Сегодня нет такого города в нашем отечестве, где бы ни стояла насущная проблема восстановления храмов и возвращения их Церкви. Особенно нелегко ее решение в городах, которые когда-то были центрами Православия, имели сотни церквей, соборов, монастырей и монастырских подворий. Эти выдающиеся памятники архитектуры, как действующие, так и те, о существовании которых мы узнаем лишь по сохранившимся фотографиям, являются главной частью отечественной архитектуры.
Санкт-Петербург — один из тех городов, в котором остро стоит проблема сохранения и восстановления памятников церковной архитектуры.
Изучение храмовой архитектуры, до сих пор представляющей собой одну из важных составляющих городской структуры, долгое время было недоступно для отечественных исследователей, ввиду наличия известных исторических причин.
Со времени основания Санкт-Петербурга, храмы, ставшие символами духовного единства, являлись центрами, вокруг которых формировалось городское пространство. Храмы возводились в самых ответственных градостроительных точках, образуя самостоятельные ансамбли.
Местоположение Александро-Невского монастыря, с самого начала своего существования явившегося центром церковно-административной жизни Санкт-Петербурга, в котором сосредоточились все нити духовного управления городом и отвоеванным у шведов краем, закрепило Невскую перспективу. Исаакиевский собор, являясь важным градостроительным акцентом, участвует в организации набережной Невы и ансамбля центральных площадей города.
Прием ориентации главных улиц на высотные доминанты, главным образом храмы, был широко распространен в Санкт-Петербурге уже в первой половине XVIII века. Один из первых — собор Св. Петра и Павла, на шпиль которого было ориентировано восемь радиально направленных улиц Петрбургской стороны, а также Шпалерная улица левого берега Невы.
Широкое распространение получил прием постановки храмов, ориентированных на ось уже существующих улиц. Примером могут являться: ансамбль Смольного монастыря, завершающий Шпалерную улицу, и ансамбль Никольского собора, ориентированный на ось улицы Глинки.
Храмы сооружались в местах пересечения улиц, а также в местах, где ось улицы меняла свое направление. Так, по проекту В. А. Косякова, был возведен ансамбль подворья Старо-Ладожского монастыря на углу Нарвского и Старопетергофского проспектовхрам подворья Шестаковского монастыря, построенный по проекту епархиального архитектора Н. Н. Никонова, доминировал в застройке Старорусской улицы и обозначал ее пересечение с Кирилловской улицей. Подворье Александро-Свирского монастыря акцентировало пересечение Разъезжей и Боровой улиц.
Сооружаемые на городских площадях, придавая им характерный и неповторимый облик, храмы закрепляли важные градостроительные узлы. Характерным примером может быть разрушенный храм во имя Успения Пресвятой Богородицы, являвшийся композиционным центром Сенной площади, а также доминирующей вертикалью на участке Садовой улицы от Невского до Вознесенского проспекта. Замыкавшая перспективу и стоявшая по оси Садовой улицы, церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы, одновременно являлась композиционным центром Покровской площади (ныне пл. Тургенева). К сожалешло, можно привести достаточное количество примеров площадей, лишившихся своих композиционных доминант. Это Знаменская площадь (ныне пл. Восстания), где прежде находилась церковь во имя Входа Господня в Иерусалим (Знаменская) — Благовещенская площадь (ныне пл. Труда) с церковью во имя Благовещения Пресвятой Богородицы лейб-гвардии Конного полкацерковь Рождества Христова на Песках, на 6-ой Рождественской (ныне 6-ой Советской) улице и т. д.
Утратив большую часть храмов, композиция площадей и прилегающих к ним районов значительно изменилась и исказилась.
Особенностью храмовой архитектуры Санкт-Петербурга было сочетание вышеназванных градостроительных приемов с традицией древнерусских городов — размещать церкви и монастырские комплексы вдоль реки. Наряду с ансамблями Смольного монастыря, Петропавловской крепости и Исаакиевского собора, расположенными на основной магистрали города — Неве, в формировании архитектурного облика набережной также участвует комплекс подворья Киево-Печерской Лавры (ныне подворье Оптиной пустыни), построенный по проекту В. А. Косякова. Автор проекта, добившись соразмерности высоты и массы храма во имя Успения Пресвятой Богородицы, не нарушая сложившейся малоэтажной застройки набережной, придал комплексу значение важного и запоминающегося градостроительного ориентира панорамы Васильевского острова и устья Большой Невы. Храм подворья и располагавшийся на противоположном берегу Невы храм «Спас на водах» (снесенный в 1920;е гг.), являли собой ансамбль, оформлявший морской въезд в город.
Забегая вперед, здесь важно отметить, что, согласно указу Петра I 1719 года, настоятели крупных монастырей и архиереи выстроили подворья на южном берегу Васильевского острова. Таким образом, уже в первой трети XVIII века монастырские и архиерейские подворья прочно вошли в застройку набережной Невы. Также нельзя не упомянуть подворье Валаамского Спасо-Преображенского монастыря, выходящего на Синопскую набережную Невы, и подворье Сурской женской общины (впоследствии Иоанновский монастырь), выстроенный в начале XX века на берегу реки Карповки по проекту Н. Н. Никонова.
Кроме соборов, отдельностоящих приходских, монастырских и воинских храмов, при каждом дворце, особняке, государственном учреждении, учебном заведении и больнице имелся домовый храм. Храмы также создавались при промышленных предприятиях, тюрьмах и на кладбищах.
Каждый храмовый комплекс, отдельностоящий храм, сооружение с домовой церковью имеет определенное соотношение церковного и гражданского. Соотношение объема, посвященного богослужению, с объемом жилых и хозяйственных построек в значительной степени определяется функцией и назначением сооружения. Согласно этому принципу, первое место в цепи церковных построек города занимает отдельностоящий храмдалее монастырьза ним следует монастырское подворьеучреждение с храмом при нем и частный дом, где тоже может быть домовая церковь. Монастырское подворье, объединяющее храм и жилой дом в единый церковный ансамбль, занимает определенное место в храмовой застройке Санкт-Петербурга.
Колокольни, купола и шпили домовых храмов и монастырских подворий, вписанных в сложившуюся застройку улиц исторического центра, играли важную роль локальных вертикальных акцентов. Примерами могут быть подворья: Воронцовского Благовещенского монастыря на Очаковской улицеЛеушинского Иоанно-Предтеченского монастыря на улице Некрасовачасовня подворья Коневского монастыря на Загородном проспектеСинодальное Митрофаниевское подворье на углу Звенигородской и Кабинетской улицы (ныне ул. Правды). В результате перестройки монастырских подворий и домовых храмов, улицы города лишились своего характера и прежнего ритма.
К 1917 году в столице насчитывалось около 470 православных храмов, в число которых входило 50 монастырских подворий. Сегодня большинство храмов и часовен монастырских подворий утрачено, а сохранившиеся 20 дошли до нас в искаженном и перестроенном виде, так как долгое время использовались не по назначению.
В настоящее время проблема воссоздания и завершения нарушенных храмовых ансамблей приобрела актуальность. В связи с этим, сегодня, когда появилась возможность частично вернуть городу его прежний облик, автор данной работы обращается к теме выявленияизучения и систематизации монастырских подворий.
Подворья монастырские, архиерейские, синодальные, духовных миссий как весьма интересное явление в истории архитектуры почти забыты современными исследователями. В последние годы историки архитектуры все чаще обращаются к вопросам церковного зодчества, тем не менее, в настоящее время монографического исследования, комплексно рассматривающего архитектуру и историю существования монастырских подворий, не существует.
Абсолютного, общепризнанного, совершенно определенного понятия «монастырское подворье» не существует. О происхождении названия свидетельствуют несколько версий, объясняющих значение слова, но не анализирующих явление с научной точки зрения. В «Толковом словаре» В. Даля указывается, что подворье — «заезжий, постоялый двор, въезжая изба, с местом для лошадей и возовгостиницаобширный дом с ухожами митрополита, архиерея». Интерпретация данного слова в «Энциклопедическом словаре», составленном Ф. А. Брокгаузом и И. А. Ефроном явилась результатом переосмысления значения вышеобозначенного понятия, а именно: «Подворье — жилая местность (подворное владение) в городе, преимущественно в столице, составляющая обыкновенно собственность монастыря, находящегося вне города или даже за границей. При подворье часто устанавливаются церкви, со штатом священно и церковнослужителей из монашествующих того же монастыря. Подворья имеют целью сбор в пользу монастыря пожертвований и доходов».
С одной стороны, за понятием «подворье» стоит определенный тип церковной архитектуры, объединяющий храм, жилой дом и хозяйственные постройки. С другой, за феноменом сооружения подразумевается специфический принцип отношения к истории, в том числе и к собственной (истории создания, например), отсюда и конкретное определение, указывающее на принадлежность (подворья — архиерейские, монастырские, синодальные, духовных миссий), предшествующее наименованию объекта исследования.
Монастыри, безусловно, были крайне заинтересованы в организации подворий, наибольшее количество которых находилось в столицах — Москве и Санкт-Петербурге, а также в крупных иноепархи-альных городах. Устройством подворий занимались монастыри, как находящиеся на территории России, так и за границей (подворье Афонского монастыря, подворье Пекинской духовной миссии).
Монастыри находились в отличном от приходских храмов положении, точнее, в более выгодном. Только монастыри имели возможность организовать храм или часовню вне своих владений, а чаще в отдаленных от монастыря местах, принадлежащих другим епархиям. Приходская же церковь никогда не имела часовню на чужой территории: часовни устраивались вблизи самой церкви или на недалеком расстоянии, но всегда на земле церкви, а в некоторых случаях на земле прихожан. Будучи на чужой территории, монастырское подворье было призвано представлять свой монастырь в другой епархии. Поэтому, определяя функциональное назначение монастырских подворий, в первую очередь можно отметить их представительскую и, нередко, церковно-дипломатическую функцию.
Являясь частью монастырской структуры, подворье, наряду с представительской, выполняло ряд административно-хозяйственных функций, необходимых для жизнедеятельности монастыря, одна из которых — сбор пожертвований. Стремление настоятелей монастырей «как-либо попасть в столицу» во многом объяснялось заботой о материальном обеспечении монастыря, так как подворье являлось «верным и притом постоянным источником дохода» обителей. А в некоторых случаях, как, например, для Леупшнского Иоанно-Предтеченского женского монастыря, стало «почти единственным источником существования». По этой причине для строительства подворий выбирали самые выгодные места: по возможности, в центре города, вблизи торговых мест и вокзалов, — иными словами, где посещаемость была бы максимальной. Например, подворье Гус-лицкого Спасо-Преображенского монастыря — у Гостиного двора, приносившее монастырю немалый доход, подворье Валаамского Спасо-Преображенского монастыря — на Синопской набережной, расположенное в районе купеческих лавок у перевоза, соединяющего центральную часть города с Охтойподворье Александро-Свирского Свято-Троицкого монастыря — у Ямского рынка. Подворья также возникали в районах рабочих окраин, где при них, в целях религиозно-нравственного воспитания заводского и фабричного населения, открывались воскресные школы, иконописные мастерские, детские приюты, общества трезвости и трудолюбия. В качестве примеров можно упомянуть: комплекс подворья Старо-Ладожского монастыря на углу Нарвского и Старопетергофского проспектов, подворье Пекинской Православной миссии на Воронежской улице, у Обводного канала, и подворье Творожковского Свято-Троицкого монастыря на Роменской улице. Все они также выполняли наиболее значимые для города богослужебную и нравственно-просветительскую функцию.
Храмы монастырских подворий занимали особое место в духовной жизни городов. С появлением монастырских подворий, в городах укрепляется богослужебный монастырский уклад. При подворьях открываются гостиницы для паломников, книгопечатные мастерские, иконописные классы. На многих подворьях служили уважаемые и опытные старцы, а также находились чудотворные иконы. Например, на подворье Старо-Афонского Андреевского скита со дня основания храма хранился чудотворный образ Божией Матери «В скорбях и печалях утешение», привезенный из Греции. Современники называли монастырские подворья «светоносными маяками», отмечая, что «на-сельницы примером своей тихой жизни немало содействуют нравственному оздоровлению окрест их живущих и посещающих храмы» и «располагают сердца православных обитателей к обители». С этим связана еще одна функция — помощь в организации паломничества в монастыри.
Таким образом, обозначив все возможные функции подворья в городе, автором предлагается следующее определение: Подворьяэто представительства монастырей, духовных миссий, других епархий (архиерейские подворья), а также иных Православных Поместных Церквей, чаще всего в столице или крупном городе", с храмом или часовней, келейными и хозяйственными постройками на собственной территории, которые выполняют богослужебные, Монастырские подворья несколько иного характера могут устаиваться также в сельской местности. Они имеют более хозяйственное назначение, при них, как правило, бывают угодья. представительские, административно-хозяйственные и нравственно-просветительские и паломнические функции.
Чтобы выявить основные этапы строительства монастырских и архиерейских подворий в Санкт-Петербурге, необходимо обратиться к истории.
Сам факт появления подворий в нашем городе соотносится со временем возникновения Александро-Невского монастыря, когда иерархи Церкви почувствовали необходимость иметь на случай своих приездов в новостроящуюся столицу особые помещения «домы духовных особ». Согласно данным исторических исследований, мысли об основании лавры современны основанию Санкт-Петербурга и принадлежат Петру I. Александро-Невский монастырь, по мысли Петра, «должен был явиться высшею административною школою для иерархов всей России, т.к. предположено было вызывать в эту обитель лучших монахов из всех монастырей и предоставлять архиерейския кафедры и архимандрии только монашествующим из Александро-Невского монастыря». В этот период в городе организовалось около 20 подворий.
В послепетровское время функция монастырских подворий в столице заметно снижается. К 60-м годам XVIII века подворья почти потеряли связь с монастырями, став только доходными домами. Созданные в петровское время подворья сдавались в наем и, таким образом, становились источником монастырских доходов. Строительство новых подворий во второй половине XVIII века прекратилось, что объясняется общей государственной политикой того времени.
При Екатерине I происходит принижение деятельности Синода: должность обер-прокурора заменяется простым прокурором, а при власти Верховного Тайного Совета, регентствующего от имени малолетнего Петра II, Синод низводится к некому церковному исполнительному органу, подчиненному Сенату. В царствование Анны Иоан-новны шло всестороннее наступление на Церковь: закрываются монастыри и отбирается в казну их имущество. С воцарением Елизаветы Петровны в 1741 году наступают резкие перемены: восстановлен Синод, ставший в ее царствование практически архиерейским, одновременно раз и навсегда восстанавливается звание и роль обер-прокурора, отобранная в 1738 году у Синода Коллегия экономии была снова возвращена с передачей Синоду в управление всех бывших церковных имуществ. В краткое царствование Петра III Сенату приказывается приступить к проведению в жизнь подготовленных, но не осуществленных елизаветинских проектов о церковных землях. После сурового, по отношению к церковным владениям, правления Екатерины II, царствование Павла Петровича во всех отношениях было переходным между двумя столетиями. Ассигнования на Церковь, компенсации за отнятые имения при Павле были удвоены, достигнув почти четверти государственных доходов от них, да еще значительно увеличена была смета на духовные школы. Кроме того, Павел удвоил размеры земельных наделов архиерейских домов и предоставил монастырям другие наделы. Потепления в отношении к Церкви наступают в период царствования Николая I. С этого времени в Санкт-Петербурге начинают появляться монастырские часовни.
Одна из первых — каменная часовня Коневского монастыря на Загородном пр., сооруженная в 1822 году. С «Высочайшего разрешения» в 1827 году на углу Забалканского и Малоцарскосельского проспектов устроена часовня Старо-Ладожского Николаевского монастыря. В 1832 году на Калашниковской набережной выстроена часовня Валаамского монастыря. Иногда при часовнях сооружались одноэтажные келейные корпуса для жительства монахов и послушников. Однако, по-настоящему за счет государственной монархической поддержки растет и расширяется сфера монастырского влияния лишь со второй половины XIX столетия. Святые обители переживают своеобразный ренессанс. С этим временем связан следующий этап строительства монастырских подворий в Санкт-Петербурге.
Многие храмы монастырских подворий возводились в честь памятных дат: церковь Св. Алексия Митрополита Московского подворья Феодоровского мужского монастыря была построена в честь 300-летия Дома Романовыхцерковь во имя Казанской иконы Божией Матери подворья Пекинской духовной миссии — в память 100-летия Отечественной войны 1812 годацерковь во имя Свт. Николая Чудотворца при подворье Бежецкого Благовещенского монастыря — в память спасения семьи императора Александра III при крушении поезда 17 октября 1888 годацерковь во имя Тихвинской иконы Божией Матери при подворье Перемышльского Лютикова монастыря была возведена в память коронования Николая II и т. д. Монастырские подворья дали названия двум улицам города: Троицкая ул. (ныне ул. Рубинштейна), была названа именем находившегося на ней Троице-Сергиевого подворья, а также Архиерейская улица (ныне ул. Льва Толстого) получила свое название от расположенного на берегу реки Карповки подворья Новгородского архиепископа Феофана Прокоповича.
Особенность подворий заключалась в том, что они состояли в ведении своих монастырей и епархий. Например, Валаамское подворье было подчинено Валаамскому Спасо-Преображенскому мужскому монастырю Финляндской епархии, Ново-Афонское подворье управлялось Ново-Афонским монастырем Сухумской епархии, подворье Троице-Сергиевой Лавры принадлежало Лавре, то есть Московской епархии и т. д. По этой причине местные епархиальные власти не были заинтересованы в организации подворий в столице, так как они «отбивали доход у приходских церквей и являлись конкуренцией для приходских священников». В связи с чем, всеми этапами устройства подворий, начиная от поиска жертвователей участка и создания проекта до строительства и освящения храма, занимался монастырь и епархия, в которой он состоял.
Подворья второй половины XIX — начала XX веков являют собой яркий пример соавторства архитектора и заказчика (в данном случае Церкви). Безусловно, заслуживает внимания фактор соотношения обеих сторон. Автору данной диссертации неизвестны специальные работы, освещающие роль Церкви в создании проектов храмовой архитектуры Петербурга, а также труды, посвященные изучению феномена «епархиального архитектора».
Архитекторами-строителями монастырских подворий второй половины XIX — начала XX веков были выдающиеся мастера, среди которых: академики архитектуры А. М. Горностаев и Н. П. Гребенка, архитектор В. Н. Бобров, гражданский инженер В. А. Косяков, а также епархиальные зодчие Н. Н. Никонов и А. П. Аплаксин, творчество которого ранее почти не освещалось.
В Российском Государственном Историческом архиве автором диссертации обнаружено более 80 чертежей, как утраченных, так и сохранившихся комплексов монастырских подворий, которые позволили анализировать их архитектурное решение, выявить характерные композиционные приемы, а также оценить вклад названных зодчих в формирование национального направления.
К концу XIX столетия общественная деятельность монастырских подворий существенно расширилась. Церкви стали обрастать все большим числом сопутствующих зданий. Зодчие занимались решением архитектурного комплекса в целом.
В качестве сооружения монастырское подворье интересно тем, что оно объединяет в церковный ансамбль разнородные строения: храм, жилой дом и хозяйственные постройки. В свою очередь, это обнаруживает проблемы как функционального, так и эстетического порядка.
Обзор литературы по теме диссертации, представленный в первой главе, позволяет говорить о неясности по причине недостаточной степени изученности общей картины эволюции монастырских подворий, об отсутствии обобщающих выводов по данной теме, что еще раз подчеркивает актуальность настоящей работы.
Целью исследования является восполнение пробела в изучении церковной архитектуры Санкт-Петербурга на основе обобщения и систематизации как известного, так и обнаруженного нового обширного фактического материала, касающегося архитектуры, истории появления и создания монастырских, архиерейских и синодальных подворий XVIII — начала XX веков, а также создание условий для реконструкции, использования (с учетом передачи Церкви) и проектирования новых комплексов монастырских подворий.
Задачи исследования.
• рассмотрение основных этапов создания монастырских подворий в Санкт-Петербурге в период с XVIII до начала XX столетия и изучение географии их расположения в наиболее характерные приоды строительства;
• дополнение, уточнение, систематизация сведений об авторах подворий XVIII — начала XX веков, датах строительства, о современном использовании подворийна основе изучения целого ряда проектов монастырских подворий создание возможности проследить, как эстетические представления и практические нужды отразились на формировании и развитии их планировки, на их композиционных, конструктивных и стилистических решениях;
• изучение основных особенностей композиционных решений монастырских подворий Санкт-Петербурга XVIII — начала XX столетия, разработка их классификации и анализ характера их эволюции;
• выявление вклада петербургских архитекторов в развитие храмостроения города на примере творчества епархиальных зодчих и гражданских инженеров — строителей монастырских подворий;
• систематизация наиболее распространенного состава помещений и сооружений, комплекса монастырского подворья второй половины XIX — начала XX столетия и определения основных принципов их функциональной взаимосвязи на основе изучения имеющихся проектов.
Методика исследования основана на выявлении, обобщении, систематизации печатных и архивных источников, результатов натурных обследований и градостроительного анализа (автор осуществил фотофиксацию, а также обследовал 18 перестроенных в послереволюционное время и использованных не по назначению комплексов монастырских подворий), изучении композиционных, конструктивных и стилистических особенностей монастырских подворий на основе выявленных проектов.
Предметом исследования является архитектура подворий Санкт-Петербурга: архиерейских, монастырских, синодальных, духовных миссий как памятников русской Православной культуры XVIII — начала XX столетия.
Границы исследования определены выявленными в процессе исследования основными этапами строительства монастырских подворий в Санкт-Петербурге. Это — первая треть XVIII века, вторая половина XIX — начало XX веков.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые монастырское подворье явилось предметом специального комплексного изучения, что позволило ввести в научный оборот малоизвестные памятники церковной архитектуры Санкт-Петербурга:
• впервые выявлены и охарактеризованы основные этапы строительства монастырских подворий Санкт-Петербурга первой трети XVIII — начала XX столетия, с учетом влияния исторических, социальных, экономических, градостроительных и стилистических факторов;
• впервые в научный оборот введено около 80 чертежей монастырских подворий, среди которых работы епархиальных архитекторов Н. Н. Никонова, А. П. Аплаксина, архитектора В. Н. Боброва, Н. А. Сычева, Б. М. Кишкина, В. С. Шорохова, а также многочисленные историко-архивные материалы, касающиеся рассмотрения, утверждения проектов и строительства монастырских подворий, обнаруженные в фондах РГИА;
• впервые в работе использованы материалы личного архива А. Н. Петрова, касающиеся раннего этапа строительства монастырских подворий в Санкт-Петербурге.
Практическая ценность заключается в возможности применения результатов диссертации в исследованиях, посвященных изучению храмостроения Санкт-Петербурга конца XIX — начала XX столетия, при рассмотрении творческого наследия петербургских епархиальных архитекторов, при решении конкретных вопросов, связанных с реставрацией, реконструкцией и охраной сохранившихся подворий, а также при разработке программ и планировочных решений вновь создаваемых аналогичных комплексов.
Апробацией работы явилось следующее. Основные положения исследования были изложены в докладе «Монастырские подворья.
Санкт-Петербурга" на историко-теоретнческой конференции «Наследие монастырской культуры: ремесло, художество, искусство» 24−27 февраля 1997 г. — Российский институт истории искусств РАН. Материалы конференции опубликованы в тезисах. Отдельные темы диссертации были разработаны и опубликованы в виде научных статей в сборнике Петербургские чтения 98−99 (Материалы Энциклопедической библиотеки «Санкт-Петербург-2003»), подготовленном Ассоциацией исследователей Санкт-Петербурга. На основании результатов исследования были составлены программы:
1. Комплекса монастырского подворья в С.-Петербурге — для дипломного проектирования студентов факультета архитектуры С.-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина PAX;
2. Комплекса монастырского подворья Антониево-Сийского монастыря Архангельской епархии в С.-Петербургеработа по созданию проекта комплекса подворья в настоящее время проводится в «Архитектурной мастерской под руководством Г. П.Фомичева», в чем автор настоящей диссертации принимает непосредственное участие.
Также в КГИОП были представлены материалы по истории ряда бывших монастырских подворий для включения их в список нововы-явленных исторических памятников С.-Петербурга и составлены две учетные карточки на постройки епархиального архитектора Н. Н. Никонова, а именно: на здание церкви во имя Успения Пресвятой Богородицы и келейный корпус подворья Важеозерской Спасской Никифоро-Геннадиевской мужской пустыни Олонецкой епархии на ул. Крупской, 5- на келейный корпус подворья Ново-Афонского Си-моно-Кананитского Пантелеймоновского мужского монастыря Сухумской епархии на Московском пр., 25.
Структура работы в объеме двух томов организована следующим образом. Первый том, насчитывающий 226 страниц, содержит введение, три главы, заключение, примечания к главам, список использованной литературы и источников, приложения. В качестве приложений приводятся: схема типичных функциональных связей монастырского подворья, схемы наиболее распространенных композиционных решений подворья, сводная таблица монастырских подворий XVIII — начала XX веков, содержащая информацию об авторах, датах строительства, использовании подворий в послереволюционное время, о современном использовании и охранном статусе, с приложением, где возможно, схемы композиционного решенияотопление и вентиляция храмов на примере храма во имя Успения Пресвятой Богородицы подворья Киево-Печерской Лаврысведения об архитекторах Н. Н. Никонове, В. А. Косякове и А. П. Аплаксине, а также впервые введенные в научный оборот заключения Императорской Академии художеств на проекты: подворья Бежецкого Благовещенского женского монастыря и подворья Пекинской Православной миссии. Второй том, объемом 183 страницы содержит 150 иллюстраций, а также план города с показом месторасположения сохранившихся и утраченных монастырских подворий, с учетом их принадлежности двум периодам (первой трети XVIII века и второй половине XIX — началу XX веков).
Заключение
.
Изучение вопросов появления, создания и строительства монастырских и архиерейских подворий в Санкт-Петербурге приводит к необходимости подвести основные итоги. Настоящее исследование имеет своим результатом:
— четкое разграничение этапов строительства подворий,.
— выявление значительного числа авторских чертежей подворий,.
— проведение классификации объемно-пространственных композиций подворий (обозначено пять типов),.
— разработку схемы функциональной организации подворских комплексов,.
— оценку градостроительной роли архиерейских и монастырских подворий в Санкт-Петербурге,.
— рассмотрение роли заказчика в создании монастырских подворий,.
— обзор творчества трех архитекторов-авторов проектов монастырских подворий, работа которых преимущественно связана с церковным строительством (Н.Н.Никонов, В. А. Косяков, А.П.Аплаксин),.
— оценку роли монастырских подворий в формировании национального стиля,.
— создание предпосылок для более успешного реконструктивного проектирования, возвращенных Церкви зданий подворий с наполнением их многими социально-церковными функциями и для нового проектирования аналогичных современных комплексов.
Рассмотренная в работе история создания монастырских и архиерейских подворий в период с XVIII по начало XX столетия, позволила выявить и охарактеризовать основные этапы их строительства: • Первый этап активного строительства монастырских и архиерейских подворий относится к петровскому времени. Первые мазанковые и деревянные подворья появились в Петербурге в!710-е годы и служили местопребыванием приезжающих в столицу архиереев. Заказчиком строительства подворий первой трети XVIII века был император: указом 1719 года Петр обязал архиереев и настоятелей крупных монастырей выстроить каменные подворья на Васильевском острове за счет своих обителей. Таким образом, монастырские и архиерейские подворья органично вошли в жилую застройку южного берега В.О., осуществленную по образцовому чертежу и играли важную роль в решении градостроительной задачи, формирования главной магистрали города — Большой Невы. Построенные с небольшим отклонением от образцового чертежа под наблюдением архитекторов Д. Трезини и Т. Швертфегера, монастырские и архиерейские подворья не получили вид храмового сооружения, а имели ярковыраженный характер жилых зданий, что вполне соответствовало их назначению.
• Второй этап строительства подворий относится ко второй половине XIX века. Его начало было ознаменовано перестройкой А. М. Гороностаевым подворья Троице-Сергиевой Лавры на Фонтанке. Намерение Горностаева придать подворью «вид Молитвенного здания», стало этапом не только в создании «истинного национального стиля», но и существенным изменением в типологии здания, что окончательно получило свое развитие при сооружении комплексов монастырских подворий конца XIX — начала XX веков. В этот период сложился тип монастырского подворья, представленного в виде комплекса сооружений, объединяющих храм, жилой дом и хозяйственные постройки. Выделяясь среди городской застройки, монастырские подворья со своим хозяйством и распорядком стали играть роль важных градостроительных доминант.
Одна из выявленных особенностей организации монастырских подворий конца XIX — начала XX веков состояла в том, что участки под их стротельство (или средства на их приобретение) жертвовались состоятельными горожанами. Согласно проведенным статистическим исследованиям, из 50 монастырей, имеющих подворья в Петербурге, только 3 обители, а именно: Киево-Печерская Лавра, Старо-Ладожский Успенский монастырь и Сурская Иоанно-Богословская женская община вложили в приобретение участка земли собственные средства. Остальные монастыри приобретали участки за счет пожертвований либо согласно завещаниям частных лиц. Поэтому наблюдается такое разнообразие в градостроительных ситуациях, а соответственно и в композиционных приемах, которые главным образом складывались в зависимости от размеров, формы и местонахождения участка. Однако, наряду с этим, концентрация подворий наблюдается в южных районах города, точнее, в районе Нарвской заставы и, так называемых, Песков /ныне Советских ул./, что ярко иллюстрирует составленный в процессе работы план размещения монастырских подворий в Петербурге. Такая тенденция объясняется высокой стоимостью земли в центре города (в 70-х годах XIX века цена квадратной сажени земли доходила до 100 рублей, в то время как на окраинах сажень оценивалась в 2−3 рубля), а также и тем, что южные районы активно застраивались в то время и включались в черту города.
В результате исследования в архиве РГИА было обнаружено более 80 чертежей, что позволило ввести в научный оборот ряд проектов монастырских подворий второй половины XIX — начала XX веков. В частности, ранее не были опубликованы: проект подворья Валаамского Спасо-Преображенского монастыря на Синопской наб., архитектора П. И. Очаковапроект домового храма Синодального Митрофаниевского подворья, архитектора Н. А. Сычевапроект перестройки Синодального Преображенского подворья, архитектора П. Н. Волковапроект Воронцовского Благовещенского монастыря, архитектора С. И. Андреевапроекты подворий Серафимо-Дивеевского, Коневского и Перемышльского Свято-Троицкого Лютикова монастырей, выполненные епархиальным архитектором Н. Н. Никоновымпроект подворья Пюхтицкого монастыря, архитектора В. Н. Бобровапроекты подворий Ягодинского, Творожковского, планы Бежецкого и Кашинского подворий, выполненные епархиальным архитектором.
A.П.Аплаксиным, а также неосуществленный проект Пекинского синодального подворья, выполненный техниками Б. М. Кишкиным и.
B.С.Шороховым. Как уже было сказано во «Введении», одним из результатов диссертации стали, представленные автором материалы для включения в список вновь выявленных объектов С.-Петербурга двух зданий бывших монастырских подворий.
Таким образом, в результате систематизации как выявленных, так и ранее опубликованных проектов монастырских подворий, удалось выделить пять типов композиционных решений монастырских подворий. Представляет интерес и уточнение функциональных связей в подворье (см. Глава III, с. 95). Этот опыт может стать актуальным и при новом строительстве (причем не только подворий, но и совершенно иных многофункциональных комплексов).
Настоящее исследование затрагивает вопрос о роли заказчика в создании монастырских подворий. В отличие от петровской эпохи, где заказчиком подворий являлось государство в лице императора, то во второй половине XIX — начале XX веков, заказчиком был монастырь и епархия, в которой он состоял. В работе выявлены конкретные примеры, подтверждающие активное участие Церкви в деле создания проектов и строительства подворий, что позволяет рассматривать этот тип церковной архитектуры как результат соавторства зодчего и заказчика.
В процессе исследования было просмотрено более 100 архивных дел, что впервые позволило осветить деятельность учрежденного в 1889 году Техническо-Строительного Комитета Хозяйственного Управления при Синоде, а также определить его участие в создании проектов монастырских подворий, наряду с общеизвестным Техниче-ско-Строительным Комитетом Министерства Внутренних Дел.
Установленный порядок рассмотрения Комитетом и Советом Императорской Академии Художеств проектов церковных зданий, в том числе и монастырских подворий, способствовал качественному улучшению, как стилистических, так и конструктивных решений утвержденных, одобренных к исполнению проектов.
Рассмотренные в работе примеры позволяют сделать вывод о том, что монастырские подворья играли значительную градостроительную роль во все периоды их строительства, начиная с момента основания города. Храмы монастырских подворий второй половины XIXначала XX веков, оказываясь в различных градостроительных ситуациях, являлись доминирующими акцентами, как центра, так и промышленных районов, что позволяет говорить об их важном участии в формировании архитектурно-художественного образа города в целом.
Монастырские подворья XVIII — начала XX веков, исследованные в работе, являют собой эволюцию функции церковного сооружения, архитектурной формы, планировочного и композиционного решений, а также и стиля, представленного от жилого дома по образцовому проекту до монастырского комплекса в неорусском стиле. Монастырские подворья второй половины XIX — начала XX веков иллюстрируют одну из самых ярких страниц в истории отечественной архитектуры — период поиска национальных корней.
Монастырские подворья занимали ведущее место в творчестве трех архитекторов. Рассмотренные в диссертации проекты делают возможным охарактеризовать особенности деятельности каждого зодчего.
Впервые епархиальный архитектор Н. Н. Никонов превратил монастырское подворье в многофункциональный комплекс. Его композиционная изобретательность и преданность «русскому» стилю позволила добиться индивидуального, запоминающегося облика каждого подворья, по количеству которых архитектор занимает первое место.
Новаторские достижения рубежа XIX — XX веков ярко проявились в двух комплексах монастырских подворий, созданных В. А. Косяковым, — подворья Киево-Печерской Лавры и подворья Старо-Ладожского Успенского монастыря.
Период 1900 — 1910 г. г. отличался от предыдущих столетий не только необычной интенсивностью архитектурной жизни, но и теми радикальными изменениями во взглядах на архитектурное творчество и его значение, которые проявились в комплексах монастырских подворий А. П. Аплаксина, Обращение архитектора к неорусскому и неоклассическому направлениям, а также к приемам модерна, были посвящены поиску образа Православного храма Северной столицы, воплотившемуся как в объемно-пространственных решениях, так и в стилистической обработке фасадов.
Настоящее исследование позволяет восполнить пробел в изучении памятников храмовой архитектуры Петербурга конца XIX — начала XX веков, где наиболее ярко проявился вклад отечественных зодчих в создание национального направления.
Выявленные в процессе исследования функциональные связи комплекса монастырского подворья, состав помещений, а также особенности их взаиморасположения легли в основу разработанных автором диссертации вышеназванных программ. Работа по созданию проекта комплекса подворья, проводится и в настоящее время, в чем автор настоящей диссертации принимает непосредственное участие. Территория комплекса подворья Антониево-Сийского монастыря проектируемого в «Архитектурной мастерской под руководством Г. П.Фомичева», расположена севернее Муринского ручья и ограничена улицами Ольги Форш и Демьяна Бедного, то есть она находится в районе, лишенном храмов. Поэтому создание там подворья представляется уместным и даже необходимым. Программа предусматривает организацию воскресной школы на 20 классов, библиотеки, издательства, а также иконописных, вышивальных, керамических и столярных мастерских.
С воссозданием церковной жизни, проектирование новых комплексов, а также необходимость реконструкции и реставрации возвращенных храмов монастырских подворий требует всестороннего изучения монастырского подворья как малоизвестного типа храмовой архитектуры.
В последние годы около 10 бывших монастырских подворий были переданы Церкви, в частности: подворье Киево-Печерской Лавры в 1991 году передано подворью Оптиной пустынина подворье Сретенского Кашинского монастыря (Б.Сампсониевский пр., 53) располагается подворье Введено-Оятского монастыряна подворье Творожков-ского монастыря (Роменская ул., 12) — приходской храм. В настоящее время на каждом из названных подворий ведутся восстановительные работы. Многие сохранившиеся подворья еще предстоит вернуть Церкви, среди них: подворье Троице-Сергиевой Лавры на Фонтанке, подворье Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря на ул. Некрасова, подворье Старо-Афонского монастыря на 5-ой Советской ул., подворье Важеозерской Спасской Никифоро-Геннадиевской пустыни на ул. Крупской, 5, подворье Воронцовского Благовещенского мона.
144 стыря на Очаковской ул., подворье Пюхтицкого монастыря на ул. Картапшхина.
В связи с тем, что в настоящее время государство утратило роль социального гаранта в обществе, активно возросла значимость независимых от государства общественных институтов, в том числе и организаций, сформированных Русской Православной Церквью.
Церковь имеет большой опыт и потенциал в разработке социальных программ, это, в частности: создание благотворительных братств, богаделен, домов призрения, обществ трезвости, помощь заключенным и бездомным, организация книгоиздательской деятельности, устройство детских учебных заведений: воскресных школ, интернатов для детей сирот и многое другое. Все эти программы могут быть успешно реализованы на базе подворий, так как подворье это многофункциональное сооружение. Подворья могут стать социальными и духовными центрами, как старых, так и новых районов города.
Задачи по созданию образа современного Православного храма, стоящие перед архитекторами-строителями в настоящее время, созвучны тем, которые решали зодчие рубежа XIX — XX веков. Поэтому достижения архитекторов в области храмостроения, а также их теоретические воззрения, представленные в настоящей работе, являются чрезвычайно своевременными и перспективными.
