Соответственные школьные мероприятия

Аналогичные мероприятия, направленные к уничтожению польской обособленности, проводились и в постановке народного образования в Царстве Польском. Высшие школы, бывшие оплотом национального польского образования, т. е. Варшавский и Виленский университеты и Кременецкий ладей, были закрыты. Молодежь, стремившаяся к высшему образованию, должна была отправляться учиться в русские университеты. Вместо богословских факультетов, существовавших при университетах, были учреждены две римско-католические духовные академии — в Варшаве и Вильне, поставленные под строжайший контроль администрации. Виленская академия в 1842 г. была переведена в Петербург и получила на кафедры истории и философии православных профессоров, читавших лекции на русском языке. В средних учебных заведениях после подчинения их Варшавскому учебному округу усиливалось преподавание русского языка и на русском языке, сокращалось преподавание историкофилологических предметов и расширялось преподавание наук, нужных для практической жизни. Домашнее образование также взято было под государственный контроль: частные учителя должны были подвергаться экзаменам и давать обещание, что в своем преподавании будут соблюдать правительственные предписания. Но так как за домашним образованием было трудно следить в должной мере, правительство старалось парализовать его распространение прекращением доступа в высшие учебные заведения и к государственной службе для лиц, получавших домашнее образование. В низших народных училищах также заводилось преподавание на русском языке и русскими учителями; впрочем, это образование не пользовалось никаким поощрением со стороны русского правительства.

Внутреннее состояние Царства Польского к концу царствования Николая I.

К концу царствования Николая Павловича русская Польша представляла собою, в сущности, уже не особое государство, соединенное с Российскою империею династическою униею, а оккупированный край, имевший особое управление с участием туземцев. Состояние этого края, как материальное, так и духовное, было в общем печальное, подавленное. Война 1831 г., сопровождавшаяся холерною эпидемиею, вырвавшею свыше 80 тыс. жизней, принесла значительное обезлюдение и хозяйственное разорение краю. Крестьянам нечем было кормиться, нечем засевать свои поля; начавшая было развиваться фабрично-заводская промышленность остановилась; торговля пришла в совершенный упадок; города сильно пострадали от военных действий: многие дома были разрушены снарядами или сгорели; прекрасные шоссейные дороги были приведены в негодность. Русские чиновники, плохо знавшие край и мало к нему расположенные, и польские, лишенные самостоятельности, с ослабленною энергиею и подавленною психикой, в течение двадцати пяти лет, протекших после восстания, не успели залечить ран, нанесенных стране борьбою 1831 г. Большая часть финансовых средств, собиравшихся с населения, уходила на содержание администрации и русской армии, размещенной в царстве, а на культурные нужды страны уделялась несоразмерно малая сумма. Экономический застой стоял в несомненной связи с оскудением интеллигентных сил в стране, с духовною ее подавленностью. Преподаватели и воспитанники Варшавского университета, политехнического института и других высших школ приняли горячее участие в восстании и во множестве эмигрировали за границу. На смену им после закрытия Варшавского университета и других мер, принятых относительно образования польского юношества, приходило мало интеллигентных деятелей, воодушевленных положительными идеями национального домостроительства, творческими стремлениями; да и те, которые появлялись, не встречали никакого простора для приложения своих сил. Печать и умственная жизнь в Царстве Польском находились в состоянии прозябания. В то самое время, когда за границею, среди эмиграции, развивалась богатейшая в тогдашней Европе польская поэзия, писали Мицкевич, Словацкий, Красинский и другие, складывались политические и общественные настроения, в это время в Варшаве выходили такие книжки, как «Способ выиграть в лотерее», «О парижской бирже» или «Шахматная статистика». Все газеты и журналы, выходившие в первое десятилетие после революции, отличались убожеством содержания и низким литературным уровнем как потому, что лучшие писатели эмигрировали за границу, так и потому, что о жизненных вопросах нельзя было и писать. Только в 1840-х гг. замечается некоторый подъем в литературе и журналистике: появляются повести Крашевского, начинает выходить «Варшавская библиотека», «Научное обозрение», издававшееся гегельянцем Дембовским, Jutrzenka — Денница, орган польских славянофилов, еженедельник для крестьян — Kmiotek, в котором нашло для себя выражение демократическое настроение части польского общества. Но с наступлением реакции после 1849 г. кончился и этот духовный подъем и умственная жизнь польского общества в Царстве снова понизилась.