Мифология личности в русском искусстве 30-х годов XIX века, М. Ю. Лермонтов

Эпоха романтизма в русской культуре впервые обнаружила сопряжение проблемы мифа и проблемы личности. В XX в. феномен личностного мифа выражен, в первую очередь, в интересе к знаменитым персонам современности — «звездам» — людям политики, искусства, ТВ, моды, а также в явлении автомифотворчества, которое можно наблюдать именно на материале искусства (деятели русского символизма, футуристы, сюрреалисты). В то же время современное искусствознание и история культуры еще не приобрели достаточный опыт осмысления личностного мифотворчества и личностной мифологии.

О мифологичности фигуры Лермонтова говорят следующие факты:

— Имя Лермонтова — символ русского романтизма. Согласно культурологической аксиоме, «вещь, ставшая символом и интеллигенцией, есть уже миф» (А.Ф.Лосев).

— Уникальная полярность оценок значения деятельности Лермонтова и даже ее содержания («абсолютный индивидуалист», «основоположник радикально-гражданской поэзии», «ницшеанец до Ницше», «певец демонических страстей», «православный подвижник», «эпигон-байронист», «основоположник русской психологической прозы» и т. д.).

— Фигура Лермонтова — такое ядро русской культуры, которое способно организовать ее как бинарную систему. Общепринято, что он — «номер два» при Пушкине, абсолютном центре русского культурного космоса. Система «Пушкин — Лермонтов» как исходная бинарная оппозиция претендует на ценностный охват русской культуры, система «Пушкин —> Лермонтов» задает ей модель развития, тернарная система «Пушкин — Лермонтов — Гоголь» задает полифонию русской культуры.

Миф о Лермонтове всегда наполнен компенсаторным смыслом, в том числе и специфическим психологическим содержанием — оправданием того, что он все-таки занимает второе после Пушкина место. Здесь к характеристике этих отношений подключается формула «зато»: зато он был моложе, динамичнее, смелее экспериментировал в поэзии, наконец, «зато» он вызывает более сильное чувство сожаления и сострадания. Индивидуальный выбор интерпретатора «из двух типов гения» в пользу Лермонтова всегда показателен. Это знак отнюдь не только личного вкуса, но и особой позицииальтернативной, нестандартной, маргинальной, ущемленной (В. Розанов, Д. Андреев, А. Зверев).

— Интерес к Лермонтову выходит за границы литературы. Примером могут служить работы по психологии, медицине, военной истории, истории религии или научному атеизму и даже по истории кулинарии, которые апеллируют к его личности или судьбе.

— Вокруг биографии и психологического портрета Лермонтова распространены устойчивые заблуждения, стереотипы, легенды.

— Фигура Лермонтова постоянно актуализируется в других художественных системах, произведениях, где он выступает в качестве персонажа портрета или действующего лица: у А. Голубкиной, К. Паустовского, Б. Лавренева, Ю. Германа, Н. Бурляева и др. Типологически интересны произведения, где герой сопоставляется (характеризуется через сравнение) с Лермонтовым (Соленый у АЛехова, Максудов у М. Булгакова, Гдлевский у Б. Акунина). Как отдельную область осмысления можно назвать сатирические переложения и пародии.

— Наследие Лермонтова — поле потенциальных интерпретаций, поскольку оно носит вневременной характер, классично и способно актуализироваться в чтении, инсценировках, экранизациях, музыкальных композициях.

Актуальность исследования обусловлена обращением к принципиально значимой для современности проблематике личностного мифотворчества на материале классического искусства.

Русское искусство 1830-х гг. создало множество мифов о художниках, среди которых можно было бы назвать миф А. Пушкина, И. Крылова, К. Брюллова, А. Иванова, А. Витберга, П. Мочалова, В. Асенковой, М. Глинки русская художественная культура усваивала и европейскую мифологию: о Байроне, Шекспире, Рафаэле, а также уникальный историко-культурный миф Наполеона). Мне же показалось особенно актуальным сосредоточиться на фигуре М. Ю. Лермонтова.

В последние десятилетия Лермонтов явно ушел из сферы активного интереса публики и ученых. Возникает необходимость прояснить те особенности русской художественной и общественной практики рубежа XX и XXI вв., которые оказываются неадекватными накалу страсти и масштабу личности великого романтика. Актуальность исследования является результатом парадокса «несовпадения», поскольку наше время мало сопрягается с Лермонтовым. Накопленное читательским опытом и литературоведением знание о Лермонтове обнаруживает своеобразную динамику. В нем несомненны кульминации, причем определенно совпадающие с мемориальными датами, и периоды спада. Разумеется, Лермонтову-классику обеспечена некая мера постоянного внимания — в читательской любви, в реминисценциях поэтов, в интерпретационных искусствах, у исследователей (университетская наука). В настоящее время, несомненно, длится период спада. За последние 30 лет практически не появлялись концептуально новые работы. Поэтому актуальность данной работы, кроме прочего, основана на предположении, что мы имеем дело с динамикой завершенной мифологической системы. Когда мифология сформирована, она способна создать иллюзию того, что все вопросы решены.

Цель работы — исследовать личностную мифологию М. Ю. Лермонтова как характерное явление искусства XIX в. и выяснить ее закономерности: в аспекте контекстуальных взаимосвязей (в рамках культурно-исторической ситуации позднего русского романтизма) — в структурном аспекте (содержание и типологическое определение структуры локальных мифов) — в функциональном аспекте (закономерности создания, восприятия, дальнейшего культурного освоения мифосистемы).

Исходя из обозначенной цели, в работе были поставлены следующие задачи:

1. Исследовать культурную мифореальность, существовавшую в России 30-х гг. XIX, как модель.

2. Определить социально-психологические и философско-эстетические составляющие этой модели в логике самоопределения России.

3. Концептуализировать развитые в романтическом искусстве представления о биографии как о способе личностного самоопределения.

4. Выявить содержательную специфику биографической мифологии Лермонтова, раскрыть ее личностную мотивированность, реконструировать логику и механизмы формирования мифосистемы.

5. Типологизировать закономерности дальнейшей культурной рецепции лермонтовской мифосистемы.

Объект исследования — мифология творческой личности в контекстуальных связях с культурно-исторической средой.

Предмет — биография и творчество М. Ю. Лермонтова в аспекте индивидуального мифотворчества. Работа не предполагает теоретического исследования мифа как культурного феномена, а стремится применить известный механизм работы мифа к изучению творческой личности. Рамки предмета определены следующими позициями. Под мифологией личности художника понимаются психологические, биографические и историко-литературные концепты, созданные лично автором, его окружением, публикой и изучающими его специалистами, как при его жизни, так и впоследствии. Данная работа рассматривает миф не как дорефлективную форму сознания, а как продукт рефлексии (принципиальная возможность такого подхода подтверждается опытом нового и новейшего времени). Таким образом в работе исследуется творческая и экзистенциальная, психологическая и бытовая составляющая биографического мифа.

Предмет ограничен автором и в том отношении, что работа не стремилась к фактологическому описанию художественного контекста (литературной среды), исчерпывающе изученного. Автору было важнее сосредоточиться на аспекте взаимодействия художественного и общекультурного контекста и самосознания творческой личности.

Гипотеза исследования состоит в предположениях:

1. Взаимодействие личности художника и культурно-исторического контекста его деятельности может быть смоделировано через категорию мифа.

2. В русской культуре 1830-х гг. мифологизируется потребность культурного самоопределения. Миф о самоопределении складывается из тенденций, существующих параллельно на уровнях социально-культурном и индивидуально-личностном.

3.М. Ю. Лермонтов осуществлял личностное самоопределение путем мифологизации собственной биографии. Основная его мифотворческая интенция — творческая и личностная рефлексия.

4. Мифосистема Лермонтова включает в себя следующие локальные мифы: миф самости, миф имени, демонический миф, миф двойничества, миф о Лермонтове — наследнике Пушкина, миф тираноборчества, миф гениальности, миф любви и миф смерти.

5. Мифосистема, сложившаяся вокруг Лермонтова (непосредственно в результате его деятельности или ретроспективно) является одной из констант русского искусства.

Проблема исследования.

Для доказательства гипотезы о личности, действующей в уникальном пространстве мифа, применен термин «фигура Лермонтова».

Миф Лермонтова рассматривается только на материале отечественной культуры. Оговоримся, что освоение этого мифа зарубежными (западными или восточными) культурами представляет особый интерес и намечает перспективу исследования, остающуюся вне рамок работы. Временные рамки обзора охватывают период с к. 1830-х гг. до XXI в.

Мифы складывались поэтапно, обрастая новыми конструктивными чертами. Мифология развивалась от «двухголосия» (Белинский — Шевырев) к «полифонии».

Проблемное поле развития мифа о Лермонтове: историческое и теоретическое литературоведение, критика, философия, психология, история, идеологическая пропаганда, интерпретационные искусства, школьная программа по литературе. Важнейшая сфера бытования мифа — читательское сознание, принадлежащее уровню среднего читателя-неспециалиста.

Миф рассматривается как способ переведения отвлеченной идеи в поведение, в деятельность. Логика анализа психологической структуры подразумевает опосредование психологии личности: через художественный текстчерез поведенческий текст, закрепленный в восприятии современниковчерез теоретические и художественные интерпретации.

Методология работы. Методологические подходы в работе отвечают теоретической базе современного искусствоведения, обогащенной концепциями системного анализа и методами и приемами других наук, в том числе культурологии, культурной антропологии, семиотики. Одним из основных методов в работе выступает теоретическое моделирование. Мифокритика нацелена главным образом на реконструкцию самосознания художника и одновременно предполагает анализ конкретных культурных текстов, запечатлевших миф. В диссертации используется комплексный подход к анализу текста с привлечением методов сравнительного, типологического и функционального анализа. Широко использованы методы искусствоведческого и литературоведческого анализа, как в их историческом применении, так и в плане интерпретации современных произведений. Работа предполагает ревизию контекстуального подхода — характеристика контекста не означает жесткой детерминации объекта, а востребована для построения модели. Биографический подход в работе опять же не предполагает прямой обусловленности художественного творчества биографическими фактами, а адекватен принципам биографизма, актуализированным романтической культурой.

Важным методологическим пластом являются традиции герменевтики (В.Дильтей, М. Хайдеггер, Ф. Шлейермахер), феноменологии (Э.Гуссерль, Г. Риккерт), экзистенциальной философии (Н.Бердяев), гуманитарного персонализма М. М. Бахтина, B.C. Библера, позволяющие интерпретировать культурные тексты с учетом самосознания творцов. Большую роль в работе играет теория диалога бахтинской школы.

Особую роль играет семиотическая методология и инструментарий (понятие текста, внетекстовых связей, соотношение текста и контекста, художественного, поведенческого и иных видов культурных текстов). Теоретико-методологическая база исследования ориентирована на деятельность научной школы кафедры культурологии ЯГПУ им. К. Д. Ушинского, на которой выполнена работа.

Степень разработанности проблемы (общие позиции).

1. К началу XXI в. представления о мифе сложились в различных научных дисциплинах. Современная наука признает возможность трансисторического, в том числе в контексте культуры последних веков, понимания мифа. В поле зрения автора находились классические философские, лингвистические, искусствоведческие и литературоведческие труды, посвященные мифологии. Сущность современного личностного мифа, в том числе в аспекте мифокри-тического литературоведения, рассмотрена у С. Аверинцева, Р. Барта, М. Бодкин ., П. Гуревича, Т. Злотниковой, Е. Ермолина, Э. Кассирера, А. Лосева, Д. Максимова, Е. Мелетинского, Н. Суворовой, В. Топорова, А. Эткинда, Н. Фрая, О. Фрейденберг, М. Эпштейна, К. Г. Юнга. Диссертация методологически ориентирована на символическую теорию мифа А. Лосева, на теорию мифа как «основной тревоги» К.Клакхона. Концепция мифотемы, востребованная в работе, разработана Я.Голосовкером.

2. Источниками по психологии творчества стали работы А. Асмолова, Л. Выготского, И. Кона, Т. Злотниковой, М. Розина, С. Рубинштейна, в частности, о роли рефлексии в творческом процессе писали С. Степанов, И.Семенов.

По исторической психологии — Н. Белявский, В. Брушлинский, О. Кривцун,.

A.Лурия, В.Шкуратов.

3. Ориентирами работы в области истории и типологии русской культуры стали работы Б. Егорова, И. Кондакова, М. Лотмана, Б. Успенского, В.Щукина.

4. О Лермонтове в разное время были созданы крупные литературоведческие исследования (И.Андроников, Л. Гинзбург, Ю. Лотман, В. Мануйлов, И. Серман, В. Турбин, Ю. Тынянов, А. Федоров, У. Фохт, В. Шкловский, Б. Эйхенбаум, Е. Эткинд).

Специальные позиции.

1. Романтизм как контекст культурной деятельности Лермонтова относится к числу изученных аспектов лермонтоведения и исчерпывающе исследован в работах Н. Берковского, В. Ванслова, Л. Гинзбург, В. Жирмунского, Д. Максимова, Ю. Манна и др. Философия романтизма отражена в работах.

B.Асмуса, Р. Габитовой, А. Гулыги, А. Дмитриева, В. Лазарева, А.Соловьева. Искусство эпохи романтизма в историческом, типологическом и фактологическом аспекте многосторонне исследовано у отечественных ученых (М.Алпатов, Б. Асафьев, А. Альтшуллер, Р. Беньяш, И. Грабарь, С. Данилов, И. Данилова, Ю. Дмитриев, И. Дологополов, Г. Леонтьева, С. Калачева, К. Кузнецов, В. Порудоминский).

2. Работы, изучающие лермонтовское наследие с позиций мифологии, в отечественной науке отсутствуют. Но для исследования оказалось полезным обобщение опыта, намечающего отдельные аспекты этой проблемы (В.Асмус, Л. Гинзбург, Ю. Лотман, И. Роднянская, в американском лермонто-ведении — А. Глассе). В работе учтен обширный пласт «смежных» исследований, в том числе современных работ по мифологии Пушкина: Ю. Дружникова, Т. Злотниковой, Л. Левковича, Ю. Молока, И. Паперно, А. Рейтблата, в зарубежной традиции — П. Дебрецени, М Левитта, С. Сандлер, Р. Якобсона (о Пушкине), М. Мэйлиа (о Герцене). Психологию творчества М. Ю. Лермонтова изучали Л. Гинзбург, Д. Овсянико-Куликовский, Б. Удодов, У.Фохт. Аспект восприятия Лермонтова позднейшей культурной традицией затронут у Л. Гинзбург, Т. Гологвановой, А. Журавлевой, Т.Ивановой. Проблемы жизнетворчества у Лермонтова касались И. Замотин, И.Роднянская. К религиозному опыту Лермонтова обращались Д. Мережковский, В. Розанов, В. Соловьева также В. Асмус, И. Киселева, Н.Рогощенков. Иконография Лермонтова изучена И. Андрониковым, Е. Ковалевской, Н. Пахомовым, И. Тер-Габриэлянцем, И. Шинкарено. Среди психологов и медиков, обращавшихся к биографии Лермонтова, следует назвать М. Еселева, Б. Нахапетова, П.Сцепуро.

3. Биографию е культуре в типологическом освещении, с учетом романтической биографической практики, рассматривали И. Беленький, Г. Винокур, В. Жирмунский, О. Кривцун, Ю. Лотман, Б.Томашевский. В работе востребован опыт монографического исследования биографии, в частности, литературной (Б.Бурсов, В. Вересаев, И. Золотусский, Ю. Лотман, Е. Лямина и Н. Самовер, Л. Маршанд, К. Мочульский, К. Чуковский).

4 а). Культурный контекст интерпретируется разными авторами через понятия, приближающие проблему к субъекту культурного процесса: «мироощущение эпохи» (В.Жирмунский), «идеологическое миросозерцание» (Г.Поспелов), «художественная картина мира» (А.Гуревич). У М. Бахтина понятие «события бытия» подразумевает сопряжение индивидуального бытия в его динамике и среза культурно-исторической ситуации. В данной работе используется понятие «культурно-исторический контекст» или равнозначное ему, без специальных оговорок, «контекст эпохи». б) Опыт осмысления исторического контекста творчества Лермонтова базируется на широком спектре воззрений, начиная от историков — современников эпохи: Н. М. Карамзина, М. Погодина, Н. Устрялова, ценные характеристики принадлежат А. И. Герцену. В XX в. к эпохе Николая I с разных позиций обращались П. Зайончковский, М. Гершензон, В. Ключевский, М. Лемке, М. Полиевктов, Б. Сыромятников, Е. Тарле, Г. Тартаковский, Н. Троицкий, С. Уткин, Н. Эйдельман, С.Экштут. В том числе специально о теории официальной народности писали А. Пыпин (автор термина), А. Зорин и др. Роль Николая I освещена его биографами М. Корфом, С. Татищевым, Н.Шильдером. Предметом научной рефлексии его деятельность стала у А.Преснякова. В вопросах историографии автор опирается на классические труды Б. Реизова, Н.Рубинштейна. в) Русские исторические мифы 1830-х гг. анализировали Н. А. Бердяев, Б. А. Успенский, Ю. Пивоваров, М.Чернявский. Чрезвычайно плодотворная попытка применения категории мифа к анализу национального самоопределения России 1830-х гг. сделана американским славистом П.Дебрецени. Соотношение мифа и утопии в работе осмыслено в русле идей А. Петруччани, А. Тилгера, Н.Фрая. г) Об идеологическом самоопределении эпохи писали Е. Анненкова, Б. Егоров, И. Кондаков, В. Кошелев, В.Щукин. д) По истории культуры повседневности ценные идеи высказывали Б. Егоров, В. Кисунько, О. Кривцун, Ю. Лотман, Л. Шепелев, В.Щукин.

Особенность обращения к научной литературе в данной работе заключается в двояком востребовании научного материала. С одной стороны, труды отечественных литературоведов являются научной базой и их достижения усвоены автором как академическая традиция. С другой стороны, они становятся материалом исследования мифотворческих процессов. Авторы и книги, называемые здесь мифологическими, одновременно привлекаются для информативных ссылок и аргументации. В этой связи считаю нужным подчеркнуть, что понятие «миф» применительно к научным высказываниям в моей работе не ведет или лучше сказать освобождается от негативных коннотаций. Мифокритика не равна установке на разрушение мифа, аналитика не подразумевает разоблачения, тексты, признанные мной на основании функционального анализа мифологическими, в плане научного авторитета сохраняют свою ценность.

Материал исследования — литературные тексты, картины и рисунки, письма М. Ю. Лермонтоваповеденческий текст, реконструируемый на основе документальных свидетельств, мемуаров и художественного творчестватеоретические тексты от современной Лермонтову критики до современности, художественные произведения разных видов искусства, воссоздававшие фигуру Лермонтова. Позднейшее восприятие мифа Лермонтова рассматривается только на материале отечественной культуры.

Источники исследования — мемуары, эпистолярные и дневниковые тексты. Кроме того, в качестве источника выступает та часть литературной критики и научных текстов, которая в работе осмыслена как материал мифотворчества.

Научная новизна исследования состоит в том, что на примере русского искусства 1830-х гг. с опорой на категорию мифа изучена модель взаимодействия личности и ее культурно-исторического контекстасмоделирована культурная реальность России 1830-х гг. через наиболее актуальный для эпохи миф самоопределенияосуществлена типологическая характеристика западничества, славянофильства и теории официальной народности как трех вариантов мифа самоопределения страны. «Николаевская система» осмыслена как утопический проект буквальной реализации мифа о самоопределенииохарактеризована специфика романтической биографии как способа личностного самоопределенияна материале творчества Лермонтова установлена функциональная аналогия личностного (биографического) мифа и художественного текста. Выявлено, что биографический миф проявляет свойство завершенности, способность накапливать эстетическую информацию, вступать с реципиентом в диалогические отношения, строиться по законам художественного текстадана качественная характеристика мифосистемы Лермонтова. Охарактеризован ряд локальных мифовпрослежено взаимодействие процессов мифологизации и специфических черт индивидуального творческого метода Лермонтоваопределены принципы интерпретации художественных произведений М. Ю. Лермонтова с позиций мифокритикимифосистема Лермонтова рассмотрена в ее целостной динамике. Указана ее роль в мифологической парадигме русской культуры. Теоретическая значимость работы определена тем, что к материалу русского искусства 1830-х гг. применяется семиотический категориальный аппарат. Биография осмысляется как культурно значимый текст. Исследуется возможность соотнесения биографического текста и его внетекстовых связей и контекстаосмысляется категория биографии как парадигмы личностного самоопределенияобозначается специфика мифологической парадигмы 30-х гг. XIX в., ти-пологизируются варианты самоопределения личности и государства в этот периоданализ локальных мифов проводится системно, в аспекте их психологических предпосылок, адресации, функционирования, рецепциихарактеризуются психологические интенции мифотворчества. Выявляется личностная мотивация и рефлексивный механизм мифотворчества Лермонтова.

Практическая значимость заключается в следующем: на основе проделанной нами работы возможно проведение аналогичных исследований других персоналий русского искусстваработа может представлять интерес для теоретиков и историков русского искусства, особенно имея в виду специальную область филологии — Лермонтове дениематериалы работы могут быть использованы в практике преподавания эстетики, истории русской культуры, русского искусства, русской литературы, спецкурсах и спецсеминарах, посвященных психологии творческой личности.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В центре внимания в работе стоит проблема мифологии творческой личности. Под этой категорией понимаются психологические, биографические и историко-литературные концепты, созданные лично художником, его окружением, публикой и изучающими его специалистами. М. Ю. Лермонтов предстает как мифологическая и мифологизированная фигура. Проблемное поле бытования мифа — историческое и теоретическое литературоведение, критика, школьная программа по литературе, философия, психология, история, идеологическая пропаганда, искусство, а также сфера читательского сознания. Мифы функционируют по некоторым параметрам аналогично художественному тексту: в статическом (персонаж, тема, композиция) и в динамическом (мотив, сюжет) аспектах. Миф проявляет свойства завершенности и способности накапливать эстетическую информацию. Он выдает реципиенту именно ту информацию, которая ему релевантна и к усвоению которой он подготовлен. Локальные мифы объединяются в систему.

2. Культурная реальность России 1830-х гг. может быть смоделирована на основе категории мифа. Проблема культурного самоопределения предстает как мифологизированная. Она характеризуется наличием предельного интереса, болезненной тревогиобнаруживает затруднения при попытках рационализации и потенцирует конструирование символов. Миф о самоопределении реализован на двух уровнях: это самоопределение в социально-культурном и в индивидуально-личностном масштабе. Категория мифа позволяет проследить взаимодействие личности художника и ее культурно-исторического контекста. Между процессами, протекающими на двух уровнях, существует корреляция мыслительных векторов и методов. Основным методом самоопределения выступает рефлексия. В социокультурном масштабе рефлексия реализуется в принципе историзма.

3. Миф самоопределения воплощается в трех типологически сходных вариантах: двух историко-философских теориях и квазиисторической и квазифилософской «теории официальной народности». «Официальная» версия мифа разворачивается в утопический проект по буквальному воплощению ее в государственную действительность (николаевская система). Психологическим следствием рождения проекта явлется фигура «лишнего человека».

4. В индивидуальном, частном масштабе самоопределение реализовано как личностная рефлексия. Категория биографии предстает как исключительно актуальная для культуры позднего русского романтизма. Рефлексивность обосновывает подход к биографии как к искусственной (художественной) конструкции. Биографический миф обнаруживает аналогию законам функционирования художественного текста.

5. Личностное самоопределение М. Ю. Лермонтова осуществляется через мифологизацию собственной биографии. Его биографию составляют локальные мифы (миф тираноборчества, миф двойничества, миф о наследовании Пушкину, миф смерти, миф имени и др.), сформированные в процессе личностной и творческой рефлексии и функционирующие вокруг его личности и творчества.

6. Мифосистема объективируется в индивидуальном творческом методе М. Ю. Лермонтова. Мифы, инспирированные лично М. Ю. Лермонтовым или возникшие спонтанно, но под влиянием его сознательной мифотворческой деятельности, функционируют и развиваются в дальнейшей культурной рецепции.

Апробация работы происходила на Ежегодных конференциях молодых ученых (1999, 2000 и 2001 гг.) — на межвузовской научной конференции «Семантика культуры рубежа веков» (РГГУ, 1999), конференциях «Человек, образование, культура накануне XXI в.» (2000), «Роль творческой личности в развитии культуры провинциального города» (2000), в Школе по методологии изучения теории и истории культуры (2001), на Лермонтовских чтениях (Ярославль, 2001).

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

В заключение, обобщая выводы, сделанные по ходу изложения, можно утверждать:

1. В работе на материале русского романтического искусства 30-х гг. XIX в. предложена модель, способствующая определению связей индивидуального самосознания художника с общекультурным контекстом его деятельности. Миф о самоопределении реализуется на двух взаимно соотносимых уровнях: социокультурном и индивидуально-личностном.

2. В России 1830-х гг. сложился миф о самоопределении, развернутый в трех типологически близких вариантах (западничество, славянофильство, теория официальной народности). Личностная мифология М. Ю. Лермонтова как человека искусства выступает альтернативой по отношению к официальному государственному мифу. Вместе с тем его мифотворчество соотнесено с общекультурной мифосистемой, представленной в парадигмах социально-культурного и личностного самоопределения.

3. Мифология М. Ю. Лермонтова как факт русского искусства представляет собой индивидуальный вариант личностного самоопределения, уникальную ценностно-фактологическую систему, отражающую основные принципы самосознания личности эпохи романтизма. Выбор формы мифотворчества (конструирование и проектирование биографического материала) и средства мифотворчества (рефлексия) определяются с точки зрения их связи с контекстом. Личностный мотив мифотворчества Лермонтова лежит в сфере коммуникации, ибо она означала для него попытку достичь адекватного взаимодействия с миром. В основании мифосистемы лежит его собственный мифотворческий импульс. Позднейшее ее функционирование стало возможно благодаря изначально присущему ей принципу нацеленности на восприятие извне.

4. Мифосистема, созданная М. Ю. Лермонтовым, проявляет жизнеспособность вплоть до сегодняшнего дня, будучи востребованной самыми разными сферами, в которых происходит ее интерпретация, начиная с прижизненной критики: в философии, в науке, в школьном изучении, в театральном искусстве, кинематографе, телевидении, музыке. Читательские сознание воспринимает поверхностно клишированную составляющую мифосистемы.

5. Личностное мифотворчество Лермонтова находит адекватное восприятие в случае индивидуально-личностного диалогического контакта между ним и реципиентом, разворачивающегося в аспекте самоопределения. Поэтому в мифологии Лермонтова важна семантика альтернативности, независимости культурного выбора, маргинально-сти. Роль мифа о Лермонтове в русской культуре заключается прежде всего в его децентрализующей функции. Иерархия Пушкина и Лермонтова задает биполярную, а не абсолютно центрическую систему.

Данная тема, по моему мнению, не исчерпана. Необходимо отметить, что в ходе работы перед автором стояла задача с большим самоограничением и избирательностью подходить к тому обширному материалу, который предоставляет русское романтическое искусство в художественном и общекультурном плане. Поэтому возможно наметить направления, в которых могло бы разворачиваться дальнейшее исследование, то получится значительный спектр возможностей:

— интерпретация художественных текстов Лермонтова с позиций мифокритики, комплексный анализ воплощения его основной мифоте-мы в текстах;

— анализ связей мифотворчества Лермонтова с западным романтическим искусством;