Мои впечатления от открытия городской галереи братьев Третьяковых (журнал «Артист» 1839-29 1894-34, 35, 36)

Очевидно, это связано, опять же, с восприятием общества живописных произведений. Многие из виденных мною картин принадлежали к творчеству старших художников. Все эти картины были по достоинству оценены обществом еще при жизни художников (некоторые из них уже умерли). Произведения искусства в дальнейшем приобретают большую значимость, а потомки начинают судить о картинах более строго.

Я убежден, что гениальное произведение, рождающееся из-под пера великого художника, облечено властью над умами людей с самого первого момента своего поведения. Я вполне понимаю Третьякова, который отбирал картины с самых первых минут его появления. Ведь выражение человеческого гения — это достояние не только истории, но и потомком. Мои мысли относительно человеческого гения. В равной мере могут быть отнесены и к картине. Уверен, что если бы Вы увидели все это собрание картин, то были бы поражены тем языком, на котором говорят эти картины. То, что они говорят я более чем уверен. Попробую доказать свои мысли.

Каждый зритель, присутствовавший в ту пору в зале Галереи, мог убедиться в этом. Художественный образ, созданный пером гения, всегда находит свое воплощение в образе, созданный им. Образ этот всегда ясен и предельно прост. Уверяю Вас, что просматривая каждую картину, я пришел к выводу о том, что любое из художественных произведений, имеющих собственный язык, найдут свое воплощение в душе человека. Хочу немного пояснить Вам, в чем мне видится возможность этого воплощения в душе.

Представьте себе, что мы общаемся с человеком, страдающим костноязычием. Согласитесь, что понимание мысли при этом существенно затруднено. То же происходит и на картинах — наше искусство представляет собой многочисленные цветовые пятна на полотне, однако, они воздействуют на душу человека. Эти пятна на холсте могут заговорить понятным языком только том случае, если художник будет полновластным хозяином своих произведений — если под его руками краски будут такими же послушными, как и наш обыкновенный язык, то эти краски могут поведать не только об образах, изображенных на картине, но и о замысле художника и его мыслях в момент написания картины. Именно эти мысли пришли мне в голову при посещении галереи, однако, мне представляется, что задача эта, которую я определил живопись, наверняка недостижима для современного искусства. Все объясняется тем, что говорить образами гораздо легче, чем писать свои мысли на холстах.

Когда я рассматривал коллекцию русских живописцев, мне пришла на ум мысль, что русские художники выражают собственные мысли намного проще, чем французские. В то же время мне показалось также, что русское искусство существенно отличается от французского — оно более простое по стилю письма, но и более понятное для нашего русского созерцателя. Эти картины получают достойное обрамление в обрамлении особняка, выполненного в русском стиле. Я задумался над тем, что наши художники гениальны в том случае, когда они изображают бытовые картины или реальный пейзаж, указывают на то, что они осень развились в этом направлении. Но в Галерее братьев Третьяковых мне не пришлось увидеть картин, требующих работы фантазии, когда приходится изображать пейзаж или картины, не имеющие своего воплощения в реальности. Мне кажется, что это связано с тем, что наши художники недостаточно подготовлены для изображения этого.

Недостаточная подготовка указывает на то, что русское искусство вторично по отношению к западному, а, следовательно, и менее развитое. Я бы хотел пригласить Вас к нам в Москву, чтобы Вы смогли увидеть Галерею братьев Третьяковых. Сойдемся ли мы во мнении? До письма.

Список литературы

Журнал «Артист»., 1893. — № 29 — с. 105 — 120Журнал «Артист»., 1894. — №.

34. — с. 112 — 125Журнал «Артист»., 1894. — № 35.

— с. 109 — 117.