Первые годы царствования Александра II

Хорошо известно, что Александр II искренне и глубоко переживал события, сопутствовавшие его восхождению на трон. Его потрясла преждевременная смерть отца, успевшего сказать ему напоследок: «Сдаю тебе команду не в полном порядке…» Что это именно так и есть, Александр II убедился сразу же, вникнув в проблемы, связанные с ходом войны. Общая техническая отсталость России от передовых стран Запада, мало кому заметная в мирное время, в этой войне проявилась со всей очевидностью. Еще сравнительно недавно русская армия по вооружению не уступала наполеоновской, безусловно, лучшей в мире, и сражалась с ней на равных, более того, побеждала ее! Однако это осталось в прошлом. В 1850-х годах Россия заведомо проигрывала своим противникам — Англии и Франции — и на море, и на суше. Великолепно обученным экипажам черноморского флота пришлось топить свои корабли у входа в Севастопольскую бухту — выдержать бой с пароходами союзников русские парусные корабли не могли по определению: не та скорость, не та маневренность. Артиллерия и особенно стрелковое оружие заметно уступали западным по дальности и меткости стрельбы. У союзников в Крыму, за тридевять земель от Западной Европы, были огромные проблемы со снабжением своих армий. И все же они справлялись с этим лучше, чем действовавшее на своей родной земле русское командование — железная дорога в России к этому времени, по большому счету, была всего одна (Петербург — Москва), шоссейных было мало, а обычные грунтовые дороги значительную часть года представляли собой топь непролазную. Зияющий провал в несколько десятилетий стал очевиден — в него уложилось все николаевское царствование: в то время как Европа бурно развивалась, Россия топталась на месте.

В обществе поднималось недовольство, начались народные волнения. О недовольстве трудящихся свидетельствовали выступления разных слоев населения: частновладельческих крестьян, городской бедноты, работных людей, военных поселян. Хотя в первой половине XIX века, народные восстания не носили такого массового размаха, как в XVII—XVIII вв.ека, однако они стимулировали формирование антикрепостнической идеологии.

В общественном движении во второй половине XIX века появилось три идейных направления: радикального, либерального и консервативного. Консерватизм в России опирался на теории, доказывающие несокрушимость самодержавия и крепостного права. В начале XIX века Карамзин писал о необходимости сохранения мудрого самодержавия, которое, по его мнению, «основало и воскресило Россию». Западники и славянофилы считали необходимым отменить крепостное право и ограничить власть монарха. Для этих течений были характерны различные подходы к оценкам прошлого и прогнозам будущего России. По мнению Бердяева, смысл полемики между ними заключался в том, «должна ли быть Россия Западом или Востоком, нужно ли идти путем Петра или вернуться к допетровской Руси». Полемика западников и славянофилов во многом способствовала становлению либерального и революционно-демократического течений. Одним из лидеров первого был профессор всеобщей истории Московского университета Т. Н. Грановский, который критиковал крепостнический характер николаевского режима, выступал за реформы общественно-политической жизни. Революционно-демократическое течение представляли Петрашевский, Герцен и Белинский. Они приобщили русскую общественность к идеям социалистов-утопистов. Поражение революции в Европе (1848—1849) привело Герцена к мысли об особом пути России к социализму, так как в русском народе прочно укоренилось коллективное начало в виде крестьянской общины. Участники «пятниц» собраний Петрашевского дискутировали по важнейшим вопросам российской жизни (славянскому, проблемам судоустройства, цензуры), говорили о необходимости отмены крепостного права, введении свободы книгопечатания, внедрении гласности и состязательности в суде, обсуждали литературные новинки. Среди петрашевцев были чиновники, военные, литераторы (в том числе М. Е. Салтыков, Ф.М. Достоевский).

От нового императора требовалось проведения ряда преобразований, но от него не исходило пока никаких определенных правительственных программ или обещания реформ. Можно думать, что на первых порах программы и не было, так как трудности военного времени не давали Александру сосредоточиться на внутренних делах.

Видя, что России для внутреннего преуспевания нужен, прежде всего, мир, император после первой же победы русского оружия (взятия крепости Карса) решил начать с неприятелем мирные переговоры. И в день Благовещения (заключение Парижского мира в марте 1856 году) объявил народу давно желанную весть о прекращении кровопролитной войны. Парижский мир не был выгоден для России. Впрочем, невыгодная сторона его — ограничение морских сил России на Черном море — была устранена еще при жизни Александра. Но, самое главное, невыгоды этого договора искупались благом самого мира, который давал возможность обратить все внимание на внутренние реформы, настоятельность которых стала очевидной.