Междисциплинарная проблематика источниковедения: источник, текст, произведение, автор

В 1988;1989 гг. на страницах журнала «Анналы» развернулась широкая дискуссия о проблемах метода исторического познания. Начало ей положила редакционная статья под названием «История и социальные науки: переломный этап». Корни кризиса социальных наук авторы видели в утрате влияния таких, ранее интегрировавших науки методологий, как марксизм, структурализм и клиометрия. В качестве наиболее заслуживающих обсуждения вопросов были названы: адекватность знаний о прошлом реальности прошлого; смысл междисциплинарного синтеза, пути к пониманию внутренней целостности изучаемых обществ. Иначе говоря, была констатирована необходимость безотлагательного обсуждения основных аспектов эпистемологии исторического (и шире гуманитарного) познания. Подчеркнем, что в рамках неокантианской парадигмы, ориентированной на предельную активизацию интеллектуальных возможностей субъекта (исследователя), с одной стороны, возможны научные результаты конкретного исследования, однако, с другой стороны, нельзя не видеть, что именно данная методологическая установка ограничивает возможности достижения исторического синтеза (поскольку синтез остается, как сказал когда-то Л. П. Карсавин, «всегда делом историка»). Итак, остаются нерешенными проблемы общезначимого исторического синтеза, «смысла» междисциплинарного подхода, поскольку, в принципе, междисциплинарный подход результативен при четком определении объекта, на который данный подход направлен. Но в неокантианской парадигме объект научного изучения не определен.

Литературоведение XX в., в отличие от исторической науки, характеризуется пристальным вниманием к проблемам методологии гуманитарного познания. От изучения произведений в их жанровой типологии исходит поворот к более глубокому анализу текста, передаче устной речи в письме и к исследованию восприятия текста его читателем. Французский литературовед, исследователь языков культуры Р. Барт (1915;1980), работавший на стыке литературы, лингвистики, семиотики, глубоко проанализировал письмо как знаковую систему и отношение между субъектом письма и языком. Литературоведение, опираясь на достижения лингвистического анализа, обратилось к более глубокому исследованию межличностного, межсубъективного общения. В процессе коммуникации сообщение говорящего субъекта и его восприятие собеседником не адекватны. Р. Барт в данной связи отмечает значения лингвистических идей для анализа литературного дискурса. Более углубленный и тонкий анализ существа взаимодействия между произведением, текстом, читателем может быть осуществлен при условии междисциплинарных исследований, использующих приемы различных наук. «Работа идет па стыке дисциплин, давая и новый взгляд на понятие произведения» , — писал Р. Барт в одном из своих ключевых произведений.

Важно отметить такую особенность литературоведения, которая дала данному направлению возможность выйти на уровень феноменологического подхода к исследованию отношения субъекта и объекта гуманитарного познания. Для феноменологии Э. Гуссерля важна не эмпирическая данность объекта (как для позитивизма) и не познавательная деятельность субъекта, в сознании которого возникает цельность, отсутствующая в тех фрагментах реальности, которые он переживает в своем сознании (как для неокантианской философии). Для феноменолога импульс должен исходить от объекта, и главное внимание данная философская парадигма придает проблеме взаимодействия, предметного мышления, осмысления свойств объекта в познавательной деятельности исследователя. Для гуманитарных наук самодостаточность объекта принципиально важна. У литературоведения изначальным преимуществом является то, что оно ориентировано на объект-произведение (литературы прежде всего). В дальнейшем от произведения литературоведение обратилось (под влиянием лингвистики и психоанализа) к тексту, к его более глубокому прочтению. Соотношение произведения и текста есть ключевая проблема, поскольку соотношение «текст-произ-ведение» не утрачивается, не растворяется в сознании субъекта, а все более глубоко исследуется [2].

Нынешнее сближение историко-источниковедческого и современного литературоведческого исследовательских подходов представляется весьма перспективным. Поставив вопрос таким образом, можно лучше понять, что историческая наука, и особенно ее источниковедческое (и отчасти историографическое) направление, накопила весьма значительный конкретный опыт общегуманитарного эпистемологического значения. Достаточно вспомнить, например, дискуссии отечественных историков о том, являются ли художественные произведения историческим источником и какую именно информацию несут они, будучи исследованными в этом качестве. На данном направлении междисциплинарных исследований источниковедов и искусствоведов ждут весьма перспективные эпистемологические открытия.