Творчество. 
Основы книговедения

Ставя здесь вопрос о творчестве, мы ставим его с иной точки зрения, чем это обычно делается в трудах по теории литературы. Теоретики литературы (как, напр., Д. Н. Овсянико-Куликовский) пытаются выяснить, как и из чего слагается самый процесс творчества в смысле изменений в переживаниях творящего. Это вопрос очень важный и интересный, но для нас важен не этот внутренний процесс, а тот творческий импульс, который ведет к созданию книги. Нас интересует не психологический процесс, происходящий в писателе во время творчества, но импульс в общению с другими людьми, который неразрывно с ним связан. Только с того момента, как сотворенное, созданное, сочиненное вследствие импульса к общению из неопределенных мысленных образов превратилось в раздельную речь, а речь, в свою очередь, запечатлелась графически на осязательном материале, — творчество становится предметом изучения книговеда.

Уже для Платона была ясна аналогия между физическим воспроизведением жизни и творчеством и передачей мысли (об этом у него говорит Диотима в «Пире»). Один из учеников Овсянико-Куликовского пишет: «В один прекрасный день поэт находит в своей душе новое образование. И поэту до смерти хочется выявить это новообразование наружу. Именно: «до смерти». «Для звуков жизни не щадить», это вовсе не в шутку сказано… Выявить свое переживание — «вот в данный момент цель жизни» («Вопр. теории и психологии творчества⁴⁴, V, 137, П. Энгельмайер). Это относится не только к поэтическому творчеству, но и к научному и ко всякому созданию книги.

Творчество для общения — неотделимый момент жизни. Писательский импульс к творчеству, аналогичный физиологическому, производительному инстинкту и ведущий к действиям, не имеющим непременно целесоответственного общеполезного характера, вследствие особенностей психофизической природы человека, находится в постоянной зависимости не только от силы творческого гения (условия появления и развития его для нас пока совершенно неясны), но и от объективных условий, прежде всего, социально-экономического характера, которые влияют на творца. Отдельная индивидуальность, обладающая крупным творческим гением, может быть физически так ослаблена болезнями или иными телесными мучениями, что творческие возможности ее или сократятся, или совсем исчезнут. То же может случиться и с целыми группами творческих особей, объединенных в каком-нибудь народе, на который обрушиваются бедствия стихийные или социальные, вызывающие общее обескровление и истощение. Отсутствие уверенности в завтрашнем дне, разочарование в миросозерцании, дававшем психическую уравновешенность ряду поколений, являются обычными следствиями подобных бедствий и в свою очередь кладут свой отпечаток и на творцов, понижая или сводя на нет их производительность.

В истории мы видим чередование эпох расцвета и упадка творческих сил наций, в зависимости от условий, в которых в данную эпоху могла протекать деятельность отдельных творцов. В пределах средиземно-европейского культурного мира мы наблюдаем три великих эпохи расцвета литературы в древности: классическую пору Греции, Александрийскую эпоху и период расцвета римской культуры, а в средние века — эпоху Карла Великого, эпоху Оттонов и раннего Возрождения; в новое время каждый из крупных европейских народов пережил свою классическую эпоху и свои эпохи безвременья. Как общее явление, следует отметить, что почти всегда эпохи временного затишья после войн и эпохи политически-бесцветные бывали более богаты творцами новых словесных богатств, чем годы войн и политического оживления; по-видимому, военные и внутриполитические волнения слишком захватывают психику, чтобы оставалось место для чего-либо внеутилитарного.

Содействует ли подъем национального самосознания усилению творчества, как иногда утверждалось, далеко не доказано: напротив, факты говорят о величии и богатстве испанской литературы как раз в эпоху политического и экономического упадка Испании в XVII веке, о литературной бесплодности эпохи высокого подъема французского самосознания во время французской революции и о новом расцвете ее в бесславные в политическом отношении 20-ые и 30-ые годы.

Творчество книги может давать результаты и индивидуальные, и коллективные. У первобытных народов и в литературе древней эпохи мы наблюдаем бессознательное или несознательное коллективное творчество, а в эпохи развитой культуры — организованное сотрудничество. Через весь исторический процесс творчества, кроме того, красной нитью проходит взаимное оплодотворение творцов, выражающееся в заимствовании содержания (перехожие сюжеты, мотивы) и форм, в переработках и обработках. Вопросы, связанные с этими явлениями, обычно рассматриваются исследователями фольклора — для народного творчества, и сравнительной истории литературы — для произведений письменности; в отношении к научной литературе вопрос этот рассматривается в историях отдельных научных дисциплин.