Заключение. 
Журналы первой половины XIX века: форматы, темы, имена

В развитии литературной журналистики начала XIX в. большое значение имеет журнальная деятельность Н. М. Карамзина. Его «Московский журнал» (1791—1792), а затем «Вестник Европы» основанный в 1802 г., явились примером и образцом для последующих литературных журналов в России.

«Вестник Европы» был самым долговечным из всех литературных журналов первой трети XIX в.: он просуществовал двадцать девять лет, причем в течение первого пятнадцатилетия это был основной литературный журнал.1.

Заслуги Карамзина в области развития журналистики справедливо оценил еще Белинский. «До Карамзина у нас были периодические издания, — писал Белинский в статье о Н. А. Полевом (1846), — но не было ни одного журнала: он первый дал нам его. Его «Московский журнал» и «Вестник Европы» были для своего времени явлением удивительным и огромным, особенно если сравнить их не только с бывшими до них, но и с бывшими после них на Руси журналами, до самого «Московского телеграфа». Какое разнообразие, какая свежесть, какой такт в выборе статей, какое умное, живое передавание политических новостей, столь интересных в то время! Какая, по тому времени, умная и ловкая критика!"[6].

В течение пятилетия с 1815 по 1819 г. «Вестник Европы», пытаясь определить свою позицию в литературной борьбе этих лет, устанавливает иерархию литературных авторитетов и канонизацию классиков, начиная от Тредиаковского, Кантемира, Сумарокова до новейших авторов — Жуковского и Батюшкова. Не отрицая новых талантов, журнал в общем становится хранителем традиций классицизма и защитником авторитетов. Основным критиком журнала в этот период был Мерзляков. В области философской журнал продолжал бороться с немецким идеализмом; это выразилось в нападениях на Канта и его последователей, которых «Вестник Европы» характеризует как «самое несчастное» направление философии.

Вслед за Карамзиным издателями новых журналов выступают его последователи. Через год после основания «Вестника Европы» в Москве возникли «Московский Меркурий» (1803) П. И. Макарова; затем — «Патриот» (1804) В. В. Измайлова, «Журнал для милых» (1804) М. Н. Макарова, «Московский зритель» (1806) и «Аглая» (1808—1810 и 1812) кн. П. И. Шаликова.

В период между 1800 и 1812 гг. в Петербурге возникло 19 журналов, не считая официальных. Но и петербургские журналы, как и московские, были недолговечны — многие из них существовали в течение одного лишь года. Издания же, равного по масштабу и значению «Вестнику Европы», в Петербурге в эту пору не было. Недаром молодой Пушкин и его друзья-лицеисты Дельвиг, Пущин и Кюхельбекер первые свои произведения печатали в московских журналах.

По направлению и содержанию к деятельности Вольного общества были близки: «Северный вестник» (1804—1805) и «Лицей» (1806), издававшиеся И. И. Мартыновым, «Журнал российской словесности» Н. Брусилова (1805), «Любитель словесности» Н. Остолопова (1806), «Цветник» А. Измайлова и А. Бенитцкого (1809—1810), наконец, «С.-Петербургский вестник» (1812), основанный по постановлению общества.

Из всех журналов, связанных с Вольным обществом, едва ли не лучшим журналом являлся «Цветник», издававшийся в 1809 г. А. П. Бенитцким в сотрудничестве с А. Е. Измайловым, а после смерти Бенитцкого, в 1810 г., выходивший под редакцией А. Е. Измайлова и П. А. Никольского. В «Цветнике» участвовали Востоков, Остолопов, Батюшков, Катенин, Гнедич, а во втором году издания журнала — П. А. Вяземский, Андр. Раевский, Д. В. Дашков.

В работах советских ученых постепенно устанавливаются границы объекта исследования, ибо область истории журналистики при желании можно понимать очень широко. Известно, что большинство наиболее важных произведений художественной литературы и публицистики печаталось в журналах и газетах и лишь затем выходило отдельным изданием. С этой точки зрения история журналистики включает в свой состав историю литературы, критики, философии, эстетики, политической экономии, юриспруденции и т. д. Но при таком рассмотрении она теряет свои отличительные свойства, стираются границы, отделяющие историю журналистики от смежных дисциплин, и она перестает быть самостоятельной наукой.

Вместе с тем изучение истории журналистики может плодотворно вестись только на базе характеристики социального, философского, литературного движения каждой эпохи, в теснейшей связи с историей общественной мысли, критики, публицистики, эстетики и литературы. Опыт свидетельствует, что авторы не всегда еще умеют это делать, но в то же время подтверждает целесообразность именно такого пути. Например, развитие литературно-эстетических взглядов Белинского рассматривается историками русской литературы, развитие его социально-политических и философских воззрений — историками русской философии и т. д. Изучение же журнальной деятельности Белинского как публициста и редактора периодических изданий должно вестись историками русской журналистики, обязанными учитывать в своих разысканиях то, что сделано в области освоения творческого наследия Белинского представителями всех смежных наук.