Российская правовая система в результате присоединения Северного Кавказа к Российскому государству инкорпорировала право и юридические институты многих народов.
Присоединение народов Северного Кавказа к России обусловило достижение цивилизованного мира, экономико-торговую интеграцию, военно-политические союзы во имя совместной обороны, культурно-правовое взаимовлияние1.
Политика России в отношении северокавказских народов не исказила логики их развития, особенно в том, что касается права. Это выразилось в становлении в XIX в. феномена правового плюрализма — государственной легитимации традиционных правовых образований (адата и шариата) и использовании их в регулировании отношений в этническом социуме параллельно с правом России в процессах динамики ее государственности. Сущность Российской империи не похожа на колониальные империи Запада. Присоединение к России и интеграция инонационального права — это процесс, обусловленный, с одной стороны, становлением российской государственности, с другой — общественно-политическим развитием народов Северного Кавказа.
В первой половине XIX в. была впервые оформлена система российского права, дожившая в своей основе до последних дней Российской империи. Характерной чертой правовой системы России явилось включение в нее систем права тех государств и народов, которые к ней присоединились. Тем
1 Блиев М. М. О некоторых проблемах присоединения народов Кавказа к России // История СССР. 1991. № 6. С. 67. самым обеспечивался учет региональных и национальных особенностей населения империи1.
Правовая культура Российского государства складывается как сложный по своим истокам, интегрированный социальный феномен, впитавший в себя правовые традиции многих народов. Адатское и мусульманское право народов Северного Кавказа является частью российской правовой действительности на протяжении более чем двух веков, разделяя с ней свои исторические судьбы.
Актуальность темы
и необходимость углубленного изучения российской правовой системы на общетеоретическом уровне обусловлены качественно новой ситуацией, в которой ныне находятся отечественное государство и право. Новый геополитический статус Российской Федерации требует комплексных исследований правового строя России как целостного, самостоятельного явления, отражением которого в науке выступает категория правовой системы2.
Историко-правовой анализ процессов динамики российских правовых систем требует в настоящее время изучения типологических характеристик и различий правовых культур в России и нуждается в углублении и развитии на основе широкого социокультурного подхода, рассматривающего право как составную часть национальной и духовной жизни. Очевидно, что нужен подлинно гуманитарный подход к анализу российской правовой действительности с позиций культурных традиций, интеграции разъединенных и противопоставлявшихся друг другу периодов жизни национального права. Такое осмысление проблемы позволит увидеть в отечественном правовом мире феномен юридического плюрализма на Северном Кавказе, имеющий свои закономерности развития и применения.
1 История отечественного государства и права / Под ред. О. И. Чистякова. -М., 2000. 4.1. С. 328.
2 Государство и право.-М., 1996. № 2. С. 10.
Осмысление разнообразия оснований становления и развития российских правовых систем с учетом национального правосознания и этноправо-вых особенностей демонстрирует подлинную ценность систем права ее народов и всего права в целом.
Обращение к этому исследованию и осмысление обретенного истори-ко-правового наследия обусловлено и другими причинами. На формирование стабильного правового порядка на Северном Кавказе исторически влияли юридические, нормативно-регулятивные системы северокавказских этносов
— адат и шариат. Однако работ, посвященных этому вопросу, все еще мало, юридических исследований и того меньше.
Протекающие в наше время на Северном Кавказе негативные процессы, связанные с распространением исламских фундаменталистских символов
— «исламское государство», «шариатское правление», «джихад», «салафизм» («ваххабизм») — вызваны, кроме прочего, забвением со стороны государства народных юридических воззрений, игнорированием существующей здесь веками мусульманско-правовой традиции. В большей части изданных по этой теме работ до сих пор не осмыслены в концептуальном плане гносеологические корни исторической преемственности феномена шариата. Изучение и правдивое обобщение опыта закономерного использования адатского и мусульманского права на разных этапах динамики государственности России в XIX—XX вв. необходимо, чтобы избежать повторения ошибок и сделать достоверный прогноз на будущее.
Вопросы взаимодействия и сосуществования европейской и исламской правовых культур приобретают не только теоретическое, но и практическое значение для России1. Актуализацию мусульманской правовой традиции для современной России крупнейший отечественный исследователь шариата
1 Сюкияйнен J1.P. Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. — М., 2001. С. 24.
Л.Р.Сюкияйнен объясняет несколькими причинами, одни из которых связаны с природой самого ислама, а другие — с особенностями его нынешнего состояния в нашей стране.
В этом плане углубленное исследование правовой культуры народов Северного Кавказа, особенностей и своеобразия их юридических традиций важно не только для восполнения существующих пробелов в освещении отечественной правовой истории, но и для восстановления научной истины и объективного подхода к российской традиции права. Многими видными правоведами, в частности Д. Ю. Шапсуговым, Г. В. Мальцевым, отмечается, что традиционные системы права и сегодня сохраняют мощный регулятивный потенциал, проявляющий себя часто наряду, а иногда в противовес нормативно-правовым актам государства1.
Предлагаемая работа выявляет замечательную особенность в политике Российского государства на Северном Кавказе — управление посредством права, через правовые институты. Гарантией этих принципов стала легитимация адатского и мусульманского права официальным законодателем и санкционирование их действия на разных этапах развития систем права России. Это принципиально опровергает распространенное в отечественной и зарубежной историографии мнение о колониальном характере освоения Россией Северного Кавказа, навязывании народам колониального права.
Взаимодействие систем права России с этноправовыми традициями народов Северного Кавказа на протяжении столетий породило уникальное явление — конвергенцию российского позитивного права с адатским и мусульманским правом.
Особая актуальность исследований правового наследия народов Северного Кавказа обусловлена для нас, помимо чисто академической, познава
1 Шапсугов Д. Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Дону, 1999. С. 250. тельной стороны дела, еще и тем, что ислам является одним из факторов политического процесса, а нормы адата и шариата в XXI в., как и прежде, влияют на формирование правосознания этнического социума.
Научное раскрытие объективной основы данной проблемы важно для глубокого осмысления того факта, что адатское и мусульманское правовые образования на Северном Кавказе в XXI в. остаются одной из движущих сил развития народов, компонентом их жизни, неформальным регулятором отношений в современном обществе.
По мнению авторитетных исследователей этой проблемы Г. В. Мальцева и Д. Ю. Шапсугова — инициаторов новейших разработок теории и истории обычного права в России, «феномен права безмерно политизирован и утрачивает в результате рациональной институционализации черты этнической, религиозной и моральной определенности"1. Платой за это является обезличивание правовых систем в национальном, религиозном, нравственном отношениях. Движение России к правовому государству неизбежно предполагает поиск современной концепции синтеза позитивного права и этноюриди-ческих традиций.
Изучение отечественного правового наследия прошлого ставит задачу не только интерпретации исторического развития права, но также объективно осмыслить и дать ему оценку с современных позиций. Логика исследования адата и шариата на Северном Кавказе применительно к процессам динамики правовых систем России состоит в том, чтобы сбросить мистико-религиозное покрывало с этих правовых феноменов и показать их регулятивно-нормативную сущность и ориентацию, истинную роль в общественной жизни. Реализация этой задачи, помимо прочего, имеет и то методически важное значение, что позволяет от прошлого переходить к настоящему в историко-правовом истолковании правовых явлений.
1 Мальцев Г. В., Шапсугов Д. Ю. Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики.-Ростов-на-Дону, 1999. Предисловие. С.З.
Познание содержания и значимости адатского и мусульманского права в жизни этнического социума на Северном Кавказе предполагает, в первую очередь, исследование того, как они возникли в определенных условиях эпохи, какие основные этапы прошли в своем развитии и как изменились в процессе этого развития. Вне историко-правового контекста, связывающего современные феномены адата и шариата с теми явлениями и процессами, которые были их предшественниками, невозможно понять их сущность в новейшее время.
Современное правосознание северокавказских народов, характер правоотношений в них не исключают определенной значимости правовых ценностей и идей прошлого. Адат и шариат и сейчас выступают в мусульманских сообществах в качестве самодовлеющих феноменов, детерминантой правового мышления, преемственной частью системы правовых ценностей. С этой точки зрения они являются социально обусловленными.
Современный анализ традиции юридического плюрализма на Северном Кавказе призван восполнить ещё имеющийся в научной литературе пробел. Проблема легитимности и использования адатского и мусульманского права в процессах развития систем права России в XIX—XX вв., многоплановая и противоречивая по своей сущности, всегда была внутренне присущей отечественной правовой панораме. Представление о том, что преемственный феномен юридического плюрализма на Северном Кавказе синтезирует в правосознании и отношениях в этническом мусульманском социуме на Северном Кавказе адат, шариат и современное позитивное право, на нынешней ступени развития историко-правовой науки может стать не только общепринятой точкой зрения, но и исходным моментом для ее обновления.
Роль и ценность осмысления традиции юридического плюрализма состоят в том, что оно показывает отношение между законом и правовыми феноменами, раскрывает социальный смысл адата, шариата и закона, содействует развитию общеправовой культуры.
Адат и шариат на Северном Кавказе имеют многовековую историю, глубокое осмысление которой происходит в процессе приобщения и изучения новых фактов, характеризующих их развитие в различных исторических периодах. Учитывая возросший интерес населения к неформальному использованию и применению норм адата и шариата, важно оценить их роль в формировании правового порядка на Северном Кавказе и социально-нормативную значимость. Само понимание феномена адата и шариата было и остается неоднозначным. С одной стороны, их трактуют либо как архаические, «застывшие» правовые образования, либо шариат сводится к проблемам религии. С другой стороны, адат и шариат не только отождествляются соответственно с естественно правовой и религиозной доктриной, но и использовались в качестве нормативных регуляторов, не утративших своего значения и впоследствии.
На формирование теоретических представлений об этих правовых феноменах влияли особенности социально-политической обстановки на Северном Кавказе, идейные традиции и национальный колорит. Поэтому, если развивать мысль о преемственности адатских и мусульманских правовых традиций в российской правовой системе, то ее нужно понимать не как одностороннюю последовательность в передаче правовых идей и юридических традиций, а как их взаимопроникновение и взаимодействие.
Правовые традиции не всегда окончательно уходят в прошлое, а заново переосмысливаются на очередном «витке» развития, оказывают существенное влияние на развитие правового порядка. Поэтому обращение к историческим судьбам адатского и мусульманского права в процессах динамики правовых систем России с позиций сегодняшнего уровня развития историко-правовой науки и ее новейших задач открывает в данной теме новые, до сих пор не привлекавшие внимание аспекты и грани исследования.
Известно, что интерес к традиционной и религиозно-правовой проблематике на Северном Кавказе всегда возникал на переломных этапах развития его народов. Внимание к проблемам адата и мусульманского права возросло и в наши дни. Но, пожалуй, и сейчас она имеет один недостаточно исследованный аспект. Адат и шариат имеют, прежде всего, нормативно-регулятивную направленность и значимость, опираясь на нравственно-правовые принципы, которые должны лежать в основе правоприменения. К сожалению, изучению этого вопроса в современных работах по теории и истории права и государства уделяется недостаточное внимание.
Адат и мусульманское право на Северном Кавказе проявляются как особые юридические категории ценностей. Исследование их генезиса необходимо для объективной оценки содержания правовых идей прошлого и их современной роли.
Действительно, предшествующие идеи значимы не только для минувшего. Адат и шариат пережили свое время и остаются вектором, формирующим правосознание и правоотношения в этническом мусульманском социуме. Необходимость всесторонней и объективной оценки динамики современных процессов общественной жизни на Северном Кавказе требует и всестороннего осмысления исторических закономерностей и факторов, в том числе и правовых. Юридические традиции народов Северного Кавказа, феномены адата и шариата являются их составляющей частью.
Современным государством (теорией и историей права) создана собственная система правовых идей и ценностей, которые ни по форме, ни по содержанию не тождественны адатским и мусульманским правовым ценностям, традиционной правовой культуре северокавказских народов. Историко-теоретический анализ правовых проблем на Северном Кавказе необходимо включает в себя элемент сравнения их современного состояния с исторически предшествующими явлениями. Представляется, что на современном этапе накоплен достаточный объем знаний, характеризующих динамику феномена адатского и мусульманского права, и его необходимо рассматривать в качестве неотъемлемой части процессов развития отечественных правовых систем.
В исследованиях, посвященных изучению традиций ислама на Северном Кавказе, разработке проблем легитимации адатского и мусульманского права, признания его нормативно-регулятивной значимости, конвергенции адата, шариата и систем права России в XIX—XX вв., уделяется меньше внимания, чем мусульманской религиозной системе. Чаще всего делается акцент на исламской догматике и культе, а постижение логики развития мусульман-ско-правовой системы у народов Северного Кавказа, форм использования и применения шариата как юридической системы нередко оказывается вне поля зрения.
Такую диспропорцию можно объяснить известным разрывом между теоретическим и практическим видением проблемы. В конечном счете, это не только искажает общую картину отечественного правового наследия, но и оставляет вне поля зрения целостный феномен адатской и мусульманской правовой культуры, идеи которой возрождаются в современных, как ортодоксальных, так и радикальных, исламских движениях.
Невнимание к правовым пластам народов Северного Кавказа ведет к ряду нежелательных последствий. Во-первых, значительно обедняется содержание существующих правовых проблем. Во-вторых, недооценивается влияние традиционных правовых идей на современные юридические отношения и правосознание мусульман. Игнорируется, по сути, принцип преемственности в праве. Заметим также, что важно не только обнаружить преемственность правовых идей и юридических традиций, но и проанализировать сам процесс воздействия северокавказской правовой культуры (юридического плюрализма) прошлого на современную политико-правовую действительность, влияние правовых воззрений и традиций минувшей истории на формирование правового сознания людей сегодняшнего дня.
Отождествление права с законодательством, правовой монизм, как известно из истории, лежал в основе юридико-позитивистского подхода в понимании права и был обусловлен, в конечном счете, практической потребностью государства. На современном этапе развития нашего общества особую значимость приобретают проблемы связи права и нравственности, правового идеала и правовой реальности, законности и справедливости, социальной ценности права и правосознания. Их анализ предполагает дальнейшее расширение историко-правовых исследований для преодоления сложившихся стереотипов в трактовке феномена адатского и мусульманского права у народов Северного Кавказа.
В существующей специальной литературе распространены в основном узкорелигиозные и «архаические» оценки шариата и адата, которые оттесняют на периферию их социально-регулятивную ориентированность. Такие важные общественные качества адатского и мусульманского права, как соответствие потребностям и интересам народа, верность принципам «совести и справедливости», заслоняются соображениями целесообразности.
Негативный «образ» адата и шариата, сформировавшийся под влиянием принципов советского права, системы и способов общеобязательной нормативной регуляции, в процессе современной правовой реформы нуждается в новом переосмыслении как феномена культуры народов Северного Кавказа. Сведение всего богатства шариата лишь к его религиозному содержанию обедняет представление об одном из сложнейших юридических явлений действительности, ведет к «обожествлению» мусульманского права и сужению его реального смысла, места и роли в нормативном регулировании отношений в этническом социуме.
Узкая трактовка адата и шариата, взятая сама по себе, не раскрывает их широкой социальной роли и нравственной, ценностной характеристики. Весьма распространенные субъективные трактовки во второй половине XX в. этих правовых образований как «тормоза» общественного развития были далеки от понимания творческой роли права. В результате в этот период правовые принципы и нормы адата и шариата стали утрачивать свою нормативно-регулятивную значимость.
Соотношение правосознания северокавказского мусульманского сообщества с современным позитивным правом часто выражается в неформальном использовании и применении норм адатского и мусульманского права вне русла официального правового порядка. При сведении проблемы адата к разумным пропорциям современная правовая система, в сущности, апробирует модель юридического мышления, предполагающую необходимость оценки любой нормативной системы с точки зрения принятой аксиологической системы. Едва ли можно считать ложными, особенно в современных условиях, все проблемы, связанные с неформальной практикой адата и шариата. Как в прошлом, так и настоящем они остаются в известной мере регуляторами многих отношений в этническом социуме, формируя правосознание и поддерживая правовой порядок во многих сферах. Они совмещаются с современными позитивными правовыми понятиями, наполненными иным содержанием. Неосновательны и попытки «сблизить» эти противоположные концепции.
Неформальное применение адатского и мусульманского права на Северном Кавказе вне русла официальной правовой политики влияет на состояние правового порядка. Опыт разрешения проблемы легитимации адата и шариата в прошлом в определенной мере поможет лучше осмыслить и разобраться в современных дискуссиях о нормативно-регулятивной значимости этих феноменов, востребование которых на Северном Кавказе определяется динамизмом социальной жизни, возобновлением и возвышением традиций ислама в этом регионе России.
Степень разработанности темы исследования. Науке присуща широта интересов в вопросах эволюции правовой культуры на Кавказе. Конечно, тема столь большого исторического звучания не могла остаться не замеченной исследователями.
В общеисторической, этнографической литературе освещены отдельные стороны и аспекты адата и шариата. Однако их юридические свойства, институционная, нормативно-регулятивная значимость изучены отнюдь не полностью.
Исследование традиционного права не является новым для российской науки. Работа в этом направлении началась в середине XIX в., когда специалисты, главным образом по всеобщей истории права, начали активно изучать правовые обычаи народов, населяющих Российскую империю. Эта область знаний была отнесена к «этнографической юриспруденции"1. Обстоятельное знакомство с системами права российских этносов с XIX в. является неотъемлемым элементом политики Российской империи, в том числе и на Северном Кавказе.
Известным социологом и юристом М. М. Ковалевским, проводившим сравнительное изучение правовых систем народов Европы, России и Кавказа, в российской науке XIX века создано новое научное направление — «сравнительное правоведение». Историко-сравнительный метод, которым пользовался М. М. Ковалевский, позволил ему выявить черты сходства и различия правовых систем некоторых народов мира с учетом тех явлений, на основе которых развивалось конкретное законодательство.
Кавказское право" привлекло внимание автора этого термина о
М.М.Ковалевского не своей экзотичностью или исключительностью. По его мнению, от изучения этого вопроса зависит не только научное понимание «кавказского права», но и суть внутренней политики страны на Кавказе2.
1 Венгеров А. Б., Першиц А. И., Кубель JI.E. Этнография и наука о государстве и праве // Вестник АН СССР, 1984. № 10. С. 88−89.
2 Ковалевский М. М. Современный обычай и древний закон. — М., 1890. Т.1.С.4. а
Работы М. М. Ковалевского и по собранным сведениям, и по поставленным проблемам существенно отличаются от всего круга литературы и до сих пор стоят особняком. М. М. Ковалевский привлек широкий круг источников, в том числе и зарубежных, поставив своей задачей взглянуть на правовые явления того периода с трех сторон — европейской, российской и «кавказской», чтобы найти параллели в развитии правовых идей, традиций раза ных государств.
Крупный вклад в изучение правовой культуры кавказских народов внес замечательный русский ученый Ф. И. Леонтович, который систематизировал в обширном труде «Адаты кавказских горцев» сведения об адатах и шариате. Ученый усматривал в этом и практические, и чисто научные интересы «выяснения общих коренных законов развития правовых идей и институтов"1.
Ф.И.Леонтович описал сосуществование, взаимодействие и взаимовлияние российского и адатского права и шариата и, по сути, был близок к обоснованию идеи юридического плюрализма на Северном Кавказе.
Именно тогда в исторических трудах М. М. Ковалевского и Ф.И. Леон-товича настойчиво начинает разрабатываться тема существования на Кавказе особых правовых систем, которая осмысливается и подается как проблема правового плюрализма.
С.Эсадзе рассматривает эту проблему с позиций правительственной администрации на Кавказе и отчасти наследует и развивает, хотя и на ином уровне, эти идеи. Его труд включает в себя как равноценную по объему и о значению документальную часть, так и комментарии к ней. Взаимоотношения населения Северного Кавказа и государственной власти, положение мусульманских сообществ в православном государстве, организация государственного управления и суда — эти вопросы решаются автором исключительно
1 Леоитович Ф. И. Адаты кавказских горцев. — Одесса, 1882.
2 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. — Тифлис, 1907. на материале и официальных документах Кавказского наместничества, Собственной его императорского величества канцелярии, Государственного Совета.
Труды указанных ученых и по сей день сохраняют свою ценность, а в некоторых вопросах остаются единственным источником познания правовой культуры народов Кавказа. Вместе с тем, следует отметить, что изложение норм и принципов адата и шариата в них сопровождалось очень незначительным концептуальным анализом и немногими конкретными иллюстрациями.
Комплексное рассмотрение феномена адатского и мусульманского права на Северном Кавказе, несмотря на преемственность в разные эпохи, не было предметом специальных исследований. Впервые эта проблема в послеоктябрьский период введена в научный оборот и в концептуальном плане осмыслена О. И. Чистяковым, отметившим факт наличия в автономных республиках Советской России шариатского права и судов как наиболее яркую особенность процесса судебного строительства и отчасти материального права1.
Своеобразие советской правовой системы с существованием в ней шариатской юстиции последовательно подчеркивает в своих трудах профессор Р.С.Мулукаев2.
Важны и актуальны в плане исследуемой темы труды профессора Л. Ф. Болтенковой, в которых рассмотрены проблемы национальной политики и национально-государственного строительства в Советском государстве3.
1 Чистяков О. И. Становление Российской Федерации. — М., 1966. С. 262.
2 Мулукаев Р. С. Развитие советской государственности в Северной Осетии. — Орджоникидзе, 1958. С. 46−48.
•у
Болтепкова Л. Ф. Интернационализм в действии. — М., 1998; Абдулата-пов Р.Г., Болтепкова Л. Ф., Яров Ю. Ф. Федерализм в истории России. -М., 1992.
В советской историографии по этой проблеме превалируют работы, созданные в русле локальной истории и затрагивающие интересующую нас правовую тематику вскользь при исследовании вопросов социально-экономического и общественно-политического развития народов Северного Кавказа. Сведения об адате и шариате на Северном Кавказе можно почерпнуть в исторических и этнографических работах Н. А. Смирнова, М. В. Покровского, Х. М. Думанова, М. А. Казанбиева, А. К. Гарданова, А. И. Першица, В. П. Невской, Г. Н. Малаховой, В. О. Бобровникова, P.M. Магомадова1.
Особое место в исследовании вопроса о сущности мусульманского права занимают работы Л. Р. Сюкияйнена. Особое потому, что, оставаясь, в известном смысле, теоретико-познавательным эталоном изучения шариата, его труды оказали заметное влияние на других исследователей этого направления. Л. Р. Сюкияйненом выработана схема анализа именно исламского права, содержащая указание на необходимость осмысления круга проблем, которые являются актуальными и поныне2.
1 Смирнов Н. А. Политика России на Кавказе в XVI—XIX вв. — М., 1958; Покровский М. В. Из истории адыгов в конце XVIII — пер. пол. XIX вв. Социально-экономические очерки. — Краснодар, 1989; Думапов Х. М., Думанова Ф. Х. Правовые нормы адыгов и бал каро-карачаевце в в XV—XIX вв. — Майкоп, 1997; Казанбиев М. А. Создание и укрепление национальной государственности народов Дагестана. — Махачкала, 1970; Гарданов В. К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. — Нальчик, 1956; Му-сукаев А.И., Першиц А. И. Народные традиции кабардинцев и балкарцев. -Нальчик, 1970; Невская В. П. Социально-экономическое, политическое, культурное развитие народов Карачаево-Черкесии (1790−1917). — Ростов, 1985; Малахова Г. Н. Становление и развитие российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII—XIX вв. — Ростов-на-Дону, 2001; Бобровников В. О. Судебная реформа и обычное право в Дагестане (18 601 917) / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. -Ростов-на-Дону, 1999; Магомадов P.M. Адаты дагестанских горцев как исторический памятник. — М., 1960.
2 Сюкияйнен J7.P. Мусульманское право. Вопросы теории и практики. -М., 1986; Он же. Шариат и мусульманско-правовая культура. — М., 1997; Он же. Мусульманско-правовая культура и ее актуальность для России / История ислама в России. — М., 2000.
В качестве информационной базы, содержащей сравнительное исследование исламского общества, его правовой культуры и анализ исторического назначения права, использованы научные труды С. С. Алексеева, М. А. Абазатова, М. А. Абдуллаева, В. И. Арестова, Ю. В. Бромлея, Г. Э. Грюнебау-ма, Н. В. Жданова, P.M. Магомедова, A.M. Ладыженского1.
В новейшей литературе проблема актуальности мусульманско-ии правовой культуры для России затрагивается, хотя и косвенно, в исторических и философских исследованиях возрождения или продолжения традиций ислама в нашем обществе (работы А. А. Игнатенко, А.В. Малашенко)2.
В последнее десятилетие произошел новый мощный всплеск интереса к обычному праву. В юридической науке получило распространение воззрение Г. В. Мальцева и Д. Ю. Шапсугова на традиционную правовую культуру, в том числе народов Северного Кавказа, основанное на том, что обычное право — не атавизм из прошлого, а постоянный фактор правового развития общества3.
1 Алексеев С. С. Право. Опыт комплексного исследования. — М., 1999; Абазатов М. А. О вреде пережитков шариата и адатов в Чечено-Ингушетии и путях их преодоления. — Грозный, 1963; Абдуллаев М. А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. -М., 1968; Бромлей Ю. В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. — М., 1988; Грюнебаум Г. Э. Основные черты арабо-мусульманской культуры. — М., 1981; Жданов Н. В., Игнатенко А. А. Ислам на пороге XXI в. -М., 1989; Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX вв. — Махачкала, 1957; Ладыженский A.M. Методы этнологического изучения права // Этнографическое обозрение. 1995. № 4.
2 Малашенко А. В. Исламское возрождение в России. — М., 1998; Он же. Исламские ориентиры Северного Кавказа. — М., 2000; Игнатенко А. А. Эндогенный радикализм в исламе // Профи. 2000, № 2.
3 Шапсугов Д. Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Дону, 1999; Мальцев Г. В. Очерк теории обычая и обычного права / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Допу, 1999.
Вопросы северокавказского адата и шариата в плане юридической этнологии и этнографии освещены в работах И.Л. Бабич1, вобравших в себя большой фактический материал. Они интересны для исследуемой темы с точки зрения проблемы правового плюрализма на Северном Кавказе вообще, механизмов его формирования в частности, анализа его природы в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии в особенности.
Работы указанных авторов ценны тем, что знаменуют введение проблемы адатского и мусульманского права народов Северного Кавказа в правовых системах России в научный оборот, однако в целом она еще не разработана.
Важным для настоящего исследования в методологическом плане является труд Р. Давида «Основные правовые системы современности», который относится к числу тех юридических работ, которые могут быть названы л классическими, особенно в части рассмотрения мусульманского права .
Р. Давид рассматривает мусульманское право как систему, совершенно независимую от всех других правовых систем, не имеющих того же источника. Опасность всякой попытки модернизации и рационализации мусульманского права, по его мнению, очевидна. Вместе с тем гражданское общество в различные эпохи, в определенных странах могло отходить по определенным вопросам от ортодоксальных положений и входить в противоречие с принципами и нормами религиозного мусульманского права3. Имея в виду бывший СССР, Р. Давид отмечал, что мусульманское право здесь не применяется судами, оно соблюдается тайно среди населения. Однако многие страны с мусульманским населением сумели, по его утверждению, «в своем сегодняшнем праве объединить в соответствии с их традицией и мыш
1 Бабин И. Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860−1990 гг.). — М., 1999; Она же. Правовой плюрализм на Северо-Западном Кавказе. — М., 2000.
2 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности.-М., 1999.
3 Там же. С. 323. лением различные элементы, как традиционного происхождения, так и воспринятые из западных стран". В таких государствах возникает синтез категорий и понятий, заимствованных из западного права, и методов рассуждения и подхода, глубоко пронизанных традицией мусульманского права1.
Диссертация в значительной мере опирается на зарубежные исследования ислама и мусульманских правовых школ, проведенные Абдель-Рахман бин Хаммад Аль-Омаром, Абу Амина Биляль Филипсом .
В труде А. Филипса дан обзор исторического развития мусульманского права и его школ (мазхабов). На Северном Кавказе признание получили ха-нафитский и шафиитский мазхабы, поэтому обоснование им факторов, приведших к различиям между ними, а также и другими мазхабами, имеет существенное значение для осмысления логики данных правовых школ в нашей стране. А. Филипс настаивает на «воссоединении всех мазхабов и устранении всех следов фанатизма и фракционности», что «сделает фикх (мусульманский закон) динамичным, объективно выведенным правовым организмом, чтобы отдельные мусульманские ученые и правоведы. могли эффективно и стандартно применять Шариат во всех частях мусульманского мира независимо от конкретных социальных, политических и экономических условий"3.
Проблемы ислама и шариатской юстиции затрагиваются в некоторых историко-политических и правовых работах западных авторов — И. Спектора, Р. Пайпса, А. Беннигсена, Г. Брекера4, в которых рассматривается политика
1 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности.-М., 1999. С. 329.
Абдель-Рахман бин Хаммад Аль-Омар. Ислам. — Майкоп, 1994; Абу Амина Биляль Филипс. Эволюция фикха. Исламский закон и мазхабы. — Киев, 2001.
3 Абу Амина Биляль Филипс. Указ. работа. С. 201.
4 Spector /. The Soviet Union and the Muslim World. 1917;1958. Seattle, 1959; Pipes R. Russians Muslims before and after revolution in «Soviet imperialism. It’s origin and tactics». Indiana, 1953; Bennigsen A. And Ch. Lemercier. Islam in the Soviet Union. London, 1967; Braker H. Kommunismus und Weltreligionen Asiens. Band 1. Kommunismus und Islam. Tubingen. 1969.
Советского государства в отношении мусульманства.
Частному, но важному вопросу исследуемой темы посвящена книга А. Беннигсена «Ислам в Советском Союзе», в которой затрагивается проблема правового плюрализма, возникшая вследствие восстановления в Советском государстве адатских и шариатских судов1.
Специальное место рассмотрению мусульманской юстиции в Советском государстве в 1925;1927 гг. отведено немецким историком Г. Брекером. Он объективно отмечает тот факт, что Советский Союз был намерен устранить религиозное мусульманское право не молниеносно, а поэтапно2.
Современная историко-правовая наука освобождается от догматического наследия, она стремится вскрыть истинные факты и сделать достоверные выводы из событий минувшего3 с тем, чтобы дать достоверный прогноз на будущее. А это одна из главных задач данной работы.
Объектом исследования является практика регулирования адатским и мусульманским правом общественных отношений в северокавказском этническом мусульманском социуме в широком историческом и пространственном контекстетакже формы взаимодействия политической государственной власти в России с адатом и шариатом, как социально-нормативными системами.
Предмет исследования составляет теоретический историко-правовой анализ процессов конвергенции адата и шариата с российским правом, легализации и институционализации адатского и мусульманского права, эволюция данных феноменов в русле развития государственности России и ее правовых систем.
Хронологические рамки исследования охватывают период с завершения присоединения в начале XIX в. Северного Кавказа и его народов к
1 Bennigsen A. Op. cit., Р. 146.
2 Braker Н. Op. cit., Р.100.
3 История отечественного государства и права. 4.1. С. 10.
Российскому государству до начала XXI века. Хотя следует признать, что в период 30−90 гг. XX в. адатское и мусульманское право существуют по инерции, вне официальной регламентации, не имея институционной значимости.
Особое внимание в работе уделяется обобщению опыта работы правительственных комиссий по составлению свода мусульманских узаконений в 1865—1870 гг., основ союзного законодательства и проектов законов РСФСР о мусульманском праве и судах в 1920;1925 гг.
Динамика и трансформация правовых систем на Северном Кавказе имеют длительную историю, которую можно разделить на четыре периода.
Первый — период до присоединения к Российской империи северокавказских народов, имевших оригинальные юридические ситемы, формировавшиеся в Античное время, Средневековье, и длившийся до конца XVIII в.
Кавказ был местом активного соприкосновения Востока и Запада, ислама и христианства, взаимодействия восточной и западной культур. Религиозно-духовные, юридические и этические ценности занимали важное место в образе жизни его народов. Анализ сохранившихся юридических памятников показывает весьма высокий уровень достигнутой правовой культуры. Связующей нитью между народами Северного Кавказа был ислам, появившийся здесь в VIII в. и внедрившийся в конце XVII в. в его сообщества. Шариат выступает не только в качестве религиозно-правовой системы, приобщение к которой было большим шагом вперед. Он привнес с собой комплекс институтов, которые охватывали социально-духовную жизнь и оказывали сильное влияние на культурные, национальные и юридические традиции.
Второй — период развития на Северном Кавказе с XIX века, после его единения с Россией, правового строя, складывающегося из законов Российской империи, адата и норм шариата. Конвергенция данных систем обусловила феномен правового плюрализма в регулировании отношений в этническом социуме.
В третий период-с октября 1917 г., после революционного слома старого права и судов, на Северном Кавказе было восстановлено и легализовано действие адатского и мусульманского права и судов, проведена формальная институционализация шариата.
Четвертый период — с развала СССР в конце XX в. и по настоящее время, когда вопросы взаимодействия и сосуществования европейской и мусульманской правовой культур приобретают не только теоретическое, но и практическое значение для России.
Цель и задачи исследования
Целью настоящего диссертационного исследования является осмысление феномена юридического плюрализма у народов Северного Кавказа с XIX в. до наших дней, обобщение опыта легализации адатского и мусульманского права и выявление закономерностей его применения.
Цель исследования и содержание проблемы определили необходимость решения следующих задач:
— выяснение природы и особенностей действия адатского и мусульманского права, системы юридического плюрализма;
— установление основных тенденций в политике государства на Северном Кавказе в области права и судов в XIX—XX вв.;
— проведение анализа политико-правовых и социокультурных условий признания и государственной поддержки адата и шариата при разных формах государственного единства и правления;
— выяснение роли традиционных для народов Северного Кавказа систем права в условиях радикальной социально-политической трансформации общества;
— определение социокультурного пространства, в котором действуют адатское, мусульманское и российское право, выстраивание концептуального каркаса их сравнительного анализа;
— обобщение проведенных в XIX—XX вв. реформ права и судов на Северном Кавказе, синхронизировав трансформацию адатского и мусульманского правовых образований с включением их в российскую правовую систему;
— проецирование выявленных достоверных закономерностей и результатов конвергенции и взаимодействия адатской, мусульманской и российской систем права на конкретно-историческую, политико-правовую культуру как прошлого, так и современности, а также выработка прогноза на будущее для практического использования.
Предпринятая автором попытка обстоятельного научного анализа исторического развития права на Северном Кавказе и взаимодействия правовых культур различных этносов направлена на определение путей и перспектив развития отечественной правовой системы.
Методологию и методы исследования составляют присущие истори-ко-правовой науке приемы, принципы и методы: объективность, историзм, всесторонность. Диссертационный материал анализируется с позиции примата факта над концепцией, соотношения политических и правовых форм. Для изложения материала избран проблемно-хронологический подход. Тема исследуется в плане сравнения, сопоставления фактов, явлений. Но такое сравнение проводится не только во времени, но и в пространстве, сопоставляется развитие права одного народа с развитием политико-правовых систем других народов.
Сравнительный метод исследования в работе сочетается с системным подходом, историко-правовые явления на Северном Кавказе рассматриваются с учетом периодизации, построенной главным образом по государствовед-ческим принципам.
Использование представленной методологии, по мнению автора, дает возможность осмысления особенностей процесса динамики адата и шариата в российской правовой действительности, углубления и развития совокупных знаний о ценном этноюридическом наследии.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем дается обстоятельный научный анализ развития национальных систем права на Северном Кавказе.
При рассмотрении этой научной и практической проблемы на основе вновь полученных данных адат и шариат осмысливаются и освещаются как нормативно-ценностные, регулирующие системы в этническом мусульманском социуме.
В настоящей работе автор стремится к раскрытию логики, смысла и закономерностей эволюции адатского и мусульманского права, его превращения в ходе исторического прогресса в высокозначимую силу, в самостоятельный мощный регулятивно-охранительный фактор.
В отличие от устоявшихся воззрений на адат и шариат, как совокупности обычно-правовых норм и религиозно-правовых предписаний, в диссертационном исследовании они осмысливаются в качестве юридических феноменов. Установленные автором данные дают весомые основания трактовать их в качестве институционных нормативных образований в правовых системах России.
В развитии представлений о адатском и мусульманском праве, как регуляторах отношений в этническом мусульманском сообществе, автор пытается выявить закономерности, которыми обусловлена их преемственность в процессах развития отечественного государства и его правовых систем.
Существенным для понимания современной логики феноменов адата и мусульманского права является обоснование в работе их интеллектуальной, социальной значимости для народов Северного Кавказа.
Диссертант анализирует основные правовые отношения на Северном Кавказе, соотношение и конвергенцию адатского, мусульманского и российского европейского права, результаты их взаимного влияния.
В работе всесторонне обобщены данные о законодательных шагах российских государственных властей, но легитимации национального права северокавказских народов.
На основе и с использованием широкого круга документов и источников в практическом плане доказывается, что адатское и мусульманское право северокавказских народов было включено в законодательство Российской империи, РСФСР и СССР, и формально являлось с начала XIX в. до 30-х годов XX в. составной частью российской правовой системы.
Основные положения исследования базируются на архивных документах и материалах. Эти источники убедительно показывают, как российское право и закон, государство и судебная практика воспринимали и санкционировали решения, выносившиеся на основе адатского и мусульманского права.
В рамках предложенной концепции автор стремится актуализировать в творческом и практическом плане вопросы мусульманской правовой культуры на Северном Кавказе в настоящее время, выработать конкретные предложения по определению ее места и роли в структуре общества в условиях проводимой судебно-правовой реформы.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Характерной чертой динамики правовой системы России является «собирание» в нее систем права тех народов, которые к ней присоединились. На протяжении XIX века они действовали параллельно с общероссийским правом, тем самым обеспечивался учет национальных особенностей населения империи.
2. Действующим правом у присоединившихся северокавказских народов в результате формальной институционализации признается адатское и мусульманское право и право империиправо выражает социальный плюрализм, отсюда проистекает плюральная структура права на Северном Кавказе.
3. Соотношение традиционного адатского и мусульманского права с российским правом выразилось первоначально в их сотрудничестве, а позже переросло в интеграцию, включившую их в право империипридание традиционному (адатскому и мусульманскому) праву посредством законодательства и судебной практики законной силы определило его статус, как части общегосударственного права.
4. Реформаторские и консервативные тенденции в политике правительства в отношении введения на Северном Кавказе судебных уставов 1864 года на протяжении второй половины XIX века шли параллельновозобладало компромиссное решение: провозглашенные судебными уставами принципы и институты вводились в усеченном виде, горский словесный суд, действующий на основе адатского и мусульманского права, был сохранен и вписан в общий строй государственных институтов.
5. Сохранение и легитимация Советским государством компетенции адатского и мусульманского права, выполнявшего регулятивные функции, является важной частью национальной политики Советского государства. В политико-правовой концепции Советского государства адат и шариат рассматривались как санкционированное право, возможное и необходимое для организации нового правового порядка.
6. В Советском государстве мусульманское право претерпело радикальную трансформацию в результате глубинных изменений, внесенных в его природу. Оно было секуляризировано, лишилось теологической основы. Вводились выборность и коллегиальность шариатского суда, были созданы институт предварительного следствия, мусульманские апелляционные и кассационные органы.
7. Легитимация мусульманского права осуществлялась, как правило, путем принятия высшими государственными органами автономных республик и областей Северного Кавказа специальных законодательных актов. Закоа' нодательство о мусульманской юстиции представляло, таким образом, особый аспект советского законотворчества. 8. Шариат в системе советского права характеризовался как специфическая разновидность классического исламского права, которое под влиянием российского права и государства трансформировалось в право мусульманских народов Северного Кавказа.
9. В условиях современной радикальной социально-политической трансформации общества попытки воссоздания мусульманского права и его институтов, провозглашения «исламского государства», «джихада», внедрение и распространение салафизма в отдельных регионах Северного Кавказа обусловлены комплексом причин политического, социального и интеллектуального характера. В такой обстановке адат и шариат сохраняют роль неформального регулятора отношений в этническом социуме.
Эмпирическая база исследования. Рассматриваемые вопросы потребовали привлечения широкого и разнообразного круга первоисточников. Важнейшими из них стали северокавказские региональные архивы. Стоит отметить, что основной круг материалов, связанных с регламентацией и действием адатского и мусульманского права и судов в этих архивах, даже приблизительно не представляет собой какого-либо единого комплекса документов, сосредоточенных в одном из фондов. Такой принцип комплектования документов потребовал изучения практически всех их. Не менее важное значение для исследования имело изучение материалов большого числа кон
3/ кретных судебных дел. В числе обобщенных и использованных материалов архивных фондов находятся протоколы и стенограммы заседаний руководящих партийных и советских органов — съездов, пленумов, коллегий, посвященных вопросам шариатского судебно-правового строительстваобзоры, отчеты, исторические справки о деятельности шариатской юстиции.
Исследование, таким образом, имеет под собой достаточно обширный круг разнообразных источников и опирается по возможности на весь их комплекс.
Для всестороннего анализа данной проблемы стало необходимым привлечение фондов следующих государственных архивов: Центральных государственных архивов Республики Дагестан, Кабардино-Балкарской Республики, Республики Северная Осетия — Алания, Карачаево-Черкесской Республики, ГУ «Национальный архив Республики Адыгея» (НАРА), ГУ «Государственный архив Краснодарского края» (ГАКК). Автору удалось также сохранить документы, почерпнутые в 1977;1978 гг. в бывшем ЦГА Чечено-Ингушской Республики.
Важнейшие документы, характеризующие особенности процесса отечественного законотворчества о мусульманском праве и суде, были изысканы и изучены в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ).
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования содержащихся в диссертации положений и выводов для осмысления стратегии и тактики преобразований права и суда на Северном Кавказе в современных условиях.
Теоретическая значимость положений и выводов диссертационного исследования обусловлена обозначившейся тенденцией к государственной поддержке религиозных конфессий, в том числе и мусульманства. Содержащиеся в нормативном материале, архивных документах, трудах юристов, ис ториков государства и права и других источниках обширные сведения о принципах взаимодействия властей в России с адатским и мусульманским правом и практика его применения при критическом осмыслении и взвешенном подходе могут быть реконструированы в нынешнем правовом пространстве.
Практическая значимость определяется широким неформальным использованием и соблюдением норм адата и шариата, необходимостью вырази ботки государственно-правовой политики по отношению к данным феноменам культуры на Северном Кавказе.
Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке курсов истории государства и права, теории права и государства. Их можно применять в процессе законотворчества, в частности, в государственном регулировании ряда основных правовых отношений у народов Северного Кавказа, особенно в брачно-семейной и земельной сферах, в которых сохранилась сила адатско-мусульманских правовых традиций.
Материалы диссертации могут служить не только для более глубокого осмысления истории права в России, но и для усвоения классических понятий правового плюрализма, его сущности и логики в обществе и государстве, развития совокупных знаний о праве как культурном наследии и достоянии правовой цивилизации.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедрах государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД России и Нальчикского филиала Ростовского юридического института МВД России.
Основные результаты исследования были изложены на межвузовских, всероссийских научных и научно-практических конференциях, в частности:
— научно-практической конференции «Государственность и право республики в составе Российской Федерации» (г. Нальчик, 1996 г.), организованной Российской Академией государственной службы при Президенте РФ, Правительством Кабардино-Балкарской Республики;
— научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью на Северном Кавказе» (г. Нальчик, 1998 г.);
— VI конгрессе этнологов и антропологов России (г. Нальчик, сентябрь 2001 г.).
На протяжении 1990;2001 гг. автор являлся членом экспертной группы Парламента Кабардино-Балкарской Республики и участвовал в региональном законодательном процессе. При разработке и принятии республиканских законов о земельной реформе, мировых судьях, религиозных конфессиях были использованы научно-методические рекомендации и выводы настоящего диссертационного исследования.
В настоящее время результаты исследования используются в преподавании учебных дисциплин «История отечественного государства и права», «Теория права и государства» в Нальчикском филиале Ростовского юридического института МВД РФ, на юридическом факультете Кабардино-Балкарского государственного университета.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения и 6 глав (семнадцати параграфов), заключения, списка использованной литературы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В работе рассмотрено развитие адатского и мусульманского права народов Северного Кавказа от их присоединения к Российскому государству до наших дней. В течение этого времени у северокавказских этносов адат и шариат выступают как нормативно-ценностные регуляторы отношений в обществе и поддерживают правовой порядок. Правовая культура на Северном Кавказе, ее внутреннее развитие характеризуется длительной исторической эволюцией. Ее основой стало взаимное приспособление и объединение национального права северокавказских народов и российского права в процессах развития отечественных правовых систем в XIX — первой трети XX вв.
Конвергенция адатского и мусульманского права с правом России обусловила формирование на Северном Кавказе феномена правового плюрализма, исторические судьбы которого не прервались в современной России. Систематизация и легализация адата, рационализация шариата являются продуктом деятельности Российского государства, тем самым им была придана устойчивость и легитимность.
Адат и шариат в процессах развития государственности России и ее правовых систем на протяжении двух веков имеют нормативно-ценностное, регулятивное значение.
Историческая преемственность и чередование феноменов адата и шариата в российской правовой панораме обусловлены причинными связями.
В процессе эволюции адат и шариат в XIX в. трансформируются в институционные, нормативные образования. Придание им официального, публичного характера на Северном Кавказе осуществляется Российским государством путем правотворчества и санкционирования.
Легитимация адатского и мусульманского права в Российской империи была проведена в целях обеспечения определенности, конкретности юридического регулирования отношений в этническом мусульманском социуме и создания стабильного правового порядка. Оставаясь явлением культуры северокавказских народов, адат и шариат становятся юридическими феноменами в российской правовой действительности.
Вышеуказанные качества и свойства данных правовых образований окончательно закрепились в результате приведения их юридических норм в упорядоченную, согласованную систему, осуществленную в процессе организации российского государственного управления на Северном Кавказе. При ее проведении сочетались две основные формы: кодификация и инкорпорация.
Нормативное регулирование отношений в северокавказском этническом, мусульманском социуме, формирование правового пространства в этой части России в течении всего XIX в. определяется использованием и соблюдением адата и шариата.
Особое место в нем занимает адатское и мусульманское правосудие. Горские словесные суды и суд кади осуществляли юрисдикционную деятельность параллельно с мировыми судами и являлись специфическим звеном российской судебной системы. Плюральная система права и правосудия на Северном Кавказе была необходима России для проведения эффективной государственно-правовой политики. Она осмысливается, несомненно, в качестве действительного символа особого отношения к правовой культуре северокавказских пародов со стороны Российского государства.
Потребность России в традиционных для Северного Кавказа культурно-правовых системах не была просто практической и политической, как принято привычно полагать. Она была также моральной и интеллектуальной.
Единение Северного Кавказа с Россией дало почву для формирования уникальной системы юридического плюрализма. Проведенная Российской империей на Северном Кавказе кодификация адата и инкорпорация шариата, реформа судебных институтов, немыслимые для классического шариата и адата, стали источником развития систем права народов Северного Кавказа.
Проведенный анализ выявляет замечательную особенность в политике Российского государства на Северном Кавказе — организация государственного управления посредством права, через правовые учреждения. Гарантией этих принципов стало признание адатского и мусульманского права российским законодателем и государственное санкционирование даваемых этим правом решений. Это принципиально опровергает распространенное в отечественной и зарубежной литературе мнение о колониальном характере присутствия России на Кавказе, навязывании народам колониального права.
Конвергенция институтов, процедур, понятий адатского и мусульманского права с российским правом, кодификация и инкорпорация их норм в законодательство империи, ниституционализация адата и шариата и включение их в правовую систему государства означает громадный шаг вперед в развитии правовой культуры народов Северного Кавказа.
Адат, как социокультурный феномен, обладает эндогенными, стабильными, профилирующими свойствами, характеризующими его как право. Адатскому праву знакомы противозаконность совершенного действия, наличие прямого или косвенного умысла, причинение зла и вреда, а также нанесение вреда обществу. Исключение из компетенции адата некоторых преступлений, нововведения в традиционный судебный процесс под влиянием российского права, способствовали его модернизации, сохранив в целом его дух. Оставаясь для народов сводом правового наследия, адат в XIX в. является нормативно-ценностной системой, призванной направлять поведение людей и регулировать отношения в обществе.
Профилирующей чертой адатского процессуального права является принцип коллективного правосудия. Обвиненный в преступлении или невыполнении обязательств имел право на суд равных себе, что поразительно напоминает аналогичную идею английской Великой хартии вольностей 1215 г.
Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать вывод о том, что в XIX в. на Северном Кавказе адатское право является звеном государственной правовой системы и обеспечивает преемственность в правовом развитии северокавказского этнического социума.
Середина XIX в. на Северном Кавказе выделяется как период становления феномена юридического плюрализма. Адат и шариат используются параллельно с правом России как взаимодействующие с ним нормативные подсистемы.
Влияние российского права привело к глубоким изменениям в адат-ском процессуальном праве и суде, последний был преобразован в государственный судебный орган для рассмотрения дел в сферах действия адатского права.
Для мусульманского права исследуемого периода на Северном Кавказе свойственна санкционированная государством исключительная компетенция по некоторым вопросам и совместная по другим. Она простиралась на брач-но-семейные отношения, наследование, религиозные преступления, то есть вопросы персонального статуса.
У всех народов Северного Кавказа по гражданским и уголовным делам широко применялась клятва или присяга на Коране, как трансцендентальное доказательство. Шариат простирал свою юрисдикцию и на другие виды дел, предлагал себя всем, кто желал ее предпочесть. Это делалось через процедуру пророгации, посредством которой стороны в любом деле или конфликте могли по взаимной договоренности передать дело кади.
Вместе с тем, применявшийся на Северном Кавказе шариат не являлся связной, единой интеллектуально-правовой системой, построенной на классических исламских принципах.
Шариат, даже в тех вопросах, в которых он считался приоритетно действующим, никогда не составлял весь массив применяемого права. Из классического шариата при его адаптации к условиям Северного Кавказа Российским государством в XIX в. был вычленен сравнительно связный и предпочтительный свод норм о браке и семье, наследовании и религиозных преступлениях. Этот свод не был концептуализирован, не имел доктринальной последовательности.
Шариат — в целом религиозное учение, в котором содержатся правовые фрагменты. В отличие от него мусульманское право — преимущественно юридический феномен. Взаимодействуя на Северном Кавказе с адатским и российским правом, подвергаясь редактированию и рационализации, оно в течении XIX — начала XX вв. трансформировалось в «право кавказских мусульман».
Официальный, публичный характер нормам шариата придавался посредством санкционирования, когда государственные органы в том или ином виде одобряли и признавали их юридическую силу.
Для северокавказских мусульман, как подданных Российской империи, сохранение своего права в христианской, православной стране было проявлением государственного благоприятствования.
Таким образом, развитие национального права и суда у народов Северного Кавказа после их присоединения к Российскому государству происходит в русле динамики общеимперской правовой системы. В новом правовом пространстве, сформировавшемся на Северном Кавказе в XIX в., профилирующей чертой является юридический плюрализм, опосредствовавший реальную общественную жизнь.
Возникновение нового государства — РСФСР, предопределяло и зарождение соответствующего права1. Октябрьская революция 1917 г. породила кризис правовых ценностей и институтов в стране, однако не отвергла адат и шариат на Северном Кавказе. Признание компетенции мусульманского права и судов Советским государством выразилась в легализации норм шариата посредством принятия высшими государственными органами автономных республик и областей специальных законодательных актов. Большинство
1 История отечественного государства и права. — М., 2001. 4.1. С. 92. важнейших по своему значению советских актов именуются «Положениями о шариатских судах» той или иной автономии, реже «Постановлениями о адатских и шариатских судах», «Советским декретом о шариатских судах». Сравнительный анализ данных актов с «Положением о судоустройстве РСФСР» от 3 ноября 1922 г. приводит к выводу, что различий в нормативной значимости и публичном характере между ними не существует. Тем самым, подчеркивается одинаковый статус мусульманских и советских судебно-правовых органов.
Принятие юридических актов о сферах действия шариата было основным, но не единственным средством его легитимации. Включение шариата в правовую систему РСФСР происходит также на основе издания особого закона, изменявшего или дополнявшего общероссийский законодательный акт. Именно по такому пути пошел законодатель при издании законов о высшем шариатском контроле.
Можно сделать вывод о том, что издание нормативных актов о мусульманской юстиции представляет собой разновидность советского законодательства. Разработка и принятие такого рода актов составляет отдельную, своеобразную сферу законотворческой деятельности Советского государства.
20-е годы ознаменованы важными событиями в развитии советского права. Проведена кодификация законодательства, оно оформляется в четкую систему кодексов. Наряду с развитием республиканского права возникает и постепенно расширяется общесоюзное законодательство. Возникает также необходимость в общероссийском, а несколько позднее и общесоюзном законе о мусульманской юстиции. В предыдущих главах весьма подробно рассмотрены проекты «Постановления о адатских и мусульманских судах на территории РСФСР» в редакции ЦИК СССР, «Постановления Президиума ЦИК СССР «Об адатских и шариатских судах» в редакции совещания представителей автономных республик и аналогичный проект в редакции СНК РСФСР.
ЦИК СССР предоставил ЦИКам союзных республик издавать постановления на основе положений об адатской и мусульманской юстиции, указанных в проекте постановления ЦИК Союза ССР. Здесь же уместным представляется сделать некоторые выводы.
Система шариатских судов в автономиях Северного Кавказа учреждалась «в целях обеспечения интересов и прав трудящихся мусульман». Эта формула закона имеет принципиальное значение — «трудящиеся мусульмане» признаются полноправными гражданами РСФСР, тем самым подчеркивается уважение Советским государством шариата.
В официальных документах этого времени широко распространен термин «советско-шариатские суды». Здесь важна не столь формулировка, сколько позиция закона, совершенно не противопоставлявшего шариатский суд народному. Советское государство предоставляло мусульманскому праву исключительно широкую компетенцию по уголовным и гражданским делам. Вместе с радикальным преобразованием прежней судебно-правовой системы законодатель внес сущестенные изменения в мусульманское процессуальное, и отчасти материальное право. Совершенно по-новому, и совсем не в русле классического исламского права, решался вопрос о мусульманских судьях. Как и народный суд, шариатский суд состоял из постоянного шариатского судьи и двух народных судей-заседателей, то есть проводился принцип коллегиального рассмотрения дел.
Яркие изменения произошли в правоприменительной деятельности суда. «Положение о судоустройстве Кубано-Черноморской области» указывает, что при разрешении дел судьи, помимо норм шариата, должны руководствоваться и действующими общероссийскими узаконениями. «Положение о шариатских судах в ГАССР» предписывает, что при разрешении уголовных дел шариатские суды руководствуются как уголовным и уголовно-процессуальным кодексом, так и адатом и шариатом.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в результате применения государством адата и шариата параллельно с советским правом на Северном Кавказе вновь обрел свою судьбу феномен юридического плюрализма.
Важнейшим нововведением Советского государства в мусульманское право является учреждение ранее неизвестного ему института предварительного следствия по уголовным делам. В Дагестанской республике в «Положение о шариатских судах» 1920 г. фактически целиком был включен раздел о производстве предварительного следствия, предусмотренный Положением о народном суде от 30 ноября 1918 г. В Горской АССР производство предварительного следствия по делам о посягательствах на человеческую жизнь, причинении тяжелых ран или увечий, изнасиловании, разбое, грабеже возлагалось на «шариатских следователей», которые руководствовались инструкцией для народных следователей.
Никогда ранее классическому мусульманскому праву не были известны кассационные и апелляционные инстанции, учрежденные Советским государством в процессе судебно-правовых преобразований. Согласно мусульманской правовой традиции решение кади не подлежит апелляции.
Некоторые изменения претерпела и мусульманская классическая пенитенциарная система. Нормативные акты о шариатских судах на советском Северном Кавказе умалчивают о санкциях, налагаемых ими за те или иные преступления. В них речь идет только о признании виновности или невиновности преступника. Такая постановка вопроса традиционна для фикха. В указанных нормативных актах содержится лишь общая формула о том, что «шариатский суд имеет право по своему убеждению определять меру наказания».
Таким образом, шариатский суд по своему усмотрению назначал наказание, предусмотренное как мусульманским правом, так и Уголовным кодексом РСФСР 1922 г. Правда, в 30-х годах из компетенции шариатских судов изымается возможность назначения смертной казни, телесных и членовредительских наказаний.
Рассмотренные глубинные изменения, внесенные Советским государством в мусульманскую классическую правовую концепцию, осмысливаются как стремление модернизировать мусульманское право применительно к условиям XX в.
Законодательная регламентация статуса и компетенции адата и шариата республиканскими, всероссийскими и союзными органами составляют отдельную, уникальную сферу нормотворческой деятельности Советского государства.
В советской правовой системе шариат претерпел глубинную деформацию — он был секуляризирован — и в результате этого оторван от теологической сущности, религиозной догматики и лишен естественных свойств.
В отношении шариата в РСФСР в полной мере в первой трети XX в. проявилась идеология юридического этатизма. Проведенное исследование эволюции его статуса позволяет сформулировать вывод о том, что мусульманское право и суд на советском Северном Кавказе — это феномен, порожденный властью и государственной волей, и существующий исключительно в государственно-политической сфере общества, замкнутый в ней. В новых исторических условиях это, в конечном итоге, привело к прекращению официального действия шариата в первой половине XX в. на Северном Кавказе.
Следует, однако, сделать вывод о том, что прекращение государственной практики мусульманского права, в силу объективных причин, не означает его отмирания вообще. В Советском государстве и в социалистической системе права, во всяком случае в начальный их период, шариат остается оригинальным правовым образованием, существенно отличающимся от классического, но восходящим к нему.
В современном Российском государстве и новой правовой действительности отчетливо проявляется историческая преемственность адата и шариата, как ценностных социальных и правовых феноменов.
Они, как и в XIX—XX вв., являются активным вектором, определяющим формирование и развитие интеллектуальной и духовно-нравственной основы народов Северного Кавказа. Наличие адата и шариата в современной российской правовой панораме в качестве неформальных юридических императивов несомненно. Правовая культура в северокавказском этническом мусульманском социуме сочетает адатские, мусульманские и европейские правовые ценности.
Адат и мусульманское право, сохраняя достигнутый уровень регулятивных качеств, имеют прикладную, практическую направленность. Однако, современное значение адата и шариата выходит за пределы собственно права и юридической практики. Социально-нормативная значимость данных феноменов заключена и в другом измерении, в котором логика адатского и мусульманского права тесно связана с правосознанием, культурой северокавказских народов.
В процессе взаимодействия адата и шариата с российским позитивным правом на протяжении двух веков сложились факторы, которыми обусловлена историческая преемственность феноменов в отечественной правовой действительности. Воссоздание в мусульманских сообществах на Северном Кавказе неформальной шариатской юстиции, апелляция к мусульманским правовым принципам являются одним из выражений социальной свободы и активности людей, характерных для либеральных цивилизаций.
В процессах динамики государственности России и ее правовых систем в XIX—XX вв. взаимосвязь адата, шариата и российского права приобрела функциональный характер. Следует сделать вывод о том, что, по сути, на Северном Кавказе данные социальные феномены по-разному повторяются в различных системах общественных отношений, в том числе в новейшее время. Северокавказский этнический мусульманский социум — это сложная социальная система, отличающаяся непрерывностью и устойчивостью существования, в которой адат и шариат призваны поддерживать непрерывность ее функционирования в заданных параметрах.
Радикальные течения на Северном Кавказе, апеллирующие к мусульманским правовым ценностям, вырастают вне естественной эволюции шариата. Сущность адатского и мусульманского права, как объективного феномена, имеющего свои субстанции, историческую преемственность в современном обществе и юридическую логику, отделяет его от привнесенного извне исламского правового экстремизма.
Значимость адата и шариата в различные эпохи нашей страны была не одинаковой, однако народы Северного Кавказа всегда отводили им серьезную роль. Надо реформировать все северокавказское сообщество, а не только право, надо отказаться от всей исламской цивилизации в целом, чтобы полностью ликвидировать мусульманскую юридическую традицию на Северном Кавказе. Отсюда, как вывод, надо признать, что в мусульманском праве и адате всегда остается неизменным выражение в них интеллектуального и правового интереса этнического мусульманского социума.
В современной отечественной правовой действительности адат и шариат наполняются новым содержанием, оставаясь преемственными носителями социальных ценностей у северокавказских народов.
Фундаменталистские идеи построения «исламского государства» и введения «шариатского правления» на Северном Кавказе не имеют внутреннего происхождения и не обладают перспективой и опорой. Тем не менее, в противовес им, традиционный для народов Северного Кавказа ислам и его институты нуждаются в государственной поддержке и защите. Тенденция к этому обозначена вполне зримо, настроенность государства на это есть.
В Российской Федерации, на Северном Кавказе исторически сложились правовые гарантии достойного проживания духовно несхожих людей на общем государственно-правовом пространстве, в котором народы сохраняют религиозное и культурно-правовое наследие.
Законодатель может декларировать идею построения правового государства, вводя новые законы. Эта деятельность, необходимая для развития страны, заслуживает одобрения. Но законодатель не может за один день изменить имеющие вековые корни правосознание и мировоззрение народов. Новое законодательство отнюдь не всегда помогала решить удовлетворительным образом проблемы, возникающие в ходе развития. Новые нормы говорят об обществе, которое стремятся создать, они спроецированы на будущее и не следует ждать их полного и немедленного применения, подобного тому, что имеет место в европейских правовых системах1.
На Северном Кавказе нужно принимать во внимание отличающиеся условия применения права. Опыт регламентации действия адатского и мусульманского права Российским государством в XIX веке, Советским государством в XX в. имеет универсальные черты, позволяющие при серьезном проникновении в их суть трансформировать его в современную практику.
Отечественную традицию права, российскую правовую действительность отличают юридический плюрализм на Северном Кавказе, где на протяжении веков сформировался уникальный феномен сосуществования адата, шариата и российского права. Ценности и опыт толерантного взаимодействия в России культурно-правовых, нормативно-ценностных систем разных народов с разной философией и разной религией в сменяющих друг друга эпохах, политических режимах являются достоянием мировой правовой культуры.
1 Давид Р., Жоффре-Спииози К. Указ. раб. С. 394.
