Правовой статус и обеспечение личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы

Актуальность и разработанность темы исследования. В науке есть немало проблем, которые можно назвать вечными. Одной из них является, на наш взгляд, проблема прав личности (человека, гражданина). Проблема прав личности имеет универсальный, многоаспектный характер. Эта категория философская, нравственная, политическая и одновременно юридическая. Она универсальна и в плане значимости не только для отдельных государств, но и мирового сообщества в целом.

Вопросы теории и практики правового статуса личности имеют основополагающее значение для законотворчества, реализации права, всей юридической практики и правовой идеологии. Они особенно актуализированы определением Российской Федерации как демократического, федеративного, правового государства (ч.1 ст. 1 Конституции РФ).

Государственный и международный уровень защиты прав человекаэто одно из важнейших достижений человеческой цивилизации. Как провозглашено в ст. 1 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г., все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства1.

В советский период наше государство рассматривало указанные проблемы с идеологических позиций, тем самым стремилось скрыть практику игнорирования и грубых нарушений прав человека. Провозглашавшиеся в Конституциях и других законах права и свободы человека не всегда реализовывались в реальной жизни. И это не случайно, поскольку социализм предполагает порочную идею — не общество, не.

1 См.: Всеобщая декларация прав человека. — М., 1989. — С. 3. государство должно служить человеку (или гражданину), а, наоборот, он должен «прислуживать» им.

В соответствии с Венскими соглашениями 1989 г. наше государство приняло обязательства привести свое законодательство в соответствие с международными соглашениями по защите прав человека, включая и лиц, отбывающих наказания1.

Восстановление и укрепление российской государственности, утверждение демократических норм жизни нашего общества происходит под знаком реального воплощения и уважения прав и свобод человека и гражданина. Этот процесс продолжается и в настоящее время.

По теории прав личности, различным аспектам правового статуса человека и гражданина имеется обширная литература. Значительный вклад в их разработку внесли С. А. Авакьян, В. А. Ануфриев,.

A.Г. Бережнов, С. В. Боботов, Н. А. Боброва, Н. В. Витрук, Л. Д. Воеводин,.

Г. А. Гаджиев, JI.H. Галенская, А. П. Горшенев, В. Д. Гулиев и Ф. М Рудинский, Ю. А. Дмитриев и А. А. Златопольский, В. М. Жуйков, М. Г. Кириченко, JI.O. Красавчикова, Е. И. Козлова и О. Е. Кутафин,.

B.Н. Кудрявцев, В. А. Кучинский, Е. А. Лукашева, Н. И. Матузов, В. А. Масленников, Ш. Е. Фарбер, Ф. Фабрициус, В. М. Чхиквадзе, Б. С. Эбзеев и др.

Одним из важных аспектов научной разработки всей юридической проблематики правового статуса личности является, на наш взгляд, исследование правового статуса осужденных и особенно к наказаниям, связанным с изоляцией в учреждениях уголовно-исполнительной системы (УИС). Именно в этих случаях наиболее остро встают задачи адекватной регламентации, соблюдения и охраны прав и свобод человека и гражданина, поскольку пребывание в этих учреждениях сопряжено с.

1 См.: Действующее международное право. В 3-х томах. Сост. проф. Ю. М. Колосов и-проф. Э. С. Крипчикова. -М., 1997. -Т.2. -С. 161−162. реализацией уголовной ответственности, исполнением наказания, которые неизбежно связаны с определенными праволишениями и ограничениями. Сфера исполнения наказания — это своеобразная «лакмусовая бумага», по которой действительно можно определить реальность, демократичность и законность практики обеспечения прав в том или ином обществе. Отношение к лицам, совершившим преступление, к их правам, законным интересам и, соответственно, обязанностям, выступает в качестве важного элемента и одновременно индикатора правовой культуры и идеологии.

В настоящей диссертации предпринята попытка исследования проблем обеспечения личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы. Указанные права фактически составляют основу правового статуса лиц, находящихся в местах принудительного содержания. В то же время они с учетом условий изоляции более предпочтительные и желанные для осужденных. Следует отметить, что различные аспекты правового положения (статуса) осужденных к лишению свободы были предметом научной разработки в ряде диссертаций, монографий, других трудов советских и российских ученых — А. А. Беляева, О. И. Бажанова, В. Н. Брызгалова, А Я. Волкова, В. Г. Коломиеца, Г. Л. Минакова, В. И. Селиверстова, И. В. Упорова... .

Они затрагивались в трудах ученых по общим и смежным с данной проблематикой вопросам (Н.А. Беляев, С. И. Дементьев, М. А. Ефимов, А. И. Зубков, М. П. Мелентьев, А. С. Михлин, А. Е. Наташев, П. Г. Пономарев, A.JI. Ременсон, Н. А. Стручков, Ф. Р. Сундуров, Ю. М. Ткачевский, В. А. Уткин, И. В Шмаров, А. И. Чучаев и др.).

В то же время мы исходим из того, что настоящая диссертация является первым комплексным исследованием проблем обеспечения личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы в условиях действия новых основополагающих законов Российской Федерации — Конституции, Гражданского, Уголовного и Уголовноисполнительного кодексов, других законодательных актов, непосредственно регулирующих права, свободы, законные интересы и обязанности лиц, отбывающих наказание. Новое законодательство России не просто изменило соответствующий их «набор», а построено на качественно иной идеологии регулирования, охраны и защиты прав человека и гражданина. К какому бы субъективному праву или обязанности мы не обратились (даже, казалось бы, и к тем, которые традиционно фиксировались советскими Конституциями), в любом случае мы видим новые грани тех или иных социальных ценностей (право на труд, образование, социальное обеспечение и т. д.). Принципиально также отметить, что диссертация подготовлена на основе анализа практики применения нового российского законодательства в области регулирования прав лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Все отмеченное выше и обусловило выбор обозначенной темы диссертационного исследования.

Цели и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является комплексный анализ личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы и средств их обеспечения на законодательном и правоприменительном уровнях. Исходя из поставленной цели, диссертант определил для себя следующие задачи: а) проанализировать российское законодательство в области защиты прав гражданб) определить понятие правового положения (статуса) осужденных к лишению свободы и его значение для реальной практики исполнения наказания в виде лишения свободыв) выявить позитивные изменения в регулировании личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы, пробелы и другие недостатки в их регламентации и практике применения правовых нормг) обозначить наиболее эффективные средства обеспечения этих правд) обосновать предложения и рекомендации по совершенствованию т 9 законодательства и практики его применения.

Методологической основой диссертационного исследования является доктрина современного уголовного и уголовно-исполнительного права, в основе которой заложены общечеловеческие ценности. Диссертант использовал как диалектический, так и специальные методы познания — исторический, логический, системно-структурный, сравнительный, конкретно-социологический и др. Положения и выводы, содержащиеся в диссертации, основаны на изучении источников конституционного, гражданского, уголовно-исполнительного и других отраслей российского права, а также основных международно-правовых документов в области защиты прав лиц, подвергаемых наказанию. В диссертации использованы материалы практики — данные:

1) сплошного обследования состояния дисциплины среди осужденных и преступности в учреждениях уголовно-исполнительной системы Республики Татарстан и Марий Эл;

2) изучения практики обеспечения личных и социально-экономических прав осужденных в исправительных учреждениях, расположенных в двух регионах Российской Федерации за 1995 — 1999 гг.;

3) анализа деятельности территориальных органов уголовно-исполнительной системы в Республиках Татарстан и Марий Эл. Теоретические положения диссертации проиллюстрированы в 34 схемах и таблицах.

Научная новизна диссертации заключается в том, что она является первым исследованием комплекса проблем обеспечения личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы в условиях действия послереформенного законодательства, а также практики применения Уголовно-исполнительного кодекса России, введенного в действие с 1 июля 1997 г.

На защиту выносятся следующие научные положения:

1. Правовое положение (статус) — это правовое состояние лица, закрепленное Конституцией РФ, нормами других отраслей права, выраженное через систему прав, свобод, законных интересов и обязанностей и обеспеченное реальными гарантиями его реализации.

2. Правовой статус осужденного к лишению свободы, есть совокупность нормативно закрепленных его обязанностей, прав, свобод, законных интересов, возникающих в результате изъятия, ограничения, дублирования, конкретизации и дополнения общего правового статуса граждан на период отбывания данного наказания.

3. В России защита прав осужденных ранее никогда не была приоритетной задачей политики государства. Данное обстоятельство поэтому вызывает необходимость не только законодательных реформаций, но и соответствующего их идеологического обеспечения.

4. Регламентация в действующем российском законодательстве правового положения (статуса) осужденных к лишению свободы является наиболее удачной, по сравнению не только с советским периодом, но и всей историей России. Признание прав, свобод и законных интересов осужденных есть важнейшее достижение демократии и человеческой цивилизации в целом.

5. Закрепление в законодательстве правового статуса осужденных имеет принципиальное значение, поскольку позволяет рассматривать исполнение наказания как деятельность, осуществляемую в правовом поле, использовать в процессе их исправления средства и методы нравственного порядка.

6. Последовательное утверждение уважения в российском обществе прав, свобод человека и гражданина, в том числе и лиц, отбывающих лишение свободы, требует более активного распространения гуманитарных знаний, включая введение в учебный процесс юридических учебных заведений спецкурса «Юридический статус личности в России,» а также пропаганду среди населения законодательства и международно-правовых актов в области охраны прав и свобод человека и гражданина.

7. Уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство, которое устанавливает лишения или изъятия прав и свобод человека и гражданина следует перевести в разряд федеральных конституционных законов, поскольку оно предусматривает существенные изъятия из общего правового статуса, и соответственно этому принимать его с учетом установленных в Конституции РФ процедур

8. Исправительные учреждения не располагают необходимой материальной, технической базой для обеспечения личных и социально-экономических прав осужденных к лишению свободы.

9. Изменения в правовом регулировании исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы и, в частности, либерализация правового положения положительно отразились на состоянии дисциплины среди осужденных.

10. В законодательстве следует закрепить норму об ответственности государства за вред, причиняемый осужденным во время отбывания наказания в виде лишения свободы, поскольку помещая осужденных в исправительные учреждения, государство существенно повышает элемент виктимности осужденных, ограничивает их в выборе средств и методов самозащиты.

11. Уголовно-исполнительное законодательство России устанавливает в отношении осужденных не только изъятия из их прав и дополнительные обязанности, но и в некоторых случаях позитивно определяет некоторые элементы правового статуса осужденных.

12. Видами лишения свободы должны признаваться отбывание данного наказания в: 1) колонии-поселении, 2) исправительной колонии, 3) тюрьме и 4) воспитательной колонии.

13. Чтобы исключить направление осужденных женщин и несовершеннолетних в ИУ, расположенных на территории других субъектов РФ следует ввести содержание в различных зонах одних и тех же ИУ мужчин и женщин, несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы с отбыванием в воспитательных колониях общего и усиленного режима.

14. Закрепление, реализация и дифференциация прав осужденных является одной из важнейших функций режима.

15. Необходимо отказаться от ограничений в получении осужденными посылок, передач и бандеролей, которые находятся в облегченных условиях отбывания лишения свободы.

16. Если ряд требований режима лишения свободы направлен на реализацию правоограничений, снижение «порога», прежде всего личных прав осужденных, то меры исправительного воздействия направлены на более эффективную реализацию осужденными социально-экономических и некоторых личных прав.

17. В целях усиления контроля за обеспечением прав осужденных необходимо расширить их возможности обжалования в суд действий администрации ИУ (при применении ряда мер взыскания, отказе в представлении к условно-досрочному освобождению и др.).

18. Законодателю следовало бы не отказываться от прежней нормы об уголовной ответственности за организацию преступной группировки в местах лишения свободы и активное участие в ней, а, наоборот, распространить ее и на других участников организованных преступных групп.

19. Получение осужденными к лишению свободы основного общего образования следовало бы рассматривать не в качестве обязанности, а как их право.

20. Рекомендации по совершенствованию ряда норм УК РФ и УИК РФ, УПК РСФСР.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования выводов и предложений, содержащихся в ней, в процессе: 1) совершенствования законодательства, регулирующего правовое положение лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы- 2) реализации рекомендаций по наиболее эффективному обеспечению личных и социально-экономических прав осужденных- 3) преподавания уголовного, уголовно-исполнительного права и спецкурса «Юридический статус личности в России.» .

Апробация результатов исследования осуществлена в четырех выступлениях на международных, российских и региональных научно-практических конференциях (гг. Владикавказ, Казань, Нижний Новгород), итоговых научных конференциях Казанского университета (1997; 2000 гг.) и семи научных публикациях общим объемом 3 печатных листа, лекциях, практических занятиях по уголовно-исполнительному праву России.

Структура диссертации определена в соответствии с целями, задачами исследования и уровнем разработки проблемы. Она включает в себя введение, три главы, 8 параграфов, заключение, список использованной литературы, приложение.

Какие выводы можно сделать из данных, приведенных в таблице 30? В исправительных учреждениях чаще совершаются преступления против личности (убийство, умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью, хулиганство, дезорганизация нормальной деятельности ИУ, преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков и побеги). В своей совокупности они составили 89,5% от всех преступлений, совершенных в 1989 г., 98,8% в 1990 г., 98,9% в 1991 г., 100% в 1992 г., 94,7% в 1993 г., 76,9% в 1994 г., 95,2% в 1995 г., 99,3% в.

1 См.- Демидов В. Н. Криминологическая характеристика преступности в России и Татарстане: Учебное пособие. -М.: ВНИИ MBД России, 1998. -С.111.

1996 г., 100% в 1997 г., 96,5% в 1998 г.

Большинство преступлений, совершаемых осужденными к лишению свободы, посягают на личные права осужденных. Поэтому предупреждение преступности, недопущение преступлений в исправительных учреждениях самым непосредственным образом связано с обеспечением прав осужденных. Тем более хорошо известно, что преступления причиняют, по сравнению с другими правонарушениями, более значительный вред объектам уголовно-правовой охраны.

Нельзя также не обратить внимание на то, что не со всеми преступными посягательствами на права осужденных ведется целенаправленная борьба. Несмотря на распространение в ИУ мужеложства с применением насилия или угрозой его применения, в 1999 г. не было ни одного случая привлечения к уголовной ответственности виновных за насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ) (См. таблицы 31 и 32 приложения). В практике ИУ также нередки случаи вымогательства у осужденных денег, материальных ценностей, угроз убийством, тем не менее по данным фактам уголовные дела возбуждаются крайне редко. В процессе изучения практики мы также встретились со случаями, когда откровенно хулиганские действия, грубо нарушающие общественный порядок и одновременно посягающие на права осужденных, квалифицируются в качестве нарушений режима отбывания наказания.

Проблемы обеспечения прав лиц, отбывающих лишение свободы, возникают не только, а зачастую не столько с законностью действий персонала исправительных учреждений, сколько в связи с антиобщественной активностью злостных нарушителей режима в этих учреждениях. Практика показывает, что в отдельных ИУ преступные элементы — участники организованных преступных формирований заняли доминирующее положение, создали параллельные администрации ИУ, органы управления. В 12 исправительных учреждениях Республики Татарстан в 1997 г. было выявлено 32 лидера ОПТ, выполнявших функции «смотрящих за исправительной колонией», «смотрящих за зоной», а также лидеров преступных группировок в исправительных учреждениях- 65 «авторитетов» — «уголовных авторитетов», «смотрящих за корпусом», «смотрящих за общаком», «лидеров ОПТ по воле», «смотрящих за карантином», «смотрящих за картежными играми», «смотрящих за промышленной зоной», «смотрящих за столовой», «смотрящих за помещением камерного типа», «смотрящих за отрядом» и т. д., а также 153 участника организованных преступных группировок. По свидетельству И. Г. Галимова и Ф. Р. Сундурова, организованная преступность оказывает давление на администрацию ИУ как изнутри, так и извне, то есть со стороны организованных преступных формирований, действующих на свободе.1.

В целях более полного уяснения влияния антиобщественной активности ОПТ в ИУ на практику обеспечения прав лиц, отбывающих лишение свободы, приведем данные в таблицах 33 и 34 приложения.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что преступная активность организованных преступных формирований достигла достаточно высокого уровня. Так, в 1994 г. в 16 исправительных учреждениях и СИЗО Республики Татарстан действовали 43 ОПТ, в 1995 г. — 30 ОПТ, в 1996 г. — 28 ОПТ, в 1997 г. — 25 ОПТ, 1998 г. — 22 ОПТ. Самое большое число участников ОПТ в ИУ было выявлено в 1994 г. (365 осужденных). В другие годы их численность наблюдалась в пределах 288 -240 человек, что в среднем составляет 1−1,5% от общей численности лиц, отбывавших тогда лишение свободы.

Подчеркнем, что речь идет о достаточно устойчивых, хорошо.

1 Галимов И. Г., Сундуров Ф. Р. Организованная преступность: тенденции, проблемы, решения. -Казань, 1998. -С. 184. организованных и сплоченных преступных формированиях, осуществляющих продуманную и весьма целенаправленную деятельность.

Многие цели антиобщественной деятельности ОПТ в ИУ непосредственно связаны с посягательством на права осужденных. Среди них мы выделим: 1) обеспечение лучших условий отбывания наказания за счет притеснений, поборов и присвоения результатов труда основной массы осужденных, создания для себя незаконных льгот и преимуществ- 2) организация каналов получения из-за пределов ИУ орудий и предметов совершения преступления- 3) завоевание лидерства среди других группировок- 4) подчинение своему влиянию основной массы осужденных- 5) организация и совершение конкретных преступлений и нарушений режима отбывания наказания, в том числе массовых беспорядков, действий, дезорганизующих нормальную деятельность исправительных учреждений, посягательств против жизни и здоровья осужденных, насильственных действий сексуального характера и др.

Как видно, основным объектом антиобщественной деятельности ОПТ в ИУ являются личные и социально-экономические права осужденных. При этом следует иметь в виду, что данные официальной статистики не отражают реальное состояние преступных посягательств организованных формирований на права осужденных. Как уже отмечалось, акты мужеложства с применением насилия стали чуть ли не повседневной печальной реальностью в исправительных учреждениях, тем не менее, за последние пять лет к уголовной ответственности было привлечено всего 2 осужденных, или, например, в 1999 г. по ст. 321 УК РФ в Республике Татарстан было привлечено к лишению свободы трое осужденных. Высокий уровень латентности имеют преступления, связанные с поборами, присвоением результатов труда других осужденных (вымогательства, грабежи, кражи, угрозы убийством и др.).

Закономерно возникает вопрос — каким образом общество может противостоять беспределу в ИУ со стороны организованного преступного мира, в том числе и средствами уголовно-правового характера? В ныне действующем УК РФ специально предусмотрена ответственность за дезорганизацию нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, то есть исправительных учреждений и мест содержания под стражей (ст.321). В ч.1 данной статьи предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет за угрозу причинения насилия в отношения сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей, а также в отношении осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности (выделено нами — Л.Б.).

Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, в том числе и осужденного, указано законодателем в качестве квалифицирующего признака (ч.2). Соответственно за данное деяние предусмотрен более длительный срок лишения свободы — от трех до десяти лет. А в качестве особо квалифицирующих признаков указаны совершение деяния организованной группой и применение насилия, опасного для жизни или здоровья. Срок наказания в виде лишения свободы за совершение данного деяния предусмотрен от пяти до двенадцати лет (ч.З ст. 321 УК РФ). Нельзя не обратить внимания на несоответствие санкций, предусмотренных в ч. З ст. 321 и ч.2 ст. 111 УК РФ. В прежней редакции ст. 111 УК причинение «иного вреда здоровью, опасного для жизни» рассматривалось в качестве умышленного причинения тяжкого вреда здоровью.1 И если такой вред причинялся организованной группой, то суд мог назначить в соответствии с ч.2 ст. 111 УК РФ наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до двенадцати.

1 Редакция ст. 111 УК РФ была изменена Федеральным законом «О внесении изменении и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации от 20 июня 1998 г. См.: собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 26. Ст. 3012. лет. А ч. З ст. 321 УК предусматривает в тех же пределах ответственность за совершение преступного деяния с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, включая и причинение тяжкого вреда здоровью. Однако совершенно очевидно, что умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное организованной группой в местах лишения свободы, характеризуется более высокой степенью общественной опасности по сравнению с теми же преступными деяниями, учиняемыми в условиях свободы.

И вообще, одни и те же по характеру преступления, совершаемые в условиях свободы, с одной стороны, и в исправительных учреждениях, с другой, характеризуются неодинаковой степенью общественной опасности. Совершение преступлений лицами, которые ранее уже были осуждены, официально предупреждены о недопустимости антиобщественной деятельности и к которым уже применялись меры исправительного характера, свидетельствует о повышенной степени общественной опасности как личности виновных, так и преступления. В последнем случае немаловажное значение имеют место, обстановка совершения преступления, большая «беззащитность» осужденных в местах лишения свободы. Поэтому было бы логичным, скажем, убийство лицом, отбывающим лишение свободы, другого человека, включая и осужденного, во всех случаях считать как совершенное при отягчающих обстоятельствах. Данный квалифицирующих признак следовало бы, на наш взгляд, включить и в такие составы преступлений, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК), умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК), истязание (ст. 117 УК), насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК), грабеж (ст. 161 УК), разбой (ст. 162 УК), вымогательство (ст. 163 УК), захват заложника (ст. 206 УК), бандитизм (ст. 209 УК), организация преступного сообщества преступной организации) (ст. 210 УК), массовые беспорядки (ст. 212 УК), хулиганство (ст. 213 УК), преступления, связанные с незаконным оборотом оружия, его запасных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст.ст.221, 223, 226 УК), наркотических средств или психотропных веществ (ст.ст.228, 229, 230, 234) и др. Любое преступление — это вызов правам и интересам личности, общества или государства, тем большим вызовом являются преступления, совершаемые лицами, отбывающими наказание за ранее учиненные преступные деяния. Они свидетельствуют о недостаточности принятых уголовно-правовых средств и одновременно о необходимости применения более строгих мер уголовно-правового воздействия на виновных.

Возвращаясь к составу дезорганизации нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, следует отметить, что прежний УК РСФСР 1960 г. предусматривал ответственность и за сам факт организации преступной группировки и активного участия в них в местах лишения свободы. В ныне действующем УК РФ ответственность за подобные действия не предусмотрена. Правда, в ч. З ст. 321 УК РФ в качестве квалифицирующего признака указано на совершение рассматриваемого деяния организованной группировкой. На наш взгляд, само создание организованной преступной группировки или активное участие в ней следовало бы рассматривать в качестве оконченного преступления. Если участники ОПТ в ИУ совершали, скажем, преступления, в составе которых нет данного квалифицирующего признака, факт создания и участия в организованной группировке фактически не влияет на квалификацию и может лишь учитываться в качестве обстоятельства, отягчающего наказание (п. «в» 4.1 ст. 63 УК РФ). Кроме того, как свидетельствует практика, многие участники организованных преступных группировок учиняют различные нарушения режима отбывания лишения свободы, не относящиеся к категории преступлений. В условиях завоевания организованной преступностью господствующего положения в среде осужденных в местах лишения свободы законодателю не то, что следовало бы не отказываться от прежней нормы об ответственности за организацию преступной группировки в местах лишения свободы или активное участие в ней, а, наоборот, распространить ее и на других участников организованных преступных групп. Социологическая обоснованность данного предложения, как представляется, не вызывает сомнений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование позволяет, на наш взгляд, приийти к следующим выводам:

1) Правовое положение (статус) личности — это совокупность прав, свобод, законных интересов и обязанностей закрепленных Конституцией РФ, нормами отраслевого законодательства и обеспеченное реальными гарантиями.

2) Концептуальной основой правового статуса личности, вообще, и осужденного, в частности, является наличие гражданства, правосубъектности, прав, свобод, законных интересов и обязанностей.

3) Специальный правовой статус осужденных к лишению свободы возникает путем изъятия, ограничения, дублирования, конкретизации и дополнения общего правового статуса граждан.

4) В условиях либерализации исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы приоритет должен быть, на наш взгляд, отдан общедозволительному принципу правового регулирования (дозволено все, что не запрещено) с тем, чтобы исключить правоограничения, предусмотренные ведомственными нормативными актами.

5) Впервые в истории исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы законодательно закрепляется уважение, охрана и гарантированность (с определенными изъятиями и ограничениями) прав и свобод осужденных со стороны государства.

6) Законы, которые формируют позитивный статус личности (например, ГК РФ, КзоТ РФ, ЖК РФ) должны приниматься по процедуре федеральных законов, а те федеральные законы, которые вносят лишения и изъятия в правовой статус личности (например, УК РФ, УИК РФ, УПК РСФСР) должны иметь ранг федеральных конституционных законов.

7) Для реализации функции судебного контроля за обеспечением прав осужденных к лишению свободы, считаем необходимым: а) рассмотреть возможности осужденных обжаловать в суд действия администрации ИУ не только в случаях, предусмотренных ч.2 ст. 20, ч.4 ст. 87, ч. З ст. 104 УИК РФ, но, например, и при применении ряда мер взыскания, отказе в представлении к условно-досрочному освобождениюб) ввести в штаты федеральных судов и мировых судей — должность пенитенциарного судьи.

8) Цель восстановления социальной справедливости хотя и законодательно не закреплена в процессе исполнения наказаний, но в уголовно-исполнительном законодательстве она реализуется через такой отраслевой принцип как рациональное применение мер принуждения. Исполнение наказания должно пропорционально сочетать в себе как меры принуждения с тем, чтобы осужденный почувствовал и суровость наказания, и его справедливость, так и меры поощрения, которые должны стимулировать стремление осужденного к исправлению.

9) Осужденные к лишению свободы в большей степени ограничены в пользовании личными правами и эти ограничения, прежде всего, вытекают из требований режима лишения свободы. Меры исправительного воздействия направлены на более эффективную реализацию осужденными социально-экономических прав.

10) Сущностью наказания являются лишения и ограничения прав и свобод, но эти ограничения должны быть целесообразными с точки зрения задач уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.

11) Ограничение прав и свобод осужденных должны быть предусмотрены федеральными законами (или как уже отмечалось федеральным конституционным законом), но никак не ведомственной инструкцией, т.к. назначение инструкции конкретизировать и расшифровать положения УИК РФ. В контексте сказанного нам представляется, что полный личный обыск (с раздеванием) осужденных является фактором, который чрезмерно ограничивает достоинство лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы.

12) Мы считаем необходимым дополнить ч.2 ст. 23 Конституции РФ по аналогии со ст. 25 Конституции РФ следующим содержанием: «Ограничение этого права допускается как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.» .

13) На наш взгляд, следует дополнить ч.1 ст. 116 УИК РФ следующим положением «Злостным нарушением осужденных к лишению свободы установленного порядка отбывания наказания являются отказ от обязательного медицинского освидетельствования на выявление ВИЧ-инфекции.» .

14) По нашему мнению, п. «в» ч.4 ст. 78 УИК РФ должен быть сформулирован следующим образом: «из ИК общего, строгого и особого режимов на срок не свыше трех лет с отбыванием оставшегося срока наказания в ИК того вида режима, откуда они были направлены в тюрьму.» .

15) Полагаем также дополнить ч. 2 ст. 89 УПК РСФСР следующим содержанием: «Залог как мера пресечения может применяться и в отношении осужденных к лишению свободы, содержащихся в колонии-поселении, которые привлекаются к уголовной ответственности по другому делу.» .

16) Из-за отсутствия во многих ИУ переводчиков не все осужденные к лишению свободы, включая и осужденных иностранцев, имеют право на пользование родным языком в полном объеме, что противоречит ст. 19 Конституции РФ и ст. 8 УИК РФ.

17) Государство, как нам думается, должно обеспечить нормальные, а не минимальные, как это имеет место в настоящее время, материально бытовые условия и одновременно расширить возможности для самообеспечения осужденных продуктами питания и предметами первой необходимости.

18) Нам представляется, что убийство лицом, отбывающим лишение свободы, другого человека, включая и осужденного, во всех случаях считать как совершенное при отягчающих обстоятельствах. Такой же признак следовало бы предусмотреть в качестве квалифицирующего и в тех составах преступлений, которые чаще всего учиняются осужденными во время отбывания лишения свободы.

19) В условиях завоевания организованной преступностью господствующего положения в среде осужденных в местах лишения свободы законодателю не следовало бы отказываться от прежней нормы об ответственности за организацию преступной группировки в местах лишения свободы и активное участие в ней.