Отечественная ментальность

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования РЕФЕРАТ на тему: «Отечественная ментальность»

Оглавление Введение

1. Менталитет и ментальность Заключение Список использованной литературы

Введение

Понятие «менталитет» давно уже вошло в состав западной научной терминологии. Пионерами в освоении и представлении академической общественности нового понятия стали представители французской исторической школы, М. Блок и Л. Февр. Особенностью метода Новой исторической науки была ориентация на анализ структур жизни общества в ту или иную эпоху, поиск фундаментальных устойчивых оснований экономической, политической, культурной действительности. Неослабевающий интерес французских историков к внутреннему миру человека, динамике и статике его мировоззрения неслучаен. Поиск относительно устойчивых структур психологического свойства и привёл к внедрению в исторические исследования понятий «ментальность» и «менталитет». Увидеть прошлое глазами его современников и творцов, чтобы глубже понять это прошлое, — такую цель ставили перед собой основоположники ментальных исследований.

1. Менталитет и ментальность Внедрение в научную практику понятия «менталитет» было ответом на критику прежней методологии. Этот шаг свидетельствовал о понимании французскими историками потребностей науки, их заинтересованности в воссоздании наиболее достоверной панорамы изучаемой эпохи. Рост внимания к Человеку в истории, его эмоциям, миропониманию, системе ценностей и воззрений имел своей целью максимально приблизить учёного к объекту исследования — человеческой деятельности во времени. Иначе говоря, менталитет как научная категория изначально был средством объективизации исторического знания, инструментом реконструкции реальности прошлого.

Термин «менталитет» ведёт своё происхождение (как и большая часть научных понятий) из латинского языка — от слова mens, которое обозначает мышление, образ мыслей, рассудок, ум человека, т. е. целый ряд родственных, но далеко не тождественных явлений и процессов. Отсюда и многозначность самого термина, многообразие его толкований и определений. В отечественной и зарубежной историографии имеется несколько десятков определений данного термина. Тем не менее, хотелось бы обратить внимание на наиболее значимые, можно сказать, знаковые толкования термина «менталитет», которые привели к формированию двух различных тенденций его историографического использования.

Условно эти тенденции можно определить как «узкий» и «широкий» план рассмотрения менталитета. Основоположниками и преданными сторонниками «узкого» подхода являлись и являются многие представители Новой исторической науки (М. Блок, Ж. Дюби, А. Дюпрон, Ж. Лефевр) и некоторые отечественные исследователи — А. Я. Гуревич, М. Кром.

Ключевым принципом использования менталитета как научной категории для них является бессознательный характер человеческой ментальности, её неосознанность. Менталитет — это своеобразные установки сознания, неясные, не выраженные вербально его структуры. Они включают представления человека о себе самом, своём месте в природе и обществе, понимание окружающего мира и т. д. Однако все эти представления не подвергнуты логической систематизации, не «пропущены» через логическое осмысление. Природа менталитета связана не столько с сознанием, сколько с подсознанием, регулирующим, однако, поведение человека. Менталитет — это восприятие, истолкование мира, а не его познание (познание осуществляется логическими средствами и напрямую связано с мышлением).

Достоинства и недостатки описанного подхода очевидны. Менталитет в «узком» смысле является особой историко-психологической категорией, позволяющей проанализировать бессознательное начало в поведении индивида или социальной группы, раскрыть ментально обусловленные мотивы их поступков. Такое понимание сущности менталитета практически исключает смешение (подмену) понятий — явление, столь часто встречающееся не только в повседневной жизни, но и в науке.

В данном конкретном случае менталитет чётко отделён от близких (но не тождественных) ему понятий, таких как «психология», «социальная психология», «сознание», «мировоззрение». Историческая категория становится эффективной в изучении прошлого, поскольку её содержание достаточно чётко определено.

В то же время описанный подход к определению менталитета накладывает серьёзные ограничения на его использование в качестве инструмента изучения массового сознания. Отношение индивида к окружающей действительности и происходящим событиям может быть вполне сознательным. Характер отношения к действительности практически предопределяется индивидуальным, социальным и профессиональным опытом.

Бессознательное и осознанное нередко переплетаются настолько тесно, что разделить их не представляется возможным. Круг проблем, находящихся в сфере ментальных исследований, значительно сужается. Согласно мнению одного из сторонников «узкого» подхода в сфере, к ним принадлежат религиозное сознание и сакральная картина мира, различного рода «страхи» и фобии, отчасти трудовая этика и представления о власти в традиционных обществах.

Если рассматривать сложившуюся в современной отечественной историографии за последнее десятилетие ситуацию с подобных позиций, то станет ясно, что авторы большинства работ, посвящённых изучению ментальности и различных форм массового сознания, на самом деле подменяют понятия и фактически уходят от декларируемой ими методологии. Широкий подход к определению менталитета и его использованию в исторических исследованиях характерен для значительной части современной России, так или иначе связанной с историко-психологической проблематикой. Принципиальным отличием от позиции сторонников узкого подхода является включение в содержание менталитета сознательной составляющей. Необычайно точно выразил суть данного подхода Л. Н. Пушкарёв: «Более подходящим по смыслу к термину „менталитет“ будет уже давно используемый в нашей литературе термин „духовный мир“. Под духовным миром человека (личности) понимается его сознательная психическая и общественная жизнь, взятая в совокупности и целостности».

Спектр проблем, над которыми работают представители широкого подхода, весьма широк — от трудовой и бытовой этики, до психологии семейных отношений и восприятия властных институтов. В рамках данного подхода понятием менталитет объединяется внутреннее психологическое начало человека, субъективное восприятие окружающего мира и самого себя, общественное и личностное. Такая точка зрения встречает немало критических возражений. Наиболее веское из них касается смешения понятий: новый термин лишь подменяет старые, не менее успешно выполнявшие те же функции.

Дискуссия между сторонниками рассмотренных выше подходов выходит за рамки определения содержания менталитета и всё чаще затрагивает методологический инструментарий исследователя — в этом направлении предметом споров остаются важнейшие понятия. Приведу лишь один пример. Некоторые специалисты в изучении менталитета и повседневности склонны отождествлять историю ментальностей (как исследовательское направление) и культурно-историческую антропологию.

Действительно, между двумя дисциплинами имеется немало точек соприкосновения, особенно если вспомнить историю французской школы: культурно-историческая антропология явилась попыткой создания универсальной, всеобъемлющей дисциплины, целью которой была реконструкция прошлого посредством тщательного изучения деятельности человека во времени. В то же время, по словам историческая антропология представляет собой общую глобальную концепцию истории. История ментальностей же ограничена сферой автоматических форм сознания и поведения.

Третья группа исследователей продолжает применять альтернативные менталитету понятия — и не без успеха. Наиболее ярким представителем этой группы является Е. Н. Марасинова. Её «Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII в.» является образцом эффективного использования корреляционного анализа для реконструкции мировоззрения высшего сословия Российской империи.

Резюмируя сказанное, можно заметить, что единства в определении характера такой важной исторической и психологической категории, как менталитет, среди отечественных исследователей на сегодняшний день не существует.

Причин этому немало: сказывается новизна понятия для академической аудитории (большинства её членов), сложность, изначально присущая данной научной категории. Неприятие некоторыми учёными самого термина свидетельствует, возможно, об их выжидательной позиции. Немаловажен и тот факт, что в западной исторической науке также нет универсального определения менталитета. Это обстоятельство не должно внушать серьёзных опасений. Сравнительно молодая историческая категория находится в процессе осмысления и эволюции.

Следует помнить и о том, что далеко не все общепринятые и устоявшиеся понятия имеют однозначные определения. В данном случае «методологический кризис» больше напоминает творческий поиск. Отсутствие единого подхода создаёт условия для диалектического, дискуссионного раскрытия возможностей менталитета как инструмента реконструкции прошлого. До сих пор речь шла о характере понятия «менталитет», однако не меньшие разногласия среди российских и зарубежных учёных вызывает его содержание. В отечественной историографии последних лет распространение получила значительно упрощённая схема структуры менталитета:

— Картина мира — концепция мироздания, система ценностей, сфера переживаний.

— Стиль мышления — рационально опосредованные установки сознания.

— Кодекс поведения — нормы и стереотипы поведения.

Немецкий учёный П. Динцельбахер в предисловии к коллективному труду «Европейская история менталитета» даёт развёрнутое толкование содержания этого понятия. Среди элементов менталитета фигурируют самые разнородные группы явлений: страхи и надежды, эстетические и этические представления, религиозность, космология, формы коммуникации. Их объединяет психологическая природа, принадлежность к внутреннему миру личности. В структуре менталитета Динцельбахера заметно влияние идей исторической психологии Вильгельма Дильтея — стремление объяснять события и процессы мотивами и побуждениями действующих лиц. Не решён окончательно и вопрос о соотношении менталитета и национального характера. Л. В. Милов фактически ставит знак равенства между поведенческими стереотипами и менталитетом, между ментальностью и национальным характером. Изучение этнической ментальности приобрело в современной России особую актуальность и размах. В работах последних лет предпринимаются попытки проследить связь между этническим (национальным) менталитетом, охранительной идеологией самодержавия, особенностями российского исторического процесса.

Заключение

Отметим, что вопрос о носителях какого-либо определённого типа ментальности принадлежит к числу наиважнейших. В историографии по этому поводу существует две заметные тенденции:

— Преобладание интереса к общенациональному менталитету.

— Акцент на ментальности социальных групп.

Думается, что второй подход более перспективен и наиболее полно отвечает историческим реалиям. Несмотря на ряд общих черт, присущих психологии определённого этноса или нации, различия в ментальности социальных групп подчас бывают весьма заметны. Можно согласиться с французским историком А. Буро в том, что «нельзя переоценивать степень умственного согласия в данном обществе в прошлом». Кроме того, изучение менталитета социальных групп (страт, классов, сословий) имеет ещё одно существенное достоинство — оно позволяет уделить внимание проблемам, практически незаметным при исследовании национального менталитета.

Что же касается понятий «менталитет» и «ментальность», то нередко они понимаются как равнозначные и тождественные, в некоторых подчёркивается более узкий, направленный характер «ментальности». В психологии в настоящее время «ментальность» понимается как совокупность осознанных и неосознанных психологических установок индивида или различных социальных групп действовать, мыслить, воспринимать и постигать мир определённым образом. Менталитет, как уже отмечалось, понятие более высокого порядка, включающее в себя несколько видов ментальности (социально-бытовую, политическую и т. д.). Менталитет — это реальный стиль, характер, способ мышления и духовной жизнедеятельности, присущий определённому социуму (социальной группе).

Справедливо и другое определение. Менталитет — это стереотипы и привычки сознания, заложенные воспитанием и культурными традициями, присущие не отдельной личности, а социально-культурной общности или сословию. Именно такой смысл вкладывается в понятия «ментальность» и «менталитет».

менталитет сознание этнический

1. Блок М. Феодальное общество. — М., 2002.

2. Ревель Ж. Микроисторический анализ и конструирование социального; Одиссей: Человек в истории: Ремесло историка на исходе XX в. — М., 1996.

3. Кром М. Отечественная история в антропологической перспективе; Исторические исследования в России-II: Семь лет спустя. — М., 2003.

4. Пушкарёв Л. Н. Что такое менталитет? Историографические заметки; Отечественная история. 1995. № 3.

5. Мещеряков В. Н. Модальность текста и формирование личности читателя; Понимание менталитета и текста. — Тверь, 1995.

6. Куприянов А. И. Историческая антропология: Проблемы становления; Исторические исследования в России: тенденции последних лет. — М., 1996.

7. Жидков В. С., Соколов К. Б. Десять веков российской ментальности. — СПб., 2001.

8. Марасинова Е. Н. Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII в. — М., 1999.

9. Пихоя Р. Г. О некоторых аспектах «историографического кризиса», или О «непредсказуемости прошлого»; Новая и новейшая история. 2000. — № 4

10. Батурин А. Н. Человек Средневековья: Проблемы менталитета. Кемерово, 2001

11. Кром М. Отечественная история в антропологической перспективе; Исторические исследования в России-II: Семь лет спустя. — М., 2003.

12. Ментальность и менталитет российского общества: к анализу механизмов рефлексивного взаимодействия; Провинциальная ментальность России в прошлом и будущем. — Самара, 1997.

13. Миронов Б. Н. Социальная история России. СПб., 2002. Т.1.