Культура Древней Греции

Содержание Введение Глава 1. Спорт и искусство в Древней Греции Глава 2. Эстетика спорта Заключение Список литературы

Введение

Эстетическое осознание человеческого движения является одной из причин возникновения и развития спорта, исторически сложившегося в формах состязаний и специальной подготовки к ним как средство совершенствования способностей и качеств человека, прежде всего физических. Подобно тому как «практика человека, миллиарды раз повторяясь, закрепляется в сознании человека фигурами логики» Эстетика: Словарь / Под общ.ред. А. А. Беляева — М.: 1989. С. 198., так практика трудовых двигательных действий закреплялась в сознании человека формами своей целесообразности, формами совершенства. Физическое совершенство человека становится предметом направленного воспитания. Физическая культура и спорт выступают в качестве социальных институтов для выработки этих форм, осознаваемых как красота человеческой пластики. По мере того как в спорте, с одной стороны, все более глубоко воплощаются гуманистические идеалы, а с другой, возрастает и выравнивается техническое мастерство участников состязаний, эстетическое содержание спорта все зримее проявляет себя и оказывает все большее влияние на его развитие. Складываются виды спорта с ярко выраженной, подчеркнутой эстетической значимостью (фигурное катание, художественная гимнастика, прыжки в воду, синхронное плавание и т. п.), в которых решение спортивных двигательных и соревновательных задач предполагает использование средств художественной выразительности, поскольку оценивается здесь само движение. Некоторые авторы склонны к отождествлению спорта и искусства. Однако спортивное действие (движение) строится не по логике образного отображения действительности, а по логике конструктивного объединения необходимых элементов спортивной программы. Специфическая черта спорта — высокая эмоциональная напряженность состязания, чем предопределяется его зрелищность, которая в отличие от других видов зрелищ возникает на основе объективно действующих законов композиции спортивной борьбы, независимо от того, борьба ли это с противником или с предельными весом, высотой, скоростью. Другая особенность спортивного зрелища — игровой азарт. Поэтому одна из важных функций эстетического воспитания в сфере спорта, от которой во многом зависит воспитательный эффект в целом, состоит в том, чтобы направить азарт участников состязания и зрителей в русло гуманистических ценностей, переплавить страсти в эстетические эмоции, не позволяя азарту достигнуть своей крайней формы — спортивного фанатизма, который разрушает эстетическое отношение к спорту. В сфере спорта создается своя особая предметная среда (стадионы, снаряды, спортивная одежда, знаки и т. п.), оказывающая существенное воздействие на образ и стиль жизни людей. Таким образом, спорт непосредственно влияет на эстетическую культуру общества, на традиционные виды эстетической деятельности. Происходит и обратный процесс — проникновение форм собственно эстетической деятельности, методов художественного творчества, выразительных средств художественного языка в сферу спорта.

Еще одним результатом соединения спорта и эстетики стало соотношение спорта и искусства. И здесь, пожалуй, никто не смог превзойти древних греков.

Глава 1. Спорт и искусство в Древней Греции Всей античной культуре был свойствен дух агона — борьбы, состязания, испытания. Греки обожали всякие соревнования — спортивные олимпиады, соревнования поэтов, музыкантов, художников, публичные споры ораторов и философские дискуссии мудрецов. Не было ничего почетнее, чем стать победителем в каком-либо соревновании и получить в награду оливковый венок или оливковую ветвь.

В Афинах, Дельфах, Немее, на Истмийском перешейке в назначенное время сходились желающие помериться силой, ловкостью и талантом. Кроме атлетов, борцов и гимнастов, там выступали ученые, поэты, философы, ораторы. Но самой большой славой пользовались состязания в Олимпии. Они были настоящим национальным празднеством.

Можно сказать, что греческая скульптура родилась на стадионах, в гимнасиях, на олимпиадах. Победители олимпийских игр всенародно прославлялись, в их честь воздвигались статуи. Поскольку на состязаниях юноши выступали обнаженными, то скульптура с первых шагов стала решать проблемы пластики обнаженного юношеского тела. Так появились в период греческой архаики скульптурные изображения юношей — куросы, которых долго называли архаическими аполлонами.

Куросы посвящались богам, ставились в храмах и святилищах, изображения атлетов воздвигались на площадях городов, рельефные изображения исполнялись на надгробных плитах — стелах. Иногда статуи достигали нескольких метров высоты. Фигуры монументальны, моделированы обобщенно, в ее нерасчлененности отчетливо подчеркивается связь с блоком. Руки прижаты к туловищу, одна нога выставлена вперед. Подчеркнуто атлетическое сложение: широкие плечи, узкие бедра. Лица куросов не индивидуализировались. В мужских фигурах подчеркнуты статикой позы сдержанность, мужество, сила. Все это выражало нравственный идеал греков в период архаики, а в искусстве той эпохи эстетический и этический идеалы сливались.

Истинный расцвет Греции справедливо связывается со временем, когда Афинами управлял первый стратег Перикл (444−429). Около него группировалась интеллектуальная элита: люди искусства и науки, знаменитые философы того времени.

Искусство греков показывало, каким должен быть человек: физически и нравственно прекрасным, гармонически развитым, — и в этом смысле искусство V—IV вв. до н.э. справедливо стали называть классикой, оно явилось образцом для подражания.

Образ атлета — по-прежнему самая распространенная тема скульптуры. Совершенную человеческую красоту — вот что стремились воплотить греки в образах атлетов. Но создать ее непросто, оно состоит в том, чтобы воедино слились добродетель души с соразмерной красотой тела, писал Лукиан. Ильина Т. В. История искусств. Западноевропейское искусство. — М.: 2000. С. 17 Фигура дельфийского возничего из композиции, созданной около 476 г. до н.э. неизвестным мастером по желанию одного из победителей в состязаниях на колесницах, в ниспадающем складками хитоне, напоминает величественную дорическую колонну с каннелюрами. Лицо полно сдержанной силы, спокойствия, торжественности и благородства, линии лба, носа, бровей и губ безупречны по рисунку. Идеально прекрасный образ не лишен, однако, жизненности. В зрачки глаз были вставлены цветные камни, что оживляло выражение. Фигура отлита в бронзе, ставшей с этого времени любимым материалом.

Известны не только анонимные произведения V века до н.э. В это время в Афинах работали скульпторы Фидий, Мирон и Поликлет. Наиболее известен среди работ Мирона из Элевтер «Дискобол» (около 460−450 гг. до н.э.), изображающий атлета в момент наивысшего напряжения перед броском диска. Мирону первому удалось передать в статичном искусстве живость движения, внутреннее напряжение фигуры.

Поликлет из Аргоса работал уже в период высокой классики, в середине и второй половине V в. до н.э. Он создал тот обобщенный художественный образ атлета, который стал нормой и образцом. Им был написан теоретический трактат «Канон», где скульптор точно рассчитал размеры частей тела исходя из роста человека как единицы измерения (например, голова — 1/7 к росту, лицо и кисть руки — 1/10, ступня — 1/6 и т. д.). Применяя свою систему на практике, скульптор создавал статуи мощных, широких, несколько приземистых с великолепной мускулатурой людей с безмятежно-спокойными и прекрасными лицами героев. Свой идеал он выразил в сдержанно-мощных, спокойно-величавых образах «Дорифора» (копьеносца), «Диадумена» (атлета, увенчивающего свою голову победной повязкой) и «Раненой амазонки», предназначавшейся для знаменитого храма Артемиды в Эфесе. Поликлет воплотил в своих статуях прежде всего образ идеального свободнорожденного гражданина греческого полиса, города-государства Афин.

Третьим величайшим скульптором V в. до н.э. был афинянин Фидий. Около 448 г до н.э. Фидий выполнил 13-метровую статую Зевса для храма Зевса в Олимпии. Лицо, руки и тело бога были выложены пластинками слоновой кости на деревянной основе, глаза из драгоценных камней, плащ, сандалии, оливковые ветви на голове, волосы, борода — из золота.

С 449 г. до н.э. началась реконструкция Афинского акрополя и Фидий стал воплотителем замысла Перикла. Создавая скульптуры и рельефы, Фидий передал в мифах живое чувство веры в торжество человеческого разума, в силу красоты, в победу греков над персами и над стихийными силами природы. Идеальная красота, глубокая человечность богов и богинь, им изображенных: прекрасного Диониса, Афродиты, богинь судьбы Мойр и других, — не только радовали глаз, но и вселяли уверенность в современников, возвышали их над обыденной жизнью. В этом было огромное воспитательное значение искусства Фидия.

Среди мифологических сюжетов были и сцены, непосредственно отражающие современную жизнь Афин: на рельефном фризе Парфенона, Фидий изобразил панафинейское празднество: скачущих на лошадях юношей, колесницы состязающихся в ловкости, музыкантов, жертвенных животных, девушек, несущих дары богине. Уже современники говорили о неистощимой фантазии Фидия, а позднее исследователи подсчитали, что на фризе изображены 365 человеческих фигур и 227 фигур животных, при этом ни разу не повторяется пластика движений.

Только в IV в. до н.э. — поздняя классика — когда греки обнаружили в жизни новые, неподвластные им грани, место величия постепенно начинают занимать человеческие переживания, страсти и порывы. И тогда — впервые — происходит художественное открытие прелести детства, мудрости старости, обаяния женственности. Великих ваятелей этого периода: Скопаса, Праксителя, Лиссипа, отделяет от Фидия совсем небольшой временной интервал, но доминанта их творчества уже иная: страсть, беспокойство, глубокие сомнения, скорбные переживания.

Так, в единственной дошедшей до нас подлиннике скульптуры Праксителя мраморной статуе Гермеса, мастер изобразил прекрасного юношу, небрежно облокотившегося на пень, в состоянии покоя и безмятежности, сильные мышцы бога расслаблены. Задумчиво и нежно он глядит на младенца Диониса, которого держит на руках. На смену мужественной красоте атлета V в. до н.э. приходит красота несколько женственная, изящная, но и более одухотворенная. Особой славой пользовалась другая скульптура Праксителя — статуя Афродиты Книдской. Это было первое в греческом искусстве изображение обнаженной женской фигуры. Статуя стояла на берегу полуострова Книд, и современники писали о настоящих паломничествах сюда, чтобы полюбоваться красотой богини, готовящейся войти в воду и сбросившей одежды на стоящую рядом вазу.

Около 350 г. до н.э. Пракситель создал своего «Отдыхающего сатира» — лирический образ. На мифологический характер образа указывает лишь одна деталь — острые уши, почти совсем спрятанные в локонах густых волос. В остальном же перед нами изящный, несколько женственный юноша, небрежно облокотившийся о древесный ствол. Сатир только что играл на флейте (она так и осталась у него в руке), но о чем-то задумался.

Наиболее яркая черта творчества Праксителя — это умение сочетать глубокий внутренний мир своих героев с поразительным физическим совершенством. Скульптора интересует человеческое тело, а игре страстей он предпочитает умиротворенную созерцательность.

Скопас, уроженец острова Парос, был современником Праксителя. Он участвовал в создании рельефного фриза для Галикарнасского мавзолея совместно с Тимофеем, Леохаром и Бриаксисом. В отличие от Праксителя Скопас продолжил традиции высокой классики, создавая образы монументально-героические. Но от образов V в. их отличает драматическое напряжение всех духовных сил.

В состоянии экстаза, в бурном порыве страсти изображена Скопасом Менада. Спутница бога Диониса показана в стремительном танце, ее голова запрокинута, волосы упали на плечи, тело изогнуто, представлено в сложном ракурсе, складки короткого хитона подчеркивают бурное движение. Игра светотени усиливает динамику образа.

Порыв страсти, выражение страдания, даже какого-то трагического надлома нарушает гармоничную ясность. Все это опосредовано выражает трагический кризис этических и эстетических идеалов классической поры.

Лисипп — третий великий скульптор IV в. до н.э. Работал он в бронзе и, если верить древним писателям, оставил после себя 1500 бронзовых статуй, которые до нас в подлиннике не дошли. Лисипп использовал уже известные сюжеты и образы, но стремился их сделать более жизненными, не идеально совершенными, а характерно-выразительными. Так, атлетов он показывал не в момент наивысшего напряжения сил, а, как правило, в момент их спада, после состязания. Именно так представлен его Апоксиомен, счищающий с себя песок после спортивного боя. У него усталое лицо, слипшиеся от пота волосы. Пленительный Гермес, всегда быстрый и живой, тоже представлен Лисиппом как бы в состоянии крайнего утомления, ненадолго присевшим на камень и готовым в следующую секунду бежать дальше в своих крылатых сандалиях. Утомленным от подвигов изображает Лисипп и Геракла («Отдыхающий Геракл»). Это был один из любимых персонажей Лисиппа. Геракла он изображал в разные периоды его жизни: отдыхающий Геракл, настигающий лань, Геракл со львом и т. д.

Лисипп создал свой канон пропорций человеческого тела, по которому его фигуры выше и стройнее, чем у Поликлета (размер головы составляет 1/9 фигуры).

Лисипп был многогранным художником. Придворный скульптор Александра Македонского, он делал гигантские многофигурные композиции, например баталию из 25 фигур всадников, статуи богов (Посейдон, установленный на Коринфском перешейке у самого моря), портреты Александра Македонского. Ни один раз он изображал его, а Александр никому больше не доверял делать с себя изображения. Лучший из портретов полководца несет в себе черты почти трагической смятенности.

Таким образом, спортивные празднества Древней Греции оказывали непосредственное влияние на искусство, причем не только скульптуру. Было множество живописных произведений, которые не сохранились. По мотивам Олимпийских игр расписывались бесчисленные греческие вазы, килики, кратеры, гидрии, амфоры. Спорт формировал идеалы красоты человеческого тела у древних греков, он стал одной из основных тем их эстетики.

Так, Аристотель разрабатывает и характерное для античности учение о калокагатии (от греч. kalos — прекрасный и agathos — хороший, нравственно совершенный) — единстве этически «хорошего» и эстетически «прекрасного». Калокагатия мыслится как нечто целое и самостоятельное. Философ понимает «хорошее» как внешние жизненные блага (власть, богатство, слава, почет), а «прекрасное» как внутренние добродетели (справедливость, мужество и пр.) Поскольку калокагатия у Аристотеля — полное и окончательное слияние «прекрасного» и «хорошего», то между ними теряется всякое различие. Калокагатия, по Аристотелю, является внутренним объединением морали и красоты. Никитина И. П. Философия искусства: учебное пособие. — М.: 2008. С. 183.

Энтелехия — это процесс превращения бесформенной материи в нечто целостное и упорядоченное. Все, что окружает человека, считал философ, находится в состоянии хаоса. Механизм энтелехии позволяет в процессе созидательной деятельности трансформировать неупорядоченное «вещество жизни» в упорядоченное «вещество формы». Искусство осуществляет это процесс посредством художественной формы, порядка и гармонии, уравновешивания страстей. Многие идеи, высказанные Аристотелем, нашли свое дальнейшее развитие в последующих европейских эстетических теориях.

Глава 2. Эстетика спорта спорт искусство древний греция И все-таки время от времени возникали дискуссии о том, что же такое спорт — искусство или нет? В ходе таких дискуссий ставилась задача, учитывая все различия спорта и искусства, выяснить их общие моменты и взаимосвязи.

М. Каган обоснованно утверждает, что качественная разница между художественным творчеством и другими формами человеческой деятельности не исключает их тесной и многообразной связи, напротив, предполагает ее. Непосредственным выражением этой взаимосвязи являются прикладные, утилитарно-художественные виды и жанры искусства, которые находятся в пограничной области художественного творчества и в равной степени принадлежат как ему, так и материальному производству, спорту или педагогике. «В этих пограничных областях происходит постоянный диалектический переход искусства в неискусство и неискусства в искусство» Цит. по Витт Гюнтер. Эстетическое, художественное и спортивное.- Берлин: 1982. С. 43.

Для эстетики спорта важно уточнить различие между искусством и спортом, между художественным и спортивным. Среди эстетиков, особенно тех, кто занимается эстетикой спорта, мнения по этому вопросу существенно расходятся. Многие обосновывают положение о том, что спорт не является искусством. Другие усматривают близость искусства и спорта, например, в танцах и художественной гимнастике.

А. Френкин весьма противоречиво высказывается по данной проблеме: «…всякое художественное, конечно, в то же время эстетическое, но далеко не все, что эстетично, то художественно… Лишь отдельные виды спорта в силу своей особой природы поднимаются порой до уровня искусства, и то в своих высших проявлениях, что касается творчества наиболее выдающихся мастеров художественной гимнастики, фигурного катания на коньках и др.» Френкин А. А. Эстетика физической культуры. — М.: 1963. С.106−107.

Наверное, можно выделить три точки зрения на вопрос о взаимоотношении спорта и искусства.

Первая, спорт (определенный вид спорта) считается искусством. Между художественным и спортивным (в отдельных видах спорта) вообще нет никакого различия.

Вторая, спорт не считается искусством. Спортивное и художественное рассматриваются как принципиально различные понятия.

И третья, отношение спорта и искусства многопланово. В отдельных случаях спортивное и художественное объединяются, «сплавляются», в спорте используются художественные средства.

При анализе сходства, различия и связей между «художественным и спортивным» обычно ссылаются на такие явления, как творческие аспекты действий спортсмена и его мастерство; на высокую зрелищность спорта и способность спортивных соревнований выполнять функцию спектакля; а также образность спортивных выступлений и применение художественных средств в отдельных видах спорта.

Если мы будем сравнивать творчество и мастерство спортсмена и художника, то увидим, что ни в искусстве, ни в спорте успехи невозможны без творческого усилия. Причем, это диктуется не какими-то утилитарными потребностями и целями, а добровольным решением индивида, что соответствует также общественным потребностям и ожиданиям. В добровольной, сознательной, полезной и творческой деятельности развиваются социальные качества индивида, составляющие его личность. Это справедливо для всех сфер общественной деятельности, в том числе художественной и спортивной. Следовательно, различие между ними не состоит в том, что одна из них имеет более творческий характер, нежели другая.

Главным при определении различия между художественным и спортивным, безусловно, является противопоставление художественного содержания и специфического «художественного языка» содержанию и форме спортивных упражнений, а также положения художника и спортсмена в творческом процессе.

Поэтому важнейшее отличие спорта от искусства заключается в том, что спортивная деятельность — это непосредственная деятельность, самостоятельное явление, а не отношение к другому явлению. Художественная деятельность, напротив, всегда является отношением к чему-то другому, образом, отображением чего-то другого.

Художественное творчество является отношением «субъект — объект». Художник как творческий субъект изображает избранный художественный предмет, реальный объект. Готовое художественное произведение как результат этого творческого процесса само становится объектом другого субъекта, который воспринимает его и вступает в связь с этим произведением искусства.

Художник создает образную модель, чтобы сообщить другим людям, как он понимает и оценивает реальность. Спортсмен — сама реальность. Он не передает информацию другим людям или делает это весьма условно не через знаки, символы или образные модели, а лишь через самого себя, через свою активность, свои достижения в их единственности и неповторимости в эстетическом смысле.

Художник может отделить себя от объекта. Его присутствие при восприятии его произведения другим субъектом не требуется. Напротив, спортсмен в своей спортивной деятельности одновременно является и субъектом и объектом, и его действия не имеют художественного характера.

По мнению А. Френкина, фигурное катание на коньках и художественная гимнастика относятся «к искусству в точном значении этого слова». Он считает, что «в этом же смысле можно говорить об элементах искусства в произвольной программе вольных упражнений спортивной гимнастики, особенно женской», но подчеркивает, что это имеет место лишь «в тех случаях и в той мере, когда крупнейшим мастерам удается создать в этих видах спорта высокохудожественную произвольную программу и передать посредством художественных образов определенное настроение, чувства». С его точки зрения, «об остальных видах спорта можно говорить как об искусстве лишь в переносном значении, как о совершенном мастерстве», «искусном исполнении». Френкин А. А. Указ.соч. С.91−92, 105.

Вместе с тем каждый человек может достичь такой степени мастерства, которая позволяет ему перейти к художественному творчеству как основному виду занятий. Как раз в спорте часто можно наблюдать, когда, например, гимнаст или акробат переходят в цирковые артисты. Хотя уровень мастерства этих спортсменов заставляет в данном случае рассматривать границу между спортом и цирком как весьма относительную и подвижную, однако, не устраняет ее. Если даже движения спортсмена (например, акробата) и циркового артиста по форме сходны, они различаются по своим целям и смыслу…

Часто указывают на сходство между технико-композиционными видами спорта и изобразительным искусством. Такое сходство — и даже общность — действительно имеется. Оно состоит в том, что эстетическое отношение к этому виду художественного действия и спортивному действию существует лишь на время самого этого действия… Но вместе с этим сходством имеется и весьма существенное отличие. Спортсменка (в фигурном катании, художественной гимнастике, гимнастике) должна выразить в своем выступлении наивысшую степень идентичности со своей личностью, а артистка (в балете, пении) — с той личностью, которую она изображает.

При сравнении спортивных форм движения (фигурное катание, художественная гимнастика, произвольные гимнастические упражнения) и артистических форм движения (танец, балет) нетрудно заметить много общего. Но имеются и существенные различия… Спортсменка представляет только себя и никого больше, не изображает ни Жизель и ни Джульетту. Танцовщица, напротив, изображает кого-то (например, Гаяне или Одетту), но только не саму себя.

Балет, как правило, имеет сюжет и различные характеры, воссозданию которых служат не только все хореографические и танцевальные элементы, эскизы декораций, музыка и т. д., но также мимика и искусство жестикуляции танцора. Могут ли эти средства — мимика и жесты — найти свое применение в художественной гимнастике, в фигурном катании или произвольных упражнениях в гимнастике, если здесь вообще нет сюжета, а те, кто выполняет эти упражнения, не ставят своей целью выразить определенный характер, его развитие? Мимика и жестикуляция как художественные средства выражения определенного образа или идеи (например, любви, дружбы, готовности к борьбе, траура, тоски или чего-то иного) не входят в спортивное действие.

Смысл и цель спектакля (оперы, мюзикла, оперетты, балета) состоит в том, чтобы приобщиться к публике, развлечь ее, вызвать у нее определенные эмоции. Присутствие публики является необходимым условием для художественного воздействия в этом виде искусства.

В спортивном соревновании также существует связь между его участниками и зрителями. Об этом свидетельствует, в частности, имеющиеся во всем мире стадионы, спортивные залы с местами для зрителей. Наличие зрителей на спортивных соревнованиях является распространенной традицией, которой нельзя пренебречь. Она удовлетворяет потребности миллионов людей. Присутствие зрителей поощряется и рекламой. Но в отличие от представления на театральной сцене спортивное соревнование не требует с необходимостью зрителей. Иногда (частично, например, во время марафона, кросса, соревнований на лыжах на длинную дистанцию и т. д.) оно действительно происходит без зрителей. Цель спортивного соревнования, попытки установить рекорд или демонстрации спортивного мастерства не требует присутствия зрителей. Все это может происходить и без зрителей.

Представление на сцене театра происходит по законам драматургии, которые определяют и результат и средства, применяемые для его художественного выражения. Хотя спортивное «представление» и может быть драматичным, но оно происходит не по законам драматургии. Исключения из этого правила чаще всего встречаются в профессиональном спорте, когда в результате махинаций заранее определяется победитель. Но настоящему спорту это явление не свойственно.

Исключением в этом плане являются и показательные выступления в фигурном катании на коньках, во время которых спортсмены довольно часто используют средства сценическо-танцевального представления, костюмы, образы. Но эти выступления происходят вне соревнований. Это — дружеский подарок спортсменов публике, выявляющий подвижный характер границ между спортивным действием такого рода и соответствующими формами изобразительного искусства …

Конечно вольные упражнения произвольной программы в фигурном катании на коньках, в художественной гимнастике, в спортивной гимнастике строятся сознательно и творчески таким образом, чтобы они производили эстетическое впечатление, за которое ставится особая оценка — за артистичность исполнения. Но в данном случае речь идет лишь о том, чтобы добиться согласования выполняемого упражнения с музыкой, эстетической организации и композиции упражнения, чтобы преподнести его содержание с наибольшей выразительностью и эстетическим воздействием…

М. Каган считает, что в данном случае имеет место переплетение художественного творчества с практической деятельностью в форме спортивного действия. Однако представление о том, что фигурное катание на коньках должно решать художественные задачи, является по крайней мере недостаточно точным и может нанести существенный практический ущерб спорту. Более правильно утверждать, что исполнитель использует для решения спортивных задач в фигурном катании и определенные художественные средства (хореографию, музыку, художественно оформленную одежду и т. д.) Пахомова Л. А. Хореография и фигурное катание. — М.: 1980. С. 38. Создаваемые им при этом образы передают определенное эмоциональное настроение и духовную позицию спортсмена, определенные черты его личности и доставляют наслаждение зрителям. Но при этом целью является не этот образ, а само спортивное упражнение, его содержание.

Из определенного сочетания спортивных элементов возникает некий образ. Но спортсмен изображает не какую-то идею, не драматическое содержание, не литературного героя или кого-то еще, а самого себя, уровень своего спортивного мастерства и эстетического вкуса…

Смысл иногда употребляемого обозначения некоторых видов спорта (например, художественной гимнастики) как «художественных» состоит в том, что здесь используются художественные средства (музыка, одежда), выступления организуются в соответствии с эстетической точкой зрения. Но это не дает основания для отнесения этих видов спорта к искусству…

Итак, между художественным и спортивным существует определенная взаимосвязь и нечто общее. Но отождествление этих понятий не только мешает правильному пониманию и оценке специфических эстетических качеств спорта, но и ведет к неправильным установкам в спортивной практике.

В некоторых видах спорта эстетическое освоение действительности переходит в формы практического действия и достигает относительной высокой степени слияния с артистическими элементами при доминировании спортивных целей. Хотя здесь спортивному результату и придается эстетическое значение, но в этом случае эстетическое является лишь аспектом комплексного процесса, «побочным эффектом» спортивного действия.

Заключение

Эстетические параметры спорта следует рассматривать через эстетическое сознание. Специфика эстетического сознания в том, что оно является восприятием бытия и всех его форм и видов в понятиях эстетики через призму эстетического идеала. Эстетическое сознание каждой эпохи вбирает в себя все существующие в ней рефлексии по поводу прекрасного и искусства. В его состав входят бытующие представления о природе искусства и его языка, художественные вкусы, потребности, идеалы, эстетические концепции, художественные оценки и критерии, формируемые эстетической мыслью.

Первоначальным элементом эстетического сознания является эстетическое чувство. Его можно рассматривать как способность и эмоциональную реакцию индивида, связанную с переживанием от восприятия эстетического предмета. Развитие эстетического чувства приводит к эстетической потребности, т. е. к потребности воспринимать и приумножать прекрасное в жизни. Эстетические чувства и потребности получают выражение в эстетическом вкусе — способности отмечать эстетическую ценность чего-либо, способность распознавать прекрасное и уродливое. Идеалом художника является человек, гений которого сочетается со вкусом. Вкус — это не исключительно субъективное качество. Суждения вкуса общезначимы. Но если вкус имеет объективное содержание, то, следовательно, он поддается воспитанию.

Эстетический вкус представляет собой обобщение эстетического опыта. Но это во многом субъективная способность. Более глубоко обобщает эстетическую практику эстетический идеал. Проблема идеала как теоретическая проблема эстетики впервые была поставлена Гегелем. В Лекциях по эстетике он определил искусство как проявление идеала. Эстетический идеал — это воплощаемый в искусстве абсолют, к которому искусство стремится и постепенно восходит. Значение эстетического идеала в творческом процессе очень велико, поскольку на его основе формируется вкус художника, вкус публики. Спорт формирует эстетический идеал тела человека, его стремлений к победе, успеху, мужеству, силе.

1. Витт Г. Эстетическое, художественное и спортивное // Эстетика спорта / Перевод В. И. Столярова. — Берлин: 1982.

2. Домашнев А. Д., Дроздова Т. Н. Из глубины веков. — М.: 1984.

3. Ильина Т. В. История искусств. Западноевропейское искусство. — М.: 2000.

4. Кармин А. С. Основы культурологи: морфология культуры. — СПб.: 1997.

5. Никитина И. П. Философия искусства: учебное пособие. — М.: 2008.

6. Пахомова Л. А. Хореография и фигурное катание. — М.: 1980.

7. Сараф М. Я. Эстетика спорта. — М.: 1978.

8. Френкин А. А. Эстетика физической культуры. — М.: 1963.

9. Эстетика: Словарь / Под общ.ред. А. А. Беляева. — М.: 1989.