Политическое событие как сверхтекст

Политическое событие, будь то избирательная кампания или деятельность политического лидера на посту депутата, губернатора, президента и т. п., можно рассматривать как сверхтекст. Сверхтекст понимается как «совокупность высказываний, текстов, ограниченная темпорально и локально, объединенная содержательно и ситуативно, характеризующаяся цельной модальной установкой, достаточно определенными позициями адресанта и адресата, с особыми критериями нормального / анормального»¹.

Любое политическое событие обречено стать предметом сверхтекста потому, что о нем хотя бы один раз сообщается в нескольких источниках средств массовой информации, а если это событие становится особо значимым, привлекает к себе повышенное внимание, то, естественно, повествование о нем получает многократную вариативную разножанровую реализацию. Такой подход к сверхтексту соединяет в себе понятия горизонтального и вертикального измерений интертекстуальности, разграничиваемых в работе Дж. Фиске². Под горизонтальной интертекстуальностью он понимает взаимоотношения, объединенные единством жанра, сюжета или персонажа. К вертикальной интертекстуальности Дж. Фиске относит связи между первичными, вторичными и третичными текстами.

Сверхтекст — это целостное образование. Поскольку целостность — понятие содержательное, выделяются две основных разновидности сверхтекстовых целостностей: тематическая (единство тематики обусловлено цельным затекстовым денотатом) и модальная. Разумеется, возможны и промежуточные разновидности.

Сверхтексты делятся на закрытые и открытые. Закрытый сверхтекст отличается обязательной законченностью (завершенностью), маркированностью конца; открытый — незаконченностью (незавершенностью). Деление осуществляется на базе категории законченности.

Сверхтексты различаются по характеру коммуникативной рамки. Имея в виду категорию адресанта, можно говорить об авторском (цельность которого определяется замыслом конкретного автора) и неавторском (характеризующемся наличием обобщенной анонимной авторской позицией) сверхтексте.

По категории адресата выделяются сверхтексты, ориентированные на конкретный тип адресата, и сверхтексты с максимально обобщенной нехарактеризованной позицией адресата.

Сверхтексты подлежат классификации с точки зрения структурной определенности. Каждый сверхтекст представляет собой индивидуальную особо структурированную систему, внутреннее единство. Языковой составляющей сверхтекста служиттекст — канонический или неканонический.

Наибольшей структурной определенностью обладают сверхтексты, единицами которых являются однотипные канонические тексты. Наименьшей структурной определенностью обладают сверхтексты, комбинирующиеся из неоднотипных элементов.

В нашем понимании политического события как сверхтекста ведущим признаком является содержательное единство (цельный затекстовый денотат — кандидат, партия, действующий политический лидер). Очевидно, сверхтексту свойственна темпоральная, но никак не локальная ограниченность, хотя и темпоральные рамки тоже определяются достаточно условно (например, разрешенная агитация в СМИ в избирательной кампании имеет определенные сроки, тем не менее появление материалов, не являющихся прямой агитацией, но формирующих позитивное общественной мнение о политическом лидере, возможно задолго до старта избирательной кампании). Кроме того, вряд ли можно говорить о единстве модальной установки и определенности позиции адресанта и адресата, поскольку в коммуникативную орбиту политического события вовлекаются коммуниканты, представляющие разнообразные, в том числе и противоположные позиции.

Таким образом, политическое событие является сверхтекстом, так как представляет собой совокупность высказываний (политических текстов), ограниченную темпорально, объединенную содержательно и ситуативно.