, и платежи за воздействия на среду должны выстраиваться в соответствии с такой федеральной политикой. Возможно, целесообразно создать отдельные правовые регламенты, регулирующие техногенное давление на окружающую среду, для ряда территорий, бассейнов крупных рек, отличающихся спецификой социального, экономического и экологического состояния.

Система экологического управления воздействием на окружающую среду в условиях роста реальной экономики должна быть гармонизирована с общими правилами самой экономики.

2.3 Понятие экономического роста. Аргументы «за» и «против»

Пока экологическая опасность возрастает, экономисты не дремлют. Все большее внимание уделяется объяснению экономических причин экологической проблемы. Одной их них некоторые экономисты считают экономический рост.

Постоянное развитие экономики, наращивание производственных мощностей, рост ВНП, увеличение выпуска продукции как самоцель — вот что характеризует экономический рост.

Наиболее емкое определение этого термина дал американский экономист С. Кузнец:

Экономический рост — долгосрочное увеличение производственной способности страны, основанное на техническом прогрессе, способное обеспечить население растущим многообразием материальных благ.

Влияет ли в действительности экономический рост на окружающую среду?

Мнения экономистов по этому поводу разделились.

Аргументы против роста

Противники экономического роста, прежде всего, озабочены ухудшением состояния окружающей среды. Они утверждают, что индустриализация и экономический рост порождают такие отрицательные явления современной жизни, как загрязнение, промышленный шум и выбросы, ухудшение облика городов, транспортные заторы и т. д. Все эти издержки экономического роста возникают, поскольку производственный процесс лишь преобразует природные ресурсы, но не утилизирует их полностью. Практически все, что вовлекается в производство, со временем возвращается в окружающую среду в виде отходов. Чем значительнее экономический рост и выше уровень жизни, тем больше отходов должна будет поглотить или попытаться поглотить окружающая среда. В любом достаточно развитом обществе дальнейший экономический рост может означать только удовлетворение все более насущных потребностей при возрастании угрозы экологического кризиса. Поэтому некоторые экономисты считают, что экономический рост должен целенаправленно сдерживаться.

К этой позиции близка «теории нулевого роста», основанная на изучении взаимосвязи роста народонаселения, истощения природных ресурсов и ухудшении окружающей среды. Согласно ей, единственный выход состоит в прекращении или, по крайней мере, стабилизации экономического роста на некотором оптимальном уровне, не угрожающем природным условиям.

Однако существует и противоположная точка зрения.

В защиту экономического роста

Сторонники экономического роста считают, что его связь с состоянием окружающей среды слишком преувеличена. На деле эти проблемы можно отделить друг от друга. Если общество совсем откажется от экономического роста, сохраняя ВНП на постоянном уровне, ему все же придется выбирать между различными структурами производства, и этот выбор будет влиять на состояние окружающей среды и качество жизни. Обществу все же нужно определить, сохранять ли естественную красоту леса или вырубать его на дрова. И если лес вырублен, необходимо решить, использовать ли древесину для строительства домов или пустить ее на рекламные стенды.

Согласно защитникам этого подхода, загрязнение является не столько побочным продуктом экономического роста, сколько результатом неправильного ценообразования, а именно: значительная часть естественных ресурсов (реки, озера, океаны и воздух) рассматривается как «общая собственность» и не имеет цены. Поэтому эти ресурсы используются чрезмерно интенсивно, что ухудшает их состояние. Загрязнение окружающей среды является примером побочного результата или перелива издержек. Решение этой проблемы возможно при введении законодательных ограничений или особых налогов («платы за стоки»), чтобы компенсировать пороки системы ценообразования и предотвратить нерациональное использование естественных ресурсов. Сторонники этой точки зрения не отрицают серьезных проблем, связанных с загрязнением окружающей среды, но считают, что ограничение экономического роста их не решит. Суть их позиции: «Чтобы ограничить загрязнение, нужно ограничить именно его, а не экономический рост» .

В настоящее время, очевидно, что остановить экономический рост нельзя, т.к. существует и обратная связь: одним из его источников является количество и качество самих природных ресурсов.

В противоречии «окружающая среда — экономическое развитие» речь идет не столько о дилемме: или экономическое развитие, или чистая среда, — сколько о необходимости достичь общей цели: обеспечить такой уровень развития, который бы подразумевал не только создание материальных благ, необходимых обществу, но и поддержание «в чистоте» окружающей среды. На этом и основан принцип экологического развития.

Как достичь гармоничного экономического и экологического развития? Что в настоящее время экономика может реально сделать для экологии? Именно этому и посвящена следующая глава.

3. На пути к взаимодействию

Нельзя утверждать, что человеческая деятельность на всем протяжении истории носила отрицательный характер. Человек искал пути «возмещения убытков», необходимости бережного отношения к природе. Об этом писали еще античные философы (натурфилософия, Сократ, Платон), затем уже в 19 веке — биологи Ж. Б. Ламарк и Э. Реклю. Знаменитый русский философ В. С. Соловьев впервые обратил внимание и проанализировал необходимость сочетания экономических отношений с началом добра и нравственности. Он отмечал, что только нравственный человек может ответственно относиться к природе. Русский физик Н. А. Умов на рубеже 19−20 вв. стремился привлечь внимание общественности к проблеме ограниченности жизненного пространства Земли и ее ресурсов. Наконец, в 20-х годах нашего века В. И. Вернадский разработал учение о ноосфере — идеи гуманистического преобразования человеком условий своего естественного природного окружения.

Итак, человечество обладает потенциалом для решения своих проблем. Надо только его рационально использовать…

Как же могут взаимодействовать экономика и экология? На основе экономичного использования природных ресурсов, принципа устойчивого развития и экологизации экономики.

Эти пути и будут рассмотрены далее.

3.1 Рациональное использование природных ресурсов: реалии и проблемы

В настоящее время, очевидно, что неограниченных ресурсов нет. Встает проблема согласования потребностей человека в природных ресурсах с требованиями рационального их использования. Вот какие возможности реально предлагает экономика:

1) Использование вторичного сырья, регенерацияпереработка отходов производства и мусора.

Так, например, переработка макулатуры позволяет сократить производство новой бумаги почти вдвое (Этот способ широко применялся во время 2 мировой войны); органическая масса из отходов используется для получения удобрений, металлолом направляется на переплавку.

Переработка отходов жизнедеятельности пока не используется — мусор просто складируется. Как же бороться против его накопления? Пример показали нам еще в древности. За 500 лет до нашей эры в Афинах был издан эдикт, запрещающий выбрасывать мусор на улицы, предусматривающий организацию специальных свалок и предписывающий мусорщикам сбрасывать отходы не менее чем за милю от города. А в последствии свалки были заменены ямами. В США основным способом хранения отходов, несмотря на дороговизну и сокращение территорий, остается закапывание. В более экономичной Европе мусор предпочитают сжигать. Этот метод оценивается экономистами как выгодный: так как затраты на воспроизводство не отражены в себестоимости продукции, получаемый экологический эффект суммируется с прямым, экономическим.

2) Обработка сточных вод. В основе данной технологии лежит использование естественных процессов жизнедеятельности бактерий, разлагающих отходы.

3) Рекультивация промышленных территорий — восстановление пространств с нарушенной средой в целях повторного использования. Например, в Англии на больших территориях угольных копий была посажена растительность. Через 20 лет почвенный покров полностью восстановился, и эта местность вновь была отдана под пахоту, не повредив окружающий ландшафт.

4) Использование новых источников энергии: ветровой, солнечной, энергии приливов и отливов. Например, солнечные батареи широко применяются в Израиле. Для получения топлива можно использовать материалы растительного происхождения. В Бразилии построены заводы по переработке сахарного тростника в этиловый спирт, используемый в качестве автомобильного горючего.

Таким образом, практика показывает, что естественные энергоресурсы могут быть заменены альтернативными, «рукотворными», однако это требует значительных затрат.

Еще одним способом экономического использования ресурсов является совершенствование технологии. С одной стороны, продление службы товаров за счет улучшения их качества позволит существенно сэкономить материалы и природные ресурсы. С другой, это имеет и определенный нравственный смысл: потребитель будет стремиться дольше, использовать качественный товар, не стремясь быстро с ним расстаться и приобрести новый. (Т.е. чем выше качество продукции, тем выше качество окружающей среды).

Однако на практике загрязняющие технологии остаются более предпочтительными для большинства производителей в силу большей дешевизны производства продукции и меньших издержек товарообращения.

Все вышеизложенные принципы основывались на воспроизводстве окружающей среды, т. е. в предотвращении нанесения природе ущерба. Вместе с тем, это создает ряд экономических проблем микро и макро уровня.

1) Уровень ущерба. Необходимо правильно определить расходы на охрану окружающей среды. Иногда это трудно сделать, т.к. не всегда возможно указать конкретного виновника и оценить размер ущерба.

2) Кто должен возмещать ущерб: производитель или потребитель? Расходы обычно несет загрязнитель — производитель, которым является предприятие. Однако, будучи не заинтересованным, в их увеличении, оно переносит издержки производства на общество, повышая цену на экологическую продукцию.

3) Кто платит, и кто получает прибыль. Часто платят за меры по борьбе с загрязнением и получают прибыль от них различные группы людей. Например, держатели акций предприятия платят за то, чтобы стоки не попадали в реку, а прибыль от этого достается рыбакам. Очевидно, у каждой стороны свое мнение о том, окупаются ли затраты.

4) Необходимость контроля над ущербом. Государство должно проводить политику контроля над загрязнением окружающей среды с помощью введения правовых санкций, норм выброса с одной стороны и системы стимулов и поощрений для производителей с другой.

В целом, рациональное использование природных ресурсов подразумевает пересмотр традиционных принципов производства, размещения предприятий, разработки технологии, расчета затрат, иными словами — системный подход, основанный на экологизации экономического развития.

Специалисты выделяют следующие возможности реализации экологической экономики:

Производство одного вида продукции для сокращения ущерба, наносимого окружающей среде;

Разработка безотходных технологий, эффективных систем очистки, а также контрольно-измерительной аппаратуры, позволяющей наладить переработку продукции из побочных компонентов и отходов отраслей.

Установление взаимосвязей между результатами хозяйственной деятельности и показателями экологичности выпускаемой продукции, технологией ее производства.

На предприятии целесообразно разграничивать затраты на оборудование, связанные с производством продукции и доведением ее до определенного уровня экологического качества, с заменой его другим, более экологичным.

При размещении предприятий необходимо учитывать различия между регионами по остроте экологической ситуации и, следовательно, применять неодинаковые требования к специализации производства.

Основными целями должны стать уменьшение техногенной нагрузки, поддержание природного потенциала и режима естественных процессов в природе, сокращение потерь, комплексность извлечения полезных компонентов, использование отходов в качестве вторичного ресурса.

Для оценки экологоприемлимых решений в числе основных критериев предполагается учет степени достижения должного качества окружающей среды и основных природных комплексов. Обоснование принципа экологичности представляется неотъемлемой частью системы управления, влияющей на выбор приоритетов в обеспечении народного хозяйства природными ресурсами и услугами в пределах планируемых размеров потребления.

Итак, экономический подход к экологическим проблемам подразумевает, что при оценке рациональности производственного процесса необходимо принимать во внимание как вред, наносимый природе, так и расходы общества на его устранение. Вместе с тем, производство не должно иметь целью только создание материальных благ, этот процесс должен идти параллельно с сохранением природной среды. Достижение этого единства возможно только в условиях экологизации производства, характеризующегося систематической разработкой технологических, управленческих решений, как для эффективного использования природных ресурсов, так и для улучшения качества окружающей среды; учитыванием в расчетах экологических факторов, влияющих на развитие производства, и вред, наносимый им окружающей среде. Необходимо обеспечение разумного (комплексного, экономичного) использования природных ресурсов, отвечающего экологическим особенностям определенной территории; проведение экологической ориентации хозяйственной деятельности, планирование и обоснование управленческих решений, выражающихся в прогрессивных направлениях взаимодействия природы и общества, экологической аттестации рабочих мест, усовершенствовании технологии выпускаемой продукции.

В силу своего необычного характера экономико-экологические проблемы требуют нестандартных решений. Кроме экономических решений, взаимодействие экономики и экологии должно быть направлено на достижение главной цели — обеспечение благоприятной среды обитания для всего общества, что возможно только при гармоничном экономико-экологическом подходе, основанном на гуманистических и нравственных началах. Такой подход уже разработан и носит название концепции устойчивого развития.

3.2 Основные принципы концепции устойчивого развития

Масштабность экологических проблем сделала в наше время необходимой консолидацию сил и подходов для их решения. На протяжении всего 20 века создаются международные организации и комиссии по охране окружающей среды, появляются политические партии «зеленых», проводятся международные конференции. Одним из результатов их деятельности стала разработка общих путей решения экологических проблем. В последнее десятилетие была сформулирована концепция устойчивого развития как альтернатива экономическому росту.

Устойчивое развитие — социоэкономическая модель, направленная на сохранение мира на всей планете, разумное удовлетворение потребностей людей при одновременном улучшении качества жизни поколений, бережном использовании ресурсов Планеты и сохранении природных богатств.

Эта концепция подразумевает следующие принципы экологического развития:

Экологизацию экономики

Признание единства и многообразия вариантов социально-экономического и экологического развития разных стран и народов.

Утверждение примата гармонии в отношении системы «общество — природа»

Политика оптимально эффективного использования природных ресурсов, бережного отношения к биосфере, сочетающаяся с заботой о будущих поколениях.

Утверждение в качестве основы социально-экономического развития свободы, а не насилия, гуманизма, а не вражды.

Экологическое развитие — многофакторный процесс, определяющий эволюцию общества, его духовную и материальную культуру, уровень и качество жизни людей. Факторами экологического развития должны стать экологическая безопасность, преобладание экологических потребности в интересах людей.

Принцип экологической безопасности: обеспечение безопасной среды обитания, где соблюдается защищенность интересов общества, сохранение ресурсов и устойчивого функционирования экологических систем.

К экономическим аспектам устойчивого развития относятся:

Переход к экотехнологиям и экотехнике.

Поиск такого пути развития, который бы минимизировал затраты на экологическое развитие

Замена системы «затраты-выгоды» (основанной на анализе прибылей и убытков от загрязнения окружающей среды) принципом «затраты — эффективность» (необходимость расходов для обеспечения эффективности экологического производства и воспроизводства)

Экологическое прогнозирование и мониторинг: наблюдение за состоянием природных ресурсов и предсказание возможного поведения природных систем, определяемого естественными процессами и воздействием на них человека.

В конечном итоге, для решения экологических проблем необходим синтез социально-экономических возможностей, изменение социальной политики и сознания людей.

Глобальное экологическое будущее зависит от того, насколько все принимаемые меры будут осуществляться на практике, как будут сочетаться общие экономические решения со спецификой экологической ситуации в отдельной стране. Примером может служить Китай, который, будучи не самой развитой страной, достиг положительных результатов в экологическом развитии за относительно короткий срок.

3.3 Решение некоторых экологических проблем на примере Китая

Уже были приведены масштабы современной экологической ситуации. Теперь представляется необходимым уделить особое внимание конкретным действиям на пути преодоления экологического кризиса.

В Китае во время правления «Великого Мао» экологические проблемы фактически игнорировались.

Лишь в 80-х годах политика была пересмотрена и направлена в сторону экологии. Вот что удалось достичь Китаю за последние 20 лет:

1) Программа «Экологичное сельское хозяйство» -сочетание сельскохозяйственного производства с улучшением среды обитания:

В целях предотвращения эрозии почв практикуется строительство ровных террас на пологих склонах;

Создание «зеленых оазисов» — восстановление естественной флоры распаханных территорий;

Сельское хозяйство, экономящее воду" - применение системы дождевого питания для орошения полей;

Сочетание методов дренажа и орошения: заливка, а затем осушение земель)

Отказ от традиционных методов орошения (под напором воды) и введение влагосберегающих методов полива: капельное орошение, разбрызгивание. Результатсокращение расходов воды на единицу площади примерно в 2 раза.

2) Программа охраны лесных угодий:

Компенсация уничтожения природных угодий искусственными насаждениями. Был создан целый «зеленый пояс» на севере страны, высажено более 1.5млрд. деревьев.

3) Охрана водных ресурсов:

В конце 80-х гг. Была произведена массовая очистка озер, рек во всей стране (346рек и 35 озер в 7 провинциях)

Контроль (Система выдачи разрешений) за выбросами и стоками.

4) В начале 90-х гг. Всемирный Банк выделил Китаю кредит в размере $ 125 млн. Почти вся сумма ($ 124,2)была направлена на программу улучшения экологической обстановки в Пекине и других крупных городах: сокращение загрязнения вод, строительство новых канализационных систем, предотвращение загрязнения среды промышленными объектами, поддержание санитарного состояния городов.

5) В последнее время Китай развивает сотрудничество в области экологической политики. В 93 г. Он присоединился к 50 международным конвенциям и соглашениям по защите окружающей среды. Действует также неправительственный комитет по международному сотрудничеству, в задачи которого входит привлечение средств и технологической помощи других государств.

И последнее: в 1995 г. Капиталовложения на улучшение экологии составили почти 4 млн. юаней. Конечно, все это не означает, что все экологические проблемы в Китае решены, наравне с преимуществами существуют и недостатки. В наши задачи не входит их анализ, отметим только, что опыт Китая заслуживает внимания и может быть использован при решении аналогичных проблем в других странах.

Заключение

экономическое развитие экологическая катастрофа Итак, проанализировав принципы взаимодействия экономики и экологии, можно сделать следующие выводы.

Утилитарное отношение человека к природе определило противоречие между экономическим и экологическим развитием. Нацеленность развития на экономический рост привело к глобальным экологическим проблемам, современные масштабы которых неисчислимы. С экономической точки зрения при решении этого противоречия речь идет не о полном прекращении экономического роста, а о новых направлениях экономического развития, сочетающихся с экологическим: рациональное природопользование, подразумевающее использование альтернативных ресурсов; экологизация экономики, учитывающая экологические факторы в производстве и технологии.

В данной работе отмечалось, что в настоящее время экологические проблемы могут быть преодолены экономическим путем. Однако это порождает новые противоречия. Экологическое развитие в принципе подрывает главную задачу экономики: достижение прибыли. Фактически, конфликт остается неразрешимым. Современность стремится воплотить идею консолидации различных принципов — социальных, правовых, политических — для разрешения конфликта. Но это поверхностное решение проблемы.

В перспективе выход возможен лишь в коренном пересмотре самих основ человеческого бытия, в изменении человеческих потребностей, объединении научного подхода с мировоззренческим, сочетая научные исследования с духовным пониманием сущности проблемы. Только таким путем можно достичь консенсуса.

В заключении хочется привести древнеиндийский афоризм:

Природа — это не то, что мы получили в наследство от предков, а то, что мы взяли взаймы у потомков.

Человечество должно быть разумным должником должником и платить проценты, ибо второго кредита уже не будет…

Список использованной литературы:

1. Василенко В. А. Экономика и экология: проблемы и поиски путей устойчивого развития.Новосиб., 1995 г.

2. Гирусов Э. В. Основы социальной экологии: М., 1998 г.

3. Кокорин А. О., Грицевич И. Г, Сафонов Г. В., 2004, Изменение климата и Киотский протокол — реалии и практические возможности. М., WWF-Россия, 64 с. www.wwf.ru.

4. Олейник Е. М. Гармонизация экономического и экологического развития. М., 1999 г.