Исторические взгляды и творческая деятельность Дж.М. Кутзее

В 1960;80-е гг. ЮАР была для нас закрытой страной. Никто из СССР в Южной Африке тогда не бывал (консульство СССР в ЮжноАфриканском Союзе было закрыто еще в 1956 г. по инициативе последнегополные дипломатические отношения были установлены лишь в 1992 г.). С середины 50-х до конца 80-х между Южной Африкой и Советским Союзом не было не только дипломатических и консульских, но и полноценных торгово-экономических, научных, культурных связей1. Конечно, небольшой объем информации поступал от партий Африканский Национальный Конгресс (АНК) и Южноафриканской Коммунистической партии (ЮАКП), но он был явно недостаточным. Кроме того, Организация Африканского Единства (ОАЕ) уже на первой своей конференции (1963 г.) требовала исключения ЮАР из ООН. ООН наложила на ЮАР экономические и политические санкции, направленные на изоляцию и, в конечном счете, ликвидацию режима апартхейда. В южноафриканских СМИ с каждым годом становилось все меньше возможностей писать правду о происходившем в стране. Именно поэтому южноафриканская художественная литература 1950;1990;х годов так важна как источник для изучения истории внутренней жизни ЮАР и роли, которую она играла в международных.

1 Давидсон А., Филатова И. Опыт консульских отношений между СССР и ЮАР/Азия и Африка сегодня. 1998, № 1. отношениях. Тем более что писатель Джон Максвелл Кутзее, о котором пойдет речь, является лауреатом Нобелевской и двух Букеровских премий по литературе, он известен и признан сейчас как во всем мире (в том числе и в нашей стране), его романы о далекой для нас Южной Африке переведены на русский язык и уже 20 лет издаются многотысячными тиражами.

Политическая история Южной Африки 1950;1990;х — это, прежде всего, история становления, развития, кризиса и демонтажа системы апартхейда (государственной политики, направленной на разделение существования и развития разных расовых групп южноафриканского общества). Джон Максвелл Кутзее был свидетелем практически каждого этапа этого процесса. Ему было 8 лет, когда Национальная партия пришла к власти под лозунгом апартхейда (1948 г.). В его мемуарах можно найти интересные факты об изменениях, которые произошли в политической и социальной жизни Южной Африки, а также его собственные впечатления и интерпретация событий, происходивших в стране. Так, например, он вспоминает о первых законах премьер-министра Малана, направленных не только на минимизацию контактов между черными и белыми, но и на разделение англичан и африканеров на уровне системы образования.

В это же время были приняты законы о расселении по этническим группам (Group Areas) и закон об этнических профессиональных категориях (Job Reservation). С этого момента государство определяло, где и на каких условиях каждый человек, в зависимости от его расы, должен проживать, владеть имуществом и.

Правильнее было бы писать его фамилию «Кутцие», как она произноситься на африкаанс, однако в русском языке закрепилось написание «Кутзее». работать. В 1960 г. ситуация в стране обострилась. Был принят закон о регистрации населения, который, по выражению Малана, стал краеугольным камнем апартхейда. Началось гигантское разделение людей на этнические группы.

В 1960 г. ЮАР потрясла первая волна массовых протестов против политики Национальной партии. После того, как полиция расстреляла демонстраций в Шарпевиле и Ланге (пригородах Кейптауна и Йоханнесбурга), Кутзее эмигрировал из Южной Африки, поскольку считал такие действия правительства позором и не хотел ни жить в этом государстве, ни тем более служить ему. Он перебрался в Англию, оттуда через несколько лет — в США, где продолжил образование. Но и за границей он продолжал вести переписку с родителями и следить за тем, что происходило на его родине. Кроме того, в это же время он стал с особым вниманием изучать историю Южной Африки, много времени проводил в библиотеках и архивах. Именно тогда, в конце 1960;х-начале 1970;х Кутзее начал писать свой первый роман. Закончил он его уже в ЮАР, куда вынужден был вернуться в 1970;х (ему было отказано в продлении американской визы).

Все романы Кутзее буквально насыщены историческими реалиями Южной Африки. Кутзее обращается к событиям, относящимся к разным историческим периодам — XVII, XX и XXI веков. Его самый ранний роман «Сумеречная земля», опубликованный в 1973 г., рассказывает о первых европейских переселенцах, исследователях Африки, об их столкновении с африканскими племенами и трудностях взаимопонимания и взаимодействия между людьми разных рас и культур. Роман «В ожидании варваров» переносит читателей в некое абстрактное государство, замершее в ужасе от возможного нападения живущих у границ племен «варваров». С одной стороны, в произведении видели, в основном, южноафриканский контекст — отражение политических репрессий государства и предсказание скорого перехода власти от белых к черным. С другой, роман называли попыткой «увидеть настоящее глазами будущего"2, то есть поразмышлять о возможном будущем и других стран.

Особенно четко реалии эпохи апартхейда прослеживаются в романах Кутзее «Жизнь и время Михаэла К.» (1983 г.) и «Железный век» (1990 г.). Чрезвычайное положение, запрет свободного перемещения для небелых внутри страны, постоянные обыски и полицейские облавы, аресты, усиление цензуры, расстрелы демонстраций протестов — все это нашло свое отражение в произведениях Кутзее. Характерно, что героями романов являются и белые и «цветные». И те и другие ставят для себя цель убежать от всего происходящего в стране, скрыться в собственном мире. Той же позиции придерживался долго и сам Кутзее, что можно проследить по его мемуарам.

В 1989 г. с приходом к власти Фредерика де Клерка ситуация в стране коренным образом изменилась. Правительство Де Клерка взяло курс на постепенный демонтаж апартхейда, на привлечение африканцев к управлению страной. В 1990 г. власти объявили об освобождении из тюрьмы Нельсона Манделы и других политических заключенных, о снятии запрета на все политические организации. В конце 1991 г. была создана Конвенция за демократическую Южную Африку (многопартийная организация), задачей которой стало создание новой демократической конституции страны. После первых.

2 Clingman S. Novels of Nadine Gordimer. University of Massachusetts Press, 1992, p. 202. демократических выборов 1994 г. власть в стране перешла к Манделе и партии АНК, которую он возглавлял. В стране царила эйфория, многим казалось, что теперь все должно измениться. От Кутзее, который тогда уже был лауреатом Букеровской премии, ждали поддержки. Но он, как ни странно, был разочарован и новой властью. Вместо гимнов в честь «нерасового общества» он написал свой самый известный роман «Бесчестье», за который чуть позже был удостоен Нобелевской премии. Роман о «смене ролей» в Африке и в мире, которая несет не меньше проблем и трагедий, чем апартхейд и «власть белых».

Актуальность исследования. Южноафриканский писатель Андре Бринк в одной из своих статей отмечал: «Когда газетам не дозволено писать о том, что происходит, писателям, которые обладают немного большей свободой, чем журналисты, проще взять на себя часть их функций"3. В ситуации ограниченности внутриполитической, социальной и культурной аналитики, долгое время существовавшей в Южной Африке, художественная литература часто являлась практически единственным источником сведений о жизни страны.

Работы Дж.М. Кутзее важны для исследователей не только за счет интересных и малоизвестных фактов социально-политической истории Южной Африки XX века. Универсальные подходы и широкий кругозор Кутзее делают возможным переосмыслить историческое развитие не только ЮАР, но и других стран и регионов мира (Европы и Америки, России и Австралии). Кутзее сумел распознать и обозначить проблемы, с которыми сейчас столкнулись.

3 Цит. по Kossew, S. Реп and Power. A Post-Colonial Reading of J.M.

Coetzee and Andre Brink. P. 180. многие государства — расизм в его разнообразных проявлениях, толерантность, трудности взаимодействия разных культур и наций, что стало неизбежным итогом постоянного потока миграций. Идея «исторической вины», которая является одной из основных в романах Кутзее, в последнее время также обрела особую актуальность. Как известно, несколько лет назад Италия уже согласилась выплатить Ливии компенсацию за ущерб, причиненный Ливии за времена существования там колониального режима. Того же требуют и другие африканские страны. Страх «старого мира» перед «сменой ролей», перед приходом в их мир «варваров» — еще одна актуальная проблема, подчеркнутая Кутзее. Его роман «В ожидании варваров» часто вспоминают, особенно после событий 11 сентября в Америке и других терактов, которые потрясли мир в последние десятилетия.

Счастливые поколения занимаются шведской гимнастикой, несчастные — переоценкой ценностей", — сказал писатель Дон-Аминадо (А.П. Шполянский). Трудно определить, насколько поколение, к которому принадлежит Дж.М. Кутзее, было счастливым или несчастным в целом. Однако сам Кутзее, пожалуй, в каждой своей работе заставляет нас отбросить устаревшие оценки и взглянуть по-новому на многие исторические процессы и закономерности.

Объектом исследования стала социально-политическая история Южной Африки и других стран мира в XX и XXI вв. в интерпретации Дж.М. Кутзее, одного из самых известных и признанных южноафриканских писателей современности. Особое внимание при этом будет уделено его видению того места, которое занимает новая и новейшая истории ЮАР в мировых процессах в обозначенный период, его взглядам на расовый и национальный вопрос, на отношение человека и государства, его осмыслению возможности свободы человека в условиях тоталитарных и демократических режимов.

Предметом исследования являются исторические взгляды Кутзее, нашедшие отражение в его романах, мемуарах и эссе, а также его оценка исторического пути Южной Африки и других стран мира в XX и XXI вв.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1950;х годов до нынешнего времени. Нижняя граница исследования обусловлена тем, что именно в это время в южноафриканском обществе стали ощущаться значительные перемены, связанные с приходом к власти Национальной партии и проводимой ими политикой апартхейда. Выбор верхней границы связан с важными переменами, которые продолжают происходить в жизни южноафриканского общества, а также с дальнейшей деформацией социальной и политической системы других стран мира, что своеобразно отражается в новых работах Кутзее.

Целью исследования является комплексное изучение взглядов Кутзее на социально-политическую историю Южной Африки в сравнении с историей других стран мира.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

• определить круг источников, по которым можно проследить становление исторических взглядов Кутзее;

• выяснить меру изученности, имеющиеся пробелы и уже наметившиеся перспективы разработки темы в современной научной литературе;

• очертить круг проблем, которые Кутзее ставит в своих работах, и его взгляды на них;

• рассмотреть исторические и социально-политические реалии, нашедшие свое отражение в произведениях Кутзее.

• Выявить видение Кутзее истории Южной Африки и места, которое они занимают в контексте общемирового развития.

• Проанализировать историю цензуры Южной Африки и ее влияние на творческую деятельность Кутзее.

• проследить эволюцию взглядов Кутзее на политику и политические партии Южной Африки, на взаимоотношения власти и личности;

• проанализировать восприятие Кутзее таких понятий, как «раса» и нация", а также проследить проблему самоидентификации Кутзее в разные периоды его жизни в Южной Африке и за рубежом;

• определить взгляд Кутзее на пути развития цивилизаций, наиболее острые проблемы, которые, по мнению Кутзее, стоят перед современным обществом.

Методологическая основа исследования.

О возможности использования художественной литературы в качестве исторического источника ученые спорят до сих пор. Но взглянув на прошлое, на первых русских историков, можно заметить, что изначально история и литература развивались вместе, постоянно пересекаясь и дополняя друг друга. Как известно, историки часто обращались к литературным сюжетам и образам, чтобы лучше объяснить и воссоздать дух эпохи (Карамзин, Ключевский и др.). Писатели в свою очередь часто обращались к историческим сюжетам (Пушкин и Толстой, Вальтер-Скотт и Хаггард,.

Гюго и Дюма и др.). Но постепенно историческая наука, обретая черты «академической» отрасли знаний, стала свысока смотрела на «беллетристику». До сих пор это считается даже в некоторой степени признаком «хорошего тона».

В нашей стране стремление сделать историю «точной» наукой было усугублено политическим акцентом, который стал ей придаваться. Она перестала быть «живой» наукой. Дошло до того, что, как писал известный отечественный историк, А .Я. Гуревич, сам человек оказался «непредвиденным персонажем истории. Встреча с ним, скажем, в литературных памятниках прошлого, становилась для ученых настоящим откровением!4.

Между тем, как пишет историк С. С. Секиринский, создатель журнала «Историк и художник»: «именно художественное творчество было и остается одним из способов познания и понимания человека в истории. Поэтому право историка «высекать» образы и воссоздавать драматургию ушедшей жизни, так же как и право художника быть свидетелем и исследователем истории не подлежит сомнению"5. Кроме того, использование литературы как исторического источника в отечественной африканистике уже имеет свои традиции. В конце 1960;х гг. на кафедре африканистики Института восточных языков при МГУ Г. И. Потехина создала первый курс истории литературы Африки. Потехина показала, какие проблемы африканских стран можно увидеть, изучая художественную литературу. Что такое национальная культура? Где грань, отделяющая национальную культуру от мировой? Какова.

4 Секиринский, С. С. Об историках, художниках и о нашем журнале//Историк и художник. 2004, № 1.

5 Там же. роль интеллигенции в развитии культуры и политической жизни Африки? Проблемы расы, межрасовых отношений, белого и черного расизма. Все это актуально и в наши дни. Однако, к сожалению, курс Потехиной не получил дальнейшего развития. Сейчас возвращение к анализу африканской художественной литературы в качестве источника для более глубокого изучения ее новейшей истории представляется особенно актуальным. Привлечение данной группы источников может позволить увидеть некоторые исторические реалии Южной Африки «изнутри», глазами современника событий, притом человека думающего, анализирующего, человека с оригинальными взглядами и признанным талантом.

В представленном исследовании при работе с несколькими группами источников (которые будут охарактеризованы ниже) были использованы следующие методы:

• научная объективность и историзм.

• общенаучные методы исследования: анализ и описание, дедукция и индукция.

• метод сравнений и аналогий, позволяющий сопоставлять работы.

Кутзее с произведениями других европейских, российских и африканских писателей и исследователей, а также взглянуть на южноафриканские события в контексте общемирового исторического развития;

• метод обобщений, который способствует выявлению основных идей в рамках материалов романов, эссе, мемуаров и периодической печати, документальных источников и т. п.

• специальные методы: исторического, логического и дискурсивного анализа, сравнительно-исторический метод.

Новизна исследования определяется, прежде всего, анализом нескольких групп исторических источников (художественная литература и публицистика, мемуары и официальные документы государственных учреждений и политических организаций, эссе и материалы СМИ и др.) для выявления наиболее интересных идей и взглядов Кутзее на проблемы, волнующие как историков, так и широкий круг читателей. Новизна исследования заключается также в раскрытии специфики той среды, в которой эти взгляды формировались. Таким образом, работа дает широкое представление о ситуации в Южной Африке и за ее пределами в период с 1950;х годов до сегодняшних дней. Работа может помочь по-новому взглянуть на эту эпоху, переосмыслить значение основных исторических закономерностей и глобальных проблем, связанных с ее изучением. Отличительной чертой диссертации стало широкое применение междисциплинарных связей за счет использования подходов и методов, выработанных социологией, политологией, текстологией, социальной психологией, исторической антропологией.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты значительно углубляют понимание истории Южной Африки, а также ряда глобальных проблем всеобщей истории. Материалы исследования могут быть использованы при разработке программ для курсов истории стран Африки, написании учебно-методических пособий по истории, политологии и литературоведению африканских стран. Работа представляет интерес для ученых и преподавателей вузов, а также для широкого круга читателей, интересующихся всеобщей историей.

Апробация работы. Основные положения исследования представлены автором в выступлениях на заседаниях Центра африканских исследований Института всеобщей истории РАН, научных семинарах и конференциях, а также отражены в статьях, опубликованных в научных изданиях, входящих в утвержденный ВАК РФ перечень рецензируемых журналов.

Структура работы соответствует целям и задачам исследования: она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения.

Зарубежная историография.

Прежде всего, надо отметить, что первые два романа Кутзее -«Сумеречная земля» и «В сердце страны» — не пользовались особой популярностью ни в Африке, ни за ее пределами. Во многих странах они были опубликованы уже после выхода в 1980 г. третьей книги -«В ожидании варваров», — принесшей Кутзее всемирную славу. Поэтому и первые работы, посвященные творчеству Кутзее, появились только в конце 1980;х годов. Следует сразу заметить, что подавляющее число исследований творчества Кутзее до сих пор сфокусировано на текстологических особенностях его художественных произведений, что, безусловно, является важной составляющей понимания его работ, однако в данном исследовании акцент будет сделан на другом. Ниже будут приняты во внимание, прежде всего, работы тех немногочисленных специалистов, которые так или иначе освещали исторические, философские и общественно-политические взгляды Кутзее, а также его биографию.

Первая книга, посвященная исследованию романов Кутзее, появилась в 1988 г. Она называлась «Новеллы Дж.М. Кутзее:

Лаканские6 аллегории", автор — Тереза Довей7. Довей в своей работе сосредоточилась на дискуссиях о творчестве Кутзее. Она осуждала слепую и наивную критику его работ, не рассматривавшую аллегории, пародию и противоречивые тенденции в романах писателя. Довей видела в первых романах Кутзее аллегории теории Лакана, иллюстрации к дискуссии о собственном «я» человека и его отражении в языке. Конечно, героев романов Кутзее, как и самого автора, интересно изучать с точки зрения психоанализа, но Довей, пожалуй, делала слишком большой упор на эту составляющую.

Книга Довей рисует контуры дискуссии, которая в дальнейшем так или иначе будет вестись о работах Кутзее. Уже тогда исследователи начали изучать политические аспекты творчества Кутзее. С одной стороны, это выразилось в стремлении увидеть в его романах своеобразное политическое сопротивление системе апартхейда. При этом подчеркивалось отсутствие интереса Кутзее к отражению истории Южной Африки. С другой — стремление критиков рассмотреть в книгах Кутзее влияние постмодернизма и постструктурализма (особенно в романе «Мистер Фо»). Сама Довей считает такую поляризацию ошибочной, однако дающей возможность найти «золотую середину», где «споры, рождающиеся.

6 Жак Лакан (Lacan, Jacques) (1901;1981), французский психоаналитик, занимался проблемой параноидальных расстройств. Развил и структурировал теории Фрейда и К. Леви-Стросса. Лакан интерпретировал язык как структурное условие «психоаналитических» феноменовсамо бессознательное «структурировано как язык» .

7 Dovey, Teresa. The Novels of J.M. Coetzee: Lacanian Allegories. Cape Town, 1988. из различных контекстов, и разные формальные допущения могут породить различные формы исторических приемов"8. В этом она, безусловно, права. Однако весьма спорным кажется ее тезис о том, что при изучении «таких писателей, как Кутзее, их личная биография, действительно, не имеет большого значения"9. Во-первых, трудно говорить о действительном понимании писателя, не представляя себе его как личностьво-вторых, если бы Кутзее считал, что его биография не имеет значения, то, вероятно, не стал бы писать три тома мемуаров.

В 1989 г. в Америке вышла книга Дика Пеннера «Страны сознания: Романы Дж.М. Кутзее"10. Главной задачей Пеннера было «освободить» романы Кутзее от постоянной привязки к определенной географической среде (к Южной Африке в частности) и попытаться взглянуть на проблемы, которые Кутзее поднимает в своих работах, в частности, на вопрос о доминировании и колониализме. Конечно, такой подход очень полезен, поскольку позволяет увидеть в содержании романов общечеловеческие и общемировые проблемы. Однако нельзя полностью игнорировать обстоятельства, при которых книги писались, поскольку это может помочь лучше понять автора и его работы (ведь так или иначе он.

8 Dovey, Teresa. The Novels of J.M. Coetzee: Lacanian Allegories. Cape Town, 1988. P. 5.

9 Dovey, Teresa. The Novels of J.M. Coetzee. p. 12.

10 Penner, Allien Richard. Countries of the Mind. New York, 1989. дитя своего времени и страны). Большинство критиков сочли книгу Пеннера «неубедительной"11.

Работа Сьюзан Ван Цантен Гэллахер «История Южной Африки: Романы Дж. М. Кутзее в контексте» (1991г.)12 написана с противоположной позиции. Она пытается объяснить романы Кутзее, вписывая их в модель постмодернистских аллегорических «нарративных стратегий», и в то же стремится плотно связать их с южноафриканским контекстом. Она, например, описывает ситуацию в ЮАР в конце 1970;х годов: репрессии, массовые аресты, особенно после восстания в Соуэто в 1976 г. и убийства Стива Бико, лидера движения «Черное самосознание» в 1977 г. Эти события, как считает Гэллахер, нашли свое прямое отражение в романе Кутзее «В ожидании варваров». Таким образом, она доказывает, что романы, Кутзее просто насыщены историческими событиями.

К наиболее авторитетным исследованиям жизни и творчества Кутзее можно отнести две работы Дэвида Эттвелла: «Повторение.

13 важнейших мыслей: Дж.М. Кутзее, эссе и интервью", опубликованная в 1992 г., и «Дж.М. Кутзее: Южная Африка и политика писательской деятельности"14, вышедшая в 1993 г. Дэвид.

11 Head, Dominic. The Cambridge Introduction to J.M. Coetzee. Cambridge University Press, New York. P.96.

12 Gallagher, Sussan Van Zanten. A Story of South Africa: J.M. Coetzee’s Fiction in Context. Cambridge, 1991.

13 Attwell, David. Doubling the Point. J.M. Coetzee, Essays and Interviews. President and Fellows of Harvard College, United States of America, 1992.

14 Attwell, David. J.M. Coetzee. South Africa and the Politics of Writing. University of California Press, 1993.

Эттвелл — профессор современной литературы («постколониальной литературы») факультета английской литературы Йоркского университета, Великобритания. Кутзее и Эттвелл начали совместную работу над первой из упомянутых книг еще в 1989 г. и закончили в 1991 г. Эттвелл выбрал 25 эссе Кутзее, опубликованных в южноафриканских, американских и английских журналах и газетах с 1970 по 1989 гг., разделил их на 8 блоков и каждый из них дополнил интервью с Кутзее. «» Повторение важнейших мыслей" анализирует связи между критическими работами Кутзее 1970;1990;х гг. и его романами (6 новелл)"15, — пишет автор в предисловии к книге. Но, конечно, самое ценное в этой книге — интервью, которые затрагивают не только темы эссе Кутзее, но касаются абсолютно всего: биографии писателя, его политических взглядов, его творчества, его отношения к мировой литературе, к цензуре и многое другое. Эта книга стала источником информации для многих критических работ, посвященных Кутзее. И сам Дэвид Эттвелл свою вторую книгу написал на основе этого материала.

Вторая книга Дэвида Эттвелла — «Дж.М. Кутзее. Южная Африка и политика писательской деятельности» — посвящена исследованию южно-африканского контекста в романах Кутзее. «Я обращаюсь к теоретическим и историческим контекстам рефлексивных южноафриканских романов Кутзее"16, — пишет автор в предисловии. Первые шесть романов Кутзее он рассматривает как вид.

15 Attwell, David. Doubling the Point. P. 2.

16Attwell, David. J.M. Coetzee. South Africa and the Politics of Writing. University of California Press, 1993. P. 9. постмодернистской метапрозьГ, а язык его текстов как объект структурализма и постструктурализма17. Эта книга — первое детальное исследование контекстов творчества Кутзее (не только его романов, но и эссе). Эттвелл описывает не только историческую ситуацию в Южной Африке 1960;1990;х гг., но и литературную среду, так или иначе оказавшую влияние на Кутзее.

Автор впервые поднимает, пожалуй, самые острые проблемы творчества Кутзее: отражение истории в его романах (их «историчности», место персонажей в истории) и отношение Кутзее к истории вообще, проблему авторского «я» и языка произведений, взгляд Кутзее на колониализм, межрасовые отношения, отношения между мужчинами и женщинами и многие другие.

Работа Эттвелла породила споры между критиками. Одни утверждают, что работы Кутзее нельзя рассматривать как отражение политической и исторической реальности. Их противники — наоборот — считают романы Кутзее богатейшим источником для такого рода знаний18. Это противостояние очень четко проявляется в книге Грэхема Хаггана и Стефана Ватсона «Критические взгляды на Дж.М.

Метапроза (англ. Metafiction) — проза, повествующая о самом процессе повествования. Метапроза делает автора и читателя героями художественного произведения именно в этих ролях, таким образом задавая вопрос об их реальности и связи этой реальности с вымыслом.

17 Ibidem.

18 Head, Dominic. The Cambridge Introduction to J.M. Coetzee.p. 98.

Кутзее"19 (Лондон, 1996 г.). Этот сборник включает воспроизведение ряда важных критических эссе о творчестве Кутзее, публиковавшихся ранее в научных журналах. Большой интерес представляет вошедшая в сборник статья самого Ватсона «Колониализм и романы Дж.М. Кутзее», в которой он приходит к выводу: романы Кутзее (до «Железного века» включительно) основаны на истории, а потому они помогают «проникнуть в мысли и колонизатора и колонизуемого"20. Это, безусловно, так. Хотя логика Ватсона приводит его далее к довольно странным выводам: ядро работ Кутзее (т. е. их главная суть — М.К.) находится за их рамками,.

01 в истории, на которую они «открыто ссылаются». То есть смысл романов, по мнению Ватсона, не в их сюжете, а в реальных исторических событиях, которые послужили источником для создания произведений и характеров героев. Автор, конечно, прав: чтобы понять произведение, нужно знать эпоху, в которую оно было создано, и ту, о которой в них идет речь. Но все же главноевосприятие самим автором истории и мира вообще, его «философия истории» — находятся в самих романах.

В статье Бениты Пэрри «Речь и молчание в романах Дж.М. Кутзее» из того же сборника ставится очень важный вопрос — почему Кутзее отказался открыто вставать на сторону «колонизированных»? Пэрри утверждает, что «его романы могли бы легко подорвать колониальные модели». Но Кутзее сознательно отказался открыто.

19 Huggan, Graham, and Stephen Watson, eds. Critical Perspectives on J.M. Coetzee. London: Macmillan, 1996.

20 Huggan, Graham, and Stephen Watson, eds. Critical Perspectives on J.M. Coetzee. London: Macmillan, 1996. P.36.

21 Ibid., p. 22. выступать против власти. «Молчание» Кутзее, по мнению Пэрри, является своеобразным видом сопротивления системе — как политической, так и литературной (т. е. давлению литературных канонов).

Из более поздних исследований внимания заслуживают, пожалуй, три. Первое — еще один сборник статей о творчестве Кутзее, опубликованный по результатам конференции, которая была посвящена его творчеству и проходила в Университете Варвика, -«Дж.М. Кутзее и идея народного интеллигента» под редакцией Джейн Пойнер (2006 г.). В центре всех эссе, вошедших в книгу, три романа: «Бесчестье», «Жизнь животных» и «Элизабет Костелло». Ключевая тема конференции и выступлений — разные грани насилия и жестокости в произведениях Кутзее: политическое насилие, насилие по отношению к женщинам, насилие над животными.

Вторая работа, которая заслуживает внимания, — книга Дерека Эттриджа «Дж.М. Кутзее и этика чтения: литература и действительность» (2004). Эттридж, пожалуй, впервые, говорит, что романы Кутзее важны, прежде всего, тем, что они поднимают вопросы, которые касаются каждого человека, которые каждый ставит когда-либо в своей жизни. Это проблемы «отношений между моральными требованиями и политическими решениями, цены, которую человек платит за творчество и того, как трудно быть справедливым к другим в жестоком обществе». Автор выступает против тех, кто стремится «вытянуть» из книг Кутзее информацию (историческую или литературоведческую), забывая о целостности романов, об их главном — общечеловеческом — смысле. В связи с.

22 Attridge, Derek. J.M. Coetzee and the Ethics of Reading. Chicago: the University of Chicago Press, 2004. P. x-xi (Preface). этим он ставит вопрос о месте литературы в жизни каждого: «литературное произведение — это не объект или тезислитература действует.

Литература

воздействует на ее читателей, а через нихна культуру и политическую обстановкуно это воздействие никогда.

23 нельзя предсказать заранее" .

Третья — и наиболее свежая работа — небольшая книга Доминика Хэда «Кембриджское введение к работам Дж.М. Кутзее» (2009), из серии «Кембриджские введения к литературе». Это, по сути, методическое издание для студентов и преподавателей, сделанное на высоком уровне. Автор рассматривает не только романы Кутзее, но и его критические произведения и, что очень важно, биографию писателя (в связи с двумя автобиографическими романами Кутзее «Детство» и «Молодость»). Главные вопросы, которые ставит Хэд (но не дает четкого ответа на них) в связи с романами Кутзее, — «каково отношение этой литературы к понятиям модернизма/постмодернизма и колониализма/постколониализма? Как изображается «история» в романах? Что означает, когда писатель обещает следовать литературному дискурсу (а не политическому)? Какова этическая позиция романов и писателя?"24.

Отечественная историография.

Характеризуя российскую историографию, следует, прежде всего, сказать, что в России о Кутзее узнали еще в 1980;е годы. Впервые перевод его романа «Жизнь и время Михаэла К.» был.

23 Ibid., p. xxi.

24 Head, Dominic. The Cambridge Introduction to J.M. Coetzee. New York:

Cambridge University Press, 2009. P. ix. опубликован в 1987 г. в литературном альманахе «Африка» (№ 9), в следующем номере того же альманаха, в1988 г., вышел роман «В ожидании варваров» в переводе Алексея Михалева25. Через год, в 1989 г., были опубликованы три новеллы Кутзее — «Жизнь и время Михаэла К.», «В ожидании варваров» и «Мистер Фо"26. Тираж был огромный даже по тогдашним меркам — сто тысяч экземпляров. Но еще большую популярность романы Кутзее приобрели после 2003 г., когда он получил Нобелевскую премию по литературе. Каждый год переводили по одной или две его работы, переиздавали их, тиражи становились все больше. С 1999 по 2006 гг. были переведены и изданы на русском языке 8 работ южноафриканского писателя, кроме того, в научных журналах вышли статьи и рецензии на работы Кутзее, а также переводы его Нобелевской речи и второго тома его автобиографии под названием «Молодость"27.

Трудно точно сказать, насколько все же у нас в России Кутзее читают и интересуются им. С одной стороны, его романы переиздаются по несколько раз (например, «В ожидании варваров» был издан целых 5 раз — немногие современные русские писатели могут похвастаться таким успехом), тиражи всегда впечатляют. Одна из рецензий на книгу «Бесчестье» начиналась со слов: «Не правда ли, это напоминает что-то до боли знакомое? Оруэлла? Кафку? Что.

25 Кутзее, Дж.М. В ожидании варваров. Пер. А. Михалева//Африка: Лит. альманах, № 9. М.: Художественная литература, 1988. С. 158−338.

26 Кутзее, Дж.М. Жизнь и время Михаэла К. Романы. М.: Художественная литература, 1989.

27 Кутзее, Дж.М. Молодость//Иностранная литература, 2005. № 10, с. 5−29, № 12 с. 115−190 то из нашего недавнего прошлого? Или из нашего неотдаленного будущего?"28. О романе «Жизнь и время Михаэла К.» один из критиков писал: «Думаю, что когда роман переведут, многие читатели почувствуют, насколько эта «Южная Африка» близка к.

29 родным осинам. Все то же, разве что лето наступает в декабре". После романа «Осень в Петербурге» Кутзее стали называть даже «Достоевским черного континента"30. С другой стороны, любой, кто прочитал хоть один роман Кутзее, скажет, что это литература «не для всех». Журналист Самуил Лурье в своей статье «Звонок в Кейптаун» с горечью признавался, что «в моду романы Кутзее не вошли. Прежде всего потому, конечно, что мы ленивы и нелюбопытныи почитаем всех нулями, а единицами себяи, вдобавок, от серьезной литературы нас мутит"31. Самый известный роман Кутзее — «Бесчестье» — у нас окрестили «самым депрессивным текстом конца девяностых"32. «Литературная газета» назвала его хоть и «не шедевром», но «вполне читабельным», заметив в скобках, что «у нас ему скорее всего Букера бы не дали».

28Ковалева, И. Журн. Итака// http://www.ozon.rU/context/detail/id/1 150 344/.

29 http://www.russ.ru/krug/inomarki/2 003 1114step.htm.

30 Дейниченко П. Бур для Нобеля//Книжное обозрение. 03.10.2003.

31 Лурье, С. Звонок в Кейптаун//Дело, еженедельник. СПб., 6.10.2003.

32 Шульпяков, Г. Тридцатая любовь Кутзее//Независимая газета, 200 110−25.

33 Кузнецов, И. Случай С.//Литературная газета, 2001, № 8.

Единственным, кто попытался разобраться в идеях романа «Бесчестья», был А. Б. Давидсон. Его статья вышла в журнале «Иностранная литература» в 2001 г. — вслед за первым переводом романа на русский язык. Давидсон не просто выявил главные мысли Кутзее и наиболее важные аспекты его биографии, но и показал, что происходило в ЮАР в 1990;начале 2000;х. Он, вслед за Кутзее, попробовал взглянуть на историю ЮАР и увидеть в ней отражение проблем, стоящих перед всем миром (в том числе и перед Россией). Роман «Бесчестье», пишет Давидсон, — «о необходимости и о трудностях взаимопонимания. А экстремальную ситуацию выбрал, чтобы встряхнуть читателя, заставить его всерьез задуматься над.

34 тем, о чем думать как-то не очень хочется" .

Первый интерес к творчеству Кутзее действительно прошелпосле 2006 г. его романы уже не переиздаются, новые — не переводятся. О Кутзее у нас вспоминают только в связи с очередным присуждением ему какой-нибудь литературной премии. До сих пор в России нет ни одного серьезного исследования ни его биографии, ни его романов, за исключением отдельных статей в журналах «Звезда», «Книжное обозрение», «Библиотечное дело», «Иностранная литература», «Русский журнал» и «Новый мир», но все они носят обзорный характер и во многом повторяют друг друга. До сих пор существует очень мало исследований, посвященных современной южноафриканской культуре и ее представителям.

Источники.

34 Давидсон, А. Б. Что это? Предостережение миру?// Иностранная литература. 2001, № 12. с. 237.

Для наиболее полного освещения темы были привечены несколько типов источников. Каждая группа обладает своей спецификой и требует особого подхода и методов изучения.

Первую и наиболее обширную группу источников составляют художественные произведения Дж.М. Кутзее. К моменту написания работы в свет вышли 11 его романов («В сердце страны», «Сумеречные земли», «В ожидании варваров», «Жизнь и время Михаэла К.», «Бесчестье», «Элизабет Кастелло», «Осень в Петербурге», «Железный век», «Мистер Фо», «Медленный человек», «Дневник плохого года»). Очевидно, нельзя дать общую характеристику всех этих произведений — слишком они отличаются друг от друга сюжетными линиями, персонажами, идеями. Более того, они часто разнятся и по структуре, в каждом романе повествование строится по своей схеме. Кутзее обращается к различным историческим эпохам и регионам — от Африки времен начала колонизации и России XIX в. до Австралии XXI века. В некоторых произведениях исторические события являются просто неким фоном для основного сюжета (как в романе «В сердце страны»), в других — основой сюжета («Железный век», «Бесчестье» и др.).

Конечно, писатель не может быть бесстрастным свидетелем событий. И в этом заключается основная сложность работы и с художественными произведениями и со следующей группой источников — мемуарами. Писатель, как и любой другой человек, видит то, что происходит через призму собственных убеждений и стереотипов. Но какой источник этим не грешит? Считается, что в истории нет бесстрастных и абсолютно объективных источников. Каждый из них создавался человеком. В этом их сложность, но не недостаток. Потому что именно субъективность, личный взгляд и свое понимание событий наиболее ценно и интересно для любого из нас.

Наиболее точным и обширным источником для создания биографии Кутзее, конечно, являются его мемуары. В целом к мемуарам можно отнести три произведения Кутзее: «Детство. Сцены из провинциальной жизни"35, «Молодость"36 и «Летняя пора"37. Первые две книги строятся примерно одинаково и вполне традиционно для мемуаристики. Единственная особенностьповествование идет во всех случаях от третьего лица, главный действующий герой носит при этом имя автора — Джон. «Детство» хронологически охватывает период с 1940;х годов до начала 1960;х (то есть возраст до 13 лет). «Молодость» же повествует о жизни писателя с 19 до 23 лет. Периоды довольно небольшие, зато необычайно значимые для писателя. В возрасте 10−13 лет он, вероятно, впервые поставил перед собой вопросы, на которые в течение долгих лет потом пытался найти ответы — проблема самоидентификации: кто я? К какой расе или нации я принадлежу? Кто герой, а кто предатель? Чья история является примером для меня, а чья — позором? Как относиться к наследию своих предков? На чью сторону стать? Эти же вопросы, появившиеся в «Детстве», затем так же звучат и в «Молодости». Только еще острее, поскольку ситуация в Южной Африке накалялась. «Молодость» — описание жизни Кутзее в Англии, куда он бежал из Южной Африки. Это в.

35 Coetzee, J.M. Boyhood. Scenes from Provincial Life. Penguin Books,.

USA, 1997.

36 Кутзее, Дж.М. Молодость//Иностранная литература, 2005. № 10, с.

5−29, № 12 с. 115−190.

37 Coetzee, J.M. Summertime. London, 2009. некотором роде попытка найти себя в незнакомой стране и взглянуть со стороны на родину.

Летняя пора", хотя и является логическим продолжением двух томов мемуаров, представляет нечто принципиально другое по форме и жанру. Речь в книги идет о периоде 1970;х годов, когда Дж.М. Кутзее пришлось вернуться в ЮАР. При этом «Летняя пора» -это своеобразная «смесь» жанров: дневника и журналистского расследования. Сюжет книги тоже оригинален: молодой английский журналист пишет книгу о только что умершем известном писателе Джоне Максвелле Кутзее. Да, именно о нем. Сам журналист, г-н Винсент, никогда лично не встречался с Кутзее, но владеет частью его дневников и свою книгу хочет написать, основываясь на интервью с людьми, близкими писателю. «Тому, что писал Кутзее, нельзя верить, не из-за фактических данных, не потому что он был лжецом, а потому что он был писателем. В своих письмах он сочинял роман о самом себе для своих корреспондентовв своих дневниках он делал то же, но для себя или, возможно, своего потомства. Если вы хотите правды, вы должны отойти от тщательного изучения романов и услышать людей, которые знали его вживую"38, — объясняет он. Таким образом, даже одна эта книга уже напоминает «коктейль» из всех возможных источников и жанров — роман, мемуары, интервью, отрывки из газет и дневников <. .> Все это еще раз доказывает, что определение категории или жанров в данном случае ничего не дает. Важно понять одно: что автор хотел до нас донести.

Третью группу источников составляют литературные, исторические и философские эссе Кутзее. К настоящему времени.

38 О^ее, ЗМ. Биттегйте. 1опс! оп, 2009. Р. 225−226. вышло три сборника: «Нанося оскорбление. Эссе о цензуре», «Чужие берега. Литературные эссе. 1986;1999 гг."40 и «Внутренние механизмы. Литературные эссе. 2000;2005 гг."41. Эссе Кутзее — это его взгляд на то, что его интересует — как писателя, как мыслящего человека, как современника исторических событий и просто как человека, пытающегося разобраться в том, что происходит в мире. Достоевский, Толстой, Тургенев, Солженицын, Бродский, южноафриканские либералы, Андре Бринк, Надин Гордимер, Алан Пейтон, Кафка, Беккет, Руссо, южноафриканская и советская цензура, мифологический образ Капитана Америка, регби. Кажется, Кутзее написал почти о всех сторонах жизни. На все у него есть свой взгляд — пусть часто довольно спорный.

Особняком стоит книга «Повторяя важные мысли. Эссе и интервью"42, в которую вошли не только эссе, но и интервью с Кутзее, взятые историком Дэвидом Эттвеллом (об этой книге рассказывалось выше). Книга эта уникальна, во-первых, крайне удачным сочетанием двух жанров (эссе и интервью). Интервью позволяют лучше понять содержание и условия создания эссе, а.

39 Coetzee, J.M. Giving Offense. Essays on Censorship. The University of Chicago Press. Chicago and London, 1996.

40 Coetzee, J.M. Stranger Shores. Literary Essays. 1986;1999. Penguin Books, USA, 2001.

41 Coetzee, J.M. Inner Workings. Literary Essays 2000;2005. Viking Penguin, USA. 2007.

A2 Coetzee, J.M. Doubling the Point. Essays and Interviews. Ed. by David Attwell. Harvard University Press. Cambridge, Massachusetts, London, 1992. также дают больше информации о самом их авторе. Как известно, Кутзее не из тех писателей, кто любит блистать на публике и раздавать интервью. Он делает это крайне редко, тщательно подходя к отбору собеседников и тем для разговора. Тем не менее, помимо указанной книги Эттвелла, в представленной работе были использованы редкие интервью Кутзее (как было сказано выше, он очень редко соглашается давать интервью), в частности, его выступление в Техасском университете в Остине, где он впервые открыто прокомментировал свои отношения с южноафриканской.

44 цензурой времен апартхеида .

Особую группу источников составляют официальные документы цензурного аппарата ЮАР. Частично они были опубликованы в книге английского историка Питера МакДональда «Политика в области литературы. Цензура при апартхейде и ее последствия в культуре"44. В книге подобран уникальный материал о развитии цензуры в Южной Африке с XIX в. Особое внимание уделено функционированию цензурного аппарата в период апартхейда. Несколько разделов подробно описывают цензурные «дела» самых известных южноафриканских писателей — Андре Бринка, Надин Гордимер, Брейтена Брейтенбаха, Дж.М. Кутзее и других. Кроме упомянутой книги, Питер МакДональд создал сайтhttp://www.theliteraturepolice.com/ - на котором разместил в полном объеме электронные версии всех документов, использованных и упоминаемых им в книге, а также множество других полезных.

43 Выступление Дж.М. Кутзее в Техасском университете в OcTHHe//http://www. utexas.edu/know/2010/05/21/nobellaureatecoetzee/.

44 McDonald, Peter D. The Literature Police. Apartheid Censorship and its Cultural Consequences. Oxford University Press, 2009 материалов (в том числе биографии наиболее важных лиц, служивших в аппарате цензуры Южной Африки).

Постановления правительства ЮАР о цензуре публиковались отдельно в газете «Гавермент Гэзет». В полном объеме с ними можно ознакомиться на сайте, упомянутом выше (http://www.theiiteraturepolice.com/). Там же выложены постановления комиссий цензоров о книгах Кутзее и других южноафриканских писателей (Андре Бринка, Надин Гордимер, Брейтена Брейтенбаха, Ричарда Рива, Этьена Перу и др.).

В диссертации использовались электронные архивы и базы, располагающие документами по истории цензуры, а также периодические материалы, отражающие взгляды журналистов на творчество Кутзее:

• Digital Innovation South Africa project — http://www.disa.ukzn.ac.za электронный архив материалов по социально-политической истории Южной Африки (акцент сделан на материалах, посвященных истории борьбы против апартхейда);

• WESTERN CAPE ARCHIVES AND RECORDS http://www.capegatewav.gov.za/eng/your gov/154 577 — Архив Западного Кейпа — материалы по истории Западного Кейпа с XVII в. до сегодняшнего дня.

• Beacon for Freedom of Expression — http://www.beaconforfreedom.org/ библиографическая база материалов по истории цензуры и свободе слова в мире (включает данные по истории цензуры в ЮАР, данные по запрещенным книгам и др.).

Данный историографический анализ позволяет придти к следующим выводам. Во-первых, несмотря на всемирную известность Кутзее его романы и особенно критические работы изучены по-прежнему недостаточно. В нашей стране биография и творческая деятельность Кутзее до сих пор не стали отдельными объектами для исследований. В западной и южноафриканской историографии подавляющее большинство работ, посвященных Кутзее, представляют собой литературоведческие исследования. Основной проблемой, которую они поднимают, является «постмодернизм» в творчестве Кутзее, литературные приемы, которыми он пользуется, а также европейские и африканские литературные традиции в его произведениях. Историческим аспектам его творчества уделено гораздо меньшее внимание, хотя в последние годы появилось несколько работ английских и американских ученых, акцентирующих свое внимание на отражении исторических событий в романах Кутзее. Это говорит о возрастающем интересе к мировоззрению Кутзее как в научной среде, так и у обычных читателей.

Заключение

.

Самая темная эпоха — сегодняшняя", — писал Р. Л. Стивенсон в совсем другие времена. Считается, что должно пройти минимум полвека для того, чтобы исследователь мог дать взвешенные оценки происходившему. Но ведь так хочется хоть как-то приблизиться к пониманию того, что было совсем недавно. Об апартхейде сейчас известно, конечно, гораздо больше, чем раньше: опубликованы документы и постановления, отчеты Комиссии по восстановлению правды и примирению347, мемуары и произведения известных южноафриканских писателей, известно число заключенных и казненных. Но можем ли мы сказать, что действительно понимаем, что происходило с обычными людьми, жившими тогда?

Проведенный анализ исторических взглядов Дж.М. Кутзее позволил не только выявить ряд малоизвестных фактов социально-политической истории Южной Африки в XX и XXI вв., но и дал.

346 Coetzee, J.M. Joseph Brodsky// Coetzee, J.M. Giving Offense. Essays on Censorship. The University of Chicago Press, Chicago and.

London, 1996. P. 128.

347 Официальный сайт Комиссии по восстановлению правды и примирению — http://www.iustice.qov.za/trc/report/index.htm. возможность переосмыслить некоторые аспекты исторического развития других стран и регионов мира. В представленной работе была дана характеристика основных проблем, которые, по мнению Кутзее, являются особенно актуальными для современного общества, а также проанализирована их интерпретация самим Кутзее. Данное исследование исторических взглядов Кутзее позволило по-новому взглянуть на всемирно-исторический процесс и закономерности развития стран и обществ. Таким образом, исследовательская гипотеза автора представленной работы полностью оправдалась, поставленные цели и задачи успешно реализованы.

В 1987 г. на церемонии награждения Иерусалимской премией Кутзее сказал: «Южноафриканская литература — это литература в тисках, по мере того, как она развивается, все больше обнаруживается ее чувство бездомности и страстное стремлением к какой-то непонятной свободе. Она ниже, чем полноценная социальная литература, так как она противоестественно занята властью и скована ею, неспособна переместиться от элементарных дискуссий о доминировании и подчинении к огромному и сложному миру, находящемуся за их рамками"348. Действительно, южноафриканская литература XX в. оказалась своего рода заложницей политической ситуации в стране. Многие писатели 19 601 980;х гг. ставили своей задачей сделать литературу инструментом борьбы против режима апартхейда. Надин Гордимер в своем выступлении в 1975 г. заявляла, что «писатель — это тот, кто.

348 Freiman, Marcelle. J.M. Coetzee’s allegory of writing in Life and Times of Michael K: Politics and the writer’s responsibility// http://www.textjournal.com.au/april06/freiman.htm. правдив в своем отношении к политическим и социальным институтам". Андре Бринк во всех своих романах основывался на реальных фактах и признавался в интервью: «все мои книги очень автобиографичны. Я не могу писать иначе"349. Другой известный южноафриканский писатель Ричард Рив при создании своих романов использовал материалы из газет, стараясь «быть.

350 предельно точным в своих описаниях".

Но чтобы по-настоящему понять происходившие события, одних фактов, пожалуй, недостаточно. В романе «Элизабет Костелло» Кутзее упрекает африканских прозаиков в том, что они, «возможно, и пишут об Африке, но такое чувство, будто они украдкой постоянно оглядываются через плечо на потенциальных читателей-иностранцев. Вольно или невольно, но они взяли на себя роль переводчиков: они «объясняют» Африку чужакам"351. И себя он когда-то упрекал в том же самом: «Боюсь, что где-то в середине моей карьеры — в середине 1980;х годов — я как-то легко соскользнул на роль комментатора южноафриканских событий. У меня нет никаких способностей к этому виду политической/социологической журналистики <.> Я, не знаю почему, слишком «книжный» человек, я слишком далек от реальных людей, чтобы считать себя.

352 переводчиком или тем более судьей жизни, которой они живут" .

349 Kossew, Sue. Pen and Power: a Post-colonial reading of J.M. Coetzee and Andre Brink. Amsterdam, 1996. P. 181.

350 Рив, Ричард. Чрезвычайное положение. М., 1967. С. 8.

351 Кутзее, Дж. М. Элизабет Костелло. СПб., 2004. С. 75.

352 Doubling the Point.p. 104.

Хотя Кутзее действительно не стремился своими работами объяснять Южную Африку всему миру, а, напротив, хотел всячески избежать прямого комментирования событий, происходящий там, все же он, прежде всего, дитя своего времени и своей страны. И, конечно, для выражения собственных идей он использовал в первую очередь южноафриканский материал. Кутзее был свидетелем всех этапов становления, развития и демонтажа апартхейда, самого жестокого режима, основывающегося на расовой сегрегации. В его мемуарах запечатлены первые впечатления от изменений в социальной и политической жизни Южной Африки после прихода к власти Национальной партии. Ужас от первых законов апартхейда, направленных на максимальное разделение проживания и работы людей разных рас, стремление исключить всякие контакты между ними, жестокость в ответ на любое сопротивление этим мерам со стороны небелого населения Южной Африки — все это заставило Кутзее бежать из своей страны и несколько лет жить за границей. В Англии Кутзее много времени провел в архивах, изучая документы о давних экспедициях в Южную Африку. Используя исторические документы, Кутзее в первом своем романе «Сумрачные земли» попытался воспроизвести психологию колониста и колонизуемого, тупики культурного диалога".

В роман «В сердце страны» Кутзее своеобразно иллюстрирует мечту африканеров «замкнуться» в собственном мире и оградить себя от «варварства» и язычества темнокожих африканцев. Главная героиня — Магда — всю жизнь живет на ферме в обществе своего отца, его жены и чернокожих слуг. Изоляция превратила ее в абсолютно нежизнеспособное существо, погруженное исключительно в свои фантазии. После смерти отца она остается одна и вынуждена столкнуться с трудностями управления фермой и жизни бок о бок с «черными» слугами, которые, как оказалось, гораздо больше приспособлены к реальной жизни, чем Магда. В этом романе Кутзее впервые обратился к сюжету об изнасиловании белой женщины черными мужчинами. Этот страх, который испытывали многие белые, который часто раздувался средствами массовой информации, вновь будет отражен Кутзее в романе «Бесчестье».

Другое измерение чувства страха перед «чужим», перед возможностью вторжения другой культуры, другой расы в свой мир показана в романе «В ожидании варваров». Это произведение стало особенно актуальным для многих стран в последние годы. Летом 2007 г. в американском журнале «Ло энд Литреча» была опубликована статья под названием «Все еще в ожидании варваров: что нового появилось в теории исключительности после 11 сентября?"353 Рассматривая теракт 11 сентября как пример нападения «варваров», журналист Томас Крокер цитирует выступление президента Джорджа Буша: «Мы не видели такого варварства долгие годы». «Варварство» — вот то слово, которое употребляли политики, «мы снова находимся в ожидании варваров», — считает Томас Крокер. Только вот вопрос, остающийся без ответа, пишет он: «а кто эти варвары?"354. Действительно, одни называют варварами террористов, другие — всех азиатов, африканцев, индийцев, третьи считают варварской политику США, ООН, Евросоюза, да и России. Так, например, убийство Муаммара.

353 Crocker, P. Thomas. Still Waiting for the Barbarians: What is New About Post-September 11 Exceptionalism?// Law and Literature, Vol.19, No.2 (Summer 2007), pp. 303−326.

354 Crocker, P. Thomas. Still Waiting for the Barbarians.p. 322.

Каддафи заместитель Председателя Государственной Думы РФ Иван Мельников назвал «колониальным варварством в декорациях XXI века"355, в то время как произошедшее ранее вторжение российских войск в Южную Осетию в Европе и Америке посчитали.

356 примером «русского варварства».

В истории мы узнаем больше фактов и меньше понимаем смысл явлений", — писал О. Ключевский. Романы Кутзее позволяют нам возвыситься над происходящими событиями и взглянуть на них с точки зрения настоящего и возможного будущего. Именно это видение будущего через настоящее и прошлое делает романы Кутзее по-своему уникальными. «Его романы — аллегория того, что происходит с человеческой расой в постколониальную эру. Они переносят нас из 20 века в новое тысячелетие, когда Западная Европа постепенно теряет свою власть в мире», — отозвался о его книгах член Британского парламента Джеральд Кауфман.

В одном из интервью Кутзее иронически заметил, что «мы можем думать, что восхищаемся писателем за то, что он открывает нам глаза, хотя на самом деле мы восхищаемся им только потому, что он подтверждает наши собственные предрассудки"357. Чаще всего это справедливо: нам больше всего нравятся писатели, мысли и рассуждения которых совпадают с нашими собственными (они-то.

355 Иван Мельников об убийстве Каддафи: колониальное варварство в декорациях XXI века// http://www.qwas.ru/russia/kprf/lvan-Melnikov-ob-ubiistve-Kaddafi-kolonialnoe-varvarstvo-v-dekoracijah-XXI-veka/.

356 Четвирикова, О. Объединенная Европа против «русского варварства"// http://weandworld.ru/russia/560-obedinennaya-evropa-protiv-russkogo-varvarstva.html.

357 Doubling the Point.p. 105. нам и кажутся самыми правильными). Но Кутзее беспощаден к своим читателям, он не боится выставлять наружу самые мрачные стороны людей и обществ. Журналист английской газеты «Сандэй Тайме» писал: «М-р Кутзее видит самые темные пятна в сердце каждого общества, и постепенно нам становится понятно, что он пишет вовсе не о политике — он исследует природу жестокости, которая скрывается в каждом из нас"358. Именно эта беспощадность является причиной того, что Кутзее, пожалуй, никогда не будет популярным писателем (его книги едва ли рассчитаны на «массового читателя»). В романах Кутзее нет «гуманизма» — в них «пахнет дымом, ночными рефлексиями, бессонницами, ужасом честных и предельно жестких вопросов самому себе"359. Его произведения учат «культуре отчаяния», тихому смирению с окружающим миром, каким бы ужасным он ни был, стремлению к истинной свободе — свободе совести, свободе мыслящего человека. Он учит нас смотреть на себя со стороны, обнажает наши страхи и предрассудки. В романе каждый из героев стоит перед выбором: как жить в новом мире, в условиях «смены ролей», когда все перевернулось, привилегии белых утрачены, когда те, к кому десятилетиями относились как к рабам, теперь живут «слишком близко»? Пожалуй, многим людям в разных частях нашей планеты сейчас приходится стоять перед тем же выбором. Возможен ли «культурный диалог» или нас всех по-прежнему связывает только взаимное непонимание, как писал когда-то поэт Георгий Иванов?

358 Levin, Bernard. Construction of Apartheid// Sunday Times, 23 November 1980, p. 290−291.

359 Константинова, M. С привкусом преисподней//Спецназ России, № 3, март, 2004.

Анализ новой и новейшей истории стран, к которым в своем творчестве обращается Кутзее, важен для каждого из нас, прежде всего, потому что оно учит не быть равнодушными, а задумываться над происходящим в мире, задавать вопросы, в первую очередь, себе: что вкладывается в понятие «демократии»? Как противостоять авторитарным режимам, как выжить и сохранить себя как личность? Может ли государство не оказывать давления на своих граждан? Так ли необходимо государство обществу? Куда движется цивилизация — к прогрессу или же к регрессу и возвращению к природе и примитивным инстинктам? Работы Кутзее не дают ответы на все наши насущные вопросы. Они ставят эти вопросы и подталкивают исследователей к собственным размышлениям, к новым возможностям анализа исторических процессов.

Кутзее с детства интересовался Россией. Прежде всего, привлекали его те советские писатели, которые отчаянно пытавшиеся в условиях жесткой цензуры и политических репрессий сохранить свое лицо и остаться людьми. В холодном Лондоне Кутзее слушал по радио передачи об Иосифе Бродском, его стихи вдохновляли Кутзее и напоминали о том, на что способна поэзия, что именно «поэзия есть истина». Чуть позже Кутзее посвятил несколько работ Осипу Мандельштаму. На примере судьбы Мандельштама Кутзее хотел показать, как советские поэты страдали за свои произведения: их сажали в тюрьмы, отправляли в ссылки, запрещали заниматься любимым делом, шантажировали, принуждали к сотрудничеству. Многие советские писатели так и не смогли при жизни опубликовать свои работы, других доводили до состояния, когда они просто переставали писать. Кутзее, много лет живший и писавших в условиях существования цензуры, видел, как она влияла на судьбы южноафриканских писателей. И потому.

Мандельштама, несмотря на написанную им «Оду Сталину», Кутзее считал «поверженным врагами, но сохранившим свою честь"360.

В ЮАР в 1950;1990;х тоже действовала цензура. Книги многих известных южноафриканских писателей были запрещены, многие авторы были вынуждены покинуть страну и издавать свои произведения за рубежом. Но, конечно, таких репрессий, как в СССР, в Южной Африке все же не было. Да и сам состав цензоров в ЮАР значительно отличался от советского цензурного аппарата: южноафриканские цензоры должны были непременно обладать необходимым образованием в той сфере, которую контролировали. Романы Кутзее, хотя и внимательно изучались цензурой, все же никогда не были запрещены. Сам Кутзее считает, что просто не заслужил такой чести.

Истории цензуры в разных странах Кутзее посветил много работ. Больше всего его волновал вопрос: может ли человек быть свободным? Что такое свобода? И как освободиться от политики, от государства, от собственных предрассудков? Именно к этому стремились герои его романов «Жизнь и время Михаэла К.» и «Железный век». Они отчаянно пытались укрыться в собственном мирке, защитить его, когда в стране бушевала гражданская война и хаос. Но бегство не дарит спокойствия героям. Нельзя убежать от своей страны, нельзя оказаться непричастным к тому, что в ней происходит. Один из современников Кутзее писал: Я — жертва, которую время казнит За все, что не сделали предки.

360 Coetzee, J.M. Osip Mandelstam and the Stalin Ode// Coetzee, J.M. Giving Offense. Essays on Censorship. The University of Chicago Press, Chicago and London, 1996. p. 116.

Очевидно, Кутзее тоже ощущал за собой вину и ответственность за историю своих предков, за то, что они сделали и что не сделали. В одном из эссе он цитирует чешского писателя Милана Кундеру, который как-то заметил: «Сегодня, когда политика стала религией, я рассматриваю роман как одну из последних оставшихся форм атеизма"361. Возможно, и сам Кутзее, не желая участвовать в политической жизни ЮАР напрямую, считал литературу последней возможностью свободно выражать свое мнение.

Героиня романа Кутзее «Мистер Фо», наблюдая за вывезенным ею с необитаемого острова чернокожим слугой Пятницей, которому отрезали язык, рассуждает: «Я говорю, что он людоед, и он превращается в людоедая говорю, что он прачка, и он становится прачкой. Где же правда?"362. Историки и писатели часто так же обращаются со своими персонажами, придавая им обличие то героев, то негодяев, то обычных людей. Гуманитарные науки принято в силу этого считать субъективными. И Кутзее, как писатель, как историк, как мыслитель и, прежде всего, как человек, тем же грешен. Но значит ли это, что его работы бесполезны для нас, раз в них нет объективности? Можно ли вообще найти некую объективную правду, например, в истории? Наверное, это практически недостижимая цель. Но мы можем приблизиться к ее пониманию. И именно в этом нам могут помочь произведения Кутзее. Южноафриканская журналистка Йоханна де Беер закончила свою небольшую статью о Кутзее в газете «Кейп Лайбрари» такими словами: «Многие мои друзья удивляются, как я могу быть.

361 Coezee, J.M. Doubling the Point.p. 66.

362 Кутзее, Дж.М. Мистер Фо. С. 124. поклонницей творчества Кутзее, если его романы наполнены таким отчаянием и депрессией, и его стиль такой холодный. Для меня его чистая проза и резкий, почти хирургический, взгляд на наше обществокак нож, который разрезает нам мозг, чтобы пролить свет как на нас самих, так и на нашу страну. Он может вызывать тревогу и неудобство, но этого не избежать, если хочешь сказать правду"363.

Мастерство Кутзее заключается не в том, чтобы дополнить наши знания истории ЮАР новыми реалиями ее социально-политической жизни, не для того, чтобы мы просто знали, как все было. Картина мира, представленная в произведениях Кутзее, его интерпретация исторических процессов заставляет исследователей задуматься и по-новому оценить уже сложившееся видение событий, происходивших в Южной Африке и ряде других стран в XX и XXI вв. Романы Кутзее — о трагедиях, о преступлениях прошлого и настоящего, о вине и расплате. Безусловно, надо отдать должное Кутзее за то, что он выступает критиком (а подчас — обвинителем) своего собственного народа, его национализма, а это всегда значительно труднее, чем перекладывать вину за происходящее на кого-нибудь другого. Он чувствует лично на себе всю тяжесть «бесчестия» своих предков, ответственность за их преступления. Такое чувство «исторической вины» было вовсе не характерно даже для южноафриканской африканерской интеллигенции (оно вообще редко встречается в любой стране). В романе Андре Бринка «Слухи о дожде» африканер Бернард встает на сторону черных, объясняя в суде: «Для того чтобы выжить в Южной Африке, сейчас, как никогда ранее необходимо открыть глаза и прислушаться к собственной совести <.>. Я мог бы извлекать выгоду из своего положения, пока.

363 Ое Веег, ЛоИаппа. Саре ЫЬгагу. Ыоу/Рес 2003. Р. 22. оно существует. Или же я мог встать на путь полного бездействия. Но я мог сделать и другой выбор: обрести свою свободу, свободу мыслящего и чувствующего человека, отказавшись ради свободы других от всего, что я мог бы получить не за свои личные заслуги, а по праву рождения, — а это и есть своего рода рабство. Ибо никто так не угнетен, как сам угнетатель". Конечно, Кутзее не встал на сторону черных, как не встал и на сторону белых расистов. Он выбрал путь «свободы мыслящего и чувствующего человека», трезво и критично смотрящего на происходящее вокруг него, что, безусловно, заслуживает уважения.