Следовательно, с одной стороны, оно — необходимая форма диалектики, а с другой — способ его возникновения и существования в нашем сознании сугубо диалектичен. Всеобщее только абстрактно и выражать оно может только истинно конкретное. Это происходит исходя из диалектической традиции, так какименно конкретное это есть выражение единства многообразия. Того многообразия, которое часто путают с конкретным и называют «конкретным», но по факту таковым не являющимся, а только претендующем на то, чтобы иметь с ним сходство. Из этого и вытекает та общая форма, которая в итоге оказывается переходной от чувственного восприятия к собственно мышлению, но при всем при этом никак не может быть формой собственно человеческого мышления. Если обратиться к Шеллингу и к его классической диалектике, то у него восхождение — это соответствие нашего взгляда природе предметов. Достигается оно не просто простым путем, развертыванием, которое не допустит, чтобы хотя бы малейший из взглядов был пропущен. Этот метод может считаться только методом восхождения, точнее говоря, когда мы исходим из первого взгляда, мы автоматически закладываем основу для второго, и так далее, и именно каждый последующий взгляд будет являться не только последователем предыдущих, но и будет в разы сильнее их. Получается, что все это изначально было придумано отнюдь не Э. В. Ильенковым, как многие ему приписывают, и даже не Марксом. И примерное изложение Шеллинга даже по сути своей является многим лучше того самого знаменитого произведения Маркса, которое упоминалось в начале этой работы, цитаты которого пользуются большим спросом. У Шеллинга речь идет о переходе в свою собственную противоположность и о завершении движения, это все потому, что потихоньку все приводит к синтезу. А он — не просто единство многообразного, но еще и единство противоположностей, вследствие этого завершенный синтез — точка зрения, которая должна быть не просто истинной, а необходимо истинной. Такой синтез действительноникогда не будет закончен. В ответ на все это Порус заявил, что все это слишком просто, и что таким образом мы постигаем предмет не за счет того, что изучаем его природу, а из-за того, что подстраиваем его «понятие» под собственные мерки. То есть, сначала абстракция, а дальше конкретизация. Но его ошибка была в том, что он не учел один факт — данный метод не может быть разложен на «сначала» и «потом». В данном конкретном случае абстракция это одновременно и конкретизация, а любой анализ еще и синтез, соответственно индукция также и дедукция, а вот логика уже выражает собой непосредственно необходимость исторического процесса.
Заключение
.
Исходя из вышенаписанного, мы можем предположить факт незнания Э. В. Ильенковымработы Шеллинга «Введение в философию мифологии», на которую была ссылка выше. Но это как раз и подчеркивает тот факт, что восхождение — это, в первую очередь, именно всеобщая закономерность того, как развивается человеческое познание именно в качестве постижения предмета, а совсем не индивидуального подхода в изложении данного вопроса, будь то Маркс или даже сам Э. В, Ильенков, И, вне всякого сомнения, — закономерность такая является также закономерностью любого другого развития, всякого развития, которое по сути и является вторым названием диалектики; но отнюдь не для ее абстрактного понятия, а как раз для исторической диалектики, той самой, которая далека от всяческих примеров.
Список литературы
и источников
С.Н.Мареев. Из истории советской философии: Лукач — Выготский — Ильенков. Э. В. Ильенков. О диалектике абстрактного иконкретногов научно-теоретическом познании. Вопросы философии, 1 (1955), с. 42−56Э.В.Ильенков. Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении. М.: Институт философии АН СССР, 1960.
