Вещные и обязательственные правоотношения

— Вам расскажут о том, что гражданские субъективные права и правоотношения традиционно делятся на вещные и обязательственные. —.

В современных условиях это утверждение уже не просто «неполно» или «неточно», но глубоко ошибочно. Да, когда-то (в Древнем Риме, например, или на Руси) это действительно было так, но только в совсем уж древний период развития права — до той поры, пока вся юриспруденция исчерпывалась (по выражению Д. И. Мейера) понятиями «владети», «дати» и «взяти»^[1][2]. Современная ситуация — кардинально иная. Вещные права (и правоотношения) сегодня являются лишь одним из видов более общего понятия — абсолютных прав и входят в него наряду с правами исключительными, личными, некоторыми семейными и наследственными правами. Точно также и современные обязательственные права — это лишь один вид относительных прав, сосуществующий наряду с другими, себе подобными — правами возмещения и компенсации, правами участия (корпоративными), реституционными и, опять-таки, отдельными семейными правами. В таких условиях дихотомия «вещные — обязательственные» сродни разделению всех продуктов питания на молоко и хлеб — разделению, которое, вполне возможно, когда-то (очень давно) тоже вполне соответствовало действительности.

Злоупотребление правом как средство превращения права в беспредел.

— Вам непременно расскажут о том, что делу превращения права в «искусство добра и справедливости» служат категории злоупотребления правом и судейского усмотрения. — Но Вам вряд ли сообщат о том, что именно они привносят в право тот самый элемент юридической неопределенности и непредсказуемости, который оставляет невостребованными до 90% знаний, полученных будущим юристом на студенческой скамье, заставляя заменять их в лучшем случае практическим опытом, а в худшем — навыком «решения вопросов» с помощью связей и знакомств. И правда, зачем знать о таких премудростях, как абстрактные сделки, права вещной выдачи, денунциация или фидеикомиссарная субституция, если достаточно просто договориться с конкретным судьей о том, чтобы тот объявил неудобное поведение контрагента злоупотреблением правом — благо, такая возможность у него имеется?

Этот элемент правовой неопределенности и непредсказуемости становится поводом к сочинению многочисленных пословиц и поговорок^[3]. Даже знаменитое изречение про «два юриста — восемь мнений» — о чем оно, как не беспределе в толковании и произволе в применении права? Хочу — так закон прочту, хочу — по другому; захочу — предоставлю защиту закона, а не захочу (не понравится мне истец — рожей не вышел) — не предоставлю — вот они, ст. 10 ГК РФ и свобода судейского усмотрения. Во всей красе. Ну как в такой ситуации, не имея даже минимальной уверенности в защите своих самых элементарных прав, можно затевать хоть сколько-нибудь долгосрочный проект, открывать хоть сколько-нибудь дорогостоящее дело? Какие иностранные инвесторы в таких условиях придут в Россию, кроме мошенников и авантюристов? И своих-то скоро не останется.

Но более всего досадно, что Вам совсем ничего не скажут о тех понятиях, институтах и конструкциях, которые действительно способствуют проникновению в право и утверждению в нем начал добра и справедливости — о таких правовых категориях, как предоставление (Gewahrung) и его основание (causa), которое бывает трех видов (solvendi, credendi и donandi), либо встречное удовлетворение (consideration); о том, что различие именно между этими понятиями — предоставления и встречного удовлетворения — это критерий разграничения франко-германской (континентальной) правовой системы с англо-саксонской; что, наконец, в случае вовлечения в соответствующие отношения третьих лиц к перечисленным категориям добавляются понятия покрытия (proviso) и валюты (value) с одноименными отношениями (покрытия и валюты). Обо всем этом Вы, конечно, сможете узнать, но… только самостоятельно, в ходе изучения дополнительной литературы¹. В учебниках ничего этого нет.

• [1] Самые известные из них — владение, устойчивые общественные ассоциации, состояния конфиденциальности некоторых типов сведений и охраняемые закономинтересы. Видно, что не выделив такого явления, как элементы правопорядка — непосредственно охраняемые законом общественные отношения известных видов и типов —мы лишаем себя способности объяснить воздействие права на подавляющее большинство сторон реальной действительности.
• [2] Мейер Д. И. Древнее русское право залога // Избранные произведения по гражданскому праву. М., 2003. С. 247, 248.
• [3] «На кривой суд, что на милость, образца нет», «не держись закона, как слепойзабора», «закон — что дышло: куда повернул — туда и вышло», «закон — что конь: кудахочешь, туда и поворотишь», «судья, что плотник: что захотел, то и вырубил», «закон —паутина: муха завязнет, шмель проскочит», «где закон, там и обида», «не дай бог судитьсяда лечиться», «пошел в суд в кафтане, а вышел нагишом», «человек, обращающийсяк закону, часто теряет быка, чтобы получить кота», «там и закон, где судья знаком»,"законы-то святы, да исполнители — супостаты", «не бойся закона, бойся судьи», «с когосудья взял, тот и прав стал», «суд крив, коли судья лжив», «скорее дело вершить, колисудью одарить», «с сильным не борись, с богатым не судись», «дуракам закон не писан, если писан — то не читан, если читан — то не понят, если понят — то не так» и др.