Московская благотворительность конца XIX в. по материалам ежедневной прессы

Кормление нищих, подачи милостыни, посещение тюрем, прием юродивых, странников — все это забылось. Эта благотворительность заменилась пожертвованиями в какие-нибудь комитеты, возглавляемые какими-нибудь знатными особами, купечеству чуждые, даже без уверенности, что жертвуемые деньги будут расходоваться целесообразно, но имелось в виду, что пожертвование их будет сопровождаться какой-нибудь наградой в виде ордена.

Варенцов Н. А. Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое. М., 1999. С. 638.

В 1882 г. вышел роман П. Д. Боборыкина «Китай-город». Среди персонажей обращают на себя внимание два антагониста: купчихи Нетова и Станицына. Если первая живет исключительно за счет мужа и постоянно подталкивает его к обогащению и продвижению в общественной жизни, то вторая действует самостоятельно. Она сама управляет фабрикой, растит детей. Примечательно и их отношение к благотворительности. Если Нетова желает завещать 200 000 на школу, которая носила бы ее имя, то Станицына такую школу содержит при своей фабрике. При этом она не только дает деньги на ее развитие, но сама вникает во все тонкости.

Здесь примечательно все. И то, что один персонаж только перед смертью задумывается о каком-либо благом деле (но не ради самого этого дела, а ради того, что «200 000 на школу — это красиво», а другой в течение всей жизни отдает силы и время этому делу. Роман — своего рода иллюстрация описанной в эпиграфе Н. А. Варенцовым картине. Какие мотивы двигали русскими благотворителями? Кем были русские благотворители и на что они предпочитали жертвовать?

i< i< «к

Историографией показано, что развитие благотворительности обусловливалось общими тенденциями социально-экономического развития пореформенной России. В условиях урбанизации именно в крупных городах роль благотворительности как механизма регулирующего социальные противоречия стала прослеживаться наиболее очевидно, а само явление быстро приобретало новые черты.

Для пересмотра законодательного регулирования благотворительности, во многом не отвечавшего требованиям времени, была создана комиссия К. К. Грота, которая в ходе работы прибегала к услугам органов местного управления, тем самым способствуя еще большей активизации общественной инициативы в области благотворительности. При этом российское общество фактически уже взяло инициативу в деле помощи неимущим в свои руки.

Так, в 1880-х гг. Московское городское управление отказалось от участия государства в деле столичной благотворительности и самостоятельно возглавило ее организацию. В новых условиях, как показано в первой главе, ежедневные газеты удовлетворяли потребности общества в своевременной и достоверной информации о благотворительной жизни (о пожертвованиях, мероприятиях и др.), стали рупором разных общественно-политических сил в пропаганде того или иного пути развития этого явления.

Несмотря на разные взгляды на степень централизации системы общественного призрения и значение благотворительности в новых условиях, ни одна газета не высказалась против введения тех институтов, которые были созданы городским управлением в Москве в 1894— 1898 гг.

Как показала Г. Н. Ульянова, патриархальные формы отразились на новых тенденциях благотворительности. Так, «национальные особенности в Российской империи проявились в бытовании анонимных и массовых форм пожертвований». Существование глубоко укоренившегося обычая милостыни привело к тому, что проценты с капиталов многих заведений тратились на раздачу милостыни. Массовые подаяния «на помин души» были непременным атрибутом похорон и поминок.

Представления о завещании как возможности очистительной жертвы привели к наличию в них пункта о благотворительных раздачах. В то же время массовые сборы (например, кружечные) стали надежной формой получения пожертвований, как и благотворительные мероприятия, в ходе которых собирались деньги на разные нужды^[1]. Все это верно, но материалы прессы показывают, что реальное влияние традиции на развитие благотворительности было еще сильнее.

• [1] Ульянова Г. Н. Благотворительность в Российской империи… С. 51—65.