Основной путь приобщения Руси к ценностям мировой культуры проходил в то время через Византию. До принятия Русью Христианства славяне, по наблюдениям Б. А. Рыбакова, трижды «прикасались к очагам мировой культуры…». Третий раз это случилось в VI в., в период победоносных войн славян с Византией, когда «славяне увидели, ощутили новый для них мир несравненно более высокой культуры». Эти периодические общения славян с византийской культурой подготовили и более последовательный процесс ее восприятия, начавшийся в X в. «Киевская Русь, — пишет Б. А. Рыбаков, — была уже в известной мере подготовлена не только к созерцанию, но и к восприятию культуры передовых стран мира». Первой среди них в этот период была Византия, поэтому вполне закономерно стремление Киевской Руси во всем равняться на нее.
Славянская Древняя Русь и Византия были ровесниками, ибо возникли примерно одновременно. Блестящая культура Византии легко воспринималась, и могло показаться, что Киев стал культурной колонией Константинополя.
Постоянные культурные контакты Руси с Византией способствовали ускоренному, почти скачкообразному развитию русской национальной культуры с Х века.
Регулярное знакомство славян с византийской духовной культурой началось с середины IX века, когда Кирилл и Мефодий, разработав славянскую азбуку, перевели первые христианские богослужебные книги на славянский язык. Они и легли в основу общеславянского фонда памятников средневековой культуры южных и восточных славян. Начал формироваться этот фонд в Древней Болгарии, занимавшей в период IX—X вв. огромную территорию на Балканах и в Юго-Восточной Европе.
С получением письменности древнеболгарские мыслители и книжники начали активно формировать свою книжную культуру — переводить наиболее значимые для славян того времени книги, в основном богослужебные и нравственно-религиозного содержания, и писать на их основе собственно славянские произведения. Начался первый этап интерпретации византийской культуры.
Древнерусскому читателю хорошо были известны «Жития» Кирилла и Мефодия, некоторые поучения Климента Охридского, и другие южнославянские сочинения.
Традиционные христианские идеи о прекрасном мире, созданном для человека, и о человеке как венце творения были восприняты и пережиты первыми славянскими мыслителями как откровение.
Это была уже не византийская культура в строгом смысле слова, а ее славянская интерпретация. Именно ее унаследовала впоследствии от южных славян и Древняя Русь.
