Заключение. 
Отечественные (советские, российские) лауреаты Нобелевских премий

Сколь объективно ни присуждалась бы премия, субъективный фактор в этом деле просматривается. Вызывает интерес интервью одного из лауреатов, академика А. М. Прохорова, данное им незадолго до своей кончины газете «Известия», где он, в частности, говорит: «Выдвижение на „нобеля“ — процесс кон фиденциальный, называть имена не принято. Можно вызвать раздражение Нобелевского комитета, навредить номинантам. На каких-то этапах по политическим мотивам комитет не замечал наших ученых, на каких-то — мы сами свысока относились к этой премии. Незаслуженно были обделены премией создатель ускорителя высоких энергий Векслер и Завойский, который открыл электромагнитный резонанс. На принципе Векслера работают все мощные ускорители, он на год опередил американские публикации — это стопроцентная премия. В последнее время каждый год я выдвигаю одного номинанта по физике и одного по химии. Если называть только соотечественников, комитет перестанет замечать эти кандидатуры. Но могу сказать, что Жореса Алферова я выдвигал семь раз. Не хочу заранее давать авансы, но у нас и сейчас есть достойные Нобелевской премии ученые, которых я поддерживаю. Но называть имена — навредить им». Российский академик В. Л. Гинзбург сразу после известия о получении Нобелевской премии 2003 года на вопрос об интригах и тайнах внутри комитетской кухни ответил следующим образом: «В последние годы у нас стала популярной тема политической ангажированности Нобелевского комитета и его несправедливости по отношению к обойденным премией советским ученым. Я изучал архивы Нобелевского комитета, которые открываются через 50 лет после каждого решения. И выяснилось, что часто никто из наших ученых просто не выдвигал на премию своих коллег. Американцы действуют согласованно, а у нас человек человеку волк».

Архивы Фонда выявляют одну любопытную закономерность: россияне своих соотечественников в номинанты не выдвигают. Их имена на премию, как правило, предлагают иностранцы. Так, нобелевский лауреат Илья Пригожин, живший в Брюсселе, писал: «Обидно, что премию не получили такие выдающиеся ученые, как Гамов, Боголюбов, Зельдович, Колмогоров». Кстати, двух последних он сам номинировал на премию. Если же российские ученые и выдвигают кого-то — то иностранцев. В академических кругах идет постоянное соперничество между научными школами. Но это не только наша беда, аналогичные вещи происходят и за границей. Например, научные достижения видного шведского химика Сванте Аррениуса не признавались в родном университете города Упсалы — хотя он, как член Нобелевского комитета, участвовал в разработке схемы номинирования и настоял на том, что выдвигать кандидатуры могут не только ученые из Швеции и Норвегии. Самого Аррениуса тоже номинировали иностранцы. Кстати сказать, Рентген, первый лауреат Нобелевской премии по физике, в свое время написал письмо в Нобелевский комитет, в котором просил не давать премию Альберту Эйнштейну. Впрочем, есть примеры и иного толка. Известно, что англичане всегда действуют согласованно. Они заранее определяют одного кандидата и все голосуют за него — по их мнению, это должно повлиять на решение Нобелевского комитета. Однако опытные эксперты всегда видят, когда номинант действительно достоин награды, а когда его лоббируют незаслуженно. С. Ярлског, возглавлявшая Нобелевский комитет по физике до 1999 года, считает, что кандидатов, действительно заслуживающих присуждения премии, выдвигают из года в год. «Лучше не торопиться с присуждением премии, чем ошибиться, — говорит она. — Однако из-за правила, запрещающего присуждать премию посмертно, даже очевидный кандидат должен обладать хорошим здоровьем, чтобы этой премии дождаться».