Государство и насилие

Государство неразделимо с насилием. Еще Т. Гоббс, продолжая традицию Н. Макиавелли, считал главным признаком государства монополию на принуждение и насилие. В дальнейшем это положение детально развил М. Вебер. Он полагал, что государство нельзя определить путем указания его целей или ссылки на то, что оно делает. Государства чересчур разнообразны для того, чтобы удалось показать, что какая-то конкретная задача или функция специфична для них. Отличительную особенность государства нужно искать в тех средствах, которые оно использует. Такой особенностью является, но Веберу, принадлежащая государству «монополия легитимного физического насилия». Государство — единственный источник права на насилие; другие организации и отдельные лица получают такое право лишь в той мере, в какой это допускается государством. Исходя из этого, Вебер рассматривает государство как отношение господства людей над людьми, опирающегося на легитимное, считающееся законным насилие как средство.

Власть — это способность того, кто ею обладает (отдельной личности, группы людей, организации, партии, государства), навязывать свою волю другим людям, распоряжаться ими и управлять их действиями, используя при этом насильственные или ненасильственные средства и методы. Власть нельзя свести всецело к функции насилия, поскольку имеются различные формы ее проявления и функционирования: насилие и принуждение, наказание и поощрение, контроль и управление, соперничество и сотрудничество.

В марксистской социальной философии власть рассматривается как структурное социальное отношение, существующее независимо от воли индивидов. Она сконцентрирована в пределах правящего класса и не может быть отделена от экономических и классовых отношений.

При более широком подходе к власти, характерном в особенности для американской социологии, власть не обязательно предполагает конфликт и принуждение, а понимается как особого рода влияние, т. е. способность одного индивида изменять поведение другого, как позитивная социальная устремленность к достижению целей сообщества. Власть, говорит Т. Парсонс, занимает в анализе политических систем место, во многом сходное с тем, какое занимают деньги в экономических системах, и выступает как обобщенная способность обеспечивать достижение общей цели социальной системы. Власть выполняет функции по регулированию групповых конфликтов и осуществлению коммуникации внутри социальной системы. Будучи одним из «платежных средств» в политике, власть применяется там, где не срабатывают другие формы влияния или оказывается неосуществимым добровольное согласование действий. Сложность феномена власти объясняется в первую очередь тем, что она оказывается одновременно интенциональной, что вызвано направленностью сторон властных отношений на взаимодействие, и структурной в силу закрепленности позиции этих сторон в определенной системе власти. Власть является чем-то открывающим возможности и вместе с тем принудительным.

Государство как власть — это не только насилие или угроза применения насилия, наказание и конфликт, но и сотрудничество, обмен, вознаграждения, обещания и т. д. Хотя государственную власть нельзя свести полностью к функции насилия, насилие — необходимое средство государства.

Государство, особенно если речь идет о современном государстве, в котором, как в едином организме, сочетается множество разнообразных конфликтующих, зачастую несовместимых друг с другом интересов, устремлений, установок и т. д., пишет К. С. Гаджиев, не в состоянии обеспечить выполнение своей главной функции по реализации общей воли своих подданных одними только уговорами или же полагаясь на их сознательность и добрую волю. Мировая история еще не знала государства без механизмов и средств предотвращения и наказания уголовных правонарушений, без системы исправительных учреждений. Насилие или угроза применения насилия является мощным фактором, сдерживающим людей от всякого рода поползновений на жизнь, свободу, собственность других членов общества. Непременным атрибутом государства являются человек с ружьем, армия, полиция, призванные гарантировать внутреннюю и внешнюю безопасность как самого государства, так и всех без исключения его подданных. Они составляют инструмент силового обеспечения политики государства.