Обрядовая лексика в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон»

Содержание Введение

1. Языковые особенности М. А. Шолохова в романе-эпопее «Тихий Дон»

2. Анализ обрядовой лексики в романе М. Шолохова «Тихий Дон»

2.1 Понятие обрядовой лексики

2.2 Использование свадебной обрядовой лексики в романе М. Шолохова «Тихий Дон»

2.3 Использование военной обрядовой лексики в романе «Тихий Дон»

Заключение

Примечания Список использованной литературы Введение Роман М. А. Шолохова «Тихий Дон» вошел в историю русской литературы как яркое, значительное произведение, раскрывающее трагедию донского казачества в годы Первой мировой войны, революции 1917 года и гражданской войны.

Язык романа-эпопеи «Тихий Дон» самобытен и уникален. Детально воспроизведенный быт, любовное описание донской природы, меткая образная речь, позволяют читателю полностью ощутить казачий уклад жизни, понять суть традиций, которые исстари определяли жизнь казака.

Михаил Шолохов — большой мастер в использовании в своих произведениях, в особенности в романе «Тихий Дон», местных особенностей в языке героев. Причем сама авторская речь также не обделена этим явлением.

Исследованию литературного стиля Михаила Шолохова посвящено много работ, но использование в романе «Тихий Дон» обрядовой лексики ранее не рассматривалось. Все это предопределяет актуальность данной работы.

Объект исследования — роман «Тихий Дон» как художественное целое.

Предмет исследования — обрядовая лексика в различных сферах казачьего уклада жизни.

Цель работы — проанализировать и раскрыть значение обрядовой лексики в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» .

На основании этой цели поставлены следующие задачи:

1) Раскрыть основные особенности употребления обрядовой лексики в романе.

2) Проанализировать обрядовую лексику, используемую в романном повествовании, и определить ее роль в романе.

В качестве теоретико-методологической базы исследования использованы историко-культурный подход, сравнительно-типологический анализ и структурно-семиотический метод.

Структура работы состоит из Введения, двух глав, раздела «Примечаний», Заключения и списка использованной литературы.

Во Введении определены объект, предмет, цель, задачи, методология исследования.

В первой главе рассматриваются основные особенности работы М. Шолохова в романа-эпопеи «Тихий Дон». и анализируется языковое содержание романа.

Во второй главе дается определение обрядовой лексики. На основании этого анализа характеризуется обрядовая лексика, используемая в романе, и определяются ее функции.

В заключении подводятся итоги и делаются выводы по теме работы.

Список литературы

насчитывает 15 наименований.

1. Языковые особенности М. А. Шолохова в романе-эпопее «Тихий Дон»

М. А. Шолохов — непревзойденный мастер художественного слова, умело использует тот язык, которым говорит казачество.

Шолохов хорошо знает жизнь своих героев, потому что сам родился и жил среди них. Для него представление о донской степи, станицах и хуторах, быте казаков и о них самих неразрывно связано с их своеобразным языком. Желая, чтобы читатель также узнал и полюбил его героев, автор рассказывает о них языком, близким языку казачества. Чувствуя красоту и богатство народного языка, автор уверен в том, что использование особенностей говора в авторской речи обогатит язык книги.

Язык романа «Тихий Дон» неординарен. Первое, что привлекает внимание, это диалектная лексика и просторечия. Они отражают особенности жизни, быта, хозяйственной деятельности населения на донской земле. Используются диалектизмы и просторечия не только для обозначения бытовых реалий, местной обрядовой лексики, но и значительно шире: и реплики персонажей, и авторские описания, частично изложены на диалекте. «Гутарили про него по хутору чудное» (I, 6).¹

Такое пристрастие к диалектизмам может диктоваться как происхождением самого М. Шолохова, так и его желанием полнее погрузить читателя в мир донского казачества.

Наличие или отсутствие диалектизмов в авторской речи зависит от содержания повествования: там, где говорится о казаках, где сообщение автора прерывается диалогами или монологами персонажей-казаков, передающими особенности народного говора, — там диалектизмы используются и в авторской речи. Если же действующие лица — не казаки, а русские рабочие, солдаты, офицеры, генералы и др., то в речи персонажей нет, и не может быть диалектизмов, поэтому их нет и в авторской речи.

Умело использованы в романе произведения народного творчества: пословицы, поговорки, песни. Они придают языку подлинную национальную самобытность. Пословицы и поговорки передают настроение, чувства, переживания народа, отражают эстетический мир героев. Наиболее выразительны они в речи казаков, которые в романе является творцом и носителем народной мудрости. Речь героев буквально насыщена пословицами и поговорками, меткими словами и выражениями.

Произведения народного творчества, особенно песни, раскрывают философскую глубину эпопеи. Эпиграфами к первой и третьей книгам романа служат старинные казачьи песни: «Не сохами-то славная землюшка наша распахана…» (I, 5).

Для создания речевой характеристики героев пословицы и поговорки вводятся в язык романа в диалектном оформлении, типичном для донского говора: «Сбился со своего шляху!» (II, 712), «бирюка бояться — в лес не ходить» (II, 652) и так далее.

В романе Шолохова «Тихий Дон» можно встретить много фразеологических оборотов, при этом часто происходит их формоизменение. «Паны дерутся, а у холопов чубы трясутся» (I, 169); вместо «Паны дерутся, а у холопов чубы трещат». «На чужой роток нечего накидывать платок» (I, 498), вместо «На чужой роток не накинешь платок». «Укатали сивку» (I, 380), вместо «Укатали сивку крутые горки». «К куме на крестины» (I, 231), вместо «К теще на блины». «На кудыкино поле» (II, 83) вместо «На Кудыкину гору» .

В определенных художественных целях Шолохов иногда придает пословицам совершенно новый, нередко даже противоположный, смысл. Например, перефразируя известную поговорку «Язык до Киева доведет», Григорий Мелехов предостерегает казаков об опасности навлечь на себя беду за неосторожно сказанное слово: «Языками поменьше орудуйте, а то по нынешним временам они не до Киева доводят, а аккурат до полевых судов да штрафных сотен» (II, 477).

В романе встречается множество просторечных фразеологических оборотов: «Сучка не захочет, кобель не вскочит» (I, 68).

Следующая особенность стиля «Тихого Дона» — это его высокая метафоричность. Причем метафоры слабо организованны или неотобранны: они не выстраиваются в смысловой ряд, ассоциации носят локальный, дробный характер. Особенно нагружены метафорами пейзажи, картины природных явлений. Неоднородность образного ряда можно показать на примере описания грозы, разворачивающегося в пределах полутора страниц: сначала «Отягощенную внешней жарою землю уже засевали первые зерна дождя» (I, 23), затем «Над самой крышей лопнул гром, осколки покатились за Дон» (I, 24), и, наконец, «ставни царапал дождь» (I, 24). В результате впечатление динамики процесса достигнуто, но образы не построены по аналогии, они ситуативные, принадлежат каждой конкретной фразе. Но при всем при этом метафоры Шолохова весьма оригинальны.

С перегруженностью метафорами — по контрасту — сочетается прозрачность и простота синтаксиса. Текст написан короткими предложениями, преимущественно простыми. Когда описываются некоторые действия, то каждой фазе соответствует свое предложение. Ярким примером служит следующий отрывок: «Перед светом привезли старика домой. Он жалобно мычал, шарил по горнице глазами, отыскивая спрятавшуюся Аксинью. Из оторванного уха его стекала на подушку кровь. Ввечеру он помер. Людям сказали, что пьяный упал с арбы и разбился» (I, 34).

Короткие предложения не дают читателю оторваться, держат его в постоянном напряжении. Изредка появляются деепричастные обороты: без них текст был бы слишком сух. Неосложненные предложения подчеркивают простоту нравов казаков. Это подтверждается и тем, что степень сложности синтаксиса зависит от тематики эпизода. Обычно усложнение происходит в главах с выраженной лирической тональностью, тогда как простые синтаксические конструкции чаще присутствуют в изобразительных главах.

Еще одной особенностью языка «Тихого Дона» является сравнение человека с животными, не только в физическом, но и в духовном плане. Речь идет не просто о прямых сравнениях: «шел Степан под гору, как лошадь, понесшая седока» (I, 52), но и о детализации описаний, когда у читателя возникает впечатление схожести со зверем, просто от изображения действия: «когда поворачивает Григорий голову, носом втыкаясь Аксиньи в подмышку» (I, 50), «Аксинья, вихляя все своим крупным, полным телом, пошла навстречу» (I, 57). К тому же, имеющиеся в романе сравнения с животными не пусты. Когда написано «так кидает себе волк на хребтину зарезанную овцу» (I, 78), персонажи действительно ведут себя так, двигаясь в соответствии с повадками упомянутых зверей. Эпические параллели в «Тихом Доне» носят различный характер. Шолохов использовал их для глубокого выражения переживаний отдельного человека и для обобщающего выражения жизненных явлений, чувств, настроений многих людей.

Особое место в романе занимает обрядовая лексика. Подробно ее использование в романе будет рассмотрено во второй главе.

О мастерстве Шолохова можно говорить бесконечно. Автор очень точно передает язык и манеру разговора различных социальных групп, изображенных в романе.

2. Анализ обрядовой лексики в романе М. Шолохова «Тихий Дон»

2.1 Понятие обрядовой лексики Обряд — строго определенные обычаями те или иные действия, наделенные определенным магическим значением и способствующие достижению определенной цели. Обряды принято делить на трудовые (земледельческие), связанные с военной службой и семейные.¹

В каждый обряд вкладывается свое содержание, но он всегда представляет собой условное действие, цель которого выразить в символической форме конкретные представления и определенные социальные идеи. Обряды отражают многообразные связи и взаимоотношения людей в обществе.

Обряд является своего рода перерывом в обыденной жизни, ярким пятном на фоне повседневности. Он обладает удивительным свойством воздействовать на эмоциональный мир человека и одновременно вызывать у всех присутствующих сходное эмоциональное состояние, способствующее утверждению в сознании той основной идеи, ради которой он совершается.

Первые элементы обрядности возникли задолго до появления христианской религии из потребностей людей в торжественно-радостные и торжественно-скорбные моменты жизни собираться вместе и определенным образом выражать охватившие их чувства. В этом состоит социально-психологическая природа обрядности.²

В каждый обряд вкладывается свое содержание, но он всегда представляет собой условное действие, цель которого — выразить в символической форме конкретные представления и определенные социальные идеи. Обряды отражают многообразные связи и взаимоотношения людей в обществе.

Обряды как народные праздники основываются на фольклорном материале. Фольклорное наследие любого народа — уникальный источник сохранения духовно-культурных достижений, в нем в концентрированной форме выражены эстетические, нравственные идеалы и ценности. Многие народные праздники как социокультурные формы досуговой деятельности предусматривают исполнение обрядов.

В центре изучения обрядовой лексики находится человек, рассматриваемый как носитель языка и культуры, его фоновые знания, поведенческие нормы, делающего конкретного индивидуума представителем данной культуры.

Обряды играют роль механизма регуляции внутриэтнических связей, участвуют в собирании и последующей передаче культурного опыта народа, выполняют функцию воспроизводства особенностей этноса, жизненного уклада, форм общения людей, основных параметров материальной и духовной культуры, в том числе языковой.³

Традиционные праздники и обряды — это средство общения человека с природой и условие жизнедеятельности и гармоничного развития общества. Основными средствами приобщения казаков к традициям и обычаям стали исторически сложившиеся обряды и праздники, обусловленные их жизнедеятельностью. В бесписьменный период жизни народа сведения об обрядах и праздниках передавались в устной форме. Именно поэтому лексика, отражающая праздники и обычаи, является одним из важнейших источников национальной культуры казачьего языка.⁴

Основной фактор, способствовавший возникновению обрядов и праздников казаков — традиционный уклад жизни, особенности которого обусловлены хозяйственной деятельностью.

Специфика обрядовой ситуации обусловлена своеобразием ее употребления. Обряд предполагает не общение типа — человек — человек, а человек — стихийные силы природы, низшие духи, Бог, сатана. В приметах, многих сельскохозяйственных обрядах адресант — природа; лечебные обряды адресованы стихийным силам природы, святым, Христу; в церковных обрядах адресат — Бог, святые.⁵

Обряд занимает центральное положение в жизни казаков. Его высокий статус обусловлен тем, что обряд управляет человеком в переломные, драматические моменты его жизни, а также в важнейшие периоды его производственной деятельности, от которых зависит существование, как отдельного члена сообщества, так и всего коллектива.

В настоящее время изучением обрядовой лексики занимается не большое количество исследователей, хотя имеются работы ученых, в которых затрагивается данная тема. Язык является важнейшим элементом человеческой культуры, в котором отражены культура, история, традиции и менталитет того или иного народа. Исходя их этого, в данной работе сделана попытка проследить особенность использования обрядовой лексики, представленной в романе М. Шолохова «Тихий Дон» .

2.2 Использование свадебной обрядовой лексики в романе М. Шолохова «Тихий Дон»

В теоретическом материале мы познакомились с понятием обряда. А теперь рассмотрим употребление обрядовой лексики в романном повествовании.

Свадебный обряд в духовной культуре донского казачества занимает, пожалуй, центральное место по сохранности элементов и по объему обрядово-ритуальных действий, состояний, речевых и фольклорных текстов, атрибутов, предметов, действующих лиц и словаря. Как и в любой другой этнической культуре, свадьба на Дону имеет свои хронотопные особенности, продолжая одновременно с ними определённую традицию, точнее, возвращаясь к ней в ходе своей эволюции. В романе «Тихий Дон» М. Шолохов очень подробно описывает свадебный обряд со всеми его особенностями.⁶

Свадебный обряд казаков представляет трехчастную систему, состоящую из предсвадебья, дня свадьбы и послесвадебья. Он насыщается фольклорными песнями, присловьями, включает в себя обязательное венчание и т. д.

Предсвадебье состоит из следующих эпизодов:

1) Выбор невесты. При выборе невесты обязательно учитывалось ее происхождение, принадлежность к той или иной семье: «- Кого усватали? — приглушенно спрашивает Аксинья. — Только собираемся ехать. Мать гутарила, кубыть, к Коршуновым, за ихнюю Наталью» (I, 51).

Невеста — девушка, достигшая брачного возраста.⁷

Усватали (простореч.) — то же, что сосватать.⁸

2) Сватовство — один из главных неотъемлемых элементов свадебного обряда.

Сватовство — начальная церемония свадебного сговора, в ходе которой сторона жениха при посредничестве свахи предлагала родителям невесты выдать их дочь замуж.

Сваха — женщина, занимающаяся сватаньем, устройством браков.¹⁰

В свахи попадали наиболее расторопные и сообразительные казачки из числа родственников жениха: «Свахой ехала двоюродная сестра Ильиничны» (I, 60). Ильинична верит в свадебные приметы и использует их в ходе сватовства: «Ее колол украденный в сенцах и сунутый под кофту веник: по приметам, сваты, укравшие веник, не получат отказа» (I, 62).

Первым в дом невесты зашел отец — Пантелей Прокофьевич Мелехов. Он сообщил о цели своего визита: «Дельце к вам по малости имеем… У вас — девка невеста, у нас — жених… Не снюхаемся ли, каким случаем?» (I, 62).

Ильинична поддерживала Пантелея Прокофьевича. Она восхваляла невесту и ее родню, начиная с пятого колена: «Что уж там, родимые мои! Раз дела такое зашло, значится, надо порешить его порядком и дитю своему на счастье… Хучь бы и Наталья — да таких девок по белу свету поискать! „…“ Он и женишок хучь куда. Гляну, ажник сердце в тоску вдарится, до чего ж на моего покойного Донюшку схож… и семейство ихнее шибко работящее. „…“ По доброму слову, аль мы детям своим супротивники и лиходеи?» (I, 63).

Родители невесты отмечают достоинства своей дочери: «Девка — нечего Бога-милостивца гневовать — всем взяла: что на полях, что дома…» (I, 65).

После этого жениху и невесте устраивали смотрины. Смотрины — знакомства жениха и его родственников с невестой.¹¹ «Кличь дочерю, Мирон Григорьевич, поглядим» (I, 63). «Пройди, пройди! Ишь засовестилась, — подбодрила мать и улыбнулась сквозь слезную муть» (I, 63). Григорий осмотрел Наталью, «как барышник оглядывает матку-кобылицу перед покупкой, подумал: «Хороша» «(I, 64).

По традиции обряда сватовства, родители невесты сразу не давали ответа сватам: «Вот что, Пантелей Прокофьевич, — начал хозяин, переглянувшись с женой, — посоветуйте вы, и мы посоветуем промеж себя, семейно. А потом уж и порешим дело, будем мы сватами аль не будем» (I, 64).

Мелеховы получили положительный ответ, когда приехали во второй раз к Коршуновым: «Вот мы и приехали, значится, Мирон Григорьевич, с тем, чтоб узнать, как вы промеж себя надумали и сойдемся ли сватами али не сойдемся…» (I, 76). «Что ж… Порешили мы девку отдать. Породнимся, коли сойдемся» (I, 77). После этого сваты молились Богу: «Давайте теперь, дорогие мои сваточки, помолимся Богу, и выпьем, и поговорим про наших деточек и про уговор…» (I, 77).

Уговор — соглашение между родителями жениха и невесты о браке.¹² Во время уговора родители жениха и невесты обсуждали различные хозяйственные вопросы, касающиеся свадьбы, обсуждали денежные траты на торжество, определяли размер кладки.

Кладка — подарок невесте от родителей жениха.¹³ «Кладка ваша чересчур очень дюже непереносимая для меня! Ты вздумай, дорогой сват, как ты меня желаешь обидеть: гетры с калошами — раз, шуба донская — два, две платьи шерстяных — три, платок шелковый — четыре. Ить это ра-зор-ре-нья!» (I, 77).

Окончательный «удар по рукам» — рукобитье — завершал обряд сватовства и утверждал дату обручения: «Сводить жениха с невестой порешили на первый спас» (I, 79).

Рукобитье — часть свадебного обряда, в ходе которого достигалась окончательная договоренность по поводу свадьбы.¹⁴

3) Далее начиналась подготовка к свадьбе. Невеста занималась подготовкой приданного.

Приданое — имущество, выделяемое женщине родителями или родственниками при вступлении ее в брак.¹⁵

" Невесте наспех дошивали кое-что из белья. Наталья вечера просиживала, вывязывая жениху традиционный шарф из козьего дымчатого пуха и пуховые перчатки" (I, 79). До самого дня свадьбы подруги приходили в дом невесты и помогали ей готовить приданое.

Подруги — девушки, приглашенные невестой на свадьбу.¹⁶

В предсвадебный период невеста и жених находили себе дружек.

Дружко — свидетель жениха на свадьбе.¹⁷ «Дружко — Петро — в черном сюртуке и голубых с лампасами шароварах, левый рукав его перевязан двумя белыми платками, под пшеничными усами постоянная твердая усмешка. Он — возле жениха» (I, 85).

Дружка — свидетельница на свадьбе, подруга невесты.¹⁸

Далее наступает день свадьбы.

1) Собрание родственников и друзей жениха в поезжанье за невестой.

Поезжанин — участник свадебного поезда.¹⁹

" За невестой в поезжанье нарядили четыре пароконные подводы" (I, 85).

2) Выкуп невесты.

Выкуп — часть свадебного обряда, при котором обычно сваха, дружки, сам жених или гости вносят реальную или символическую плату (деньги, пища, полотно и т. д.) за выход невесты из дома.²⁰

" Пока дружко со свашкой состязались в острословии, жениховой родне, согласно уговору, поднесли по три рюмки водки" (I, 88).

Жениху разрешалось увидеть невесту только после того, как дружко откупался от подружек невесты. «Петро сунул Григорию в руку конец платка, вспрыгнул на лавку, повел его по-за столом к невесте, сидевшей под образами. Другой конец взяла Наталья потной от смущенья рукой» (I, 88).

3) После выкупа молодые ехали на благословение к родителям жениха.

Благословение — религиозно-бытовой свадебный обряд у христиан, состоящий в крестообразном осенении иконой и хлебом жениха и невесты их родителями перед венчанием.²¹

" Григорий с Натальей подошли под благословенье, засыпанные винным хмелем и зернами пшеницы" (I, 89).

4) Обряд венчания.

Венчание — христианский обряд возложения венца (короны) на головы верующих при вступлении их в церковный брак.²²

" Через час Григорий стоял в церкви рядом с похорошевшей в сиянии свечей Натальей, давил в руке восковой стержень свечки" (I, 90).

5) Свадебный пир или застолье.

Застолье — угощение за общим столом, пир.²³

В первую очередь сажают за стол сватов.

" Милости просим, дорогие сваточки! Сделайте честь нашему бедному куреню!" (I, 91).

За столы садились несколько раз. В промежутках между столами пели песни, устраивали игры, пляски.

" В кухне Дарья, подпившая и румяная, завела песню. Подхватили. Перекинули в горницу" (I, 93).

" В кухне закачался, выгибаясь, пол, затарахтели каблуки, упал стакан; звон его потонул в общем гуле" (I, 93).

2.3 Использование военной обрядовой лексики в романе «Тихий Дон»

Все казачье мужское население было обязано нести военную службу. Использование военной обрядовой лексики в романе мы рассмотрим на примере сборов Григория Мелехова на службу.

При достижении совершеннолетия казак призывался в армию. Воинская служба определялась в 4 года с 21 года.²⁴

" Иссохнусь об тебе… Вздумай, Гриша, — четыре года!" (I, 196).

За год до начала службы казак должен был принять присягу.

Присяга (военная) — церемониальная торжественная клятва, даваемая каждым гражданином при поступлении (призыве) на военную службу в вооруженные силы государства.²⁵

" Григорий стоял, не вслушиваясь в слова присяги, которую читал священник" (I, 143). «Теперя вы уже не ребяты, а казаки. Присягнули и должны знать за собой, что и к чему. Вот через год идтить вам в действительную» (I, 144).

Для службы в армии казаки «справляли» за свой счет коня, седло, всю сбрую, шашку, пику, обмундирование (шинель, папаху, гимнастерки, обувь и пр.)²⁶

Справить — приобрести, купить.²⁷

" И должон ваш отец-мать подумакивать об справе" (I, 144).

Казаки, не сумевшие справить себе коня, получали от станичного правления станичного коня или деньги на его покупку.²⁸

" В декабре Григория с сидельцем вызвали в Вешенскую, в станичное правление. Получил сто рублей на коня и извещение, что на второй день Рождества выезжать в слободу Маньково на сборный участок" (I, 192).

Остальную справу Григорию привез отец Пантелей Прокофьевич.

" Там привез тебе справу: два шинеля, седло, шаровары. Возьми… все там" (I, 193).

" Под ногами Григория лежала ненадеванная попона, на ней порядком разложены седло с окованным, крашенным в зеленое ленчиком, с саквами и задними сумами, две шинели, двое шаровар, мундир, две пары сапог, белье, фунт и пятьдесят четыре золотника сухарей, банка консервов, крупа и прочая, в полагаемом для всадника количестве, снедь" (I, 203).

Попона — толстое покрывало для лошадей.²⁹

Ленчик — деревянная основа седла.³⁰

Саква — небольшой мешок для овса и продуктов, предмет кавалерийского снаряжения.³¹

Шинель — форменная верхняя одежда военнослужащих.³²

Седло — упряжь для верховой езды, сиденье для всадника на спине лошади.³³

Шаровары — широкие штаны, заправляемые в голенища.³⁴

Мундир — военная или гражданская форменная парадная одежда с золотым или серебряным шитьем.³⁵

Когда наступал день службы, казаки отправлялись в назначенное место. Там они проходили врачебную комиссию и показывали ветеринару лошадей.

" Наутро станичный атаман Вешенской станицы Дударев привел вешенцев на врачебную комиссию" (I, 199).

" Через день начался осмотр лошадей. По площади засновали офицеры; развевая полами шинелей, прошли ветеринарный врач и фельдшер с кономером" (I, 202).

Заключение

Основные выводы и результаты нашей работы могут быть кратко представлены следующим образом.

Язык романа М. А. Шолохова «Тихий Дон» неординарен и метафоричен. При этом с метафоричностью сочетается простота синтаксиса, текст написан преимущественно короткими, простыми предложениями. В нем широко используется диалектная (казачья) лексика, просторечия, произведения народного творчества. У М. Шолохова своя, особая манера использования языковых особенностей местного говора, своеобразный метод введения обрядовой лексики в язык повествования.

Мы убедились в том, что обряд представляет собой традиционный порядок совершения каких-либо действий. Обрядность сплачивала людей, составляла единый и нерушимый уклад жизни. В ней отразился многовековой опыт народа, своеобразная этика и эстетика.

Все особенности обряда и обрядовой лексики М. А. Шолохов показал в романе «Тихий Дон». Особенно ярко использование обрядовой лексики проявляется в речи персонажей.

В этом большое мастерство Шолохова-художника, умело использующего особенности обрядовой лексики в изображении казачьей жизни.

Примечания Глава I.

^1. Шолохов М. А. Тихий Дон: роман в 2-х тт. / М. А. Шолохов. — М.: Эксмо, 2014. — Т. I. — C.5. Здесь и далее цитаты приводятся по этому изданию с указанием тома и страницы в тексте.

Глава I.

1. Кравцов Н. И., Лазутин Е. Г. Русское устное народное творчество / Н. И. Кравцов, Е. Г. Лазутин. — М., 1983. — С. 32.

2. Филатова В. Ф. Обряд и обрядовая лексика в этнолингвосемиотическом аспекте / В. Ф. Филатова. — Воронеж, 1995. — С. 9.

3. Извекова Т. Ф. Этнолингвистический анализ календарных обрядов алтайцев / Т. Ф. Извекова // Ярославский педагогический вестник. — Ярославль, 2012. — Т. 1. — С. 193.

4. Там же. — С. 193.

5. Филатова В. Ф. Обряд и обрядовая лексика в этнолингвосемиотическом аспекте / В. Ф. Филатова. — Воронеж, 1995. — С. 11.

6. Проценко Б. Н. Свадебный обряд донских казаков во времени и пространстве / Б. Н. Проценко // Историко-культурные и природные исследования на территории РЭМЗ. — (http://www.razdory-museum.ru/c_wedding-4.html)

7. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

8. Там же.

9. Википедия. Свободная энциклопедия// Режим доступа: (http://ru.wikipedia.org/)

10. Энциклопедия казачества / Сост. Г. В. Губарев. — М., 2007. — С. 379.

11. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. — М.: Русский язык, 2000. — (http://www.efremova.info/)

12. Там же.

13. Энциклопедия казачества / Сост. Г. В. Губарев. — М., 2007. — С. 195.

14. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

15. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. / Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — М., 2010. — (http://ozhegov.textologia.ru/)

16. Там же.

17. Энциклопедия казачества / Сост. Г. В. Губарев. — М., 2007. — С. 58.

18. Там же. — С. 58.

19. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

20. Википедия. Свободная энциклопедия// Режим доступа: (http://ru.wikipedia.org/)

21. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

22. Там же.

23. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. — М.: Русский язык, 2000. — (http://www.efremova.info/)

24. Сухарев Ю. Ф. Лазоревый цвет / Ю. Ф. Сухарев. — Чапаевск, 2001. — С. 19.

25. Википедия. Свободная энциклопедия// Режим доступа: (http://ru.wikipedia.org/)

26. Сухарев Ю. Ф. Лазоревый цвет / Ю. Ф. Сухарев. — Чапаевск, 2001. — С. 19.

27. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. / Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — М., 2010. — (http://ozhegov.textologia.ru/)

28. Сухарев Ю. Ф. Лазоревый цвет / Ю. Ф. Сухарев. — Чапаевск, 2001. — С. 19.

29. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

30. Там же.

31. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. — М.: Русский язык, 2000. — (http://www.efremova.info/)

32. Там же.

33. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

34. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. / Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — М., 2010. — (http://ozhegov.textologia.ru/)

35. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

Список использованной литературы языковой шолохов лексика обрядовый

1. Аникин В. П. Русский фольклор / В. П. Аникин. — М., 1987. — 240с.

2. Википедия. Свободная энциклопедия// Режим доступа: (http://ru.wikipedia.org/)

3. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. — М.: Русский язык, 2000. — (http://www.efremova.info/)

4. Извекова Т. Ф. Этнолингвистический анализ календарных обрядов алтайцев / Т. Ф. Извекова // Ярославский педагогический вестник. — Ярославль, 2012. — Т. 1. — 203с.

5. Кравцов Н. И., Лазутин Е. Г. Русское устное народное творчество / Н. И. Кравцов, Е. Г. Лазутин. — М., 1983. — 375с.

6. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. / Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. — М., 2010. — (http://ozhegov.textologia.ru/)

7. Проценко Б. Н. Свадебный обряд донских казаков во времени и пространстве / Б. Н. Проценко // Историко-культурные и природные исследования на территории РЭМЗ. — (http://www.razdory-museum.ru/c_wedding-4.html)

8. Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы. — Л., 1978. — 280с.

9. Сухарев Ю. Ф. Лазоревый цвет / Ю. Ф. Сухарев. — Чапаевск, 2001. — 338с.

10. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка / Д. Н. Ушаков. — (http://ushakovdictionary.ru/)

11. Филатова В. Ф. Обряд и обрядовая лексика в этнолингвосемиотическом аспекте / В. Ф. Филатова. — Воронеж, 1995. — 22с.

12. Чернобаева А. А. Свадебный обряд Терновского района Воронежской области / А. А. Чернобаева // Народная культура сегодня и проблемы ее изучения: сб. ст.: материалы научной региональной конференции 2010 г. — Воронеж, 2010. — 345с.

13. Шолохов М. А. Тихий Дон: роман в 2-х тт. Т.1. Книга первая. Книга вторая. Т.II. Книга третья. Книга четвертая. / М. А. Шолохов. — М.: Эксмо, 2014. — 766с.

14. Энциклопедия казачества / Сост. Г. В. Губарев. — М., 2007. — 544с.