Ташизм. 
История зарубежного и русского искусства хх века

Течением, близким абстрактному экспрессионизму, стал ташизм. Он зародился в Европе и во многом совпадал с живописью действия, распространившейся в США. Направление включало в себя таких мастеров, как немцы Вольфганг Шульце (1913—1951 гг.) и Ханс Хартунг (1904— 1989 гг.), французы Жорж Матье (1921—2012 гг.), Пьер Сулаж (р. 1919 г.), Мишель Танье (1909—1987 гг.) и Камиль Бриан (1907—1977 гг.), испанец Антонио Саура (1930—1998 гг.) и мн. др. Мастера-ташисты также использовали метод спонтанного нанесения красок на холст. По мнению самих художников, их произведения, хоть и носят вполне абстрактный характер, все же опираются на отголоски реальности, побуждающие мыслить в определенном направлении. Подсознание, будоражимое какой-либо почерпнутой в реальности темой, порождает нон-фигуративные образы, так или иначе с этой реальностью связанные, однако дословно ее не воспроизводящие. Заметим, похожим образом мыслил и Кандинский, когда давал своим произведениям названия с целью натолкнуть зрителя на определенные ассоциации.

В большинстве своем ташисты оказываются тонкими колористами и весьма изысканными рисовальщиками. Они очень чувствительны к цвету и линии, будучи наследниками давней европейской традиции, обучаясь на примере импрессионистов, постимпрессионистов, фовистов, а также и старых мастеров. Примером может служить «Ветряная мельница» Вольфганга Шульце (1951 г., Вестфальский музей искусства и истории культуры, Мюнстер), которая заставляет вспомнить гравюры Рембрандта.

Внимательное, вдумчивое отношение к рисунку и колориту обусловило и спокойствие, неторопливость манеры европейских ташистов. В их произведениях гораздо меньше спонтанной экспрессии, чем в работах их американских коллег. Можно вспомнить полотна Камиля Бриана, выдержанные в изысканной пастельной цветовой гамме. Такие композиции как «Безразличие» (1962 г., Музей изящных искусств, Нант) (илл. 250) складываются из почти квадратных мазков, нанесенных плоской широкой кистью и навевающих воспоминания о пуантилизме Ж. Сёра и П. Синьяка. Повлияло на ташистов и восточное искусство, например, суми-э — техника, требующая от художника быстроты движения и верности глаза. Китайские и японские мастера суми-э могли сотворить образ несколькими мазками кисти. Работая черной тушыо, они создавали формулы реальных вещей, во многом приближающиеся к абстракции. В творчестве Ханса Хартунга постоянно встречаются мотивы, отсылающие к искусству каллиграфии и суми-э (илл. 251). Мастер работает черной краской по белому или тонированному фону, создавая иероглифоподобные композиции из мазков и линий. Мазки то расходятся веером, напоминая листья каштана, то как будто оказываются сметены незримым ветром на одну сторону, навевая воспоминания о гибком бамбуке.

Увлечение японским искусством сказалось и на творчестве Пьера Сулажа, который работает более широкими, статичными и уверенными линиями, создавая устойчивые и четкие «иероглифы» (илл. 252). (Заметим, что в Японии того времени была своя школа ташизма «Гутаи».).

Можно сказать, что в 1950—1960;е гг. ташизм представлял собой элитарное искусство, требующее от зрителя обширных познаний в области истории искусства и оперирующее чисто художественными средствами.