Понятие и термин «реалия» как средство передачи исторического и национального колорита

Само слово «реалия» происходит от латинского прилагательного «realis», что в переводе означает «вещественный», «действительный». Реалия обозначает «предмет, вещь», материально существующую, или существовавшую". В переводоведении термином «реалия» именуют слова, называющие предметы, т. е. названия реалий [Влахов, Флорин 2012: 18]. Следует заметить, что слово «реалия» не зафиксировано в словаре А. Д. Швейцера, первом кратком словаре переводческих терминов [Швейцер 1973], как, впрочем, и у В. Н. Комиссарова [Комиссаров 1990]. В толковом переводческом словаре Л. Л. Нелюбина слово «реалия» имеет следующие значения: «1. Слова или выражения, обозначающие предметы, понятия, ситуации, не существующие в практическом опыте людей, говорящих на другом языке. 2. Разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой и переводоведением, такие, как государственное устройство данной страны, история и культура данного народа, языковые контакты носителей данного языка и т. п. с точки зрения их отражения в данном языке. 3. Предметы материальной культуры, служащие основой для номинативного значения слова. 4. Слова, обозначающие национально-специфические особенности жизни и быта» [Нелюбин 2003: 178].

О реалиях как о носителях исторического и национального колорита заговорили в начале 1950;х годов. Их изучением стали заниматься в начале 1950;х годов. Одним из первых термин «реалия-слово» употребил в 1952 г. Л. Н. Соболев в статье «О переводе образа образом»: «Реалии — это те слова из национального быта, которых нет на других языках, потому что нет этих предметов и явлений в других странах» [Соболев 1955: 51]. Однако многие исследователи (Г.В. Чернов, М. П. Алексеев, А. В. Федоров, Я. И. Рецкер, И. Келлер Более подробно см.: Чернов Г. В. К вопросу о передаче безэквивалентной лексики при переводе советской публицистики на английский язык. М., 1958; Алексеев М. П. Проблемы художественного перевода. Иркутск, 1931.; Федоров А. В.

Введение

в теорию перевода. М., 1953; Рецкер Я. И. О закономерных соответствиях при переводе на родной язык. М., 1950; Keller J. Die Grenzen der Ьbersetzungskunst. — Karlsruhe, 1892.) используют преимущественно название «безэквивалентная лексика». А. Е. Супрун рассматривает реалии как «экзотическую» лексику [Супрун 1958: 50−54]. Вл. Россельс считает реалии отдельной переводческой категорией [Россельс 1953: 257−258]. У западных авторов термин для обозначения реалий отсутствует. Например, Ньюмарк [Newmark 1981] использует термин «national institutional terms», под которым, вероятно, подразумеваются «общественно-политические реалии» и «cultural terms» — для обозначения остальных реалий. Однако Вернер Коллер понимает под реалиями «обстоятельства политического, институционального, социального и географического вида» [Koller 1983: 162]. Таким образом, к реалиям можно отнести породы животных, обычаи, названия национальных блюд и напитков. Пекка Куйямяки относит к реалиям также и определенные языковые особенности, например, диалекты [Kujamдki 1993: 115].

На вопрос, к какой категории языковых единиц следует отнести реалии, специалисты не дают однозначного ответа. Например, М. Л. Вайсбург считает, что «понятия, относящиеся к числу реалий, могут быть выражены отдельными словами (маёвка, декабристы, щи, пятак), словосочетаниями (Мамаев курган, дом отдыха), предложениями (не все коту масленица, что станет говорить княгиня Марья Алексевна), сокращениями (ЦПКиО, Опн, КВБ, комсомол)» [Вайсбург 1972: 98]. В данной работе под реалиями будут пониматься только слова или словосочетания. Говоря о словосочетаниях, необходимо уточнить, что в таком случае под реалией подразумевается номинативное словосочетание, т. е. такие сочетания слов, которые семантически равны словам.

Чтобы в дальнейшем перейти к анализу примеров, необходимо понять, что понимается под реалиями в переводоведении. Для этого нужно сравнить реалию с термином и именем собственным.

Сопоставляя реалию и термин, можно предположить, что эти понятия крайне схожи: имеют одно значение, лишены синонимов, нередко являются заимствованиями из других языков. И реалии, и термины могут состоять как из одного слова, так и являться словосочетанием. Часто переводчикам трудно, а порой и вовсе невозможно определить единицу как реалию или же как термин. Во многих случаях слово (или словосочетание) подходит как под первую, так и под вторую категории. А. Д. Швейцер даже использовал название «термин-реалия». [Швейцер 1973: 253].

Национальная и историческая окрашенность, а также сфера употребления отличают реалию от термина. Реалия тесно связана с художественной литературой и фольклором. Другим различием данных лексических категорий является способ проникновения в другие языки: термин получает распространение вместе с предметом, названием которого является, реалия проникает в другой язык чаще из литературы и по каналам средств массовой информации.

Проводя границу между реалиями и именами собственными, стоит заметить, что данный вопрос вызвал немало споров в истории русского переводоведения. Некоторые реалии обладают признаками имен собственных, в то же время ряд имен собственных может претендовать на звание реалий. Главным отличием реалий от ИС является наличие собственного значения. Объединяет же два этих понятия наличие яркого коннотативного значения, а также способность передавать национальный и исторический колорит. В данной работе ИС будут рассматриваться как отдельная переводческая категория. Более подробная информация по данному вопросу приведена в следующих параграфах.

С точки зрения грамматической формы реалии в большинстве случаев являются именами существительными. Это обусловлено предметным содержанием реалий как особого класса лексики. Вопрос об их принадлежности к другим частям речи является спорным.

В контексте художественной литературы следует обратить особое внимание на диалектизмы, проводя границу между ними и реалиями. Но независимо от того, к какой части речи относится та или иная реалия, задача переводчика заключается в том, чтобы сохранить и передать (хотя бы частично) исторический колорит. Рассмотрим наиболее интересный пример перевода реалии Л. В. Шапошниковой, приведенный на страницах монографии С. И. Влахова и С. П. Флорина. «Пусть будут отныне роды. Род мы назовем иллом и добавим к нему названия тех частей оленя, которые получили наши охотники». Прочитав данное предложение, русский читатель подумает, что «род на языке племени — это илл, поскольку — ом каждый примет за окончание творительного падежа. Однако из дальнейшего следует, что … род это не илл, а иллом» [Влахов, Флорин 2012: 33].

На сегодняшний день существует большое количество обозначений для термина «реалия»: «безэквивалентная лексика», «экзотизмы» (близкие к ним по значению «варваризмы», «локализмы», «этнографизмы», «этнолексемы», «этнокультурная лексика», «культурно-коннотативная лексика», «страноведческая лексика», «алиенизмы», «фоновые слова», «коннотативные слова», «слова с культурным компонентом», «пробелы», «лакуны», «слова с нулевым эквивалентом»). Ввиду такого обилия названий необходимо точно определить, что следует понимать под термином «реалия».

Первое, что необходимо подчеркнуть: все вышеперечисленные понятия объединяет наличие национальной, исторической, местной, бытовой окраски, а также отсутствие эквивалентов в ПЯ.

Одни исследователи называли реалии «локализмами» и «этнографизмами» [Финкель 1962: 112], другие использовали термин «бытовое слово» [Левый 1974: 128]. Также в отношении реалии применяли термин «пробел» («когда ситуации, обычные для культуры одного народа, не наблюдаются в другои? культуре» [Ревзин 1964: 184]). Первые два примера терминов («локализм» и «этнографизм») в качестве синонима реалии сильно сужают содержание понятия. Термин «пробел» также не раскрывает весь смысл с точки зрения теории перевода. Некоторые авторы (Л.П. Крысин, Д. Э. Розенталь, М.И. Фомина) используют термин «варваризм» (часто переплетен с «экзотизмом»), который был бы более уместен в области стилистики или лексикологии, но не перевода. «Реалии, в отличие от варваризмов, 1) могут быть и исконными, не заимствованными словами, 2) не обязательно чужды языку по своей структуре и 3) не имеют, как правило „слов-двойников“, равноценных по смыслу», а, следовательно, не могут быть легко переведены…4) многие из них фигурируют в словарях, в том числе и толковых…" [Влахов, Флорин 2012: 48].

Самым частым предметом спора в переводоведении является соприкосновение таких понятий, как «экзотическая лексика», «безэквивалентная лексика» (далее: БЭЛ) и «реалии». Для дальнейшего анализа необходимо сравнить эти понятия и выявить различия.

Слово экзотика обозначает «предметы и явления, характерные для какой-либо местности и необычные для того, кто их воспринимает» [Ож.]. Прилагательное «Экзотический» — «необычный для данной местности, не свойственный ей», «причудливый, диковинный, поражающий своей странностью [МАС]. Исходя их этих определений, под термином «экзотизм» могут понимать как реалии, так и нереалии, а именно все слова, обладающие какой-либо эмоционально-исторической окраской, налетом экзотики, чуждым для ПЯ.

Термин «безэквивалентная лексика» можно встретить довольно часто. Одним из первых его употребил Г. В. Шатков, который анализировал способы перевода на норвежский язык безэквивалентных лексических единиц в русской публицистике советского периода. Под БЭЛ исследователь понимал имена собственные, национальные реалии, слова с национально-экспрессивной окраской, лексику с суффиксами субъективной оценки, т. е. слова или отдельные значения полисемантов (прямые или переносные), не имеющие в данный исторический период готового точного соответствия к лексике другого языка [Шатков 1952: 11]. Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров определяют слой безэквивалентной лексики как «слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями» [Верещагин, Костомаров 1983: 56]. А. Д. Швейцер относит к категории БЭЛ «лексические единицы, служащие для обозначения культурных реалий, не имеющих точных соответствий в другой культуре» [Швейцер: 1976, с. 108]. В кратком словаре переводческих терминов В. Н. Комиссарова это понятие трактуется как «лексические единицы ОЯ, не имеющие регулярных (словарных) соответствий в ПЯ» [Комиссаров 1990: 246]. Е. О. Опарина в терминологическом словаре-справочнике относит к разряду БЭЛ реалии и историзмы [ТСС 2010:19]. Исходя из вышеперечисленных определений, можно сделать вывод, что к разряду БЭЛ относятся такие реалии и историзмы, которые не имеют полных эквивалентов в других языках. Однако полных эквивалентов в других языках не имеют также многие слова, не относящиеся к к разрядам реалий. «Это происходит из-за различий в денотативной или коннотативной семантике» [Там же ]. Например, в русском языке выделяют два цвета: голубой и синий, которым в немецком языке соответствует прилагательное blau.

Главным отличием БЭЛ от реалий, по мнению Е. О. Опариной, является то, что БЭЛ устанавливается в рамках какой-либо пары языков, поэтому разные пары ИЯ и ПЯ будут иметь различные словари безэквивалентной лексики. Реалия же безотносительна к соотношению ИЯ и ПЯ, и набор реалий для каждого языка в синхроническом плане более или менее устойчив [ТСС 2010:169].

Классификация реалий

Целью данной работы не является чрезмерно подробное рассмотрение категории реалий, так как она представляет одну одной из языковых категорий передачи национальной окраски произведения Н. В. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Сравнив несколько классификаций реалий, было принято решение взять за основу представленное на страницах монографии Влахова и Флорина предметное деление, на основе которого будет производиться анализ примеров в практической части работы, однако, с небольшим пояснением. Автор настоящей работы с крайней осторожностью относится к подгруппам «праздники» и «мифология», т.к. считает, что реалии, относящиеся к этим подгруппам могут также иметь признаки ИС: коннотативное значение, способность передавать национальный и исторический колорит.

I. Предметное деление.

A. Географические реалии.

• 1. Названия объектов физической географии, в том числе и метеорологии: степь, прерия, пампа и др.
• 2. Названия географических объектов, связанных с человеческой деятельностью: польдер, крига, язовир, ардык и др.
• 3. Названия эндемиков: киви, коала; степный человек, йети и др.

B. Этнографические реалии.

1. Быт:

a) Пища, напитки и т. п.: борщ, пирог, чебуреки, драники, кисель и др.; бытовые заведения (общественного питания и др.): пышечная, пирожковая, бистро, таверна и др.

b) Одежда (включая обувь, головные уборы и пр.): бурнус, кимоно; валенки, унты; чалма, паранджа; украшения, уборы: кокошник, фибула и др.

c) Жилье, мебель, посуда и др. утварь: хата, хутор; горница, девичья; ракла, софра; кубышка, куманец и др.

d) Транспорт (средства и «водители»): тройка, рикша; ямщик, рикша и др.

e) Другие: саквы, махорка, путевка, кизяк и др.

2. Труд:

a) Люди труда: передовик, ударник, бригадир и др.

b) Орудия труда: кетмень, мачете, кобылка и др.

c) Организация труда (включая хозяйство и т. п.): колхоз, ранчо, бригада и др.

3. Искусство и культура:

a) Музыка и танцы: казачок, гопак, лезгинка и др.

b) Музыкальные инструменты и др.: балалайка, гусли, кавал и др.

c) Фольклор: сага, частушки, былина и др.

d) Театр: кабуки, комедия дель арте, мистерия и др.

e) Другие искусства и предметы искусств: икебана, сино, маконда и др.

f) Исполнители: миннезингер, скоморох, скальд и др.

g) Обычаи, ритуалы: мартеница, коляда, масленица и др.

h) Праздники, игры: День Ивана Купала, День Победы и др.

i) Мифология: леший, Дед Мороз, баба-яга и др.

j) Культы — служители и последователи: лама, ходжа, аббат и др.; культовые здания и предметы: мечеть, пагода, синагога и др.

k) Календарь: вайшак, червень, баба Марта и др.

• 4. Этнические объекты:
• 5. Меры и деньги:

a) Единицы мер: аршин, фут; десятина акр и др.

b) Денежные единицы: рубль, копейка, динар и др.

C. Общественно-политические реалии.

1. Административно-территориальное устройство:

a) Административно-территориальные единицы: кантон, губерния и др.

b) Населённые пункты: хутор, аул и др.

c) Части населенного пункта: аррондисман, кремль и др.

2. Органы и носители власти:

a) Органы власти: Народное собрание, Великий народный хурал и др.

b) Носители власти: канцлер, хан и др.

3. Общественно-политическая жизнь:

a) Политические организации и политические деятели: виги, тори, круглоголовые и др.

b) Патриотические и общественные движения (и их деятели): западники, славянофилы и др.

c) Социальные явления и движения (и их представители): бизнес, нэп, нэпман и др.

d) Звания, титулы, степени, обращения: магистр, заслуженный деятель культуры; князь, граф; мистер, сэр и др.

e) Учреждения: загс, верхняя палата, комитет искусства и культуры и др.

f) Учебные заведения и культурные учреждения: лицей, колледж и др.

g) Сословия и касты (и их члены): мещанство, дворянство; юнкерство, третье сословие; барин, мужик и др.

h) Сословные знаки и символы: красное знамя, пятиконечная звезда и др.

4. Военные реалии:

a) Подразделения: легион, фаланга, орда и др.

b) Оружие: арбалет, катюша, фау и др.

c) Обмундирование: шлем, бушлат, чекмень и др.

d) Военнослужащие (и командиры): атаман, урядник, пластун и др.

Способы передачи реалий.

Говоря о передаче реалий с ОЯ на ПЯ, целесообразно задать ключевой вопрос: транскрибировать или переводить? Но возможно ли вообще перевести реалию, исходя из факта отсутствия эквивалента у данной категории в чужом языке?

Сам термин «эквивалентность» имеет сложную историю. Когда-то им обозначалось соответствие суммы значений слов исходящего текста сумме значений слов переводного текста, как правило, не зависящее от контекста. Однако такое неконструктивное понимание данного термина сводит на нет существенные различия между категориями словарных соответствий. В теории перевода термин «эквивалент» используют в значении «правильно найденного соответствия». В данной работе под этим термином подразумевается переводное соответствие с минимальной зависимостью от контекста. Впрочем, как утверждает Я. И. Рецкер, «это не освобождает переводчика от обязанности внимательно анализировать ситуацию и контекст, ибо они могут обусловить настолько нестандартное использование слова или словосочетания, что даже самый устойчивый эквивалент окажется неприемлем» [Рецкер 1974: 14]. «Эквивалентность оригинала и перевода — это прежде всего общность понимания содержащийся информации, включая ту, которая воздействует не только на разум, но и на чувства реципиента» [Виноградов 2006: 18]. Поэтому для достижения эквивалентности необходимо учитывать не только эксплицитную, но и имплицитную информацию. Степень сближения с оригиналом зависит от ряда факторов: от мастерства переводчика, от особенностей сопоставляемых языков и культур, эпохи создания оригинала и перевода, способа перевода, характера переводимых текстов и т. д.

Я.И. Рецкер [Рецкер 1974: 14] выделяет следующие группы эквивалентов:

• · полные/частичные
• · абсолютные/относительные

Когда слово многозначно, то ни одно из значений нельзя считать эквивалентом. Это — вариантные соответствия. Они устанавливаются в том случае, когда в ПЯ существует несколько слов для передачи одного и того же значения исходного слова. Однако для переводчика различие между «частичным эквивалентом» и «вариантным соответствием» несущественно. Определить его можно с помощью словаря: в первом случае соответствия даются под отдельными цифрами и относятся к разным значениям многозначного слова, во втором — приводятся под одной цифрой как разные соответствия в рамках одного и того же значения. По мнению А. Д. Швейцера, Я. И. Рецкер допустил в своей классификации ошибку, утверждая, что «частичные эквиваленты» являются равнозначными соответствиями, которые не зависят от контекста, так как выяснить, «как следует перевести многозначное слово, можно только из контекста» [Швейцер 2009: 77].

Возвращаясь к вопросу о переводимости реалий, стоит обратить особое внимание на роль контекста. Контекст помогает определить, какими интенциями руководствовался автор, чтобы довести до сознания читателя семантическое и коннотативное значение реалии. Задача переводчика заключается в том, чтобы читатель без затруднений смог понять смысл, а также «прочувствовать» национальный колорит.

Переводчик должен руководствоваться тремя основными правилами при переводе реалий, а именно:

• 1) существует ли это иноязычное слово в ПЯ,
• 2) соответствует ли оно по своему значению слову, употребленному в переводимом тексте,
• 3) какую форму оно приобрело в ПЯ [Влахов, Флорин 2012: 83].

Необходимо также установить, существует ли само понятие, которое обозначает данная реалия, как таковое в ПЯ.

Проанализировав достаточное количество источников по теме перевода реалий, было принято решение создать собственную схему, которая будет отражать наиболее актуальные в контексте художественного перевода способы передачи реалий.

Транскрипция и транслитерация.

Цель транскрипции заключается в том, чтобы не только наиболее близко передать звучание иноязычного слова, но и найти соответствующие фонемы в ПЯ для его передачи. Но эта цель достигается далеко не всегда в связи со специфичностью фонологической системы ОЯ.

Транслитерация — способ перевода, при котором соответствие между единицами ИЯ и ПЯ устанавливается на уровне графем, т. е. передается не звуковой облик, а написание (графическая форма) исходного слова [Федоров 1983: 176].

Способ переводческой транслитерации наиболее актуален, когда ОЯ и ПЯ имеют разную графическую основу письменности. В случае немецкого и русского языка очевидно, что ОЯ и ПЯ обладают разной графикой. Таким образом, соответствие устанавливает переводчик. Нередко это может стать причиной неправильного произношения. Однако транслитерация не используется без транскрипции. Этот способ применяются при передаче иноязычных антропонимов, топонимов, названий фирм, пароходов, компаний и т. п., распространен в общественно-политической литературе и публицистике. В художественных произведениях способ переводческой транскрипции и транслитерации, напротив, встречается реже, особенно при переводе реалий. Это можно объяснить тем, что при передаче звукового и графического облика слова порой не раскрывается его значение. Для читателя, который не владеет ОЯ, такое слово будет непонятным, поэтому переводчик вынужден прибегать в таком случае к пояснениям, либо же переводить иноязычную реалию.

Следует заметить, что у немецких ученых такой способ называется прямым заимствованием (Direktьbernahme). В отличие от русских исследователей, немецкие коллеги считают, что такой способ ведет к сохранению содержания [Schreiber 1993: 216], а также сохранению связи с ОЯ [Schцning 1997: 173].

Перевод Калька — это «заимствование путем буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота (СЛТ). Такой способ позволяет максимально передать семантику слова. В немецком языке такой способ называют eine Glied-fьr-Glied-Ьbrsetzung, например: фин.: reikд-leipд — нем.: Loch-brot, англ.: skyscraper — нем.: Wolken-kratzer. Такой способом переводчики руководствовались, прежде всего, в ранних переводах, а также он нередко встречается при переводе топонимов. Использование кальки может также указывать на недостаточную осведомленность переводчика: ср.: англ.: blackbird — нем.: Schwarzvogel (Amsel).

Подвидом калек являются так называемые полукальки, слова или словосочетания «состоящие частью из своего собственного материала, а частью из материала иноязычного слова» [Шанский 1972: 110]. Чаще всего полукальки при переводе становятся словосочетаниями. Ср.: нем.: Bundeshaus — рус.: здание бундестага.

При помощи освоения переводчик как бы адаптирует иноязычную реалию, придавая ей форму родного языка: нем.: Walkьre — рус.: валькирия.

Можно наблюдать случаи, когда переводчик, чтобы облегчить понимание текста для читателя, прибегает к способу замены реалии ОЯ реалией, уже известной читателю ПЯ. Например: нем.: Meilenstiefel — рус.: сапоги-скороходы, болг.: шоп — рус.: донский козак. Нередко такой способ влечет за собой подмену, а порой и вовсе утерю колорита (см. 2-ой пример).

Смысл способа родовидовой замены заключается в замене видового понятия на родовое, т. е. понятие с более широким значением. Ср.: лапти — обувь, нарзан — минеральная вода.

К способу описания (толкования) переводчик обычно прибегает в том случае, когда ни один из предыдущих способов применить невозможно.

В любом случае, переводчик должен решать сам, какой способ он будет использовать.