«Мягкая сила» Турции в Кыргызстане

Содержание Введение

1. Понятие концепта «мягкой силы» (soft power)

2. «Мягкая сила» Турции в Кыргызстане Заключение

Введение

Кыргызстан на постсоветском пространстве — это хороший пример для исследователей «мягкой силы», так как в силу слабости государственного аппарата, коррумпированности элит, геополитической многовекторности в республике параллельно существует развитая инфраструктура soft power нескольких региональных и мировых держав.

В Кыргызстане 250 тысяч человек работает в секторе НПО при населении 5,5 млн. человек. Эта цифра составляет 12% от общего числа работающего населения в стране. Согласно видению Джозефа С. Ная, автора термина «мягкая сила», «soft power» представляет собой искусство убеждения, использование нематериальных ресурсов культуры и политических идеалов в интересах оказания влияния на людей в других странах. Используя «мягкую силу» государство приобретает возможность влиять на объект, не отдавая команды. Если объект воздействия верит в благоразумность твоих целей, то можно убедить его сделать что-то без применения силы или какого-либо дополнительного стимула".

Главный смысл soft power заключается в формировании привлекательной власти, то есть в способности влиять на поведение людей, опосредованно заставляя их делать то, что в ином случае они никогда бы не сделали. Достичь этого, по мнению Д. Ная, возможно, используя «власть информации и образов», власть смыслов. Иными словами, ядро soft power — нематериальность, информативность и подвижность. При всей кажущейся относительной дешевизне и удобстве данной теории для внешнеполитического использования один важный момент часто упускается теоретиками и особенно идеологами мягкой силы.

1. Понятие концепта «мягкой силы» (soft power)

«Мягкая сила» притягательного образа и ценностей всегда является проекцией жесткой силы. Никакой «мягкой силы» в отсутствие жесткой силы в виде мощной армии, высококонкурентоспособной экономики, развитой культуры и истории у субъекта по отношению к объекту быть не может. «Разные субъекты обладают разными возможностями и способностями проецировать и мультиплицировать «мягкую силу».

Сам концепт «мягкой силы» (soft power) имеет разное понимание в тех странах, которые его продуцируют. Понятие того, как используют и что ожидают в результате использования «мягкой силы», в разных странах коренным образом разнится.

Soft power представляет собой разнонаправленные идейно-ценностные структуры, которые произрастают из разных культур, политических практик и являются продуктом той среды, в которой они сформировались, со своим специфическим видением мира и своего места в нем.

Применительно к Кыргызстану, как и ко всякой стране, не обладающей полнотой суверенитета (финансового, экономического, идеологического и т. д.), soft power — это стандартный набор действий со стороны определенных геополитических игроков, направленный на получение тактической или стратегической выгоды. Причем следует четко различать очень похожие понятия: американская политика soft power и тысячелетние отношения между странами (которые так или иначе влияют друг на друга) евразийского континента.

На протяжении столетий народы и государства Евразии взаимодействовали друг с другом. Были и существуют тесные культурные, политические, языковые и экономические контакты. И все это время эти страны так или иначе влияли друг на друга, элита одних народов училась в университетах соседних государств. Через общины, образование, кредиты, информационную политику народы и государственные образования влияли и продолжают влиять на своих ближних и дальних соседей. По инструментарию и при чисто формальном подходе можно, конечно, сказать, что уже тогда и сейчас одни страны с помощью «мягкой силы» влияли на другие государства и народы.

Принято полагать, что «мягкая сила страны зиждется в основном на следующих ресурсах: ее культуре (где эта культура привлекает остальных), ее политических ценностях (когда страна придерживается этих ценностей у себя дома и за рубежом) и ее внешней политике (когда она выглядит легитимной, нравственной и авторитетной)». Такой академический подход к рассмотрению вопроса дает понимание культурного влияния и идеологической привлекательности страны. Но без таких элементов, как создание своего информационного дискурса через подконтрольные СМИ и формирование политической (или квазиполитической, что чаще) группы влияния (по сетевому принципу) внутри страны невозможно постичь роль мягкой силы, которую она играет в принятии важных политических решений.

В рамках этой статьи soft power разных стран относительно Кыргызстана будут сравниваться с позиции того, какой потенциал влияния они имеют (и будут иметь) на принятие политических решений кыргызстанского политического класса относительно внешней и внутренней политики.

Такие элементы «мягкой силы» той или иной цивилизации, как культурная привлекательность, информационное, финансовое, идеологическое влияние являются лишь производными, которые не всегда могут повлиять на принятие политических решений.

2. «Мягкая сила» Турции в Кыргызстане Пантюркизм как идеология, претендующая на определение судеб народов Центральной Азии, в практическом плане играет довольно скромную роль и в отношениях стран региона между собой, и в их отношениях с «франчайзером» этой идеологии — Турцией. Но эта доктрина родом из XIX века может сказаться на будущем постсоветского Востока как преграда для восстановления российского присутствия в Центральной Азии — для чего, собственно, пантюркизм и создавался веком ранее при посредничестве британской разведки.

Турецкая «мягкая сила» в стране представлена сильнейшей образовательной компонентой, которая заменила качественное советское образование.

На сегодняшний день на территории КР действуют 22 учебных заведения турецкой образовательной ассоциации «Себат». Среди них 9 мужских и 5 женских международных лицеев, также в рамках «Себат» функционируют международная школа «Silk Roаd» и международный университет «Ататюрк-Ала-Тоо». Там воспитывается значительная часть наиболее предприимчивого, высокообразованного молодого поколения Кыргызстана. Далеко не все выпускники турецких образовательных учреждений легко впитывают протурецкую идеологию. Особенно, если они выходцы из семей с устоявшейся городской культурой советского типа. По данным на конец 2013 года, в учреждениях ассоциации «Себат» в Кыргызстане обучается более 9 тысяч человек. Их главным преимуществом, по сравнению с местными школами, является акцент на изучении точных наук и английского языка. К примеру, в 2012 году из Кыргызстана на международную олимпиаду по физике отправились 6 человек, 5 из них — делегаты турецких лицеев.

Информационное измерение «мягкой силы» Турции развивается с ростом количества людей, владеющих турецким языком. Сейчас в Бишкеке издается газета «Заман-Кыргызстан» (Zaman Kэrgэzstan), и действует радио — manas.fm.

На территории республики осуществляют свою деятельность более 300 совместных кыргызско-турецких предприятий, которые в отличие от российского бизнеса интегрированы с турецкими образовательными учреждениями по целому ряду направлений. Сотрудников в такие компании набирают в подавляющем большинстве из выпускников турецких заведений. В республике действует «Ассоциация молодых предпринимателей», ядро которой составляют несколько сотен выпускников турецких учреждений, которые экономически и геополитически ориентированы на Анкару. Планируется открытие культурного центра имени известного турецкого поэта Юнуса Эмре.

Развитие турецкой экономики за последние десятилетия, особенно в сфере легкой промышленности создали у кыргызстанцев образ Турции, как полюса технологического развития. За счет хорошего соотношения цена/качество кыргызстанцев привлекает турецкая одежда и обувь, продукты, производственное и потребительское оборудование и машины, текстильные нити, ткани, электрогенераторы и аппараты, пластмасса.

Потенциал роста турецкой «мягкой силы» заключается во все возрастающем образовательном влиянии, которое перерастает в формирование социальных и деловых сетевых структур. В сферах строительства, торговли, сельхозпереработки и продовольственной отрасли роль турецкого бизнеса растет год от года, формируя под себя производственные, торговые цепочки.

С 1995;го года из Турции в Кыргызстан поступило прямых инвестиций на сумму почти в 300 миллионов долларов. В составе турецких инвесторов, успешно развивающих бизнес в Кыргызстане, преобладают малые и средние компании.

Отличительная особенность турецкого влияния в стране по отношению к другим геополитическим игрокам — это использование «мягкой силы» религии. Используя модель религиозности, в рамках которой религия подчинена государству, Турция поддерживает благотворительные религиозные организации и общественные фонды, которые, функционируя на самом низменном уровне, решают бытовые проблемы простых людей. Строительство мечетей, поддержка малоимущих, призыв к сплочению в рамках многонациональной уммы, кропотливая социально-полезная работа, которую проводят представители протурецких религиозных фондов, дают им колоссальное преимущество по отношению к остальным конкурентам по «мягкой силе» в КР. Такие фонды как: «Туркия Диянат Вакфи», «Нурджулер» выступают действенным рычагом пропаганды пантюркизма. Фонды ежегодно отправляют сотни молодых людей на религиозное обучение в Турции, а по возвращении поддерживают их в бизнес начинаниях и продвижении ислама.

Турецкие инвесторы профинансировали строительство новой центральной мечети Бишкека на 20 млн. долларов, окончено строительство будет в 2016 году.

Фонд «Адеп Башаты» имеет десятки тысяч сплоченных последователей во всех регионах Кыргызстана, и его влияние стремительно возрастает. Высокий авторитет участников этого движения среди населения (особенно южных областей, новостроек) обеспечивается их качественным отличием от политического класса готовностью нести социальную ответственность, бизнес предприимчивостью.

Не отставая от России и Китая, турецкое правительство в 2013 году выдало 100 млн. долларов кредитных средств и 6 млн. грантовых правительству КР. До этого в 2011 году официальная Анкара выделила 20 млн. долларов в виде гранта для поддержания экономики, а также 11 млн. долларов для ведения восстановительных работ на юге республики. Был также списан долг в размере 51 млн. долларов.

В Кыргызстане в 2014 году количество неправительственных организаций увеличилось до 16 тысяч, но реально работает всего несколько сотен. Наибольшее их количество в Бишкек и Оше. Остальные НПО находятся в режиме ожидания, надеясь получить новые гранты или, используя свой правовой статус, как-то монетизировать свою деятельность.

Несмотря на столь развитую систему структур «мягкой силы» различных государств, созданную в Кыргызстане, мы наблюдаем, что все это поглощается клановой структурой, которая, вбирая в себя человеческие, финансовые ресурсы, не меняется системно.

мягкий сила власть политика

Заключение

В Кыргызстане идет процесс архаизации, причем в худшем его варианте — с маргинализацией социума и криминализацией общественных отношений. Откат к родовым структурам сопровождается тем, что сами эти структуры лишь помогают выживать отдельным группам людей, но не несут тех морально-нравственных сдерживателей, которые есть в традиционном обществе и способствуют выживанию больших коллективов. Поэтому образованное городское меньшинство, желающее жить по стандартам гражданского общества в демократической правовой стране, становится маргинальным меньшинством.

На фоне общей социальной архаизации общества, НПО по западным лекалам, с западной повесткой дня и на деньги западных доноров — это вещь приятная, где-то критически важная, но самим обществом не востребованная, а точнее, не выстраданная. На принятие политических решений, связанных с бизнесом, принятие стратегических решений наибольшее влияние имеют Китай, Россия. Привлекательным образом будущего обладает «мягкая сила» США (концептуально) и Турции (привлекательная и ментально близкая модель устройства общества). Самой сильной информационной и культурной компонентой обладает российская «мягкая сила».

Наибольшим потенциалом по росту и влиянию в регионах и новостройках обладает турецкая религиозно-образовательная бизнес-сеть.