Женщины-героини. 
Трансформация образа кисэн в Корее

Кризисные явления всегда способствуют переменам, и Имиджинская война также дала толчок для изменения образа кисэн среди народа. Образ кисэн как героини возник после поступка Нон Гэ, которая получила известность благодаря тому, что в 1593 году, во время Имиджинской войны прыгнула вместе с японским генералом в реку. Утопив его и пожертвовав собой, она получила признание у населения. В честь этого события для нее возведена мемориальная доска в Чинджу [Oh Hong-seok, 2009, p.123]. Во время этой войны прославилась и другая кисэн — Гё Воль Хян из Пхеньяна, которая помогла убить заместителя командира, являвшегося подчиненным генерала Кониши Юкинага.

Во время маньчжурских вторжений проявила себя еще одна куртизанка, которая в 1636 г. попав к ним и испытав угнетения, спрыгнула с обрыва. Народ ее пожалел, а ван узнав об этом, повелел установить рядом с ее домом красную арку в качестве поощрения [Записи вана Сукчона, 7 год правления, 3 день 3 месяца, 1681 г. ]. Красную арку устанавливали для добродетельных людей, для чхонмин устанавливать арку было не принято.

«Коварные кисэн»

Их приближенность к высокопоставленным чинам, позволяла им занять положение их наложниц, которое наделяло их властью. Даже официальные сводки признавали их способность влиять на политику:

«…Коварная кисэн правителя провинции Чо Бон Ина в дела вмешивалась, народ терпел и нес потери, потребовали сместить правителя провинции». [Записки ванна Ёнджо, 61 книга, 21 год правления 20 день 3 месяца, 1745 год]. В Записях правления ванна Хёнджона от 1665 года, на 21 день правления 10 месяца по лунному календарю есть отрывок, где отмечается о получении взяток кисэн: «їАБ¤АПїЎ°Ф „з¶ыЗПґВ ±вГё (РхфЭ)АМ АЦѕъґВµҐ АьїЎ ЗьБ¶ ЖЗј­їЎ Б¦№иµЗѕъА“ АыїЎ ±Ч ±вГёАМ іъ№°А» №ЮѕЖµйАМ°н Аз№°А" їд±ёЗЯґЩґВ єс№жАМ АЦѕъ±в ¶§№®їЎ АН· ЕАМ ЕєЗЩЗП· Б°н ЗЯґш °НАМґЩ". «Ик Рем был обвинён в клевете о том, что его кисэн-наложница [кисэн чиновника Ю Чжон Иля] брала взятки и требовала имущества…». [Записи вана Хёнждона, 11 книга, 6 год правления, 21 день 10 месяца, 1665 год].

Внимание привлекает также отрывок от 1637 года, приведенный в записях правления ванна Инджо: АМ¶§ Г"іЄ¶у «зЅЕ°ъ Б¤ёнјц (пчЩ¤бш)°Ў ї· О (жНЦШ)АЗ °ў °нА"їЎј­ №ж±в (Ы®Рх) №ЩДЎ±вё¦ їд±ёЗПїґґВµҐ ±віаµйАМ БЧАЅАё· О ЗЧ°ЕЗПїґґЩ. №¦ґзАМ ѕЖ· Ъ±вё¦, „±Ч ¶жА“ ёВГЯБц ѕКА» јц ѕш°ЪЅАґПґЩ. Согласно записи «.посол Цинь и Чжон Мён Су по пути в каждом уезде требовали вызывать банги [кисэн вызываемые в комнату], однако кинё [другое наименование кисэн] сопротивлялись до смерти. Ыйджонбу докладывает, что «их волю не сможем удовлетворить». [Записи вана Инджо, 35 книга, 15 год правления, 8 день 11 месяца, 1637 год]. Кисэн могли присутствовать при послах. Но отрывок показывает самосознание кисэн, которые не хотели стать обычными дорожными куртизанками. Они смели отказать самому послу.

Кисэн становятся героинями многих произведений, где они фигурируют как женщины, наказавшие и обманувшие невежественных и жадных чиновников. Их ум противопоставляется чиновникам, и в данной борьбе выигрывают кисэн, как в произведении автора Чхон Е «Голый чедок [чиновник] в сундуке», созданное в XVII веке. Один чиновник негативно отзывался о них: «Бесовское отродье, исчадие ада! Таких, как ты, и близко-то к себе подпускать нельзя. А те, кто любит вас, и не дети человеческие вовсе!» [Библиотека всемирной литературы, 1975, стр. 268]. За такие выражения кисэн отомстила ему, сговорившись с местным губернатором. В народном творчестве данного периода вцступают ка положительные героини.

Унчо (1750−1850) была поэтессой, и стала наложницей влиятельного янбана [Elisa Allen, 2014, p. 35]. Их включенность в культурную элиту, которой они достигают благодаря своей образованности, помогает им быть вовлеченными и в социальную элиту.