Появление иллокутивной логики знаменует собой изменение аналитической парадигмы философской логики постаналитичною, изменение позитивизма постпозитивизмом. Одним из важных вопросов этой логики, бесспорно, понятие значения речевых актов. Развивая мысли П. Грайса по категории субъективного значения (то есть того, что конкретное лицо непосредственно подразумевает), Дж. Серль приходит к выводу, что она обусловлена не только желанием, но и конвенцией, ведь то, что мы имеем в виду есть функцией того, что мы говорим. Понятие значение, по мнению Серла, непременно связано с интенциональность: «Значение существует только там, где есть различие между интенциональным содержанием и формой его внешнего осуществления.». Понятие интенциональности, введенное Серлом в контекст аналитической проблематике, привело к кардинальным изменениям в этом направлении.
Ведь философию языка он начинает считать такой, которая должна основываться на философии сознания. Речевые акты не существуют сами по себе. Только благодаря связи с сознанием они могут представлять существующие в мире вещи. Теория репрезентативного содержания речи, по мнению Серла, должна основываться на соответствующей теории сознания.
Именно в связи с этим он вводит понятие интенциональности. Серль пишет: «Интенциональность является той свойством многих ментальных состояний и событий, с помощью которой они направлены на объекты и состояния дел внешнего мира». Речевые акты являются интенциональными действиями. Интенциональные состояния связаны с речевыми актами, поскольку различия между пропозициональным содержанием и иллокутивной силой распространяется и на них, как и различия между различными направлениями соотнесение слов и мира (утверждения стремятся зафиксировать соответствие слов мира, а просьба — соответствие мира словам). Каждый речевой акт сопровождается некоторым интенциональным состоянием, которое выступает условием искренности речевого акта. Кроме того, к речевым актам и интенциональным состояниям можно применять понятие условий выполнимости. Объясняя интенциональность в терминах речи, Серль вовсе не стремился продемонстрировать его языковой характер. Более того, американский мыслитель доказывает, что именно речь выводится из интенциональности, а не наоборот. Свидетельством этого является, в частности, тот факт, что с помощью речи человек может скрыть свои собственные мысли и переживания, в то время как интенциональность переживания является первичной и реальной, и соврать самому себе невозможно. Можем сделать вывод, что вопрос интенциональных состояний непременно привел Серла к развитию проблемы понимания, которая является одним из весомых философских аспектов теории «искусственного интеллекта». К сожалению, пока рано говорить о каких-то конкретных успехах теории «речевых актов» в этом направлении, хотя аналитико-прагматический подход, не раскрыв еще до конца свой потенциал (оформившись в виде полностью сформированной научной концепции), продолжает оставаться достаточно перспективной сферой для исследователей. Глава ІІІ. Эффективность использования манипулятивных и коммуникативныхпрактик в языке медиа
Современный человек в процессе динамического взаимодействия, разноплановости и повторяемости различных явлений общественно-политической жизни давно потерял возможность (и потребность) является непосредственным их свидетелем и участником, но терять связь с процессами окружающего мира никто не хочет, ибо большинство индивидов получают необходимые сведения для ориентации в повседневной жизни из средств массовой информации. Разнообразные знания мировоззренческого и идеологического характера, что его подают и интерпретируют СМИ вполне способны удовлетворить «информационный голод» современного общества, все больше приобретает черты постиндустриального, информационного. Поскольку история человечества прежде всего является историей борьбы за власть и господство, то политическая власть, в контексте нынешней ситуации, оказывается в руках того, кто имеет доступ к информации, идентификации внутреннего мира человека и содержательных картин. К такому мнению склонны много ученых, что особенно подчеркивают тот факт, что при любом политического переворота новый режим захватывает прежде всего не королевский дворец и не индустриальные центры, а средства массовой информации. Это говорит про особое значение СМИ в общественно-политической жизни в разные исторические эпохи и все возрастающее значение индустрии СМИ в наши дни. СМИ выполняют в любом обществе немало важных функций. Возможнаразноплановость их проявлений в общественно-политической жизни, а именно: сущечствуютманипулятивные и коммуникативные возможности деятельности СМИ. Ведь, как свидетельствует исторический опыт, СМИ могут служить различным политическим целям — как развивать в обществе стремление к свободе и социальной справедливости, помогать людям в компетентной участия в политике, так и духовно закрепощать, дезинформировать, запугивать население, сеять страх и недоверие т.д. .Массовую коммуникацию ученые определяют как особый вид деятельности, осуществляемой специалистами ради влияния на объективно взаимосвязанные группы и отдельных индивидов ради «масовизации» их сознания и поведения. М.
Вебер рассматривал прессу как особое «капиталистическое предприятие», направленное на создание определенной «рабочей массы», а Р. Парк, Ч. Кули, У. Липман и др. трактовали массовую коммуникацию как «особый способ общения массы», что возникает на волне индустриализации «коллективного группировки», объект интересов членов которого находится вне локальными группами и культурами, к которым они относятся. Исследователи убеждены, что именно в этой плоскости лежат реальные проблемы настоящей политики: ведь именно политика, как сфера общественной деятельности, больше нуждается в средствах массовой информации для установления и поддержания постоянных связей между ее субъектами. Политика невозможна без опосредованных форм общения и специальных средств связи между различными носителями власти, а также между государством и гражданами — так масс-медиа все больше выступают не только как необходимое звено передачи информации в системе механизмов политики, но и ее создателем. Таким образом, средства массовой информации в процессе своего функционирования осуществляют двусторонняя связь между коммуникатором (тем, кто подает информацию) и реципиентом (тем, кто воспринимает информацию), то есть происходит своеобразное неличное общения с помощью форм массового связи. Понятно, что специфика деятельности средств массовой информации имеет важные общественно-политические последствия, поскольку характер массовой информации, адресованный аудитории, в значительной степени определяет ее отношение к действительности и направление будущих социальных действий.
Стремясь к общению с окружающим миром, человек выступает небольшой долей сконструированного системного обмена с внешней средой: прием и переработка информации осуществляются им в точном соответствии с особых свойств его психики. Несмотря на то, что один и тот же факт описывается и оценивается разными людьми по-разному, существуют определенные закономерности работы каналов прохождения информации — тактильных, визуальных, вкусовых и др. Каждая индивидуальная картина мира объединяется в дальнейшем с похожими, затем — с менее похожими, и в результате все представления людей об окружающем мире, правила существования в нем, реакции и убеждения и т. д. формируют массовое сознание. Путем формирования общественного мнения, выработки определенных установок они побуждают человека к тем или иным поступкам или к воздержанию от таковых. Поэтому СМИ не только выполняют информативную функцию (хотя она должна быть основной), но и пропагандируют идеи, взгляды, учения, политические программы и принимают таким образом участие в социальном управлении. Вполне справедливым представляется нам трактовка СМИ исследователями как целенаправленного механизма «масовизации» общества, удобным средством в политических целях прежде всего недемократических социально-политических систем. Подтверждение упомянутому тезису находим в ходе исследования ряда исторических фактов, в частности геббельсовской пропаганды в Германии и сталинской — в СССР и т. д. В современном понимании это был пресинговий социально-политический PR откровенно манипулятивного образца. Несмотря на крах указанных режимов, роль СМИ в процессе производства массового сознания в недемократических государствах остается неоспоримым.
Сама аудитория многими теоретиками рассматривается как пассивный, безвольный и обычно лояльный продукт соответствующего воздействия и обработки, а подход (в котором активен только коммуникатор, а аудитория выступает пассивным субъектом) отражает манипулятивное направление работы СМИ. На указанном подходе основывается немало информационных явлений и массовая культура в целом. Одновременно на фоне развития демократических процедур в политической науке начал преобладать подход к аудитории не как к пассивной аудитории, неспособной на собственный анализ и выработка независимой оценки окружающих событий. Это проявляется и в том, что у большинства людей сформировались достаточно сложные и дифференцированные коммуникационные потребности. Заурядный человек уже не может обходиться без радио, газеты, телевидение, более того — для многих недостаточно одного источника информации — возникает требование выбора, возможности самостоятельно принимать решение относительно того или иного сообщения и т. п. В отличие от тоталитарных государств типа Северной Кореи, где граждане до сих пор имеют один телеканал, в развитых странах счет каналов ведется на десятки и даже сотни, а развитие коммуникации, как известно, активизирует аудиторию, заставляет выбирать между различными альтернативами. Итак, особенностью массово-информационных процессов во многих странах последнего времени является их «демассификация» — возможность выбора для индивида той информации, которую он сам хочет получить, а не которую ему навязывают извне, хотя это и связано с определенными трудностями технического и политического плана. Определенной проблемой выступает то, что далеко не каждый человек имеет талант отделять зерна от плевел в предлагаемой информации, поэтому и существует такой эффект, когда, по выражению Г. Тарда, «под влиянием прессы в обществе создается коллективное сознание, объединенная атмосферических оболочкой, когда определенные черты индивидов взаимно отражаются друг на друге, а их действия сливаются в унисон, направляются общей течению идей и страстей.
Такая духовное единство индивидов порождается одновременностью их убеждений, формируются прессой". Особенно важную роль СМИ в жизнедеятельности общества отмечали уже давно: исследователи проблемы Игорь и Ярослав Пасько отмечают, что в Англии VII века печатное слово играло заметную роль в формировании ценностей и общественных ориентиров, поскольку читающее население уже тогда составляло 60−70 процентов. Карл Дойч считает, что любое сотрудничество человеческих существ требует коммуникации и чем более организованным является общество — тем больше потребность в коммуникации существует, а следовательно — и потребность в информации. Разрабатывая проблему роли коммуникации в процессе становления наций и народов, он пришел к выводу, что «…процессы коммуникации является основой связанности обществ, культур и даже личностей …». Б. Рассел, К. Поппер, Дж. Сорос отмечают, что для построения «открытого общества» обязательным условием является открытость СМИ, поскольку только такое общество основывается на принципах самосохранения и безопасности нации, на признании самоценности отдельной личности и человеческих сообществ. В открытом обществе и пресса должна быть свободной, поскольку именно она обеспечивает прозрачность государственных, политических, экономических и культурных институтов для гражданского общества.
Кроме того, свободная пресса и демократическое обществовзаимовлияют друг на друга: свобода слова помогает утверждению открытого демократического общества, а последнее, в свою очередь, обеспечивает дальнейшее развитие и гарантии свободы СМИ. Акцентирование внимания на свободе как составляющей гражданского общества можно объяснить тем, что именно свобода была толчком к рождению свободной мысли, слова, а потом и такого явления, как средства массовой информации. В средневековом сознании — исторический этап становления свободы совести — «слово» трактуется как определенный «ключ» к «делу», таким образом, кто владеет словом, тот господствует над действительностью, господствует над миром. Такая трактовка дошло до наших времен в такой общеизвестной формуле: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». В эпоху становления информационного общества указанная тезис приобретает особую актуальность. В идеале СМИ должны быть связующим звеном между отдельным лицом, обществом и государством. Государство — это публичная власть, сфера общих интересов, гражданское-общество — это сфера индивидуальных свобод и частных интересов, а между ними — масс-медиа, объединяет их с помощью своих коммуникационных возможностей. При условии, что СМИ выражают мнение институтов демократии, политических партий, групп давления и через свободную прессу преподносят гражданское общество над государством, можем говорить о развитое демократическое государство. Если же фиксировано слепое исполнение воли властных структур и подчинения гражданского общества (справедливее было бы говорить об обществе граждан) государству — это режим тоталитарный, поскольку в демократических государствах взаимодействие власти и общества базируется на механизмах связи с общественностью и предоставлении информационных услуг населению.
Обмен информацией является важным звеном в системе государственного управления, так как полнота, качество и достоверность информации, используемой для принятия социально-политических решений, определяет и правдивость и действенность таких решений. Особое значение проблема открытости информационных систем приобретает в современных условиях в нашей стране — в условиях построения в Украине демократического общества. Очевидно, что развитие экономики, науки, культуры, техники, сферы социальных отношений, а также развитие и совершенствование политической системы общества напрямую зависят как от качества информации, ее полноты, оперативности, так и от формы ее представления. Политологи утверждают, что демократическое общество, если оно хочет остаться именно таким, вынуждено балансировать между двумя (как минимум) крайностями: с одной стороны, без свободы слова нет демократии, с другой — существует опасность использования свободы слова для манипулирования массовым сознанием, — что весьма актуальной темой для любого общества, поскольку, прежде всего, процесс сознательного введения в заблуждение способен в будущем вызвать «информационные войны» и нарастания недовольства и напряженности в обществе, протесты — одним словом, нестабильность. Как видно из вышеизложенного, роль, которую средства массовой информации играют в общественно-политических процессах жизни государства, намного важнее, чем это может показаться на первый взгляд.
Свидетельством влияния СМИ на общество могут быть многочисленные речевые штампы, которыми они характеризовались как в прошлом, так и сегодня: «четвертая власть», «цепной пес демократии», «большой арбитр», «глаза и уши общества» и т. п. Попытка проанализировать указанные характеристики лишь подчеркивает их справедливость: при постиндустриа-льного общества особое значение приобретают скорость, эффективность и качество осуществления полномочий представителями государственного аппарата. Когда отсутствует контроль за их деятельностью, в целом ряде случаев возникает опасность злоупотребления властными полномочиями. Поэтому в демократическом обществе СМИ являются «цепным псом», «большим арбитром», который выполняет функцию надзора за деятельностью органов государственной власти, предупреждает разгул коррупции и вырождения демократии. Об определении средств массовой информации как «четвертой власти» в общественно-политической жизни, то с ним соглашаются далеко не все ученые. Поскольку журналистика, в отличие от властных структур, не управляет обществом, не выдает законов, подзаконных актов и других нормативных документов и не решает судебных дел, то употребление термина «четвертая власть» отрывает журналистов от истинного призвания — роли посредников между обществом, общественными организациями, отдельными гражданами и государством, политическими и властными структурами.
Поэтому употребление данной метафоры только дезинтегрирующий журналистов. Однако для большинства граждан СМИ является важнейшим источником информации о деятельности органов государственной власти, события и процессы, происходящие в государстве и мире. Кроме того, СМИ обеспечивают представителям различных общественных групп возможность публично выражать свои мысли, находить и объединять единомышленников, четко формулировать и представлять в общественном мнении свои интересы и т. п. Исходя из этого, можно утверждать, что любая информация, независимо от того, какой сферы она касается, направлена не только на информирование аудитории, но и на формирование ценностных ориентаций личности и общества — значит, СМИ выступают одновременно и продуктом общественного мнения, и силой, что ее формирует. Именно в этом заключается специфика деятельности СМИ. Коммуникативные и манипулятивные элементы деятельности СМИ в общественно-политической жизни, их двойственность была замечена уже давно.
С другой стороны, в журналистике, и во всей системе СМИ, известный писатель О. Бальзак видит концентрированное воплощение зла, что пагубно влияет на всю духовную культуру человечества: «Власть денег, закон покупки и продажи, моральная распущенность — все это оказывается в деятельности прессы с циничной откровенностью. Шантаж, беспринципность действия, продиктованная мелочными интересами, сведение личных счетов, создания фальшивой репутации и осквернения благородных людей с корыстной выгоды … газета, вместо того, чтобы подняться к служению обществу, стала орудием в руках партий … превратилась в предмет торговли». По мнению целого ряда исследователей, современные масс-медиа, как и СМИ предыдущего периода, психологически можно рассматривать как специфического производителя определенного рода мифов. Еще в 1871 году К. Маркс писал об индустрии СМИ того времени: «Ежедневно пресса и телеграф, который моментально разносит свои открытия по всему земному шару, фабрикуют больше мифов …
за один день, чем раньше можно было изготовить за столетие. Сегодня в политических процессах многих стран мира начинает активно использоваться также и Интернет, особенность которого заключается в том, что он позволяет установить обратную связь политиков со своими избирателями. Формирование глобальных процессов техногенизации и информатизации способствуют объективному повышению роли СМИ на современном этапе человеческой истории, а значит, растут и коммуникативные и манипулятивные возможности деятельности современной индустрии СМИ. С точки зрения социальной науки манипулирования, масс-медиа — это система средств идеологического и социально-политического влияния с целью изменения мышления и поведения людей вопреки их интересам. При этом люди часто не осознают, что их мировоззрение, потребности, интересы и в целом образ жизни во многом зависят от тех, кто ими манипулирует. Теоретики выделяют два основных вида манипуляции: оперативную манипуляцию сознанием и поведением людей и стратегическую манипуляцию. Оперативная (или ситуационная) манипуляция заключается в том, что, используя уже заложены в сознании людей ценности, потребности, стереотипы, привычки, манипулятор заставляет их воспринимать ту или иную социальную информацию так, как ему выгодно, и направляет их социально значимые действия в нужном для себя направлении. Широкие массы людей действуют так, как это спланировал манипулятор: голосуют или не голосуют, митингуют или протестуют, создают хаос или, наоборот, придерживаются порядка и демонстрируют общую организованность.
Стратегическая манипуляция заключается в том, что в течение многих лет в сознании людей формируются те ценности, потребности, идеи, стереотипы, привычки, которые и сами по себе способствуют поддержанию стабильности выгодного манипулятору политического и экономического строя и могут быть использованы в оперативной манипуляции, если появится такая потребность. Примеров такой манипуляции в истории (как и в настоящем) можно найти немало. В политической науке различают значительное количество средств проведения манипуляции. Однако наиболее известным и простым средством властного влияния и контроля над информационными процессами цензура. Государство с помощью специально предназначенных и контролируемых ею чиновников регулирует содержание печатных и других информационных материалов, используя протекционистские меры по поддержке собственных СМИ. Проводя политику протекционизма в отношении государственных СМИ, власти принимают различных форм экономических санкций к оппозиционным СМИ.
Среди наиболее распространенных — наложение штрафов контрольно-ревизионными и налоговыми органами, неоправданно высокие суммы возмещения морального вреда и т. п. Результатом подобного контроля нередко настолько значительное вмешательство в деятельность средств массовой информации, они теряют много своих функций по отражению социальной действительности и событие общественно-политической жизни превращается в нереалистичной, однако желанную для определенных сил картинку. Но существует и другая сторона проблемы — демократическое общество наделяет работников средств массовой информации большими правами, но они несут и большую ответственность перед обществом. Злоупотребление свободой слова, превращение ее в удобный метод политической борьбы недопустимо. В журналистике должен действовать принцип: больше свободы — больше ответственности, а также следует четко различать такие понятия, как журналистская ошибка (за которую уместно и достаточно извиниться) и преднамеренное искажение фактов (за которые необходимо на государственном уровне определить наказание), так как они могут вызвать рост напряжения в обществе. По сути, СМИ находятся в замкнутом круге: выражая и формируя общественное мнение, средства массовой информации, с одной стороны, аккумулируют опыт и волю миллионов, а с другой — влияют не только на сознание, но и на поступки группового действия людей. Основные технические возможности СМИ оперируют целыми пространствами (телевидение, пресса и радиовещания), могут обеспечить, при наличии материальных возможностей и соответствующего желания, достаточно сильное психологическое влияние на население и даже прессинг. Как метко отмечает Б. Багдикян, среди ученых политических наук стало своего рода трюизмом считать, что хотя средства массовой информации не могут сообщать населению, что оно должно думать, они в действительности сообщат ему, о чем следует думать.Д. Ольшанский отмечает, что психологически, удовлетворяя потребность в информации, человек обязательно попадает в зависимость от ее источников, поэтому современная масштабная информатизация общества порождает новую проблему. Возникает закономерный вопрос: не усилит ли это авторитарные тенденции в развитии государства и не может ли привести в будущем к особому типу диктатуры — инфократуры?
По мнению ученого, в условиях централизованного или относительно монопольного контроля над индустрией СМИ вполне возможен вариант овладения политической властью в стране. Как пример политолог приводит современную итальянскую действительность, где информационный магнат Берлускони именно на этой основе стал лидером общегосударственной политической партии и достиг поста премьер-министра Италии. Относительно манипулятивных и коммуникативных элементов общественно-политической деятельности масс-медиа в современной России, то заметим, что динамические процессы, происходящие тут, отражаются в противоречивом характере взаимодействия политической и медиа-систем. Пресса стала мощным источником широкого диапазона информации и способом свободного выражения мнений. На общегосударственном уровне были заложены политико-правовые основы, отвечающие современным мировым стандартам обеспечения свободы слова и функционирования прессы. Государство гарантирует экономическую самостоятельность и обеспечивает экономическую поддержку деятельности печатных СМИ, предотвращает злоупотребления и возможности установления монопольного положения на рынке издателей и распространения печатной продукции и т. п. Относительно принципа «цензура запрещена», который декларируется в Конституции, то о его действенность в реальной жизни вряд ли можно однозначно говорить: деятельность редакций еще связана с вмешательством отдельных политических сил в содержание информационных сообщений; присутствует также и «внутренняя цензура» отдельных журналистов, созданная в советские времена и основана на страховые занять оппозиционную по официальной власти позицию. Таким образом, достаточно прогрессивному законодательному обеспечению свободы противостоят несовершенство механизмов наказания за нарушение законодательства о свободе слова, зависимость судов от исполнительной власти, а самих масс-медиа — от политического патроната и фискальных органов государства.
К сожалению, до сих пор не хватает понимания обществом и самой властью того факта, что СМИ должны быть демократической противовесом официальной власти и сами официальные круги должны быть заинтересованы в становлении независимой информационной системы в государстве. Приходится констатировать, что наше общество, как и большинство постсоветских обществ, до сих пор не смогло преодолеть тех позиций, которые были провозглашены еще Лениным и которые исповедовались течение всего советского периода относительно средств массовой информации как «…средства идейно-политической борьбы, управления и пропаганды, оказывает влияние на поведение людей и зависит от материально-финансового обеспечения …». Наличие демократически организованных СМИ, способных объективно освещать политические события (т.е. выполнять коммуникационные функции), — одна из важнейших гарантий стабильности демократического государства. Именно СМИ подают информацию о событиях, влияющих на жизнь, дают анализ событий, их оценку и прогноз, устанавливают и развивают отношения между общественными организациями, политическими партиями и неправительственными организациями, рекламируют определенных политических деятелей и т. д. Средства массовой коммуникации современности имеют длинный перечень отрицательных черт и характеристик, которые прежде касаются манипулятивной направленности и выполнения определенной заказчиком задачи. Особое внимание заостряется не только на выборочной подаче фактов, но и на толковании событий в соответствующем ракурсе с целью создать заранее спланированный образа в общественном сознании. Не меньшей нигилистической тенденцией сказывается деятельность СМИ в погоне за сенсациями, что порождает предвзятость, однобокость и мелочность материалов, предлагаемых обществу. По меткому выражению А. Копыленко, «…средства массовой информации сегодня — современный вариант» двуликого Януса «: одной рукой он сеет разумное, доброе и вечное, а другой бросает в землю зубы дракона, из которых, согласно легенде, вырастет зло».
Заключение
На основании вышесказанного можно сделать следующие выводы:
Рассмотрение языковой стратегии Ноама Хомского, позволило определить, что человек рождается на свет, уже обладая ментальной структурой, предназначенной для овладения языком. Система овладения языком, позволяет детям тщательно перерабатывать весь спектр получаемой ими информации различного характера. А также открывать для себя правила создания собственного языка. Говоря по-другому, дети, слыша разговор других людей, на подсознательном уровне синтезируют грамматические правила. Далее в соответствии с выведенными правилами происходит построение личных высказываний. Для описания этого процесса, можно выделить ряд стадий. На первой стадии дети усваивают только одни формы и лишь затем — другие.
Иными словами, дети, слыша речь других людей, бессознательно выводят на основании услышанного грамматические правила и, в соответствии с ними, строят собственные высказывания. В свою очередь Хомский считает, что некоторыми базовыми элементами языка человек обладает с рождения. Описанная Хомским «двойная структура» грамматики открывает широчайшие возможности для манипуляционного воздействия. На наш взгляд, одним из важнейших моментов в данном вопросе является компетенция говорящего и отношение реципиентов к его компетенции. Говорить о собственном знании можно по-разному, поэтому, варьируя те или иные языковые формы, можно добиваться различных эффектов. Можно, например, нагнетать эмоции, намеренно неглубоко рассматривать тот или иной вопрос, употреблять намеренно упрощенные конструкции, мотивируя аудиторию меньше внимать в смысл сказанного, или же, как уже было сказано, создавать видимость более глубокого знания, чем у реципиента. В своем труде о «производстве согласия» Хомский и Херман не просто говорят о теоретических аспектах пропагандистской модели, но еще и приводят конкретные примеры по пяти «фильтрам».
В одной из глав данной книги приводятся примеры того, каким образом преподносится в средствах массовой информации то или иное преступление. Авторы показывают, каким именно образом СМИ «переворачивают» общественное мнение, представляя действительность в таком образе, какой выгоден элите. По Ю. Хабермасу, теория коммуникативного действия включает вопросы метатеоретического, методологического (в смысле подхода к объекту исследования, ориентированного на выявление его смысла) и эмпирико-теоретического (например, каким образом можно объяснить рационализацию общества в процессе его модернизации?) сорта. Иными словами, теория коммуникативного действия направлена на определение нормативных основ критической социальной теории в неразрывном единстве с осмыслением фактических процессов рационализации современного общества и связанного с этим формирования таких экспертных сфер как современная наука, позитивное право, искусство и художественная критика. Язык как предмет философского анализа издавна привлекал внимание мыслителей со всего мира. Однако концептуально лингвистическая проблематика сформировалась сравнительно недавно в аналитической философии.
Первые аналитики (Фреге, Рассел, ранний Витгенштейн) сосредоточили свое внимание на разработке синтаксиса и семантики языковых выражений, полностью игнорируя прагматический аспект языка, без которого построение адекватных формализованных языков является не только неполным, но и не возможным. В работах лингвистических философов Дж. Остина, Дж. Серла и П. Стросона были заложены основы так называемой теории «речевых актов», которая предметом своего анализа рассматривает не искусственно сконструированные языки, а именно естественный язык, с учетом его синтаксического, семантического и прагматического аспектов. С точки зрения социальной науки манипулирования, масс-медиа — это система средств идеологического и социально-политического влияния с целью изменения мышления и поведения людей вопреки их интересам. При этом люди часто не осознают, что их мировоззрение, потребности, интересы и в целом образ жизни во многом зависят от тех, кто ими манипулирует. Теоретики выделяют два основных вида манипуляции: оперативную манипуляцию сознанием и поведением людей и стратегическую манипуляцию.
Оперативная (или ситуационная) манипуляция заключается в том, что, используя уже заложены в сознании людей ценности, потребности, стереотипы, привычки, манипулятор заставляет их воспринимать ту или иную социальную информацию так, как ему выгодно, и направляет их социально значимые действия в нужном для себя направлении. Широкие массы людей действуют так, как это спланировал манипулятор: голосуют или не голосуют, митингуют или протестуют, создают хаос или, наоборот, придерживаются порядка и демонстрируют общую организованность. Стратегическая манипуляция заключается в том, что в течение многих лет в сознании людей формируются те ценности, потребности, идеи, стереотипы, привычки, которые и сами по себе способствуют поддержанию стабильности выгодного манипулятору политического и экономического строя и могут быть использованы в оперативной манипуляции, если появится такая потребность. Примеров такой манипуляции в истории (как и в настоящем) можно найти немало.
Список литературы
Багдикян Б. Монополия средств информации. — М., 1987.
— С. 41. Бальзак О. Утраченные иллюзии.
— М., 1987. — С. 14. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция / Simulacresetsimulation -1981, Гак В. Г.
О семантической организации текста // Лингвистика текста. Мат-лынауч. конф. М., 1974.
Ч. I. С. 61−66.Головина Л. В. Креолизованный текст: закономерности построения // Речевое общение: цели, мотивы, средства. М., 1985.
С. 45−88.Голод В. И., Шахнарович А. М. Когнитивные и коммуникативные аспекты текста как инструмента общения // Текст как объект лингвистического анализа и перевода. М., 1984.
С. 26−34.Гросс М., Лантен А. Теория формальных грамматик/ Пер. с фр. — М.: Мир, 1971.
— 296 сГурьянова Н. В. Понятие языка, знания языка и овладения этим знанием в концепции языка и мышления Н.
Хомского // Учён.зап. Ульянов.
гос. ун-та. — (Серия:
Образование). — Ульяновск, 1999. — Вып.
2. — С. 182—191.Гурьянова Н. В.
Современная лингвистическая концепция Н. Хомского: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.
02.19 / [Московский гос. лингвистический ун-т]. — М., 1998
Давыдов Ю. Н. Очерки по истории теоретической социологии XX столетия: от М. Вебера к Ю. Хабермасу. -
М., 1994. — С. 357. Демидов А. И. Власть в единстве и многообразии ее измерений / / Государство и право. — 1995. — № 11Джеймисон Ф.
Постмодернизм и общество потребления// Логос — 2000. — № 4. — С. 63−77.Донченко Е. Концепция социальной психики общества / / Философская и социологическая мысль.
— 1994. — № 1−2. — С. 125Дридзе Т. М. Социально-психологические аспекты порождения и интерпретации текстов в деятельности речевого общения // Аспекты изучения текста.
М., 1981. С. 129−136.Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации.
М., 1984
Капишин А. Е. Генеративная лингвистика Н. Хомского // Иностранный язык в школе. —
2002. — № 2. — С. 81—86.Карл Дойч.
Народы, нации и коммуникация / / Национализм: Антология / Сост. А. Проценко, В. Лесной. — К 2000
Копыленко А. Л. Власть информации. — Саратов., 1991. — С. 14Красных В. В.
Виртуальная реальность или реальная виртуальность? Человек. Сознание. Коммуникация. М., 1998
Кубрякова Е. С. Текст — проблемы понимания и интерпретации // Семантика целого текста. М., 1987. С. 93−94.Кубрякова
Е.С., Демьянков В. З. К проблемементальных репрезентаций// Вопросы когнитивной лингвистики. 2007. № 4. С. 8 — 16. Куркин Б. А. Политическая философия и ФРГ: (Критика буржуазных и реформистских концепций). — Ростов н/Д.: Изд-во Рост.
ун-та. 1987. — С. 63, 64. Леонтьев А. А. Понятие текста в современной лингвистике и психологии // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. М., 1979
Литвинов В. П. Мышление Ноама Хомского: Курс лекций / Международная академия бизнеса и банковского дела. — Тольятти, 1999
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. — Т. 33. — С. 215. Маркузе Г.
Одномерный человек. М.: «Refl-book», 1994. — 368 с. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. / Под ред.
А. Е. Кибрика и А. С. Нариньяни. М., 1987
Мотрошилова Н. В. История философии: Запад-Россия-Восток (книга четвертая:
Философия XX в.). — М., 1999. — С.
268.Назарчук А. В. От классической критической теории — к теории коммуникативного действия: (Смена парадигмы в социальной теории) // Вестник Моск. ун-та. Сер.: Философия. — 1993. № 4. — С.
43.Ольшанский Д. В. Политикопсихологический словарь. — М.: Академический проект, 2001. — С. 185. Ольшанский Д. В. Политический PR.
— СПб.: Питер, 2003. — С. 55Остин Дж. Истина / / Остин Дж. Три способа пролить чернила: Философскиеработы — СПб.: Изд-во «Алетейя»: Изд-во С.-Петерб. ун-та,
2006. — С. 138−155Остин Дж.
перформативный высказывания / / Остин Дж. Три способа пролить чернила: Философские работы. ;
СПб.: Изд-во «Алетейя»: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. — С. 262−281Рубакин Н. А.
Тайна успешной пропаганды // Речевое воздействие. Проблемы прикладной психолингвистики. М., 1972. С. 130−135.Сахарный Л. В., Баринова И.
А. Изучение цельности и связности текстов разговорной речи // Семантика целого текста. Одесса, 1987. С.
140−141.Сериков
А.Е. Проблема порождения смысла и современныйгенеративизм // Вестник
Самарской гуманитарной академии. Сер. Философия. Филология. 2007. № 2. С. 155 —173.Серль Дж.
Классификация иллокутивных актов / / Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1986. — Вып. 17: Теория речевых актов.
— С. 170−194Советский Энциклопедический Словарь. — М., 1983. ;
С. 767. Современная западная теоретическая социология" Реф. сб. / Под ред.
Поляковой Н.Л. — М.: ИНИОН, 1992. — Вып 1: Юрген
Хабермас. — С.
132.Стросон П. Ф. Намерение и конвенция в речевых актах / / Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1986. ;
Вып. 17: Теория речевых актов. — С.
130−150Тарасов Е. Ф., Соснова М. Л. О формах существования текста // Речевое общение: цели, мотивы, средства.
М., 1985. С. 30−44.Федотова В. Г. Дискуссия // В кн.: Теория и жизненный мир человека. — М., 1995. -
С. 193, 194. Херман Э. С., Хомски Н. Производство согласия: политическая экономика средств массовой информации. М., 1988
Хомски Н. Язык и мышление / Н.Хомски. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972.
— 122 с. Хоркхаймер М., Адорно Т. В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты.
" Медиум" «Ювента». М., С-Пб., 1997, с. 16−60Chomsky N. L
anguageproblemsofknowledge (theManagualectures). -L ondon, 1988Chomsky N. R ulesandrepresentations.
N. Y., 1980. Chomsky N., Halle M. T hesoundpatternofEnglish.
N. Y.; E vanston; L., 1968Couture T. H abermas, values, andtherational, internalstructureofcommunication // J. ofvalueinquiry.
— D ordrecht. 1993. — V
ol. 27. — № 3−4. — P. 412. Habermas J. F
aktizitatundGeltung. F rankfurta. M S uhrkamp, 1992. — S. 664. Habermas J. H
abermas J. T heoriedeskommunikativenHandelns / JurgenHabermas. — F rankfurta. M. :S uhrkamp, 1981.
— B d. 2: ZurKritikderfunktionalistischenVernunft. — S. 583Habermas J., Luhmann N. T
heoriederGesellschaftoderSozialtechnolgie. W asleistetdieSystemforschung? F rankfurta. M. S uhrkamp, 1971. — S.
114, 115. Searle J. T henatureofIntentionalstates / / Searle J. I
ntentionality. — C ambridge: CambridgeUniversityPress, 1983. — Р. 1−36.Searle J., Vanderveken D. F oundationsofillocutionarylogic.
C ambridge: CambridgeUniversityPress, 1985, xi + 227pShalin D.N. Criticaltheoryandthepragmatistchallenge// Amer. J. ofsociology. — C hicago. 1992.
— Vol.
98. — № 2. — P. 264.
