Дальнейшее развитие испанской прозы

По стопам Кеведо шел и другой испанский писатель Луис Велес де Гевара (1579—1644), также избравший жанр плутовского романа. Его книга «Хромой бес» (1641) принесла ему известность не только у испанского, но и у европейского читателя. Оригинальность Луиса де Гевары в немалой степени обусловлена тем, что в его сочинении действует уже не один, а два центральных персонажа. Студент из университета Алькала — дон Клеофас, который и поведением, и взглядами несколько отличается от традиционного пикаро, получает в спутники Хромого беса. Житель преисподней в благодарность за освобождение берется познакомить студента с тайной жизнью и нравами Мадрида. Странная пара чем-то напоминает Дон Кихота и Санчо Пансу. Несхожесть в темпераментах и восприятии действительности студента и беса позволяют автору создать весьма объемную картину Испании XVII столетия.

Значительных успехов в освоении прозаических жанров добился Бальтасар Грасиан (1601 — 1658). Человек необычайной эрудиции и учености, он оставил после себя несколько философско-аллегорических романов и нравоучительных трактатов. Ему же принадлежит и первая серьезная попытка осмыслить эстетические принципы барокко. В работе «Остроумие, или искусство изощренного ума» (1648) Грасиан обращается к такой важной для барочного искусства категории, как остроумие. Для него остроумие — это и способность видеть мир во всей его многомерности, сложности, динамичности, и умение отразить это в произведении искусства. «Изощренный ум, в отличие от рассудка, не удовлетворяется истиной, но стремится к красоте»^[1], — замечает Грасиан. В данном случае «красота» — это есть барочная истина, но более глубокая и совершенная.

Вершинные достижения испанской литературы XVII в. несомненно связаны с барокко. В поэзии особенно значительным было воздействие Луиса де Гонгоры. Часть поэтов следовала, но его стопам и практиковала в своем творчестве сложный изощренный стиль, другие стихотворцы находились к нему в оппозиции и вступали в творческую полемику с ним как Франсиско Кеведо. Они пытались преодолеть влияние гонгоризма, искали новые пути для развития поэзии. Однако можно сказать, что и их поиски были простимулированы творчеством Гонгоры.

В XVIII столетии поэзия Гонгоры выходит из активного литературного оборота в связи с усилением позиций защитников классицизма. Вспоминают о нем лишь в конце XIX в. во Франции периода расцвета символизма. Одним из поклонников испанского поэта был Поль Верлен. Символисты увидели в Гонгоре родственную душу, художника, который бежит от реальности в более высокие сферы духа. В 20-е гг. XX в. его творчеством увлекаются молодые испанские поэты Федерико Гарсия Лорка, Рафаэль Альборти, Домасо Алонсо, а чуть позже под их влиянием к поэзии Гонгоры обратился чилийский писатель Пабло Неруда.

Консептизм, одним из основоположников которого был Франсиско Кеведо, в большей мере смог реализовать свои возможности в жанре плутовского романа. Хотя плутовской роман и не вписывается полностью в границы консептизма, но для развития этого жанра близкими оказались некоторые из идей, сформулированные коисептистами. Например, мысль о возможности обращения искусства к дисгармоничному и безобразному. Подобные положения эстетической программы консептизма открывали путь более реалистическому изображению действительности. Именно такой трезвый, критичный взгляд на мир привлекал к испанскому пикарескному роману внимание просветительского романа и реалистического романа XIX в., которые продолжили развитие тенденций, возникших в испанской литературе XVII столетия.

• [1] Грасиан Б. Остроумие, или искусство изощренного ума // Испанская эстетика. Ренессанс. Барокко. Просвещение. М., 1977. С. 174.