Социально-политические конфликты в избирательной кампании 2011-2012 годов

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования.

«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ».

Кафедра политологии и политического управления ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ В ИЗБИРАТЕЛЬНОЙ КАМПАНИИ 2011;2012 ГОДОВ.

Работу выполнила Н. И. Мальцева Научный руководитель В. В. Меньшиков Краснодар, 2014.

СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ.

1. ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ НА ЭТАПЕ ПЕРЕХОДА К ПОСТСОВЕТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ.

1.1 Социально-политические предпосылки, обусловившие кардинальные перемены в организации политической системы в 90-е гг. XX столетия.

1.2 Противоречия и конфликты, возникшие как следствие радикальных изменений системы государственного устройства.

2. ПРЕОДОЛЕНИЕ КОНФЛИКТОГЕННЫХ ПРОЯВЛЕНИЙ В ПРОЦЕССЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ.

2.1 Деятельность российского правительства, государственных структур по преодолению социально-политических конфликтов.

2.2 Борьба с терроризмом и экстремизмом.

2.3 Снижение и преодоление конфликтогенных ситуаций как условие обеспечения стабильного и устойчивого развития современной России.

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Перемены последних десятилетий в России по своей масштабности и последствиям сопоставимы с революционными катаклизмами начала прошлого столетия. Смена общественно-политического строя, зафиксированная де-юре в Конституции России 1993 г., утверждение новых принципов построения государственной власти и местного самоуправления, провозглашение политического и экономического плюрализма, демократических прав и свобод, возникновение институтов гражданского общества — все это актуализирует необходимость исследования политического процесса развития современной России, и противоречий и конфликтов, влияющих на него.

Процесс политического развития в России сталкивается с социальными, экономическими, региональными, этническими и др. проблемами. Политика носит всепроникающий характер, довлеет над иными сферами жизни, что ведет к политизации экономики, социальной сферы, региональных и межнациональных отношений. Тесная взаимозависимость политической сферы с остальными приводит к наслаиванию различных конфликтов друг на друга, что непосредственно влияет на процесс политического развития современной России.

Анализ противоречий и конфликтов, влияющих на процесс политического развития, позволяет найти ответы на ряд вопросов, имеющих значение для целостного представления состояния политической системы в нашей стране.

Актуальность темы

исследования обусловлена тем, что политический процесс в современной России носит многоуровневый характер, испытывает на себе давление различных факторов. Без выявления причин противоречий и конфликтов в политическом процессе, невозможно проводить эффективное прогнозирование и вырабатывать рекомендации по обеспечению стабильности и устойчивости социально-политического развития.

Степень научной разработанности темы. Можно выделить как минимум четыре основных тематических групп в научной литературе и публикациях, где отражены точки зрения по данной тематике.

К первой группе относятся работы, посвященные теории и методологии общественных систем, в которых политические системы рассматриваются как частный случай общей теории систем. Среди авторов данного подхода отметим, в первую очередь, работы Г. Алмонда, Л. фон Берталанфи, Д. Истона, С. Липсета, Т. Парсонса. Особое место при этом занимают здесь теоретико-методологические подходы к проблемам политических систем, раскрытию их понятийного аппарата, типологии и структурно-функциональной организации, взаимодействия государства и общества.

Во второй группе источников преобладают работы, связанные с изучением отдельных, более специфических сторон входящих в политическую систему структурных звеньев, причем уже не только в теоретическом, но и в практическом плане. Сюда входят политологические, социологические, социально-психологические исследования самых разных школ и направлений. В числе авторов этих работ отметим С. Вербы, Р. Дарендорфа, Л. Пая, А. М. Салмина, П. А. Сорокина.

К третьей группе научных источников относятся работы, в которых анализируются переходные состояния общества и политических систем, изучаются закономерности их развития и особенности функционирования в условиях разной этно-социальной и геополитической среды (их авторы — отечественные и зарубежные исследователи: Р. Арон, В. К. С. Гаджиев, В. Я. Гельман, А. Г. Дугин, Б. И. Краснов, С.Хантингтон.

К четвертой группе авторов следует отнести ученых и экспертов, рассматривающих политические системы в связи с деятельностью властных структур, во взаимосвязи с политической и государственной властью, политическими режимами. Среди наиболее ярких представителей этой группы следует отметить О. Крыштановскую, Л. Ф. Шевцову, К. Шмитта и др. Цель работы заключается в выявлении и изучении степени влияния противоречий и конфликтов на процесс политического развития современной России.

Данная цель предполагает решение следующих задач:

— выявить социально-политические предпосылки, обусловившие кардинальные перемены в организации политической системы в 90-е гг. XX столетия;

— определить противоречия и конфликты, возникшие как следствие радикальных изменений системы государственного устройства;

— проанализировать деятельность правительства, государственных структур по преодолению социально-политических конфликтов;

— проанализировать меры, предпринимаемые для борьбы с терроризмом и экстремизмом;

— выработать рекомендации по снижению и преодолению конфликтогенных ситуаций как условия обеспечения стабильного и устойчивого развития современной России.

Объектом исследования является процесс политического развития современной России.

Предметом исследования являются противоречия и конфликты, влияющие на процесс политического развития современной России.

Методологическую основу работы составили структурно-функциональный метод, а также системный подход. С их помощью данных методов обеспечивается определенная логика анализа политической системы, создается возможность освободиться от второстепенных факторов, установления наиболее сущностных связей, выявления тенденций развития. Системный метод исследования имеет важное значение в предпринятом исследовании, так как политическая система российского общества и социально-политические отношения в обществе рассматриваются как социально-политическая целостность многофункционального характера. Они рассматриваются в системе политических отношений, но в силу системного характера объекта и предмета исследования также рассматриваются в системе социальных, правовых, экономических, культурных, идеологических, мировоззренческих отношений.

Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

1. ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ НА ЭТАПЕ ПЕРЕХОДА К ПОСТСОВЕТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ.

1.1 Социально-политические предпосылки, обусловившие кардинальные перемены в организации политической системы в 90-е гг. XX столетия Проблемы формирования российской государственности в условиях социально-политических трансформаций были обусловлены глубоким кризисом как политической системы, так и общества в целом. В начале 90-х годов в России началось становление новых элементов политической системы — политических институтов. Впоследствии, они должны были составить систему регулирования, которая бы соответствовала новым потребностям граждан для роста их социального благополучия, а также правового упорядочивания процессов, разворачивающихся по горизонтали и вертикали российского общества. Однако те конфликты, которые периодически возникали в социальной и политической сферах, в системе местного самоуправления, в межэтнических отношениях, во взаимоотношениях федерального центра и регионов стали приобретать затяжной характер, являлись показателем того, что формирование российской государственности сопровождалось множеством проблем.

В отличие от западных стран, в которых становление политических систем проходило последовательно в течение нескольких веков и более, российские политические институты формировались в короткие сроки и ускоренными темпами. Формирование новой системы политической власти в России осуществляется под давлением необходимости в полной мере отвечать на угрозы и вызовы эпохи — предупреждать и разрешать глобальные и внутренние конфликты. Само понятие «система» в научный оборот ввел немецкий биолог Л. фон Берталанфи (1901;1972) в 20-х годах XX века для обозначения процессов обмена клетки с внешней средой. Берталанфи определял систему «как совокупность взаимозависимых элементов, как целостность, состоящую из элементов, находящихся во взаимодействии. Состояние взаимозависимости сводится к тому, что с изменением даже одного элемента системы изменяется вся целостность. Развитие системы происходит благодаря тому, что она реагирует на сигналы извне и на нужды своих внутренних элементов».

Л. фон Берталанфи положил начало одному из подходов к понятию системы, который опирается на общую теорию систем и содержит в себе системно-исторические и системно-логические моменты. Другой подход, который называется кибернетическим, первым в своих работах начал описывать американский политолог Д. Истон.

Д. Истона принято считать основателем системного подхода в политической науке. Он определяет политическую систему как «взаимодействия, посредством которых в обществе авторитетно распределяются ценности», признающиеся всем обществом. Основное ее назначение — распределение этих ценностей и побуждение к обязательному принятию этого распределения большинством членов общества. В этом контексте политическая система представляет собой механизм формирования и функционирования власти в обществе по поводу распределения ресурсов и ценностей.

Д. Истон полагал, что «системный анализ политической жизни основан на понятии „системы, погруженной в среду“ и подверженной воздействиям с ее стороны. Такой анализ предполагает, что система, чтобы выжить, должна иметь способность реагировать». Постоянно поддерживая связи с внешней средой, компонентами которой могут выступать природа, экономика, культура, социальная структура, политическая система при помощи регулирующих механизмов вырабатывает ответные реакции на поступающие импульсы, приспосабливается к внешним условиям функционирования. Чисто содержательно Истон рассматривал политическую систему как совокупность разнообразных, взаимосвязанных видов деятельности, которые влияют на принятие и исполнение решений. При этом сущность политической системы он видел в целенаправленном распределении соответствующих ценностей, которые и делали возможной взаимосвязь всех человеческих действий, направляя их на задачи управления. Широта признания ценностей власти со стороны общества признавалась основной предпосылкой жизнестойкости системы. В то же время задача политической системы (которая рассматривалась как аналог биологической системы), по его мнению, состояла в обеспечении самосохранения, поддержании собственной жизнедеятельности, стабилизации своего положения при помощи деформирующих факторов.

Процесс функционирования системы Истон описывает как процесс взаимодействия трех ее элементов: «входа», «конверсии» и «выхода». На «вход» подаются различные (экономические, культурные и прочие) требования общественности или выражения солидарности и поддержки гражданами властей по различным вопросам. Далее посредством переработки элитарными кругами этих требований в соответствии с определенными ценностями вырабатываются те или иные решения, которые передаются на «выход» системы, где они преобразуются в различные акты государственной политики (законы, указы, символы), предназначенные для ознакомления (в том числе адресного) общественного мнения или иных субъектов (других государств и т. д.) и для реализации.

Последний элемент системы «включает» механизм «обратной связи», обеспечивающий взаимодействие «выхода» и «входа» на основе учета властью влияния внешних обстоятельств (т.е. той или иной реакции общественности, степени удовлетворения ее требований и реализации постановлений). Наличие такого механизма, отражающего ценность возвращаемой из общества во власть информации, обеспечивает самоконтроль и саморазвитие политической системы. Несмотря на свою раннюю абстрактность, схема Истона, построенная с использованием универсального принципа действия «черного ящика», тем не менее демонстрирует главные параметры жизнедеятельности политической системы, а именно: ее нацеленность на оптимальный для сохранения власти характер взаимодействия с обществом, а также открытость внешним влияниям, предполагающую сохранение ею постоянной приспособляемости к вызовам среды. На основе такого подхода последователи Истона, и в частности Г. Спайроу, разработали критерии, которым должна соответствовать политическая система. Для того чтобы отвечать общественным потребностям, система должна быть устойчивой (обладать известной продолжительностью существования во времени), адаптивной (обладать приспосабливаемостью к среде), продуктивной (обладать способностью позитивно откликаться на проблемы «входа») и эффективной (или — легитимной).

Иной подход к анализу политических взаимодействий предложил американский политолог Г. Алмонд, как наиболее последовательный представитель структурно-функционального подхода он рассматривал политическую систему с позиции развертывания политического процесса и трансформаций политической культуры. Он исходил из того, что способность политической системы осуществлять преобразования в обществе и одновременно поддерживать стабильность зависит от специализации ролей и функций политических институтов, выступающих как совокупность, взаимозависимых элементов. Каждый элемент целостности (государство, партии, группы давления, элиты, право и т. д.) выполняет жизненно важную для всей системы функцию. Следовательно, система может рассматриваться не только в терминах «сохранение», «изменения» и «адаптация», но и «взаимодействие» структур, осуществляющих определенные функции. Все вместе они обеспечивают удовлетворение основных потребностей системы. По мнению Г. Алмонда, главным является не целевой характер функционирования политической системы (т.е. распределение властных ценностей), а обеспечение легитимности принуждения, направленного на стабилизацию власти и общества. В этом смысле для анализа системы недостаточно рассматривать взаимодействия лишь институциональных структур. Принципиальное значение приобретают неформальные (неинституциональные) образования. Соединить же воедино все эти элементы и обеспечить их взаимодействие в целях стабилизации политических порядков могла только политическая культура, которая и занимала в структуре политической системы центральное место. Как полагал Алмонд, политическая система есть «набор определенным образом взаимосвязанных институтов и учреждений, занимающихся постановкой, формулированием и осуществлением коллективных целей общества, или определенных групп в нем». В силу этого и ослабление политической системы наступало прежде всего вследствие ослабления институтов, обеспечивающих социализацию граждан, воспроизводство определенной политической культуры, ввиду нарушения коммуникаций между обществом и государством.

Рассматривая в связи с таким подходом политическую систему как «набор всех взаимодействующих ролей, Алмонд весьма причудливо изображал и ее структуру.

В политическую систему он включал и элементы, действующие на основе правовых норм и регламентации (типа парламентов, исполнительно-распорядительных органов, судов, бюрократии и т. п.), и статусы (граждан и групп), и конкретные роли агентов (виды их практик и деятельности), и связи между ними. Такая более конкретная трактовка системы позволяла встроить в ее модель деятельность партий, групповых объединений, активность отдельных граждан.

В соответствии с выделенными элементами политической системы Алмонд определил и три группы ее функций:

— функции системы, к которым относились задачи социализации граждан, рекрутирования участников политики и взаимодействия с общественностью;

— функции процесса, включавшие в себя артикуляцию, агрегирование, выработку решений и контроль за применением норм;

— функции политики, предусматривавшие цели регулирования политических отношений, распределения ресурсов, реагирования на мнение общественности и мобилизацию человеческих и иных ресурсов для выполнения властных целей.

Принципиально иной подход в трактовке политической системы был предложен К. Дойчем, разработавшим ее информационно-кибернетическую модель. В книге «Нервы управления: модели политической коммуникации и контроля» он рассмотрел политическую систему как сложную совокупность информационных потоков и коммуникативных связей, определяемых уровнями тех или иных политических агентов, исполняемыми ими ролями, решаемыми задачами, особенностями процессов переработки, передачи и хранения цепи сообщений, а также другими причинами и факторами.

Дойч исходил из того, что политическая система представляет собой целенаправленно организованную совокупность информационных связей, направленных в конечном счете на управление и целенаправленное регулирование политических объектов. При этом он различал личные (персональные, неформальные) коммуникации; коммуникации, осуществляемые посредством организаций (правительством, партиями, лоббистскими структурами), и коммуникации, проходящие через специальные структуры — печатные или электронные СМИ. Схема взаимодействий таких информационно-коммуникативных процессов подразделялась им на четыре основных блока.

В самом общем виде такая совокупность системных элементов показывала, как информационно-коммуникативные процессы последовательно дифференцируются в целях исполнения основополагающих функций государственной власти. Так, на первом этапе формируется блок данных, составляемый на основе использования разнообразных (внешних и внутренних, правительственных и общественных, официальных и агентурных) источников информирования институтов власти, сообщения которых жестко не привязаны к последующей формулировке целей государственной политики. Второй этап — переработка данных — включает в себя соотнесение полученных сообщений с доминирующими ценностями, нормами и стереотипами государства, сложившейся ситуацией, предпочтениями правящих кругов, а также с уже имеющейся в управленческих органах «старой» информацией. Далее эта отселектированная информация становится основанием для принятия решений с целью урегулирования текущего состояния системы и эти решения, в свою очередь, на заключительном этапе обеспечивают реализацию поставленных целей. Полученные результаты уже в качестве «новой» информации через механизмы обратной связи поступают на первый блок, выводя систему на следующий виток функционирования.

Из всех выше перечисленных теорий можно выделить, что политическая система представляет собой интеграцию соответствующих компонентов, которые, будучи объединены и находясь в соединенном состоянии, приобретают качества, не свойственные им в разъединенном виде. Тот или иной орган государства, изолированный от всего государственного механизма и всей политической системы, лишен тех свойств, которые позволяют ему выполнять свои специфические функции.

Политические системы разбиваются на два типа: демократические и недемократические системы. Демократические системы открыто признают конфликт интересов в борьбе за власть, за участие в ней с целью утверждения собственной интерпретации и более полной реализации общей для всех системы ценностей справедливости и свободы. Политическая свобода понимается как идеал «правового гражданского состояния», различающего в себе моменты свободы, равенства, самостоятельности. Нравственная действительность политической системы, исторически осуществляемая как свободное самоопределение индивидов к системе, содержит в себе в качестве целей суверенитет, равенство прав, справедливость, утверждает тождество нравственности и политики. Недемократические системы отрицают конфликт интересов и рассматривают общество как целостную систему на уровне его сущности. Общественные противоречия рассматриваются как определенность исторической фазы развития общества. Однако, нестабильность институтов и структур, острота конфликтных ситуаций и порождаемый ими кризис власти характерны как некое имманентное свойство политических систем, функционирующих в недемократических странах.

Понятие политической системы, равно как и сама политическая система возникают исторически тогда, когда государство перестает быть всеохватывающей системой. Оно порождает вне себя элемент — гражданское общество, само, становясь элементом более глобальной системы — политической. Таким образом, государство и гражданское общество формируют противоречивое единство, образуя ряд новых элементов-институтов, опосредующих фундаментальное противоречие.

Социальные институты и структуры политической системы, преобразуют стихию социальных конфликтов, призваны служить опосредствующими элементами сторон конфликта, в которых последний находит свою легитимную форму существования. Полнота и развитость системы социальных институтов создают условия для устойчивого существования политической системы.

Устойчивой и целостной политическая система может быть при условии, если системообразующим свойством системы является конфликт между сторонами опосредованными политическими институтами. Такой конфликт является системообразующим. Он выполняет позитивную функцию. Опосредование конфликта означает его признание, а также признание конфликтующих сторон элементами политической системы. Системообразующий конфликт не является единственным в политической системе. Каждая сторона конфликта, в свою очередь, является опосредствующим институтом других системообразующих конфликтов.

Нестабильность политических систем во многом объясняется нецелостностью системы. Нецелостность системы — это тип отношений между элементами системы, при котором один из элементов системы становится доминирующим и поглощает в сферу своего доминирования все остальные отношения и элементы. Система редуцируется до элемента. Такая ситуация может возникать при разрешении системного конфликта между элементами или структурами системы.

Рассмотрение проблемы политической системы, по сути, сводится к выяснению причин и последствий политической нестабильности, анализу форм ее проявления, путей и средств достижения стабильности.

К середине 80-х годов ХХ в. в Советском Союзе уже созрели противоречия и возникла объективная потребность демократических перемен в стране с многолетним опытом унитарной и авторитарной организации отношений в стране. Политические, экономические, социальные и духовные ресурсы прежней системы были выработаны до конца. Для авторитарной, по сути, политической системы страны были характерны «разрешенные», санкционированные конфликты и «неразрешенные», нежелательные конфликты. «Разрешенные» конфликты или конфликты типа дебатов (по классификации А. Рапопорта) система поощряла сверху — через провозглашенную политику критики и самокритики — решение прежде всего задач повышения трудовой дисциплины и производительности труда, а также — идеологической сплоченности. Эта кампания одновременно служила единственным выхлопным клапаном для психологической разгрузки мыслящих людей. Идейно-нравственные, трудовые, морально-нравственные конфликты становились поводом для того, чтобы еще раз обратить внимание партийных и советских органов на проблему совершенствования хозяйственной жизни страны и воспитания в духе коммунистической морали. «Закрытые» же для публичного обсуждения конфликты — этнонациональные, социальные, политические — скрывались и жестко подавлялись, что, в конце концов, — на фоне быстро введенной гласности и разразившегося экономического кризиса (падения мировых цен на нефть и газ) — привело к их постепенному разрастанию в отдельных регионах страны (в Прибалтике, Грузии, Азербайджане и в других республиках, включая Россию) и к трансформации в общий системный кризис. Военное подавление этих конфликтов на фоне объявленной политики «перестройки» и «гласности» (включая путч в августе 1991 г.), — стало непосредственным поводом для мощного выхлопа протестного настроения людей, много лет сдерживаемого «крышкой» однопартийности, цензурой и страхом наказания.

Специфику постсоветской политической системы в России во многом предопределили условия ее трансформирования. Отсутствие опыта реформирования политического устройства страны привело к ряду взаимосвязанных противоречий экономического, социального и политического характера. Формирование новых государственных институтов сопровождалось острым кризисом, проявившимся во всех сферах жизни общества. Результатом радикальных изменений в экономике и непоследовательных законов стала глубокая социальная дифференциация, которая была следствием снижения зарплат, роста безработицы, гиперинфляции и снижения уровня жизни в целом широких слоев населения. В обществе появились такие категории людей, которые утратили возможность удовлетворять свои базовые потребности и оказались вне системы социальных связей, став ее изгоями. Само присутствие таких изгоев в обществе является крайне нежелательным и опасным для общества в целом. Основой потенциально высокой конфликтности стала именно дифференциация населения по уровню дохода. Е. И. Степанов, анализируя ситуацию в переходном российском обществе на тот момент (1996 г.), писал: «еще недавно разрыв между 10% самых бедных и самых богатых не превышал соотношения 1:3. Но сейчас экспертные оценки показывают, мы резко откатились назад — примерно на уровень 1:30 или даже 1:50».

Причин для постсоциалистической конфликтности было несколько. Во-первых, экономические причины: полностью монополизированная государством, неконкурентная экономика требовала все больших вложений, но при этом она не становилась эффективнее. К тому же в этот период на мировом рынке резко упали цены на нефть, за счет которой осуществлялось экстенсивное развитие всего хозяйства страны и поддержание его на плаву. Серьезно истощали бюджетный кошелек война в Афганистане и братская безвозмездная помощь развивающимся государствам. Очередей стало больше, с прилавков магазинов исчезли многие товары первой необходимости, появились талоны на продукты питания, дефицитом стали одежда и обувь даже отечественных производителей.

Во-вторых, политические причины: монополизированная единственной партией политическая среда не давала качественных результатов. Уровень политического участия граждан в управлении, достигнутый в условиях Советского Союза, был очень высок по своим количественным показателям, — и только. Граждане почти стопроцентно ходили на выборы, почти такими же были результаты голосования (какими же они могли быть при отсутствии альтернативных политиков и партий?). Естественно, что люди в основном «поддерживали» и «одобряли» то, что было санкционировано для них этим единственным политическим субъектом сверху. А все протесты «снизу» тщательно просеивались на предмет благонадежности.

В-третьих, духовная и социальная сферы, как и экономическая и политическая, также строго контролируемые понятиями однопартийной целесообразности, — тоже давали сбой. Поскольку партийно-политическая цензура в прессе, культуре и даже в религии (хотя церковь была отделена от государства) не давала возможности для полного самовыражения личности, то граждане пользовались двойной моралью и двойными стандартами поведения. Кредит доверия коммунистической идеологии был на исходе. Нужны были свежие идеи, которые могли бы захватить и сплотить людей для серьезного рывка вперед.

Большую роль сыграл и внешнеполитический фактор. Глобальный конфликт Восток-Запад из-за угрозы ядерной войны, смертельной для всего человечества, — еще при Хрущеве и Брежневе получил шанс для своего разрешения на национальном уровне. Проводимая одним из них политика «оттепели» внутри страны, а другим — политика мира на международной арене, несколько приоткрыли не только для элиты, но и для рядового гражданина новые страницы собственной истории (антисталинский ХХ съезд КПСС, «Один день Ивана Денисовича» А. И. Солженицына и др.), а также двери наглухо запертого до того западного мира. Начался оживленный туристический взаимообмен. Появилась возможность для реального сравнения уровня жизни «у них и у нас». В библиотеки крупных городов стали поступать западные газеты и журналы, доступные любознательным читателям. В СССР легализовалась правозащитная деятельность под лозунгом соблюдения выполнения Хельсинкских соглашений. Активизировались инакомыслящие. И хотя одновременно с этим усилились преследования диссидентов, многие из которых оказались за рубежом, это дало возможность самиздату, гонимому КГБ, частично переквалифицироваться в «тамиздат», что позволило изнутри влиять на формирование международного общественного мнения, которое, в свою очередь, оказывало давление на правительство СССР.

Итак, подводя итоги можно сделать следующие выводы. Во-первых, российская политическая система в настоящее время сталкивается с многочисленными внутренними и внешними вызовами, большинство из которых обусловлены ее неэффективностью, бюрократизацией, отрывом ее институтов от большинства общества. Эти вызовы при отсутствии адекватных ответов на них способны привести к краху не только этой политической системы, но и к распаду государства.

Во-вторых, адекватные ответы на вызовы российской политической системе требуют инновационной, «креативной» модернизации, которая не ограничивалась бы только внедрением новых технологий в экономике, но и включала внедрение разнообразных социальный инноваций — в сфере взаимодействия власти и общества, в функционировании политических институтов (прежде всего политических партий и общественных движений), в сфере экологии и уменьшении последствий стихийных бедствий, в медицине, в науке и образовании и др. Высшие эшелоны российской власти в лице президента и главы правительства во многом осознают необходимость модернизации, хотя пытаются ее направить главным образом в экономическое русло.

В-третьих, как показывают реальная практика и опросы общественного мнения, основным препятствием на пути модернизации является коррумпированное российское чиновничество и связанные с ним бизнес-структуры, которые тормозят внедрение инноваций в разных областях, терроризируют малый и средний бизнес, занятый в высокотехнологичном производстве, не дают развиваться регионам и делают всю систему управления в стране не эффективной.

Наконец, в-четвертых, преодоление сопротивления чиновничества модернизации и инновационному развитию может быть осуществлено не путем политических переворотов и революций, а с помощью постепенного, эволюционного изменения политической системы, путем последовательного давления на региональные власти и чиновничество как «сверху», со стороны групп политической элиты, заинтересованных в модернизации, так и «снизу», со стороны массовых общественных организаций и движений.

политический постсоветский конфликт экстремизм.

1.2 Противоречия и конфликты, возникшие как следствие радикальных изменений системы государственного устройства Становление новой системы государственного устройства России сопровождалось различного рода политическими потрясениями и кризисами. Общие причины этих кризисов определялись переходным состоянием российского общества. Трансформационные процессы, охватившие все сферы его жизнедеятельности, несли в себе многочисленные конфликты между новым и старым, борьбу различных социально-политических сил, отстаивающих свое видение будущего страны. Можно утверждать, что переходное состояние — это некая форма всеобщего кризиса общества, в которой осуществляется трансформация общественной системы в новое качество.

Система государственного устройства, претерпевшая радикальные изменения, породила ряд закономерных конфликтов и противоречий. Их можно объединить в 3 основные группы: государственно-правовые, статусно-ролевые конфликты и конфликт политических культур.

Государственно-правовые конфликты связаны с политическим режимом, борьбой за власть и ее удержанием. Возникновение конфликтов этого типа обусловлено самой политической системой государства. Эти конфликты представляют собой противостояние между старыми и новыми государственными институтами, между разграничением их полномочий и ресурсами власти. Если такое противоборство не выходит за правовые рамки, то оно способствует развитию политической системы, а не разрушению.

Государственно-правовые конфликты можно разделить по противоречиям между:

— законодательной и исполнительной властью;

— государством и отдельным институтом (например, политической партией);

— государственно-правовой системой и оппозицией, стремящейся эту систему изменить; - государством и личностью (проблемы соблюдения прав человека); - государством (или отдельным институтом) и обществом (проблема легитимности) и др.

В анализе современных конфликтных ситуаций важную роль играет оценка конфликтогенного потенциала тех или иных политических режимов и политических систем. В государственной политике современной России на первый план выступают такие конфликтогенные факторы, как:

— неясность, расплывчатость провозглашаемого политического элитой курса реформ;

— отсутствие государственной идеологии, являющейся фактором роста напряженность и недовольства.

Ни президентские структуры, ни Правительство, ни парламент отчетливо не формулировали и не обосновывают стратегические цели развития страны. Это непосредственно спровоцировало затяжной системный кризис. А. А. Богданов определял кризис как «нарушение равновесия и в то же время процесс перехода к новому равновесию, которое является пределом происходящих при кризисе изменений системы». Это острая форма движения — через дезинтеграцию и конфликт к новому состоянию общества.

По степени глубины и опасности для общественной стабильности внутриполитические кризисы можно выстроить следующим образом: конституционный, президентский, правительственный и парламентский кризисы. Конституционный кризис является проявлением ослабления государственности и возникновения фундаментальных противоречий в социально-политическом строе страны. Такой кризис может привести к тяжелым последствиям:

— ослаблению конституционного строя;

— нарушению целостности государства;

— подрыву его безопасности;

— созданию не предусмотренных конституцией и законами структур власти, незаконных вооруженных формирований, стремящихся к насильственному изменению конституционного строя.

Возникновение конституционного кризиса может быть обусловлено:

— внутренними противоречиями самой конституции, ее несовершенством, неточностью формулировок и др.;

— попытками органов государственной власти обойти конституционные нормы по политическому расчету или в силу правовой безграмотности;

— действиями оппозиции, когда обостряется конфликт устаревшей конституции с новой социально-экономической и политической реальностью или формы борьбы оппозиционеров выходят за конституционные рамки.

Советский Союз, а затем и Россия в 90-е гг. XX в. Пережили несколько конституционных кризисов, отразившихся на судьбе сначала союзной, а впоследствии и российской государственности.

Первый конституционный кризис развертывался в период «поздней перестройки» в 1989 — 1991 гг., когда конфликт интересов проходил в основном по линии «союзный Центр — республики», а затем переместился в сферу борьбы между союзным Центром и руководством Российской Федерации. Последнее преследовало цель вывести Россию из правового поля СССР, что выразилось в «войне законов», в которой российское законодательство претендовало на первенство перед союзным; внесении поправок в союзную Конституцию (более 300) и т. д. Таким образом, Россия «наделялась» суверенностью не в рамках, а за пределами союзной государственности. Суверенность рассматривалась политическими кругами России как ее выход из союзного политического и правового поля. Конституция СССР теряла свою легитимность и обязательную силу.

Вторым конституционным кризисом можно считать Беловежские соглашения, заключенные в декабре 1991 г. И приведшие к распаду СССР. В известной степени они завершили процесс «суверенизации» России. Однако распад СССР не был неизбежностью. При наличии государственной воли у союзного Центра и политической ответственности у руководителей бывших союзных республик (за исключением прибалтийских) под союзное государство могла быть «подведена» новая конституционная основа в виде союзного договора или иная. Однако политические амбиции одержали верх. Им не смогла противостоять даже воля народа, выраженная на всесоюзном референдуме в марте 1991 г.

Третий конституционный кризис развернулся уже в России и приобрел завершенную форму осенью 1993 г. Ему предшествовали отдельные кризисные обострения в декабре 1992 г. (VII Съезд народных депутатов) и весной 1993 г. (попытка введения президентским Указом особого порядка управления страной, расцененная Конституционным Судом как попытка конституционного переворота). При всем разнообразии оценок событий сентября-октября 1993 г. Антиконституционность Указа № 1400 и последующих действий Президента Б. Н. Ельцина сомнений не вызывает. Они стали тяжелой расплатой за неумение и нежелание предотвращать конфликты и конституционные кризисы. И хотя с принятием в 1993 г. Новой российской Конституции казалось, что такого рода проблемы уже не возникнут, нынешние политические реалии России не внушают твердого оптимизма на этот счет.

Очередному кризису российской государственности способствовал чеченский конфликт 1994;1996 гг. Линия противостояния в тот период проходила через все государственные институты власти: Администрацию Президента, Правительство, партии и фракции в Государственной Думе, генералитет, офицерский корпус в армии и других силовых структурах. Эта борьба происходила на фоне углубления социально-экономического кризиса внутри страны и осложнения ее положения на международной арене, особенно в контексте расширения военно-политического блока НАТО на восток и угрозы исламского фундаментализма на юге.

Президентский кризис заложен в самой системе создания института президентства в бывших республиках Советского Союза. В парламентской республике глава исполнительной власти может быть в результате вотума недоверия отправлен в отставку. Предусмотренная же для президентской системы процедура импичмента подразумевает лишение президента полномочий лишь в случае совершения им государственного преступления или нарушения Конституции. Но, как показывает практика, история президентских структур почти не знает подобной процедуры.

Президентский кризис в современной России проявляется в отсутствии просчитанной в соответствии с имеющимися ресурсами стратегии развития страны, в отсутствии четко сформулированной национальной идеи, в проблемах формирования высокопрофессиональной и высоконравственной президентской команды, отсутствии механизмов реализации необходимых реформ в жизненно важных сферах и др. Правительственный кризис. Правительство (кабинет министров) постоянно пребывает в конфликтной зоне. Это нормальный режим его деятельности. Правительственный кризис возникает при фактической потере кабинетом министров опоры в обществе, аппарате президента и парламенте, что означает одновременную утрату и социальной и политической опоры. В результате необходимы отставка прежнего и формирование нового правительства.

Причинами правительственного кризиса могут быть:

— лоббирование негосударственных интересов;

— моральная нечистоплотность членов кабинета министров;

— сокрытие или разворовывание финансов и др.

Парламентский кризис может быть обыденным и чрезвычайным и развертываться между:

— партийными фракциями;

— парламентом и правительством;

— парламентом и группами давления;

— палатами парламента и др.

Кризис парламента как института власти проявляется в параличе власти, когда не принимаются важнейшие решения. В крайних случаях роспуск парламента и назначаются новые парламентские выборы.

Потенциал для возникновения в России серьезных государственно-правовых конфликтов остается достаточно высоким. Возможности для будущих конфликтов обусловлены огромным разрывом в экономическом и социальном положении регионов. Региональная и национальная политика остаются наименее успешными направлениями в деятельности федеральных властей. Социальная и политическая системы общества могут быть представлены как сложная структура, сеть статусов и ролей, которые имеют и выполняют отдельные люди и социальные группы.

Статусно-ролевая структура политической сферы иерархична. Различные группы, институты власти, социальные страты, индивиды занимают в ней определенные ступеньки, ячейки, предоставляющие неодинаковые возможности влияния на политику и различные условия для реализации той или иной роли.

Любая статусно-ролевая структура потенциально конфликтна и конфликтогенна. Как правило, это проявляется в двух ситуациях:

* когда «верхи» усиливают свое властное давление на «низы», расширяя свои полномочия и урезая права и свободы «низов», а последние оказывают сопротивление, полагая, что властвующая элита преступила некий предел допустимого властвования;

* когда «низы» актуализируют свои притязания на власть или не вмешательство во властные отношения (например, расширение избирательных прав, права на политическое объединение, на участие в гражданском управлении, на гражданский контроль над государственными органами, на изменение социальной внутренней и внешней политики «верхов» и т. д.).

Участниками статусно-ролевых конфликтов могут стать и государственные институты, в частности парламент и президент, парламент и правительство и т. д., борющиеся за статусно-ролевое превосходство в системе властных отношений.

Конфликт 1993 г. В России поначалу имел именно статусно-ролевую природу и мог быть преодолен посредством своевременного разграничения функций Президента и Съезда народных депутатов (Верховного Совета) в Конституции РСФСР. Но этого сделано не было. В результате зона статусно-ролевого конфликта в верхних структурах российской власти расширялась, а сам он обретал черты государственно-правового, конституционного кризиса.

Корни статусно-ролевых конфликтов заложены в противоречиях, когда:

* статусы субъектов и структур политических отношений «размещены» на разных полюсах, в зависимости от полномочий «выше-ниже», «больше-меньше». Занимая различные социальные и политические страты, институты стремятся их отстаивать или менять для улучшения своего положения и ресурсных возможностей;

*субъекты политической системы обладают статусами, разными по источникам формирования и природе легитимности.

Можно выделить следующие виды политических кризисов: кризис власти, кризис тех или иных ветвей власти (исполнительной — правительственный кризис; представительной — парламентский кризис), кризис доверия общества к власти. В своей современной истории Россия «переболела» всеми видами политических кризисов.

Первый и наиболее серьезный политический кризис страна перенесла в 1992;1993 гг. Это был общий кризис власти, в основе которого лежал конфликт между Президентом и исполнительной властью в лице Правительства, с одной стороны, и Съездом народных депутатов и Верховным Советом — органом представительной власти — с другой. Кризис был порожден многими причинами. Одной из ведущих причин была острая политическая борьба за выбор оптимальной формы государственного устройства страны. Политическая элита России раскололась на два лагеря. Одни — сторонники Президента — стремились устроить Россию как сильную президентскую республику. Концентрация власти в руках Президента, по их мнению, должна была обеспечить необратимость реформ, которые предполагалось осуществлять в России. Другие — сторонники Верховного Совета — полагали, что Россия должна стать парламентской республикой. Сложность предстоящих реформ, по их мнению, требовала от общества осуществления эффективного контроля за их ходом, что предполагает концентрацию необходимых властных полномочий в структурах представительной власти.

Кризис власти в России развивался динамично, стимулируясь крайне негативными последствиями социально-экономических реформ, в основе которых лежала установка на «шоковую терапию», а также усиливавшимся личным соперничеством между наиболее активными политическими лидерами той и другой стороны. Пиком кризиса стали события октября 1993 г., когда конфликт между сторонами приобрел насильственный характер. Силовой разгон Съезда народных депутатов и Верховного Совета, предпринятый Президентом, склонил чашу весов в его пользу. Следствием разрешения кризиса стало: принятие новой Конституции (декабрь 1993 г.), которая зафиксировала ликвидацию советской политической системы и придала государственному устройству России форму президентской республики. Ликвидация Двоевластия, возникшего в России в 1992 г., объективно способствовала стабилизации государственно-политической системы страны.

Экономические реформы, осуществляемые в России, сопровождались растущим и нередко обостряющимся недовольством широких слоев населения их социальными издержками. Это периодически приводило к правительственным кризисам. Первый такой кризис возник в конце 1992 г. и разрешился сменой главы Правительства России, которое возглавил В. Черномырдин, представитель так называемого директорского корпуса (хозяйственная элита, сложившаяся еще в экономических недрах советской системы). Он сменил Е. Гайдара, возглавлявшего Правительство страны на раннем этапе реформ. Эта смена, как и многие последующие перестановки в Правительстве, отражали временные компромиссы между старой номенклатурой, вовлекавшейся в процесс реформ, и представителями радикал-либеральной части новой элиты России, стремившейся утвердить себя в качестве идеологов и практических политиков, руководящих процессом формирования в России новой социально-экономической и общественно-политической системы. В дальнейшем разногласия между этими силами нивелировались, и на смену им пришли противоречия между социально-политическими силами, возникшими в процессе самих реформ.

В 1996 г. начал развиваться конфликт между собственниками крупных финансовых капиталов (в политической публицистике их стали называть «олигархами») и представителями государственной бюрократии. В основе этого конфликта лежал передел государственной собственности. Щедрое финансирование со стороны «олигархов» президентской избирательной кампании 1996 г., казалось, позволяло им предписывать Правительству «правила игры» в процессе приватизации государственной собственности. Сложность ситуации определялась и тем, что государственная бюрократия и, прежде всего, ее элита, представленная Правительством, фактически отстаивали в этой борьбе не интересы общества, а интересы тех или иных групп финансовой олигархии, остро конкурировавших между собой в процессе передела собственности. Эта борьба фактически парализовала деятельность Правительства в конце 1997 — начале 1998 г. Следствием этого стала отставка всего кабинета В. Черномырдина и острый кризис Правительства, усиленный конфликтом между Президентом и Государственной Думой по вопросу о персональном составе Правительства и его главе.

Кризис разрешился в апреле — мае 1998 г., когда у России появилось новое Правительство, возглавляемое С. Кириенко. Президентская сторона оценивала отставку прежнего Правительства и создание нового как своего рода «антиолигархическую революцию». Однако августовские события 1998 г. вскоре привели к отставке и этого Правительства. Главой нового кабинета был назначен Е. Примаков.

Огромное значение для будущего России имеет еще один кризис, развивающийся пока, в вяло текущей форме, но способный обостриться с катастрофическими последствиями для страны. Это кризис российского федерализма. Формирование обновленной Федерации, осуществляемое в сложной ситуации социально-экономического кризиса, переживаемого Россией, породило немало острых проблем. В их основе поиск оптимизации экономических и политических отношений между федеральным центром, национальными республиками и регионами России. Острые формы этот кризис приобрел в отношениях между федеральным центром и Чеченской Республикой, сопровождаясь кровопролитным вооруженным конфликтом (1994—1996). От разрешения этого кризиса зависит государственная целостность России. Выход из этого кризиса возможен только на основе развития того федерализма, который обеспечивает оптимальное сочетание общих интересов страны и ее регионов.

Таким образом, Россия не вышла еще из периода «родовых мук» нового общества, ее политическое развитие несет в себе потенциал конфликтности. Крайне важно, чтобы разрешение каждого политического кризиса работало на стабилизацию государственности России, ее политической системы, не вело к нарастанию социально-политической энтропии.

Социально-политические противоречия, влияющие на современное развитие России, во многом, обуславливаются радикальными трансформациями, которые были свойственны для переходного периода. Стремление разрушить фундаментальные основы прежнего тоталитарного общества стало определяющим, что означало, во-первых, и «дерегулирование» всех сфер жизни общества, прежде всего его экономики, а во-вторых, «открытость» внешним воздействиям. Начался процесс глобализации: включение России в экономические, культурные и политические отношения. Но интеграция в мировое сообщество и рыночное пространство стала проходить не так, как это задумывалось. Вот что пишет об этом А. В. Глухова в своей монографии «Политическая конфликтология перед новыми вызовами»: «Именно отсутствие адаптации к российской почве импортируемых моделей общественного уклада приводило к возникновению и постоянному пролонгированию конфликта между западными и отечественными установками и ценностями. В результате мы имеем уникальную ситуацию сочетания конфликтогенности прежнего авторитарного и внерыночного традиционалистского российского общества с противоречиями утверждающегося нового общества, рыночного и демократического». Сочетание этих двух явлений до сих пор порождает множество политических конфликтов в современной России.

Следующим существенным противоречием, вытекающим из смены плановой экономики на рыночную, является столкновение, с одной стороны, активно растущего многообразия социальных нужд и интересов и, с другой стороны, институтов власти, не имеющих представительства этих групп, и отсутствия механизмов их вовлечения.

Отношения власти и собственности — еще один фактор, оказывающий влияние на возникновение социально-политических конфликтов. Рыночная экономика предполагает разделение собственности и государственной власти. История же нашей страны демонстрирует почти полное слияние государственной власти и собственности. Частично переходный период в этой области привел к положительным результатам, но также и повлиял на почти полное самоустранение государства от ответственности за социальную сферу и экономическое развитие. Не менее важную роль сыграл процесс преобразования национально-территориального устройства, вызванный перераспределением функций управления между ступенями вертикали власти. Он привел к повсеместному ослаблению политического контроля на местном и региональном уровнях. Это способствовало росту межэтнических конфликтов. А. В. Глухова выделяет следующие типы социально-политических конфликтов переходного периода, которые всецело повлияли на современный политический процесс в России:

1. Конфликты отношений собственности охватывают ряд взаимосвязанных по источнику, характеру, механизмам и значению коллизий. Приватизация и последующие переделы собственности неизбежно порождали и порождают многочисленные столкновения интересов. Во-первых, очевидна противоположность интересов трудящихся и новоявленных частных собственников. Во-вторых, налицо столкновение собственников и управленцев «советской школы», менеджмента и директората. В-третьих, на указанные разновидности конфликтов накладывают свой заметный отпечаток столкновения интересов отечественных товаропроизводителей и банковско-финансовых групп.

2. Институциональные конфликты в России рубежа XX—XXI вв. отличаются двумя характерными особенностями. С одной стороны, растущее многообразие социальных интересов не имеет адекватных механизмов представительства в институтах власти. С другой стороны, конституционно оформленный принцип разделения властей не дополнен действенным механизмом их конструктивного взаимодействия и совместной ответственности перед обществом. Такой политический порядок систематически возбуждает разнообразные конфликты между различными ветвями и уровнями власти.

3. Конфликты национально-территориального устройства охватывают два взаимосвязанных административный и этнополитический. Административные конфликты порождены особенностями российской политической системы. Федеральный центр разрабатывает курс реформ, но всю конкретную работу по его реализации взваливает на региональные и местные органы управления. В условиях хронической нехватки ресурсов и средств, слабости политического контроля «сверху» и «снизу» субъекты федерации стремятся проводить самостоятельную политику, исходящую из их собственных интересов и практически несогласованную с общефедеральными приоритетами. Этнополитические конфликты складываются в результате несбалансированного взаимодействия между различными этническими группами и объединениями. Их распространению и расширению способствует стремление местной национальной элиты к укреплению своей власти за счет использования межнациональных противоречий. Российское государство пыталось регулировать оба рассмотренных подтипа конфликтов национально-территориального устройства на основе договорных отношений, что привело к фактическому складыванию асимметричной федерации.

4. Идейно-ценностный конфликт порожден сосуществованием в российском обществе совершенно разнородных ценностных ориентаций. На традиционные российские ценности общинного коллективизма и государственного патернализма, сросшиеся уже с советскими установками на всевластие государства и эгалитаризм, наложились постсоветские ориентации на рынок и демократию. Столкновение столь разнородных ценностных ориентаций обусловливает заметную неустойчивость, амбивалентность и внутреннюю противоречивость общественного сознания россиян. Именно это столкновение препятствует формированию в России общественного согласия и принятия единых норм и правил политического поведения.

Типология А. В. Глуховой отражает все основные направления противоречий, которые зародились и уже определенным образом повлияли на процесс политического развития России к началу XXI века. В последующие годы эти противоречия способствуют его глубинным трансформациям. К. Н. Лобанов, в своей статье, выделяет кризисы, которые породили эти трансформации:

— Кризис идентичности. Он выражается в активном поиске людьми новых духовных ориентиров для осознания их места в обществе и связей с государством. В результате крушения социализма произошла быстрая эрозия идеологических основ советской власти, а вместе с ними и тех ценностей и моральных установок, которые эта власть тщательно культивировала в индивидуальном и коллективном сознании своих граждан. Новых идеологии и морали взамен ушедших выработано не было.

— Кризис распределения. Этот тип кризиса заключается в недостаточной способности властных структур удовлетворить в приемлемых для населения формах его материальные и духовные потребности. Большой проблемой для России является то обстоятельство, что указанный механизм распределения основных социальных ресурсов не просто не соответствует ожиданиям граждан, он «работает» не в пользу их основной массы.

— Кризис участия. Речь идет о неполном соответствии имеющихся политических структур и институтов, сложившихся форм и механизмов вовлечения граждан в политику растущим запросам населения на участие в политической жизни. Процессы демократической трансформации политической системы, с одной стороны, вызывают у людей повышенную потребность чувствовать сопричастность к принятию управленческих решений на различных уровнях власти, с другой — обуславливают рост числа групп интересов, соревнующихся в непосредственном доступе к рычагам власти и управления. И то, и другое обстоятельства требуют создания и нормального функционирования развитой системы представительства социальных интересов, адекватной уровню политической активности масс.

— Кризис «проникновения». Он затрагивает институционально-политическую структуру власти. Обуславливается этот кризис противоречиями, возникающими при стремлении правящих сил реализовать решения во всех сферах общественной жизни. Кризис «проникновения» поражает в основном складывающиеся и развивающиеся по вертикали отношения «центр — переферия» и является по сути кризисом управления.

— Кризис легитимности. Если общество видит, что государственная власть недостаточно осуществляет «проникновение» (иначе говоря, управление) в тех или иных значимых для него сферах интересов, значительная часть граждан начинает отказывать власти в своей поддержке. Легитимность — это своего рода показатель авторитетности государственной власти в глазах населения. Если степень легитимности власти высокая, то общество добровольно, без видимого принуждения выполняет властные распоряжения государства. Когда же степень легитимности низкая или недостаточная — определенная часть населения игнорирует суверенную власть и дистанцируется от нее. В результате ни общество, ни государство не могут опираться друг на друга в выполнении их задач, происходит системная дисфункция.

Результаты исследований А. В. Глуховой и К. Н. Лобанова были получены с разницей 11 лет. Это наглядно показывает, что социально-политические противоречия, порожденные переходом от социалистической системы к капиталистической, не только не были сняты, но даже усилились и стали свойственны современной российской политической системе.

Проведенный анализ устанавливает следующие основные противоречия политической системы России:

* в институциональной подсистеме — между чрезмерными полномочиями президента и слабостью законодательной и судебной ветвей власти;

* в функциональной подсистеме — между формально демократической организационной структурой власти и неправовыми, нередко авторитарными практиками субъектов политического процесса;

* в коммуникативной подсистеме — между высокой потребностью субъектов политической системы в достоверной информации и широким распространением искажения, дозирования и манипулирования информацией со стороны властных структур;

* в ценностной подсистеме — между либеральными ценностями, декларируемыми политической элитой, и традиционными ценностями, свойственными массовому сознанию россиян.

2. ПРЕОДОЛЕНИЕ КОНФЛИКТОГЕННЫХ ПРОЯВЛЕНИЙ В ПРОЦЕССЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ.

2.1 Деятельность российского правительства, государственных структур по преодолению социально-политических конфликтов По Г. И. Козыреву, социально-политический конфликт — это противоборство двух и более социальных и политических субъектов (сторон), причинами которого являются несовместимые социально-политические интересы, цели и ценности, непосредственно или опосредованно связанные с политической (государственной) властью. Это любой социальный конфликт, затрагивающий политические отношения и/или для решения которого необходимо использовать политические методы и средства.

Под социально-политическим конфликтом понимаются случаи предельного обострения социальных и политических противоречий, выражающиеся в столкновении различных социальных общностей — наций, классов, социальных групп, социальных институтов, организаций, государств и т. д.

В социально-политическом конфликте доминируют не только ресурсы, из-за которых происходит столкновение субъектов политики, но и представления последних о самих себе, об оппоненте и условиях, в которых развертывается противостояние. Это такой тип диалектического взаимодействия, непременным условием которого является совокупность представлений субъектов о самих себе (своих мотивах, целях, ценностях и т. п.), оппонентах (их мотивах, целях), социальном фоне (среде) конфликта. Именно эти образы, а не сама реальность, как подчеркивает А. В. Глухова, являются непосредственными детерминантами конфликтного поведения участников. Социально-политический конфликт представляет собой противоборство социальных и политических субъектов по поводу овладения политической властью как целью и как средством реализации жизненно важных интересов и потребностей больших социальных групп и достижения субъектами конфликта определенного социального и политического статуса.

Борьба за власть во всяком обществе облекается в идеологические формы. Опорными компонентами в идеологических конструкциях выступают понятия общего блага или блага народа; интересов общества, нации, народа или государства; потребности общественного развития; свобода личности, борьба против угнетения и эксплуатации и другие ценности. Они формулируются теоретиками соответствующих движений и рассчитаны как на легитимацию деятельности политической группы, борющейся за приобретение или упрочение власти, так и на массовую поддержку.

Источником и основанием социально-политического конфликта являются преимущественно социально-экономические противоречия, объективно присущие любому обществу. В кризисные и переходные от одной исторической формы к другой периоды они приобретают конфликтный характер движения и разрешения, вызванный несовместимостью коренных интересов субъектов политики и обусловленной этим установкой на вытеснение оппонентов конфликтного взаимодействия из общего политического пространства.

Политическому конфликту предшествуют социальная напряженность, формирование предубеждений, скрытой враждебности и подозрения между субъектами будущего конфликта, устанавливающееся осознание расхождения их интересов, стремление к доминированию или реваншу. Если противоречие, выступающее основанием социально-политического конфликта, может не осознаваться участниками политических отношений, то конфликт всегда осознан и предполагает определенные действия сторон друг против друга.

Социально-политический конфликт обусловлен противоположностью или существенным различием интересов, целей, тенденций развития социальных общностей. Образуется своеобразная иерархия, состоящая из политических, идеологических, экономических, национальных и других потребностей и интересов. В этой иерархии идеологические потребности выступают в качестве формы, а другие — содержания. Причем в контексте социально-политического конфликта трудно разобраться, какие побуждения являются главными.

На основе содержательного анализа проблем переходного периода, А. Н. Чумиков делает вывод, что обострение социально-политического конфликта в постсоветской России обусловлено столкновением следующих тенденций:

* первоначальной направленности на кардинальные демократические преобразования социально-политических отношений в интересах всего общества с реальным стремлением провести реформы лишь в интересах несколько обновленных политических элит;

* выдвижения лозунга «свободного рынка» с искусственным созданием неравных стартовых и иных возможностей для эффективного участия субъектов общества в рыночных отношениях;

* необходимости более прогрессивного устройства внутригосударственных и межгосударственных этносоциальных отношений с использованием этнического диктата для реализации узкокорпоративных целей. Ситуация, сложившаяся в России, является закономерным следствием преобразований последних 20 лет, характер, направленность, последствия которых требуют объективного, беспристрастного изучения. Эти преобразования описываются при помощи различных теорий: модернизации, кризиса, транзита. Природу и характер этих процессов наиболее адекватно описывает теория «травмы». Углубление «травмы», полученной населением в 90-х годах, возможно при стечении различных обстоятельств: ухудшении социально-экономической ситуации, стихийных бедствиях, техногенных катастрофах, актах терроризма, экстремизма и т. д. Ответом на это может выступить социальная деструкция.

Следствием травмы в России стала аномия, описанная Э. Дюркгеймом как состояние накануне самоубийства. Именно этот диагноз поставил посткоммунистическим обществам Р. Дарендорф: аномия — отсутствие норм или их рассогласование вместо прежней гиперномии сверхнормированности. В результате этих перемен социально признанные смыслы, значения рассредоточились по разным слоям общества, формируя противостоящие друг другу реальности, между которыми неизбежно аккумулируется напряжение и потенциал разрушения.

В условиях трансформирующейся социальной системы современной России необходимо особое внимание к участку поля социальной напряженности, в границах которого проявляется возможность осуществлять «…поиск узловых точек конструктивного напряжения, переход от стратегии приспособления к расколу — к стратегии преодоления раскола».

В социальных конфликтах России важное место занимают межнациональные и межэтнические конфликты. Эти конфликты являются наиболее сложными среди социальных конфликтов. К социальным противоречиям, языковым и культурным проблемам добавляется историческая память, которая углубляет конфликт.

На настоящий момент сложились различные международно-правовые механизмы противодействия межнациональным противоречиям. К их числу следует, прежде всего, отнести:

— разработку и принятие международно-правовых актов, напрямую или же косвенно касающихся противодействия, направленных на их последующее закрепление и реализацию во внутринациональном законодательстве государств;

— создание и деятельность различных международных органов и механизмов по разрешению спорных, а также конфликтных ситуаций, связанных с национальными меньшинствами.

Многие напряжения и конфликты связаны с самоустранением государства из социальной сферы, слабостью инструментов внешнего контроля над деятельностью бюрократии и бизнеса. Одной из важных причин этих процессов является несформированность оптимальной модели взаимодействия, отсутствие «работающего механизма» разрешения постоянно возникающих противоречий, напряжений, деструкций в современном российском обществе.

Попытки реформирования российской государственности осуществляются в последнее десятилетие через Программу государственного строительства, предполагающую создание эффективной системы государственного управления, становление российского федерализма, формирование отношений между центром и регионами. В рамках решения этой проблемы — и задача подготовки кадров государственных служащих высокой квалификации путем создания системы профессионального образования государственных служащих. Можно утверждать, что начала сильной российской государственности кроются в выполнении им рационально-управленческой, социальной и правовой функций.

Основными инструментами этих процессов могут быть формирование устойчивой и социально-ориентированной правовой системы, соответствующей основным положениям Конституции Российского государства, системы отношений между государством и политическими партиями, государством и общественно-политическими движениями, а также — образование социального государства. Решение данной задачи — один из путей преодоления социальных столкновений. Более устойчивые формы взаимодействий в обществе возможны лишь при условии создания, развития и эффективного функционирования гражданского общества.

Власть как субъект управления конфликтом неизбежно сталкивается с необходимостью решения ряда задач: — предупредить возникновение конфликта и его переход в фазу, затрудняющую процесс урегулирования; - перевести латентные конфликты в открытую форму с целью уменьшения неконтролируемых процессов и последствий латентного конкурентного противостояния; - в ряде случаев, когда быстрое разрешение конфликта невозможно и требует значительных издержек, конфликт может переводиться из фазы открытого противостояния в латентную форму, что позволяет законсервировать противостояние сторон, добиться изменения факторов, влияющих на его воспроизводство, в нужном направлении; - минимизировать воздействие конфликта на общественное сознание, предупреждая возникновение социального недовольства и роста протестного потенциала.

Данные цели и задачи, детерминирующие стратегию и тактику управления конфликтами, в свою очередь, детализируются в случае установки на полное или частичное урегулирование конфликта либо на его разрешение. Разрешение социального конфликта предполагает снятие самого объекта разногласий и противостояния или же изменение факторов воспроизводства конфликта.

Для современной российской власти как субъекта социально-политического конфликта актуализируется проблема научно-исследовательской составляющей в процессе выявления, предупреждения и урегулирования конфликтных ситуаций. Можно выделить следующие направления повышения готовности власти к управлению и урегулированию возникающих социально-политических конфликтов:

1) анализ компетенций и компетентности задействованных экспертов и аналитиков, специалистов в соответствующей сфере государственного управления, создание соответствующих экспертных баз данных;

2) проверка эффективности коммуникаций, деятельности центров обработки информации, их состояния и ресурсной обеспеченности;

3) оптимизация системы взаимосвязей между различными уровнями власти, задействованными в процессе урегулирования конфликтов;

4) адаптация структуры властных институтов для эффективного контроля текущих конфликтных ситуаций;

5) анализ и проверка готовности властных механизмов для решительного вмешательства власти в социальный конфликт;

6) разработка мер в сфере информационной политики, направленных на достижение согласованности и последовательности в информационном освещении социально-политических конфликтов.

На наш взгляд, система управления социально-политическими конфликтами на региональном уровне должна включать в себя, как минимум, следующие базовые компоненты:

— прогнозирование и диагностику социальных конфликтов, основанную на научных подходах и методах;

— методы предупреждения социальнополитических конфликтов;

— механизмы предотвращения эскалации конфликтов;

— технологии развития конструктивного потенциала конфликтов;

— механизмы и способы урегулирования и разрешения конфликтов, меры по общему снижению конфликтной напряженности в регионе;

— формирование культуры конфликта, направленной на конструктивное урегулирование и разрешение конфликтов.

Системный характер воздействия на конфликтную ситуацию в социально-политических отношениях в России предполагает формирование политико-правового пространства как целостной системы, представляющей собой концентрированное выражение политической, социальной, экономической, правовой и демографической политики. Аспекты политико-правовой концепции, регулирующие социально-политические конфликты, возникающие на основе политического и социально-экономического неравенства, включают в себя:

а) выравнивание экономического и культурного уровней развития населения различных регионов;

б) обеспечение более или менее равных политических и социальных условий жизни гражданам различных регионов;

в) создание благоприятных условий проживания жителям отдельных территорий;

г) регулирование миграционных процессов;

д) осуществление эффективной государственной социальной политики;

е) развитие межрегиональных связей;

ж) материальные гарантии для реализации равных прав граждан в доступе к образованию, культуре и др.

2.2 Борьба с терроризмом и экстремизмом Особенностью современного российского пространства является конфликтность и противоречивость. Большинство отечественных и зарубежных аналитиков отмечают деструктивные аспекты трансформаций в России, вызвавших, в том числе, проявления терроризма и экстремизма. Причина этого коренится в преобладании в ходе политического развития субъективного фактора, а именно неэффективностью российской политической элиты и влияния политической элиты регионального уровня на ход событий в нужном для нее направлении. Часто данный тезис связывается с ролью элит и реформами перестроечной и постперестроечной эпохи, отрицательно сказавшихся на ходе общего развития России.

Наиболее острые формы проявления конфликтности в современном обществе связаны с ценностными и идентичностными детерминантами социальных конфликтов. Поскольку ни ценности, ни идентичность в подавляющем большинстве случаев не могут быть предметом уступок, возможность ведения конфликта к модели «выигрыш — выигрыш» оказывается крайне маловероятной. И поэтому поликультурные общества зачастую не находят иного способа предотвращения перманентных конфликтов с весомой степенью ценностных аспектов, кроме как сдерживания их путем законодательного принятия запрещающих норм и установления санкций за нарушение данных запретов. Конфликтность в данном случае описывается в двух ключевых категориях: ксенофобия и экстремизм. С точки зрения конфликтологии, экстремизм является способом конфликтного действия, характеризующимся:

— крайними формами насилия;

— пренебрежением существующими в данном обществе формальными и неформальными стереотипами конфликтного поведения, требующими предельной степени мнимой или реальной гомогенности как себя, так и врага;

— отрицанием компромиссных моделей выхода из конфликта, приводящим к приобретению таким конфликтом черт антагонистичности и контраверсивности.

Такое определение экстремизма позволяет в одинаковой степени исследовать самые разные социальные явления, в которых возможны такие крайние формы участия. В силу имеющихся социальных, психофизиологических особенностей одним из основных демонстрантов такой формы конфликтного поведения является молодежь.

Среди многих существующих определений терроризма достаточно адекватно характеризует это социальное явление, например, следующая формула: «по своей социально-политической сущности терроризм представляет собой систематическое, социально или политически мотивированное, идеологически обоснованное применение насилия либо угрозы применения такового, посредством которого через устрашение физических лиц осуществляется управление их поведением в выгодном для террористов направлении и достигаются преследуемые террористами цели». Сущность терроризма — это стратегия и тактика политических насильственных действий, систематического преднамеренного устрашения общества путем влияния на принятие решений органами государственной власти и местного самоуправления, международными организациями.

Современный терроризм превратился в активное средство борьбы различных акторов за власть и влияние, в инструмент транснациональных преступных групп для влияния и захвата власти в политико-финансовой сфере, вплоть до смещения правительств и изменения политических режимов национальных государств.

Для предупреждения экстремизма и терроризма, необходимо учитывать факторы, влияющие на формирование всех форм насилия в обществе.

С.Н. Фридинский выделяет социально-политические факторы как основные источники экстремизма в России: кризис экономической системы; криминализация массовой культуры; социокультурный дефицит; преобладание досуговых ориентаций над социально полезными; кризис школьного и семейного воспитания; конфликты в семье и в отношениях со сверстниками; деформация системы ценностей; криминальная среда общения; неадекватное восприятие педагогических воздействий; отсутствие жизненных планов.

Антитеррористическая политика Российской Федерации может быть определена как целостная совокупность принципов, направлений, методов и мер государственных органов власти по устранению угроз терроризма, пресечению террористической деятельности. Она является неотъемлемой частью государственной политики в сфере обеспечения национальной безопасности, суверенитета и территориальной целостности, а также мер национальной политики (этнополитики) и внешней политики Российской Федерации.

В последние годы органами исполнительной и законодательной власти России были приняты решения, которые значительно усилили правовую и организационную основу для борьбы с терроризмом, что позволило сохранить и стабилизировать ситуацию в борьбе с терроризмом в стране, закрепить тенденцию к снижению проявлений терроризма, преступлений террористической направленности.

Принятие «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации на период до 2020 года» требует усовершенствовать нормативно-правовую базу в сфере регулирования деятельности правоохранительных органов и вооруженных сил. Приоритетное значение имеет создание общенациональной идеи и формирование общероссийской идентичности.

Устранение террористической угрозы руководством России рассматривается в качестве одного из приоритетов внутренней и внешней политики государства. Терроризм представляет угрозу национальной безопасности Российской Федерации, ее национальным интересам, суверенитету и территориальной целостности.

В целях предупреждения экстремистских проявлений политического характера, 23 марта 2005 г. был принят Указ Президента РФ «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации». Данный Указ стал одним из первых нормативных актов в области противодействия экстремизму в России.

Впоследствии, наряду с другими правовыми регламентами, регулирующие социально-политические отношения, ориентируясь на военно-патриотическое воспитание граждан и использование образовательного ресурса в решении проблем экстремизма, Правительством РФ были приняты: постановление от 24 июля 2000 г. № 551 «О военно-патриотических молодежных и детских объединениях», одна из задач которых заключается в противодействии проявлениям политического и религиозного экстремизма и постановление от 25 августа 2001 г. № 629, которым утверждена Федеральная целевая программа — «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе», рассчитанная на 2001;2005 гг.

Значимым шагом, предпринятым с целью снятия социальных напряжений и искоренения причин и условий, способствующих возникновению и углублению социально-политических, экономических и иных проблем, стали: Федеральный закон от 25 июня 1998 г. № 130-Ф3 «О борьбе с терроризмом» и Федеральный конституционный закон от 30 мая 2001 г. № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении», закрепившие основные положения, регламентирующие понятийные и организационные основы противодействия «терроризму» и «экстремизму».

Основополагающими правовыми инструментами, играющими важную роль в определении пределов и мер противоборства угрозам и опасностям последствий данных социальных явлений, становятся:

— Федеральный закон Российской Федерации от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремисткой деятельности»;

— Федеральный закон Российской Федерации от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму». Вместе с тем следует отметить, что, как и в предыдущие годы, в стране не удалось предотвратить громких, резонансных терактов. Большинство из них приходится на Республику Дагестан и г. Волгоград. В 2013 г. На территории Северо-Кавказского региона был проведен целый ряд успешных мероприятий по предотвращению диверсионно-террористических актов, розыску, задержанию или нейтрализации главарей и членов бандподполья. В результате нанесен значительный удар по «Буйнакской», «Каспийской», «Кадарской», «Гимринской», «Губденской», «Кизилюртовской», «Урус-Мартановской», «Махачкалинской», «АчхойМартановской», «Цумандинской» и другим бандгруппам.

Исключительно важное место в борьбе с терроризмом принадлежит международному сотрудничеству, которое отрицает вооруженный экстремизм и терроризм как средство для достижения политических целей. Борьба с этими явлениями провозглашена ООН одной из приоритетных задач своей деятельности.

Основными направлениями противодействия терроризму являются:

создание международной правовой базы как важнейшего условия для осуществления согласованных и результативных антитеррористических действий; формирование международных антитеррористических центров и привлечение вооруженных сил для борьбы с экстремизмом; оздоровление социально-экономической обстановки в странах и регионах, являющихся основными источниками вооруженных конфликтов. К настоящему времени сформировалась система международного противодействия терроризму, которая включает в себя сотрудничество на глобальном и региональном уровнях, а также на двусторонней основе.

Принципы борьбы с терроризмом и важность объединения государств для противодействия терроризму раскрыты в целом ряде международно-правовых документов:

* Конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов (Токио, 14 сентября 1963 г.);

* Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (Гаага, 16 декабря 1970 г.);

* Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 23 сентября 1971 г.);

* Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (Нью-Йорк, 14 декабря 1973 г.);

* Европейская конвенция о пресечении терроризма (Страсбург, 27 января 1977 г.);

* Международная конвенция о борьбе с захватом заложников (Нью-Йорк, 17 декабря 1979 г.);

* Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства (Рим, 10 марта 1988 г.);

* Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом (Нью-Йорк, 15 декабря 1997 г.);

* Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма (принята резолюцией 54/109 Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1999 г.);

* Шанхайская Конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (Шанхай, 15 июня 2001 г.) и др.

Основные направления борьбы с терроризмом сформулированы в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 49/60 от 9 декабря 1994 г. «Декларация о мерах по ликвидации международного терроризма», где отмечено, что акты, методы и практика терроризма представляют собой грубое пренебрежение целями и принципами ООН, что может угрожать международному миру и безопасности, ставить под угрозу дружественные отношения между государствами, препятствовать международному сотрудничеству и вести к подрыву прав человека, основных свобод и демократических основ общества.

2.3 Снижение и преодоление конфликтогенных ситуаций как условие обеспечения стабильного и устойчивого развития современной России Конфликтогенность — это качество социальной среды, для которой характерно явно выраженная противоречивость интересов по поводу понимания путей решения социально значимых проблем, борьба за удовлетворение соответствующих потребностей, достижение политических целей, выступающих основанием для конфликтно ориентированных действий.

Устойчивое социально-политическое развитие означает, что в системе отношений «политические партии — государство — общество» происходит самоподдерживающееся оптимальное при данных условиях согласование интересов, что создает для всех субъектов и институтов системы социально-политических отношений режим устойчивого развития в настоящем и ближайшем будущем.

Стабильное социально-политическое развитие означает, что система отношений стабильно функционирует в настоящем и способна справляться с нарушениями равновесия (дисфункциями по Парсонсу) за счет действия внутренних регуляторов и резервов, однако развития системы не происходит.

Стабильность политической системы представляет собой универсальную обобщенную характеристику, позволяющую показать существенные параметры общества в конкретный период его развития. Во всех аспектах стабильность социума играет важную роль в процессе его идентификации и вектора исторического пути в целом. В зарубежной практике существуют различные подходы к осмыслению данной категории, разрабатываемые в рамках структурно-функционального, институционального и бихевиористского подходов. Ф. Били, К. Даудинг и Р. Кимбер трактуют политическую стабильность как отсутствие в обществе реальной угрозы нелегитимного насилия или наличие у государства возможностей, позволяющих в кризисной ситуации справиться с ним; Э. Циммерман как функционирование одного правительства в течение некоторого продолжительного периода времени, предполагающее, соответственно, его умение успешно адаптироваться к меняющимся реалиям; С. Хантингтон как наличие конституционного порядка; С. Липсет и Д. Сиринг как следствие легитимности власти. То есть, процесс стабилизации жестко детерминируется фактором легитимности власти. Внутренним стимулом власти выступает стремление к поддержанию сложившегося порядка, к возможному ограждению общества от войн, конфликтов и революций, как отсутствие структурных изменений в политической системе или как наличие способности управлять ими, как следствие «конгруэнтности» властных и общественных форм организации, как модель поведения и общественный атрибут.

В литературе существует широкий диапазон подходов к пониманию категорий внутренней политической стабильности государства. Стабильность — один из важнейших компонентов любого государства, сущностная характеристика его политической системы. Под стабильностью государства часто понимается тенденция основных элементов его политической системы оставаться в рамках определенных и заранее установленных ограничений, даже если система испытывает воздействие со стороны cреды. При этом нередко различается структурная стабильность государства, то есть продолжение во времени функционирования государственного механизма без каких-либо значительных изменений его существенных элементов, и динамичная стабильность, под которой понимается движение государственного механизма к восстановлению равновесия, нарушенного воздействием внутренних или внешних сил. Обладая достаточной динамичной стабильностью, государство погашает испытываемые им воздействия среды за счет трансформации своего механизма, видоизменяя лишь отдельные его элементы.

Одна из главных проблем современной России заключается в научном обосновании перспектив и современных моделей развития различных сфер общественной жизни в условиях модернизации политической системы и поиске эффективных форм государственного управления. В этой связи проблема политической стабильности в Российской Федерации является важной теоретической и практической задачей. Анализ российской действительности последних лет позволяет утверждать, что отечественный опыт обеспечения внутриполитической стабильности российского социума выявил комплекс противоречий, обусловливающих существование дестабилизирующего потенциала в обществе:

* «Социально-экономический раскол» общества. В 2011 году по результатам исследований Института социологии РАН установлено, что 59% населения России бедны, причем помочь им может только социальное государство. Социальная политика же современного российского государства по-прежнему сводится к социальной защите населения. Однако экономический рост становится возможным только на основе подчинения производства целям социального развития, задачам подъема благосостояния граждан.

* Углубление национальных, этнических конфликтов. Чаще всего негативные эмоции россиян вызывают представители кавказских народов (29%). В результате, российское общество, характеризующееся идеологическим, политическим, социальным напряжением, становится еще и этнически конфликтным. «Социальная перегородка дополняется языковой или даже кровной, окончательно закупоривая отдельную сферу деятельности не то, что для проникновения — даже для взгляда извне». Только 56% россиян могут назвать «нации, народы, представители которых не вызывают раздражение, неприязнь».

* Долговременность «негражданских элементов». Реальность такова, что в период с 1999 по 2004 годы фактор угрозы терроризма и опасений стать его жертвой стал неотъемлемой частью жизни россиян. В 2010 году терроризм занимал второе место в рейтинге угроз после наркомании. В начале 2011 года фиксируется уже 80% россиян, которые опасаются стать жертвой теракта, причем каждый третий считает — терроризм в России искоренить невозможно в принципе. Подобная ситуация обосновывается недостаточностью принятых мер безопасности и плохой работой силовых ведомств, а также продолжающимися террористическими актами, бездействием властей, коррупцией, беззаконием.

* Деидеологизация массового сознания. Снижение интереса к политике сопровождается отчетливо выраженной тенденцией деидеологизации населения. С 1997 по 2007 годы сократилось число приверженцев всех основных идейно — политических течений современной России — «левых», «правых», «центристов», «национал-патриотов», и с 41% до 58% выросло число тех, кто себя никак идеологически не идентифицирует. Также существует межпоколенческий идеологический раскол в выборе предпочтительных форм государственного управления. Молодые граждане считают, что для России наиболее предпочтительна «демократическая форма правления», а в старшей группе больше доля сторонников «жесткой организации и единоначалия». Однако подобная дифференциация снимается в распределении долей сторонников идеи восстановления мощи России как великой сверхдержавы и в предпочтении стабильности и эволюционного развития над быстрыми революционными изменениями .

* «Сдвиг политической ментальности». Изменение менталитета в устоявшемся современном мире определяется в значительной мере следующими условиями: степень аморфности или сформированности политической системы, наличие и уровень социальной аномии, выраженность демократических или авторитарных норм, формы власти и соотношение ее ветвей, особенности информационного пространства. Для российского менталитета характерным является культ государственной власти. Такая фетишизация государственной власти порождает этатизм, который основывается на том, что российское государство, наделяющееся сверхъестественными свойствами, рационально воспринимается как создатель российской действительности. С середины 1990; х годов наблюдается улучшение отношений общества к советскому прошлому. Как отмечает В. А. Никонов, «в обществе все отчетливее проявляется стремление к консолидации, согласию, обозначению исторической преемственности». Но речь скорее идет о возвращении не к советским, а к добольшевистским ценностям, которые в сочетании с современными в конечном итоге и будут определять будущее российского политического менталитета.

* «Кризис демократии». Для 66% россиян демократия является одной из базовых ценностей и понимается как свобода воли, свобода быть самому себе хозяином. Для 75% российских граждан демократия стоит на «трех китах»: уровень жизни, социальный порядок, чувство социальной перспективы. Из этого следует вывод — в России понятие демократии проникнуто не политическим, а социально-экономическим содержанием. Подобное измерение демократии в России не приведет к созданию гражданского общества, ибо «большинство бедных обществ останутся недемократическими до тех пор, пока будут оставаться бедными».

* Утрата веры в государство. Важнейшей особенностью политического развития современной России явилось возникновение переходного режима. Как отмечает Л. Ф. Шевцова, с одной стороны, видна персонификация и нерасчлененность власти, которая ассоциируется с исторически сложившейся «русской системой». С другой стороны, персонифицированная власть формируется и легитимируется демократическим способом, так как все остальные оказались исторически исчерпаны. Вместе с тем неразвитость демократических институтов в России неминуемо ведет к разочарованию в них и появлению в обществе стремления к «сильной руке» и к надеждам, что авторитарный лидер гарантирует стабильность и порядок.

Перспективы устойчивого развития напрямую связаны с динамикой и характером современного гражданского общества, социальным ядром которого является высокообразованный средний класс возникающего общества знания. Социологическое измерение потенциалов гражданского общества и среднего класса показывает, что в этой сфере жизнедеятельности общества существуют значительные резервы. От того, как они будут задействованы, зависит направление вектора развития социополитической ситуации: устойчиво созидательное или саморазрушительное.

Существуют фундаментальные социополитические принципы устойчивого развития государства, которые должны соблюдаться наравне и в согласованности с национальными особенностями социально-экономических и политических отношений. Во-первых, принцип рациональной экономической свободы, на основе которой формируется смешанная экономика, обеспечивающая необходимое количество рабочих мест и достаточное производство товаров и услуг для общества.

Во-вторых, трудовые отношения в обществе выстраиваются на принципах социального партнерства государства, наемного труда и работодателей. В-третьих, принцип обязательного государственного регулирования рыночных отношений, достижение оптимальных для общества, природы и человека уровней и соотношений производства и потребления. В-четвертых, государство во всех своих действиях преследует соблюдение принципа социальной справедливости, что сопровождается перераспределением общественного продукта в пользу менее трудоспособных и нуждающихся. В-пятых, соблюдается принцип демократического коллективного управления производством и социальной сферой общества, обеспечивающий оптимально возможную степень социальной солидарности.