Заключение. 
Семантика змееборческого мотива во второй русской редакции повести "Чудо Георгия о Змие"

Во введении мы обозначили цель данной дипломной работы (определить семантику и смысловые оттенки змееборческого мотива в данном литературном произведении Древней Руси) и задачи, которые нам необходимо было выполнить для этого: рассмотреть образ змея и змееборца в мифологии, фольклоре, в библейской традиции, выявить закономерность изменения семантических компонентов змееборческого сюжета в зависимости от исторической эпохи и актуальных требований времени, проанализировать вторую русскую редакцию текста повести «Чудо Георгия и змие», сравнить ее с первоначальным переводом текста с греческого, и выявить особенности семантики змееборческого мотива во второй русской редакции текста.

В ходе выполнения этих задач в аналитической части дипломной работы нам удалось выяснить, что:

• — мифологический образ змея — это очень емкий и полисемантичный образ, который может включать в себя совершенно различные значения, вплоть до противоположных (начало жизни — конец жизни, змей-податель благ — змей-препятствие в получение благ и др.);
• — индоевропейская мифология знает много имен змееборцев, поскольку змееборческий мотив — один из самых древних и самых распространенных на уровне мифов. В славянской мифологии основным змееборческим мифом является «грозовой миф», повествующий о схватке двух славянских божеств: бога Перуна (змееборец) и бога Велеса (в данном мифе выступает в качестве змееподобного противника). В дальнейшем с принятием христианства языческие божества, участники грозового мифа будут заменены христианскими святыми, сам миф найдет свое воплощение в фольклоре и литературе;
• — змееборческий сюжет в зависимости от конкретной исторической эпохи и тех актуальных задач, которые эпоха ставит перед людьми, способен изменять свои семантические оттенки, в целом же сути не меняя (змееборческий сюжет — это всегда борьба нового мировоззрения со старым);
• — в библейской традиции образ змея — одна из ипостасей Сатаны. Змееборческий мотив воплощается в последней битве архангела Михаила с драконом Апокалипсиса. Кроме того, и в Ветхом и в Новом Заветах мы имеем примеры змей, наделенных благими чертами, но только в том случае, если змея рассматривается, как земное животное, а не как мифологическое существо.
• — образ святого Георгия, пришедшего к нам из Византии в ряду других воинов-мучеников, также полисемантичен и наделен свойствами, которые порой противоречат друг другу. В частности, с одной стороны — это мужественный защитник, с другой — смиренный религиозный мученик. В зависимости от актуальных требований времени и народного сознания одна из черт может актуализироваться, вытесняя тем самым другую, противоположную ей, в связи, с чем может изменяться и семантика самого змееборческого мотива.

В практической части дипломной работы, посвященной анализу второй русской редакции текста «Чудо Георгия о змие» в сравнении с первоначальным переводом текста с греческого, нам удалось выяснить, что:

• — чудо, совершенное Георгием преображает не только людей, которым он явил это чудо, но и художественное пространство текста: оно перестает быть дисгармоничным, разрушающимся, восстанавливается его целостность и жизнеспособность;
• — в тексте усиливается ощущение греховности жителей города, заключенная в их язычестве. Переписчик изымает из текста все моменты, которые могут настроить читателя на сострадание гевальцам, терпящим несчастье. Также переписчик убирает из текста эпизод, связанный с отступничеством царя от своего народа, чтобы не снижать образа царской особы. Образ царской дочери в тексте сближается с образом христианского мученика, за счет появления такого элемента как «багряница».
• — в тексте вытесняются элементы описания Георгия как мужественного воина и подчеркивается, что он святой, принявший мученическую смерть за христианскую веру. Таким образом, усиливается ощущение духовной мощи святого, который побеждает змея не оружием, а молитвой и знамением, начертанным на земле;
• — во второй редакции, в отличие от переводного текста, появляются фольклорные черты. Благодаря им, образы текста становятся богаче, повествование ярче. Это оказывает влияние и на семантические оттенки змееборческого сюжета. Так, к примеру, дракон приобретает явно выраженные черты языческого чудовища, кроме того, он получает аналогию с былинным захватчиком — Соловьем Разбойником. В связи с этим, мы приходим к выводу, что семантическое ядро змееборческого сюжета повести «Чудо Георгия о змие» заключается в борьбе христианства с язчеством, а семантические оттенки заключаются в освободительной борьбе против иноземных захватчиков. На данном этапе эти оттенки только появляются, возможно, в дальнейшем они развиваются и обретают более явное выражение.