Истоки данной теории обнаруживаются еще на том периоде разработки теории перевода, когда языковеды считали рациональным не включать переводческую деятельность в объект лингвистического исследования, объясняя это тем, что последняя не определялась лингвистическими факторами, поскольку тогда в центре внимания языкознания было изучение специфики языка, раскрытие его уникальной, неповторимой структуры, особенностей грамматического строя и словарного состава каждого отдельного языка, отличающих его от других языков. Все это составляло своеобразие языка, его национальный «дух» и предполагало принципиальную невозможность тождества двух текстов, написанных на разных языках. А поскольку считалось, что перевод должен исчерпывающим образом воспроизводить оригинал, то перевод оказывался принципиально невозможным по чисто лингвистическим причинам.
Считалось, что переводить значить предпринять попытку разрешить невыполнимую задачу, и что переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника.
Теория непереводимости основывается прежде всего на том, что рассмотрение перевода с позиций языкознания четко определило невозможность полного тождества содержания оригинала и перевода. Языковое своеобразие любого текста, ориентированность его содержания на определенный языковой коллектив, обладающий лишь ему присущими «фоновыми» знаниями и культурно-историческими особенностями, не может быть с абсолютной полнотой «воссоздано» на другом языке. В связи с этим перевод и не предполагает создания тождественного текста, а отсутствие тождества не может служить доказательством невозможности перевода.
Невозможность воспроизвести в переводе какую-то особенность оригинала — это лишь частное проявление общего принципа нетождественности содержания двух текстов на разных языках (а если говорить об «абсолютной тождественности», то и двух текстов на одном языке, состоящих из неодинакового набора языковых единиц). Отсутствие тождественности отнюдь не мешает переводу выполнять те же коммуникативные функции, для выполнения которых был создан текст оригинала.
