Япония в эпоху Токугава. 
Политические особенности государства и феномен замкнутости

Актуальность. Феодальные века в истории Японии можно условно разделить на пять основных периодов. В Период Камакура (1185−1333) происходили постоянные нападения со стороны монгольской армии Кублай Хана. Японцы смогли отразить нападение монголов, но ослабленные войной правители потеряли поддержку самураев. Император Го-Дайго находился у власти с начала Периода Муромачи (1333−1576), пока не произошло восстание под предводительством Ашикага и ему не пришлось бежать в горы. Ашикага и его последователи правили еще более неэффективно, и страна погружалась в гражданскую войну и хаос. Различные враждующие силы были умиротворены и объединены в Период Момойама (1576−1600) усилиями Ода Нобунада и его последователя Тойотоми Хайдеуоши. Быстрое распространение христианства в Период Христианства (1543−1640) было встречено сначала спокойно, а затем стало вызывать все больше и больше протестов, так как христианство стало представлять угрозу традиционной религии Японии. Во время Периода Токугава (1600−1867) правитель Токугава защитил юного наследника Хайеуши и создал свою штаб-квартиру в Эдо (ныне Токио). Император продолжать быть главой страны только номинально, в то время, как Токугава и его сторонники правили страной в национальной изоляции. Японцам было запрещено выезжать за границу, торговать с другими странами, а все иностранцы, проживавшие в стране, находились под строжайшим контролем. Слабое напоминание об этих временах — необходимость беспрекословно подчиняться власти как одно из проявлений лояльности — сохранилось до наших дней.

К началу XIX века правительство Токугава переживало упадок и было полностью коррумпировано. Иностранные суда старались проникнуть в Японию все более настойчиво, голод и нищета ослабляли влияние правительства. В 1867 году глава правительства Кейки ушел в отставку, а Император Мейдзи восстановил свою власть и взял направление на индустриализацию и открытость Западу как основной путь выход из кризиса. В 1889 году в Японии была создана Конституция по запанному образцу, содержание которой взывало к национальному самосознанию, одновременно с опорой на традиционные ценности. Всё большая уверенность Японии в своих силах была продемонстрирована во время Китайско-Японской войны (1894−1895), когда Япония с легкостью отразила нападение Китая, и во время Русско-Японской войны (1904;1905). Под руководством сына Мейдзи Йошихито Япония присоединилась к союзникам во время Первой мировой Войны. Не давая втянуть себя в военный конфликт, Япония тем не менее воспользовалась возможностью для развития своей экономики путем расширения торговли. В 1926 году на трон взошёл Император Хирохито. Поднимающаяся волна национализма была усилена мировым экономическим спадом, который начался в 1930 году. Народное недовольство привело к усилению милитаристских настроений: в 1931 году Япония оккупировала Манчжурию и вступила в период полного отчуждении с Китаем, начиная с 1937 года.

Цель исследования — провести анализ процесса «открытия» Японии.

Задачи исследования:

1. Рассмотреть особенности генезиса японского феодализма и формирования капиталистических отношений.

2. Обосновать экономический упадок токугавской Японии.

3. Проанализировать Японию эпохи сегуната Токугава.

4. Определить причины самоизоляции Японии и ход «открытия» Японией США и Россией.

Объект исследования — основополагающие характеристики экономики и развития Японии. Предмет исследования — определение особенностей изоляции и «открытия» Японии.

Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

Теоретической основой данной работы послужили работы таких авторов, как: Алпатов В. М., Иконникова Т. Я., Елисеев Д., Литвак Б. В., Родригес А. М. и других.

1. Экономическое положение и развития Японии

1.1 Особенности генезиса японского феодализма и формирования капиталистических отношений

Японский феодализм оказался столь же устойчивым, как и индийский, и просуществовал вплоть до «революции Мейдзи» (1868 г.). В Японии номинальным собственником земли считался император. Фактически она принадлежала феодалам. В XVII—XIX вв. один лишь правящий дом Токугава владел четвертью всех земель. Кроме того, в Японии имелось около 250 князей (даймё) разных категорий, которые владели огромными территориями. Сохранялись и крестьянские формы землевладения, но их роль все больше уменьшалась Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007. — с. 54.

В Японии прочно укоренился вассалитет, самураи были преданными вассалами даймё, от которых они получали земельные пожалования. Устойчивая феодальная иерархия сложилась на базе условных форм землевладения.

Сильная поземельная зависимость крестьянства была связана с аграрным перенаселением, в условиях которого всегда оказывалось достаточно держателей земли. Главной формой феодальной эксплуатации крестьян был натуральный оброк, который взимался в виде доли урожая (обычно риса). Помимо оброков крестьянам полагалось отрабатывать барщины в домашнем хозяйстве феодалов (строительство дорог, заготовка топлива, транспорт и пр.), оказывать услуги всякого рода, делать подарки. Важную роль в эксплуатации японского крестьянства играло ростовщичество Родригес А. М. История стран Азии и Африки в новейшее время. — М.: Проспект, 2009. — с. 137.

Особенность японского феодализма заключалась в его распространении на город. Японский город феодальной эпохи оставался бесправной и податной территорией. На грани XII—XVIII вв. в городах Японии проживало около 4 млн человек, но из них лишь около 1 млн были ремесленниками и торговцами. Феодальное государство властно вмешивалось в экономическую жизнь городов, регламентировало торговлю, таксировало цены, запрещало потребление предметов роскоши и т. д. Многие сферы торговли были монополизированы государством.

Спецификой феодального режима Японии была необычайная многочисленность самураев, которые зачастую не имели земли. Поэтому возникала своеобразная система материального обеспечения вассалов — «рисовый паек». В результате этого очень многие самураи не имели прямой связи с землей и феодальной эксплуатацией крестьянства, не участвовали в ее организации. Эксплуатация крестьян приобрела централизованный характер и возможности оброчной системы использовались очень широко. Феодальная рента маскировалась под налог и выдавалась за государственную необходимость Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — с. 57.

В эпоху генезиса капитализма феодальная Япония оказалась экономически отсталой страной. Необычайная степень поземельной зависимости крестьянства, гибкость оброчной эксплуатации, предельное упрощение экономических функций феодалов, далеко зашедшая феодализация города, невероятная многочисленность господствующего класса делали феодальную систему в Японии более устойчивой, чем в Европе. Становилась неизбежной консервация феодальных отношений, и они сохранились в такой период, когда в других странах восторжествовал капитализм Кузнецов Ю. Д. История Японии: Учебник. — М.: Высшая школа, 2006. — с. 112.

Консерватизм японского феодализма усиливался факторами политического характера. Возникновение абсолютистского государства в Японии несомненно было прогрессивным событием. Прекратилась феодальная междоусобица, что ускорило развитие производительных сил. В XVII в. были достигнуты значительные результаты: расширилась площадь агрокультуры за счет новых земель, стали применяться удобрения, была усовершенствована мотыга, улучшились методы молотьбы риса, стали широко распространяться новые культуры, в том числе хлопок, сахарный тростник, картофель, табак. Наблюдалась специализация районов и углублялось географическое разделение труда. В городах развивалось ремесло, усложнялась его специализация и увеличивался объем производства. К концу XVII в. в Японии существовало 130 видов ремесла, и продукция цеховых мастеров часто отличалась высоким качеством. Расширялась внутренняя торговля Елисеев Д. История Японии. Между Китаем и Тихим океаном. — М.: Евразия, 2009. — с. 58.

Однако японский абсолютизм не поощрял внешней торговли, судостроения, колониальной экспансии, первоначального накопления капитала. Напротив, сёгунат характеризуется политикой внешней изоляции. Японский абсолютизм закрывал все внешние источники первоначального накопления капитала и тем самым тормозил генезис капитализма.

Не только в позднее средневековье (XVI-XVII вв.), но и в середине XIX в. Япония оставалась феодальной страной. Основы феодального режима подрывало разорение крестьянского хозяйства. Обезземеленные крестьяне, не имевшие хозяйства, получили название «пьющие воду». Они пополняли состав пауперов или погибали Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007. — с. 74.

С конца XVII в. в экономическом развитии Японии наблюдался застой. Даже увеличение населения прекратилось. Нищета лимитировала деторождение.

Кроме того, в Японии особенно сказывался своеобразный закон несоответствия динамики феодального землевладения и численности господствующего класса. Обнищание самураев привело к появлению целой прослойки так называемых ронинов, которые оказывались вне феодальной иерархии. Такие самураи охотно женились на богатых горожанках или начинали заниматься наукой, медициной, преподаванием и даже ремеслом и торговлей.

Важную роль в постепенном разложении феодализма в Японии сыграло развитие внутренней торговли. Ее основой было отделение ремесла от сельского хозяйства, обособление города от деревни, развитие географического разделения труда, расширение производства технических культур. Все это ярко отражалось в росте городов, на долю которых в конце XVII в. приходилось 14−15% всего населения.

Разложение феодализма в Японии XVIII—XIX вв. характеризует появление и развитие мануфактурной системы промышленного производства. По мере того как продукция «домашней промышленности» крестьян втягивалась в рыночный товарооборот и попадала в руки скупщиков, возникали предпосылки для развития капиталистической мануфактуры рассеянного типа.

Кроме того, в феодальной Японии развивалось профессиональное ремесло, сконцентрированное преимущественно в городах. Оно создавало техническую базу для централизованных мануфактур. Высокого мастерства достигли выделка шелковых тканей, производство керамических и фарфоровых изделий, вееров и зонтиков, мечей. Существовало много мастерских по очистке риса и гречки, переработке продукции рыболовства, изготовлению саке. Большое развитие получила медная промышленность. Добывалось некоторое количество железа, хотя употреблялось оно мало.

В Японии, как и в европейских странах, именно ремесло создало материальную базу для генезиса мануфактурной промышленности. Однако для создания крупных предприятий требовались значительные капиталы и много наемных рабочих. Поэтому важное значение приобрели процессы первоначального накопления капитала, которые происходили в Японии уже в период позднего средневековья. Об этом свидетельствует образование крупных капиталов в руках осакских и эдосских коммерсантов и ростовщиков. Родригес А. М. История стран Азии и Африки в новейшее время. — М.: Проспект, 2009. — с. 141.

Между разложением феодализма и генезисом капитализма в Японии XVII—XIX вв. возник большой разрыв. Об этом свидетельствуют аграрное перенаселение, массовый пауперизм, ростовщическое использование накопленных капиталов, медленное развитие мануфактурной промышленности. Одной из причин этого разрыва явилось ослабление процессов первоначального накопления капитала в результате изоляции Японии от внешнего мира. Колониальные источники накопления остались недоступными для ее буржуазии. Вместе с тем Япония в период сёгуната Токугава не имела возможности использовать техническую культуру других стран. Существовавшая в Японии цеховая система своей регламентацией производства и обращения мешала развитию мануфактурной промышленности. Но главной причиной такого разрыва явилось общее господство феодального режима. В стране царил произвол, и поэтому купцы, ростовщики избегали промышленных инвестиций. Буржуазная собственность не имела достаточных политических гарантий. Миграция крестьян встречала затруднения, их экономическая дифференциация ограничивалась законодательством, запрещавшим куплю-продажу земель, их раздел и т. п. Нищее крестьянство не могло покупать мануфактурные изделия и довольствовалось продукцией своей «домашней промышленности». Для экспорта мануфактурных изделий не было необходимых условий. Кузнецов Ю. Д. История Японии: Учебник. — М.: Высшая школа, 2006. — с. 118.

Однако несмотря на целый ряд неблагополучных условий в феодальной Японии стали возникать предприятия мануфактурного типа. В XV—XVI вв. возникло много горных предприятий, принадлежавших обычно даймё, сегуну, храмам. В XVII в. возникают судостроительные верфи. Во второй половине XVII в. мануфактурная система укореняется в фарфорово-фаянсовой промышленности. С XVI в. начала развиваться «раздаточная система», или рассеянная мануфактура.

В XVIII в. появляются ткацкие, прядильные, красильные, гончарные мануфактуры. В первой половине XIX в. в мануфактурной промышленности Японии спорадически применялась механизация. Кроме того, в мануфактурное производство вкладывались княжеские капиталы. Со второй половины XIX в. правящий дом Токугава начал строить железоделательные заводы и верфи за счет государственной казны. Всего до времени «революции Мейдзи» существовало 420 мануфактур Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007. — с. 77.

Следовательно, генезис капитализма в Японии, как и в других странах, начался с давних пор и опирался на внутренний процесс разложения феодализма, формирования крупных капиталов и экспроприации народных масс Елисеев Д. История Японии. Между Китаем и Тихим океаном. — М.: Евразия, 2009. — с. 63.

Среди особенностей генезиса японского капитализма стоит выделить такие:

1. Токугавская Япония XVII—XIX вв. была страной феодальной и поэтому генезис мануфактурного капитализма происходил в более тяжелых условиях, чем в Голландии, Англии и США.

2. В связи с этим темпы первоначального накопления капитала оказались замедленными, и Япония не использовала его колониальных ресурсов. Политика меркантилизма была чужда сёгунату.

3. В Японии возник большой разрыв между темпами разложения феодализма и генезиса капитализма. Феодальная экспроприация народных мае получила широкий размах, но не давала сразу капиталистических последствий. Возникло аграрное перенаселение, массовым становился пауперизм. Наибольшие капиталы застряли в сфере обращения и ростовщичества.

4. Наблюдалась феодализация промышленности. Появились казенные заводы с принудительным трудом, даже вотчинные мануфактуры князей.

5. Экономической базой генезиса капитализма в Японии послужил город с его цеховым ремеслом, обширной торговлей, богатым купечеством. Коренные особенности генезиса капитализма в Японии были определены своеобразием ее феодального режима, более устойчивого, чем в европейских странах. Сложившаяся феодальная иерархия способствовала возникновению террористического абсолютистского режима, оберегавшего привилегии князей и самураев Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — с. 62.

феодализм япония токугава самоизоляция

1.2 Экономический упадок токугавской Японии

Экономический упадок токугавской Японии обнаружился в конце XVIII в. В условиях обострения (Классовых противоречий феодального режима народное недовольство вылилось в непрерывные крестьянские восстания и «рисовые бунты». В период сёгуната Токугава произошло 1163 восстания крестьянства, которые расшатывали устои японского феодализма Новейшая история стран Азии и Африки: Учебное пособие. — М.: МГИМО-Университет, 2008. — с. 66.

В японской деревне первой половины XIX в. происходили серьезные изменения. К тому времени натуральный оброк уже принял форму натурально-денежной ренты, что усиливало зависимость крестьян от ростовщиков и зажиточных крестьян. Законы сёгуната запрещали отчуждение крестьянских наделов, но земледельцы были вынуждены закладывать свои земельные угодья. В деревне появилась прослойка богатых крестьян гоно, эксплуатирующих бедноту. К гоно были близки го си — разбогатевшие самураи-землевладельцы. К середине XIX в. около 1/3 обрабатываемой земли находилось <�в руках ростовщиков, купцов, гоно и госи. Значительно расширился слой полностью безземельных батраков, так как закон запрещал дробление при наследовании мелких земельных держаний. Крестьяне становились формальными держателями наделов и помимо оброка в пользу даймё должны были платить высокую арендную плату «новым помещикам» Родригес А. М. История стран Азии и Африки в новейшее время. — М.: Проспект, 2009. — с. 164.

Быстро развивался процесс перерождения феодальных кланов юго-западных провинций страны. Князья, которые имели владения в этих провинциях, поощряли развитие промышленности и торговли, специализацию сельского хозяйства на выращивании технических культур. В этом отношении особенно прославился Симадзу — правитель княжества Сацума Алпатов В. М. История и культура Японии. — М.: Ин-т востоковедения РАН (ИВ РАН), 2006. — с. 155.

В 1853 г. он, используя европейскую технику, построил ряд промышленных предприятий: текстильную фабрику, заводы по производству сахара, стекла, серной кислоты, а в 1854 г. спустил на воду первый в Японии крупный военный корабль.

2. «Открытие» Японии

2.1 Япония эпохи сегуната Токугава

Сёгунат Токугава или Эдо бакуфу — феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 г. Токугава Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава. Просуществовало более двух с половиной веков вплоть до 1868 г. Этот период в истории Японии известен под именем периода Эдо, по названию столицы Японии города Эдо (ныне Токио). Ставка сёгуната находилась в замке Эдо.

Создание сегуната Токугава в 1603 году ознаменовало начало периода позднего феодализма в Японии. Этот период характеризуется разложением феодального строя и зарождением капиталистических отношений.

Сёгунат Токугава правил Японией 250 лет, на протяжении которых Япония была почти полностью изолирована от остального мира. Иэясу добился запрещения христианства, всех иностранных книг, а контакт с внешним миром ограничил лишь торговлей с Китаем и Голландией. Но благодаря изоляции улучшалось качество местной сельскохозяйственной продукции, рос местный рынок. «Закрытие» Японии также предотвратило колонизацию страны Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007. — с. 86.

В первой половине XIX века экономика Японии столкнулась с несколькими сложными проблемами, разрешить которые предстояло руководителям бакуфу. Одной из основных был хронический бюджетный дефицит. Расходы правительства в основном приходились на сёгунское окружение и на поддержку благосостояния самураев. Глубоко военизированное японское правительство, несмотря на продолжительный мир в стране, по-прежнему собирало налог на армию, который должен был выплачиваться только рисом, и был крайне обременителен для крестьянства в целом: с созданием сёгуната Токугава наступила пора длительного мира, но бакуфу никогда не исключало вероятности военного конфликта, поэтому продолжало собирать налоги рисом для содержания боеспособной армии. В начале XIX века возникла парадоксальная ситуация — средств не хватало ни бакуфу, ни крестьянству. В Записи о политических делах об этом говорится так: В бакуфу хатомото гокэнин попали в исключительно сложное положение… даже находясь на государственной службе, они опутаны долгами… сёгунских милостей не хватает на содержание дома и семьи. Все имели значительные долги.

Традиционный крестьянский труд и поддерживающее его правительство столкнулось с новой экономической силой: купцами и торговцами, которые не только смогли приспособиться к новой ситуации в государстве, но и сделать её выгодной для себя. С ростом товарно-денежных отношений значительно возросли доходы горожан, ставшие соизмеримыми с доходами самураев. Разница между ними заключается в том, что горожанин зарабатывал свои деньги сам, а самурай получал их в качестве крестьянского налога, который год от года выплачивался всё в меньшем объёме Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — с. 73.

В экономической системе сёгуната самураи были чистыми потребителями, не занимаясь никакой экономической деятельностью.

Об этом говорит Сиба Рётаро, объясняя, с помощью слов главного героя своего романа, социально — экономическую ситуацию с самураями в середине XIX века. За триста лет они превратились в бездельников и тунеядцев, и ныне не играют той роли, к которой были изначально предназначены — роли защитников бакуфу. Сегодня военным нужно уметь владеть винтовкой, стрелять из пушки… А высокородные хатамото считают, что им это не по чину, что это дело простых солдат, поэтому сами западных винтовок в руки не берут, боевой подготовкой себя не утруждают. В конце концов, пришлось пехоту заново набирать из простолюдинов. Как известно, так были образованы и артиллерийские части, и пехотный батальон бакуфу, построенный по французскому образцу. Эти войска хорошо показали себя в экспедиции против Тесю. А где в это время были хатамото? Пребывали в Эдо, в этом своём призрачном раю, причём, заметьте, регулярно получали жалованье. Разве не так? Не только бакуфу, наверное, ни одного правительство в мире не может позволить себе кормить несколько десятков тысяч бездельников, да при том ещё содержать тысячи новобранцев! Конечно, на это никаких денег не хватит! Уже только потому бакуфу не выжить — съедят его эти хатамото! Самураи, поддерживаемые правительством и даймё, не занимались никакими полезными для государства делами, ничего не производили и являлись лишь потребителями того, что создавалось трудом крестьян и ремесленников Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007. — с. 82.

Причём чем дальше, тем больше это осложняло их финансовое положение, но здесь то и кроется основная причина экономического кризиса: столкновение традиционных ценностей, традиционной мотивации с новыми условиями жизни, диктующими новые правила. В ситуации с самураями это выразилось в полной мере: они готовы были заниматься экономической деятельностью (некоторые так и сделали, тем самым себя опозорив), но не имели такой возможности, из-за сложившихся правил, согласно которым эта часть жизни была для них закрыта и табуирована. Частичным оправданием им могли служить слова Кодекса…: Самурай сам ищет и находит средства к существованию — это его дело и забота. Тем не менее, здесь же утверждается практически обратная позиция: Тому воину, кто получает плату за службу свою, однако бедствует и находится на грани разорения, следует изменить своё отношение к тратам и выкарабкиваться из нищеты, ограничивая себя во всём, где это только возможно, чтобы поправить своё положение.

В связи увеличением доходов горожан началась естественная миграция крестьянского населения в города. (По данным статистика Хаями Акира: 50% крестьян до 30 лет и 32% после 30 постоянно находилось на заработках в городе). Крестьяне вынуждены были уходить на заработки. Крестьяне теряют интерес к обработке земли.

Городские поселенцы имели по сравнению с крестьянскими жителями больше свободы, горожанам не надо было платить поземельный налог так как земельного надела у них не было. Кроме того, они занимались наиболее экономически выгодным занятием — торговлей.

Торговля деревенская также существовала. Но она была устроена особым образом, и потому не могла соперничать по степени выгоды с городской. Крестьянин не был прямо связан с торговым рынком ближайшего к нему города. Для этого существовали торговые гильдии, которым крестьянин обязан был продавать свою продукцию по установленным ценам, которые, естественно, были значительно ниже рыночных. У крестьян технические культуры скупали сельские торговцы-агенты гильдий и затем отправляли их строго определённым торговым домам в города, имевшим монопольные права на торговлю данным товаром. В условиях господства гильдий крестьянин, занимавшийся выращиванием технических культур, не имел свободного доступа к рынку.

Контроль над крестьянством на этом не ограничивалось. Власти в первую очередь стремились обеспечить уплату поземельного налога, поэтому запрещалось выращивать на рисовых полях другие культуры. Поскольку каждый среднестатистический крестьянин выращивал рис, цена на него была невелика. Куда выгоднее было выращивать лён, масло из которого использовали в лампах каждого городского дома. Однако, это было монополией государства, пытавшегося таким образом урезать бюджетный дефицит. Выплата налога осуществлялась только рисом, что крестьянам было невыгодно, гораздо более прогрессивным была бы коммутация ренты, ведь крестьянам, конечно же, выгоднее было продавать рис на местном рынке, нежели отдавать в качестве налогов, не получая взамен ничего Родригес А. М. История стран Азии и Африки в новейшее время. — М.: Проспект, 2009. — с. 168.

Невыгодные цены, господство гильдий и излишняя централизация рынка создали проблемы для роста экономики, которая не смогла освоить значительно возросшую после перечеканки монет массу денег в обращении. Отсутствие реальных возможностей торговли привела к ряду крестьянских выступлений, объединившихся в одно и получивших название Петиции 1007 деревень. В них в частности утверждалась возможность свободной крестьянской торговли, которая, однако, так и не была разрешена.

Правительство, занятое экономическими трудностями, для их разрешения в большинстве случаев прибегало к одному и тому же приёму: дополнительной чеканке монет. Недостаток доходов от поземельного налога бакуфу традиционно компенсировало поступлениями от перечеканки монет. Перечеканка решала проблемы лишь в течение одного-двух лет после её осуществления, в дальнейшем наступала инфляция. В подобных условиях государство очень остро реагировало на проблемы добычи драгоценных металлов на рудниках Ивами и Садо.

Многочисленные перечеканки вызвали неразбериху с денежными номиналами. В подобных условиях наибольшую выгоду получили частные меняльные конторы, фактически забрав себе ту прибыль, которую рассчитывало получить от перечеканки государство. Резкое недовольство бакуфу вызвали огромные прибыли, которые получали меняльные конторы, обслуживавшие движение денег из одной зоны в другую, в том числе и обменные операции при поступлении государственных налогов из западной зоны. Елисеев Д. История Японии. Между Китаем и Тихим океаном. — М.: Евразия, 2009. — с. 73.

Подводя краткий итог экономической ситуации надо ещё раз отметить серьёзный кризис, связанный с недостатком средств у государства. Экономика, построенная исключительно на сельском хозяйстве и торговле на 90% рассчитанной на внутренний рынок столкнулась с серьёзными проблемами, составившими почти замкнутый круг, — внутренний кризис невозможно было победить, оставаясь вне активных контактов с Западом.

2.2 Самоизоляция Японии

Обогащению купечества в первый период токугавского сегуната способствовало внешняя торговля, которая процветала в первые десятилетия XVII в. Отдельные купцы, пользовавшиеся покровительством сегуната, получавшего часть прибыли, отправлялись на своих судах в страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Некоторые западные дайме, среди них Симадзу из Сацума, занимались внешнеторговыми операциями на свой страх и риск. Торговля велась также через посредничество китайцев, португальцев и испанцев, а затем голландцев и англичан. Из Японии вывозили серебро, медь, железо, серу, камфору, рис, лакированные и другие ремесленные изделия. Ввозили шелк-сырец (это было монополией бакуфу), шелковые изделия, хлопок, кожу, краски, свинец, олово, сахар, южнее фрукты. Торговля велась с Китаем, Кореей, Макао, Явой, Борнео, Лусоном, Сиамом и Тонкином. Во всех этих странах имелись японские поселения. Среди поселенцев было много роннов, искавших счастье в заморских странах. Особенно много японских поселенцев жило в Лусоне, Сиаме, Аннаме и Тонкине. В связи с оживлением внешней торговли вновь оживились и пираты, нападая на торговые суда Новейшая история стран Азии и Африки: Учебное пособие. — М.: МГИМО-Университет, 2008. — с. 69.

Положение с внешней торговлей, однако, вскоре изменилось, отчасти в связи с христианской проблемой. Еще в 1611—1614 гг. Иэясу издал несколько указов о запрещении христианской религии и об изгнании из Японии иезуитов и других миссионеров. Преследования и казни христиан особенно усилились после смерти Иэясу. В 1624 году был запрещен въезд и проживание в Японии испанцев, а в 1638 году были изгнаны португальцы. В 1633—1636 гг. были изданы указы о запрещении японцам, покидать страну, а японцам, живущим за ее пределами, было запрещено под страхом смертной казни возвращаться в Японию. В 1636 году было приказано всем иностранцам, жившим в Японии, перебраться на остров Дэсима (в районе Нагасаки). В 1639 году португальским судам было запрещено приближаться к японским берегам и окончательно запрещено исповедание христианства в Японии. Единственный порт, где было разрешено вести небольшую торговлю китайским и голландским судам, был Нагасаки, находившийся во владении сегуна. Таким путем Япония изолировала себя от остального мира. Однако изоляция Японии не была полной, ибо страна все же имела кое-какие контакты с внешним миром через протестантскую Голландию, а также через Китай и Корею, с которыми велась помимо легальной также и контрабандная торговля.

Основная причины изоляции страны заключалась в стремлении токугавских властей оградить страну от иностранного влияния. Самоизоляции Японии имела также целью оградить себя таким путем от захватнических стремлений европейских государств, в первую очередь Португалии и особенно Испании, которая незадолго до этого захватила Филиппины и превратила их в свою колонию. Известную роль сыграло также стремление японцев защитить свою национальную культуру. Но ближайшей непосредственной причиной закрытия страны была боязнь бакуфу, что тодзама-дайме в Западной и Юго-Западной Японии, среди которых было много христиан, ведших обширную и выгодную торговлю с португальцами и испанцами, станут настолько сильными, что смогут вступить в борьбу с сегуном, опираясь на материальную и военную помощь христианских государств.

Изоляция Японии несомненно способствовала более длительному существованию феодального периода в истории Японии, но не смогла остановить хода исторического развития, неуклонного роста в недрах феодального общества капиталистических элементов.

2.3 «Открытие» Японии и неравноправные договоры

После долгого периода самоизоляции эпохи Токугава, в 1854 г. произошло так называемое «открытие» Японии американской эскадрой коммодора Перри. Для того времени событие было поистине грандиозное, и в этой связи интересно знать, что за человек командовал американской эскадрой, и каковы были интересы США в открытии этой восточной страны.

В середине XIX в. Япония встретилась лицом к лицу с иностранными державами, по отношению к которым ей удавалось в течение двух веков оставаться в добровольной изоляции. Инициаторами были САШ, заинтересованные в торговле с Китаем и нуждавшиеся в промежуточных стоянках для своих судов, направлявшихся в эту страну.

В 1851 году коммодор Перри получает задание направить свои корабли к берегам Японии. Адмирал считал необходимым наличие как минимум 7 кораблей в эскадре. Эти корабли включали в себя: паровые корабли «Mississippi», «Susquehanna», «Powhatan» и «Allegheny», сторожевые корабли «Plymouth» и «Saratoga», а также линейный корабль «Vermont». Почему были выбраны паровые корабли? Очень просто — расчет был на то, что корабли без моряков должны напугать японцев и привести их в состояние ужаса и трепета, кроме того, на корабли планировалось установить мощные орудия на случай боевых действий. Дейноров Э. История Японии. — М.: АСТ, 2008. — с. 121.

Для Соединенных Штатов существовало три основных причины, по которым им так необходимо было открытие Японии:

· это использование японских портов в качестве «угольных баз», на которых американские пароходы могли пополнить запасы топлива. Здесь необходимо пояснить, что ранее американцы уже использовали Гавайи в таком качестве, но им требовались новые порты, Япония же идеально подходила для этого из-за своего расположения практически на одной широте с Сан-Франциско;

· кроме того, американской стороне требовалось обезопасить своих моряков, плававших в этих широтах, от каких-либо нападений со стороны японцев;

· третьей же причиной естественно стало желание американцев расширить свои торговые связи. Новейшая история стран Азии и Африки: Учебное пособие. — М.: МГИМО-Университет, 2008. — с. 71.

Таким образом, коммодор Перри отправился к берегам Японии. Его первое посещение этой страны 8 июля 1853 года не увенчалось успехом, и коммодор отплыл на родину, полный уверенности, что он еще вернется. И он вернулся в феврале 1854 года. Прибытие «черных кораблей» (названных так потому, что они пускали огромные облака черного дыма) и жесткие заявления коммодора Перри привели к тому, что Япония, последний бастион сопротивления западным интересам в Азии, была вынуждена «открыться». Несмотря на общую враждебность по отношению к иностранцам, которых в то же время и опасались, несмотря на сильный национализм, который был присущ и сторонникам открытия, и сторонникам изоляции, верховные правители Японии осознавали невозможность сопротивления вероятной западной агрессии. Порты Нагасаки, Хакодатэ и порт Симода открылись для американских судов. После заключения 3 марта 1854 года Канагавского договора американский консул прибыл на постоянное пребывание в Симоду, «мирную гавань необыкновенной красоты и очарования», расположенной в южной оконечности полуострова Идзу.

Так свершилось «первое открытие» Японии американцами и окончился 200-летний период ее изоляции.

21 августа 1853 года в Нагасаки прибыла русская эскадра под командованием вице-адмирала Путятина. Он имел предписание своего правительства добиться мирным путем торговых отношений с Японией и договориться с ней о демаркации границы между русскими и японскими владениями севернее Японских островов. Сегун обещал дать ответ в скором времени и русская эскадра покинула японские берега.

Уже триста лет Япония была страной, закрытой в самом прямом смысле слова: запрещалось строительство больших судов, а выезд японцев и въезд иностранцев карались смертью. Исключение было сделано для голландцев, и то в пределах одного города — Нагасаки. Барыш от монополизации всей европейско-японской торговли оправдывал унижения, которым подвергались представители голландской миссии. Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — с. 80.

Выход русских к Тихому океану в XVI веке совпал по времени с появлением западноевропейских моряков у берегов Японии и закрытием страны. Поэтому при освоении берегов Амура, Сахалина и Курильских островов российскими купцами и землепроходцами никаких договоренностей о границе не заключалось. Это не беспокоило соседей, пока напор европейских держав (главным образом Англии и Франции) и США не усилился настолько, что стало ясно: изоляции приходит конец.

Интересы России подвергались двойной угрозе. Первая — конкуренция западных держав, грозившая не допустить ее на японский рынок. Вторая опасность была еще существенней. Конец изоляции Японии означал открытие ее дверей не только «на вход», но и «на выход», а значит, возможность территориальных претензий Японии к соседям. Адмирал получил строжайшее указание: убедить японцев, что России нужны не новые земли, а лишь — дружба с восточным соседом и защита границ от общих с Японией врагов. Короче, надо было превратить потенциального противника в реального союзника Стрижова И. Б. Генезис российской политики в отношении Японии в XVIII — начале XIX века: автореферат дис. — Саранск: Издательство Мордовского государственного университете, 2005. — с. 27.

«Россия по соседству своему более, нежели другие державы, имеет право на подобный мир и обоюдополезные отношения», — писал в своем письме японскому правительству министр иностранных дел России граф Нессельроде.

Узнав об отплытии «Паллады», американцы направили Нессельроде ноту, выражая удивление отправкой русского фрегата в Тихий океан, тогда как США известили всех, что посылают в Японию экспедицию «для установления дружеских и торговых отношений». Отдадим должное российскому МИДу, не выразившему ответного удивления тем, что по американским понятиям, очевидно, дружба с ними исключает подобные отношения с другими странами. Нессельроде лишь уведомил американцев, что об их экспедиции узнал из прессы, а цель российского визита в Японию, подчеркнул он, исключительно — способствовать открытию этой страны для всех держав.

У мыса Доброй Надежды, узнав из разговоров с находящимися там американцами о планах их правительства, Путятин понял, что конкуренты готовы на все, в том числе и на применение силы. С одной стороны это осложняло его миссию, но с другой — давало шанс выиграть в глазах японцев, противопоставив миролюбие американскому напору.

Была и еще одна угроза не только дипломатической миссии, но свободе и даже жизни русских моряков: на западе начиналась война с Англией и Францией, позже названная Крымской. Удивительное переплетение судеб: первым командиром «Паллады» был адмирал Нахимов Алпатов В. М. История и культура Японии. — М.: Ин-т востоковедения РАН (ИВ РАН), 2006. — с. 161.

В июне 1853 года американская эскадра коммодора Мэтью Перри вошла в бухту города Эдо (нынешний Токио). Уже это было вызовом: вспомним, что единственным открытым для иностранцев городом был Нагасаки. К кораблям подплыли караульные лодки, но американцы выстрелами разогнали их. Они не пустили японских чиновников на борт, Перри сам высадился на берег, передал письмо президента Филмора и, пообещав вернуться за ответом с усиленным составом эскадры, покинул Эдоскую бухту Дейноров Э. История Японии. — М.: АСТ, 2008. — с. 126.

Сёгун — правитель Японии — пошел на небывалый шаг: он запросил мнения императора и глав княжеств. Лишь 41 из 258 князей осмелились высказать свое мнение: 22 — за американские предложения, 19 — против. Это обращение говорит о растерянности сёгуна и его советников. Забегая вперед, скажем, что в конце концов Япония уступила давлению и подписала договор на предложенных США условиях.

Тем временем в Нагасаки пришла русская эскадра в составе четырех судов. Японцы ждали этого. О том, в каком свете уведомившие их об этом голландцы представили дело, говорит то, что хозяева предприняли меры предосторожности: укрыли береговые батареи материей и окружили русские корабли лодками. Правда, когда ветер приподнял маскировочную ткань, оказалось, что станки трех пушек развалились, а одна — была и вовсе без станка Иконникова Т. Я. Очерки истории взаимоотношений России и Японии в конце XIX в.-1917 г. — Хабаровск: Изд-во ХПГУ, 2007. — с. 134.

«Мы могли сделать безошибочное заключение о жалком состоянии военного искусства Японии, — записал Путятин. — Берега эти не выдержали бы нападения самой незначительной силы с моря». Однако адмирал руководствовался поговоркой о худом мире, который лучше доброй ссоры Стрижова И. Б. Генезис российской политики в отношении Японии в XVIII — начале XIX века: автореферат дис. — Саранск: Издательство Мордовского государственного университета, 2005. — с. 31.

А ставки в игре увеличивались: на Сахалине были обнаружены залежи угля — основного источника энергии XIX века. Путятин послал в Петербург донесение об опасности захвата острова и, предложив ускорить освоение юга Сахалина, вступил в переговоры с японцами.

Хозяева затягивали дело как могли. Они сообщили, что письма из Петербурга отправлены правительству и надо ждать ответа. Любезности следовали за любезностями, но этим все и ограничивалось. На предложение адмирала самому направиться в Эдо последовал ответ, что «японскому глазу больно видеть иностранные суда в столице». Задержке переговоров способствовала смерть сёгуна. Как Путятину, так и Перри сообщили, что в связи с этим решение вопроса откладывается. Но если американцы могли ждать, то у русских времени было в обрез: надо было заключить договор до начала боевых действий на Черном море.

Наконец, появились послы из Эдо. Они привезли меч сёгуна — невиданный по благожелательности подарок. Но ответа на русские предложения не было.

Восемь встреч понадобилось, чтобы достичь принципиального согласия на заключение договора. Но главное было сделано — японцы убедились в миролюбии русских.

Переговоры длились долго, прерывались, переносились и завершились в городе Симода. За это время погибли фрегаты «Паллада» и «Диана». Впрочем, это сыграло в какой-то степени положительную роль. Наши моряки привлекли японцев к постройке нового корабля, щедро делясь опытом судостроения. Так что к концу переговоров Япония обзавелась небольшим отрядом квалифицированных мастеров, что очень помогло ей в дальнейшем обретению настоящего флота.

В феврале 1855 года был заключен первый в истории российско-японский договор — так называемый Симодский трактат, начинавшийся словами: «Отныне да будет постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией».

Несколько раз еще Путятин возвращался в Японию, пока в 1858 году не был заключен договор о торговле и мореплавании, действовавший в течение сорока лет. Одновременно адмирал вел переговоры с Китаем, также завершившиеся заключением весьма выгодного для России договора.

31 марта 1854 года в г. Канагава был подписан договор «о мире и дружбе», по которому Япония открыла для торговли с США порты Симода и Хакодате. В Симода был назначен американский консул. Япония предоставила США права наиболее благоприятствуемой нации. Такие же договоры были вскоре заключены Японией с Англией, Францией, Голландией и другими капиталистическими странами.

7 февраля 1855 года в Симода был подписан договор с Россией, по которому русским судам были открыты порты Симода, Нагасаки и Хакодате. Договор подтвердил принадлежность Курискльских островов России Стрижова И. Б. Генезис российской политики в отношении Японии в XVIII — начале XIX века: автореферат дис. — Саранск: Издательство Мордовского государственного университета, 2005. — с. 34.

Японо-американский договор 1854 предусматривал «вечный мир и дружбу» между двумя государствами, гуманное отношение к потерпевшим кораблекрушение, немедленное открытие для американцев японского порта Симода и через год — порта Хакодатэ. Торговля разрешалась в соответствии с японскими законами и только через посредство японских чиновников. США получили право через 18 месяцев назначить в Симода своего консула. За США признавалось право наиболее благоприятствуемой нации.

Прочие договоры почти аналогичны по содержанию. Они положили конец изоляции Японии от внешнего мира и заложили основу для заключения последующих, ещё более неравноправных торговых договоров 1858.

В 1857 Таунсенду Харрису, назначенному генеральным консулом США в Симода, удалось проникнуть в Иедо и вручить свои полномочия лично сегуну Иесада. Он потребовал установления прямых торговых отношений между японскими и американскими купцами и просил, чтобы в Иедо было установлено американское дипломатическое представительство. В результате 17. VI 1857 была подписана «конвенция в целях дальнейшего регулирования отношений с американскими гражданами в пределах японской империи»; год спустя она была заменена договором о дружбе и торговле, подписанным 29. VII 1858 на борту американского фрегата. Этот договор предусматривал назначение постоянного американского дипломатического агента в Иедо и консулов США в японских договорных портах. Президент США брал на себя обязательство быть дружеским посредником по всем спорам, которые могут возникнуть между японским правительством и какой-либо европейской державой; кроме Симода и Хакодатэ для граждан США вновь открывались порты и города Канагава, Нагасаки, Ниигата (1860), Хього (1863), Иедо (1862) и Осака (1863); американским и японским гражданам предоставлялось право непосредственной торговли друг с другом. Договор ратифицирован с японской стороны сегуном без участия императора. Обмен ратификационными грамотами состоялся 22. V 1860 в Вашингтоне, где в то время уже имелся японский дипломатический представитель. По уголовным преступлениям граждан США в Японии предусматривалась консульская юрисдикция, по гражданским делам — смешанная юрисдикция. Таможенный тариф, приложенный к договору, устанавливал льготное 5-процентное обложение для большинства товаров Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. — с. 85.

Аналогичные временные договоры (за исключением упоминания об обязанности «дружеского посредничества») в 1858 были заключены от имени сегуна с Голландией 18. VIII, с Россией 19. VIII, с Англией 23. VIII (обмен ратификационными грамотами состоялся в Иедо 11. VII 1859) и с Францией 7.Х. Открытие без согласия императора доступа в Японию для иностранных коммерсантов вызвало недовольство в Японии и в частности повлекло за собой Симоносекский инцидент 1864. Сегуну удалось в 1865 получить императорскую санкцию на договоры. Полное своё осуществление договоры получили в 1867 с открытием для иностранцев Хього (Кобэ). Неравноправные договоры были пересмотрены в 1894−99, когда экстерриториальность для европейцев и американцев была отменена. Полную таможенную автономию Япония получила лишь в 1911.

Открытие страны для внешней торговли сильно повлияло на ее экономическое положение. Из-за роста экспорта предметов продовольствия и некоторых других товаров цены на них сильно повысились, что тяжело отразилось на положении широких масс. С другой стороны, импорт дешевых иностранных тканей подрывал крестьянское домашнее и городское ремесло и мануфактурное производство, что привело к ухудшению положения крестьян и ремесленников. Иностранные торговцы наживались также на вывозе из Японии золота и ввозе туда серебра, поскольку золото в Японии ценилось в три раза дешевле, чем на мировом рынке. Все это вызвало дезорганизацию экономики, которой воспользовались в целях наживы спекулянты и купцы-компрадоры.

Подписание неравноправных договоров с иностранцами («варварами») вызвало в стране большое недовольство, особенно среди самураев.

Заключение

Япония — единственная из неевропейских стран, чей уровень развития к началу XX в. достиг уровня ведущих европейских держав. В чем же заключается разгадка этого исключительного явления? Во-первых, даже в период «закрытия» страны власть не отторгала все иноземное. Напротив, привыкнув перенимать все полезное для собственного развития, государство продолжало следовать этой традиции. Воспитанная веками склонность к полезным заимствованиям извне привела к тому, что в Японии еще после «первого закрытия» (в XVII в.) продолжались контакты с голландцами. От них в страну поступали достижения западной науки и техники.

Во-вторых, островное положение Японии придавало особую роль торговле и мореплаванию. И хотя купцы принадлежали к самому низшему сословию, в их услугах нуждались могущественные князья, которые предоставляли своим городам и торговому люду льготы. Торговля и мореплавание были частным предпринимательством (государство этим не занималось). Именно через торговцев осуществлялись связи с внешним миром. Это поддерживали князья. Таким образом, японские торговцы и покровительствующие им князья способствовали развитию частнопредпринимательской деятельности.

В-третьих, в Японии власть находилась в руках военных (система сёгуната). Функции чиновников в стране выполняли самураи, верные рыцарскому кодексу чести (бусидо). В Японии не сложилось государство со всеобъемлющим контролем над населением. В результате после революции Мэйдзи молодое государство не было обременено непосильным грузом традиций и бюрократизма со свойственными последнему косностью и коррупцией. Это открывало путь для полезных заимствований, включая и европейскую модель конституционной монархии.

В-четвертых, Япония в силу скудных природных ресурсов была менее привлекательна для колонизаторов, чем Китай или Индия. Позиции европейских государств в экономике Японии были менее сильны, чем в указанных странах. Поэтому преобразования в стране, ломка традиционной структуры осуществлялись не колонизаторами, а молодым государством, взявшим за образец европейские страны. При этом не следует забывать, что молодое государство не опиралось на старые традиции, так как в прошлом им управляли сегуны. Вернувшийся к власти император (не случайно эти события еще называются «реставрация Мэйдзи») был ориентирован на разрыв со старой государственностью, на заимствования с Запада. Главными функциями японского государства стали функции политические, т. е. осуществление той политики, в которой были заинтересованы господствующие классы и социальные слои новой Японии.

В-пятых, агрессивная внешняя политика Японии требовала активной модернизации экономики и общества. В дальнейшем Япония демонстрировала не только свои экономические успехи, но и старую, чуть ли не средневековую по жестокости воинскую традицию, нормы которой предусматривали безжалостное уничтожение не только побежденных воинов, но и гражданского населения в завоеванных странах

Список использованных источников

1. Алпатов В. М. История и культура Японии. — М.: Ин-т востоковедения РАН (ИВ РАН), 2006.

2. Дейноров Э. История Японии. — М.: АСТ, 2008.

3. Елисеев Д. История Японии. Между Китаем и Тихим океаном. — М.: Евразия, 2009.

4. Иконникова Т. Я. Очерки истории взаимоотношений России и Японии в конце XIX в. — 1917 г. — Хабаровск: Издательство ХПГУ, 2007.

5. Кузнецов Ю. Д. История Японии: Учебник. — М.: Высшая школа, 2006.

6. Литвак Б. В. Япония. Управленческий прорыв. — М.: Экономика, 2009.

7. Новейшая история стран Азии и Африки: Учебное пособие. — М.: МГИМО-Университет, 2008.

8. Родригес А. М. История стран Азии и Африки в новейшее время. — М.: Проспект, 2009.

9. Совастеев В. В. Очерки истории Японии. От Токугава Иэясу до Хасимото Рютаро: [монография]. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008.

10. Стрижова И. Б. Генезис российской политики в отношении Японии в XVIII — начале XIX века: автореферат дис. — Саранск: Издательство Мордовского государственного университета, 2005.

11. Япония, открытая миру: Монография. — М.: АИРО-XXI, 2007.