Эмоциональная составляющая в живописи барокко

Стиль барокко ориентирован в значительной мере на чувства. Эмоции получали в барочных произведениях высвобождение, однако ещё недостаточно естественное. Самые характерные черты барокко — броская цветистость и динамичность. Ярким примером может послужить творчество таких мастеров, как Караваджо, Рубенс и Рембрандт, с их буйствами чувств и натурализмом в изображении людей и событий.

Микеланджело Меризи да Караваджо (1571- 1610, Италия) один из крупнейших мастеров маньеризма и барокко, считающийся основоположником реализма. Его называют реформатором европейской живописи XVII века, внесшим много нового в господствовавший до этого стиль. Персонажи на картинах Караваджо — это люди из низов, имеющие грубоватый, простонародный внешний облик. Даже в религиозные композиции он вносил элементы плебейской, грубоватой силы, нередко доводя ее до натурализма. Но писал он их ярко, с убедительной силой, страстью и реализмом.

Рисунок 1 Положение во гроб

Микеланджело Меризи да Караваджо

Глубокий, предельно эмоциональный характер выражения скорби обретают образы персонажей в полотне «Положение во гроб» (Рис.1). Они выглядят монументально, а зритель невольно оказывается вовлеченным в трагический ритуал погребения. «Мрак окутал этих пятерых людей, и они опускали шестого во тьму. Они не знали, что он воскреснет на третий день, прощались с ним навсегда. Тело Христа бескровно. Краски жизни сошли с него, и остались резкие рельефно вылепленные формы. В запрокинутом лице нет покоя, но нет и смертной гримасы. Молодая женщина вскинула руки вверх. Это жест, раздираемый криком. Изо рта вырывается вопль, она на грани обморока. Рядом с ней, чуть ближе к зрителям — Магдалина. Ее слез не видно, лицо полузакрыто платком. Магдалина прячет от остальных не плач, а свою любовь, безвыходную и беспомощную, которая ни в одном слове не проявилась, когда он был жив, и которую не выплакать и не выкричать теперь. И еще одно женское лицо — мать Спасителя. В первую минуту она кажется спокойнее других, но сколько жуткого горя в этом спокойствии. Она не прячет лицо, не отводит глаза, не может потерять сознание. Двое мужчин держат тело Иисуса. Молодой Иоанн всматривается в его лицо. Он напряжен, на лбу собрались морщины. В такие минуты юноши превращаются в мужей. Единственный из всех, Никодим, смотрит вниз, в яму. Мышцы этого мужчины, вздулись. На загорелых ногах набрякли вены. При взгляде на его усилия чувствуешь, насколько мертвая плоть тяжелее живой».