Освещение газетой различных сторон общественно-политической жизни

Вопрос о власти

Вопрос о власти как ключевой вопрос революции находился под постоянным вниманием газеты. Как и в остальных вопросах, в вопросе о власти и, в частности, в отношении к Временному правительству «Новая жизнь» придерживалась позиции левого крыла социал-демократии — внефракционных социал-демократов и меньшевиков-интернационалистов. Меньшевики-интернационалисты поддерживали Временное правительство постольку, поскольку оно выполняло программу, содержащуюся в Декларации Временного правительства от 3 марта 1917, выработанную на основе соглашения между Временным комитетом Государственной думы и Исполнительным комитетом Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Следует отметить, что в выработке проекта соглашения активное участие приняли левые социал-демократы, близкие к Л. Мартову, члены Исполкома Петросовета, будущие сотрудники «Новой жизни» Ю. М. Стеклов (Нахамкис) и Н. Н. Суханов (Гиммер)Суханов Н. Н. Указ соч. Т. 1. Кн. 1 — 2. С. 142−144. Придерживаясь ортодоксально-марксистского взгляда на власть, они выступали в начале революции за то, что правительство должно быть буржуазным, поскольку уровень развития рабочего класса в России не позволял партиям, отстаивающим его интересы, взять власть в свои руки. В дальнейшем их позиция, а, следовательно, и позиция «Новой жизни» по этому вопросу изменилась, однако изначально «Новая жизнь» считала возможным сохранение «буржуазного» состава правительства, находящегося под контролем Советов, пока оно проводит демократические, прогрессивные преобразования. Уже в первых номерах эта позиция газеты вполне прослеживается.

Так, Ю. Стеклов в статье, посвященной ноте министерства иностранных дел (ноте Милюкова), указывал, что «эта нота… показала, что выдвинутое ходом революции Временное правительство не хочет или не может понять заветные стремления революционной демократии». В силу этого Стеклов считал необходимым «постоянный контроль организованной демократии», непрерывное ее давление на правительство с целью заставить его проводить реформы, предусмотренные декларацией 3 марта Стеклов Ю. О временном правительстве // Новая жизнь. Пг., 1917. № 2. 20 апреля.

На всем протяжении существования Временного правительства газета подвергала его деятельность, не согласующуюся, по мнению ее авторов, с требованиями революции, беспощадной критике. Во Временном правительстве первого состава, в первую очередь, критике подвергалась деятельность министра иностранных дел П. Н. Милюкова. В частности, резкой критике сотрудники газеты подвергли «ноту Милюкова» от 18 апреля. Помимо критики самой ноты, Ю. Стеклов называл «противоречия классовых интересов» причиной как появления ноты, так и вызванных ею беспорядков 21 апреля в Петрограде Стеклов Ю. О внутреннем смысле конфликта // Новая жизнь. Пг., 1917. № 5. 23 апреля. Раскрывая содержание этих противоречий, Стеклов указывал на неприятие либеральной буржуазией требований революционной демократии, называя партию народной свободы (кадетов) главной «контрреволюционной силой» Там же.

Вскоре авторы газеты усилили свою характеристику кадетов, утверждая, что «кадетская партия… сделалась естественным центром сплочения антидемократических сил», на том основании, что октябристы и «другие консервативные группы» решили поддержать на предстоящих муниципальных выборах в Москве кандидатов от партии народной свободы Трогательное единение // Новая жизнь. Пг., 1917. № 10. 29 апреля. Отчасти это верно, поскольку в силу дискредитации правых партий после падения самодержавия некоторые их представители примкнули к кадетам.

Апрельский кризис. В ходе апрельского правительственного кризиса критика правительства становилась все более резкой. В передовице от 26 апреля в качестве «единственного» пути разрешения политического кризиса предлагалось «частичное обновление или усиление кабинета за счет деятелей, способных неуклонно проводить волю демократии в вопросах внешней политики» Политический кризис // Новая жизнь. Пг., 1917. № 7. 26 апреля. Причем редакция признавала, что «средство разрешения кризиса находится в руках самой группы, стоящей у власти», а включение в состав правительства социалистов не считала необходимым.

Если в первых номерах газеты Временное правительство подвергалось критике, в основном, за внешнюю политику (что было связано с «нотой Милюкова»), то в дальнейшем критика стала более разносторонней. Б. В. Авилов в номере от 3 мая подверг правительство критике за то, что «демократическая платформа… осуществлялась им в течение 2-х месяцев недостаточно последовательно и настойчиво» Авилов Б. Необходимая политическая программа // Новая жизнь. Пг., 1917. № 13. 3 мая. По мнению Авилова, это проявилось в недостатке мер по «ликвидации старого режима», т. е. прежних институтов и должностных лиц, отсутствии изменений в налоговой политике, крайне робких шагах по введению государственного управления экономикой, отсутствии каких-либо мер по решению земельного и рабочего вопросов Там же.

В анализе причин первого правительственного кризиса «Новая жизнь» расходилась во мнениях с несоциалистическими изданиями. Так, Б. Авилов полемизировал с «Речью» и «Новым временем» о причинах кризиса, которые, по мнению указанных изданий, состояли во вмешательстве Петроградского Совета в дела Временного правительства, а также в том, что народные массы «не привыкли еще „разумно“ пользоваться свободой». Авилов, в свою очередь, обвинял в сложившейся ситуации правительство, которое за два месяца, прошедшие с начала революции, не смогло существенно улучшить положение дел в государстве Авилов Б. Причины «смуты» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 15. 5 мая.

По мере развития правительственного кризиса менялась точка зрения сотрудников газеты на то, нужно ли представителям социалистических партий войти в правительство, или же ограничиться контролем его деятельности с помощью Петроградского Совета. Так, 30 апреля в редакционной статье выражалось мнение, что социалисты не должны были уклоняться от участия в правительстве, а лишь ставить вопрос «об условиях и основаниях» вхождения в правительство В поисках выхода // Новая жизнь. Пг., 1917. № 11. 30 апреля.

Продолжая эту тему, В. А. Базаров называл вхождение социалистов в правительство необходимым, поскольку только в этом случае социалистические силы получили бы прямую возможность влиять на решения правительства. Пока же этого не произойдет, Петроградский Совет, по его мнению, оставался бы «зачастую вынужден санкционировать такие меры, какие не имели бы места, если бы Совет имел своих представителей в составе правительства» Базаров В. Реконструкция Временного правительства // Новая жизнь. Пг., 1917. № 11. 30 апреля. Впрочем, сам Базаров еще 2 марта, вопреки решению Исполкома Петроградского Совета, выступил в «Известиях» за вхождение социалистов во Временное правительство Рачковский В. А., Федоров М. В. Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов в феврале-мае 1917 // Вестник СПБГУ. Сер. 2. 2000. Вып. 1 (№ 2). С. 25−26.

Н. Суханов, однако, оставался противником правительственной коалиции представителей буржуазии и членов Совета. На заседании Исполнительного комитета Петроградского Совета 2 мая большевики и меньшевики-интернационалисты, голосовавшие против вхождения социалистов в правительство, остались в меньшинстве. Н. Суханов попробовал провести поправку к условиям образования коалиционного правительства, требуя, чтобы члены Совета составили большинство в правительстве, поскольку считал, что в этом случае будущие советские министры «не смогут прикрываться своим бессилием перед буржуазным большинством». Однако поправка была отклонена Суханов Н. Н. Указ соч. Т. 1. Кн. 1 — 2. М. 1991. С. 160. Таким образом, по вопросу о целесообразности вхождения социалистов в правительство среди сотрудников «Новой жизни» не было единства.

Условия, на которых члены Исполнительного комитета Петроградского Совета считали возможным войти в состав Временного правительства, принятые на заседании 2 мая Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. СПб., 1994. Т. 2. 1 апреля — 5 мая 1917 г. С. 476−480., в целом одобрялись «Новой жизнью», однако издание подчеркивало, что эти условия должны выполняться, а не оставаться лишь декларациями, как во Временном правительстве первого состава. В статье «Условия соглашения» от 3 мая газета называла главными два из них: «активное ведение внешней политики, открыто ставящей себе целью скорейшее достижение общего мира без аннексий и контрибуций на началах самоопределения народностей» и «ряд социально-экономических и финансовых реформ» Условия соглашения // Новая жизнь. Пг., 1917. № 13. 3 мая., прежде всего, государственное регулирование производства и распределения товаров.

Первое коалиционное правительство. Июньский кризис. Формирование нового кабинета министров, учитывая включение в его состав представителей социалистических партий, изначально было положительно воспринято сотрудниками «Новой жизни». В целом газета одобряла программу нового правительства, изложенную в декларации 5 мая, однако подвергла критике за то, что в ней недостаточно ясно был выражен взгляд нового правительства на взаимоотношения с союзниками по Антанте Стеклов Ю. По поводу декларации нового министерства // Новая жизнь. Пг., 1917. № 17. 7 мая.

После образования коалиционного кабинета внимание газеты было сосредоточено на «саботаже» деятельности правительства со стороны отдельных министров — кадетов. Так, отказом кадета А. И. Шингарева принять пост министра финансов газета считала еще одним политическим маневром партии кадетов (первым была угроза отозвать всех своих представителей из правительства, если П. Н. Милюков будет принужден покинуть его), направленным на срыв соглашения между членами Временного правительства и Петроградским Советом Неожиданный ультиматум // Новая жизнь. Пг., 1917. № 15. 5 мая.

Много внимания «Новая жизнь» уделяла несоответствию политики министров — кадетов программе правительства, изложенной в декларации 5 мая. Основную причину этого газета видела в том, что партия народной свободы обязала министров, состоящих в партии, действовать не на основании этой программы, а на основании посвященного ей заявления партии от 6 мая Авилов Б. Кадеты и демократия // Новая жизнь. Пг., 1917. № 18. 9 мая. И. Гольденберг. Временное правительство и оппозиция справа // Новая жизнь. Пг., 1917. № 19. 10 мая. Действительно, «заявление» в корне расходилось как с позицией декларации Временного правительства, так и с точкой зрения «Новой жизни». Так, если кадеты отстаивали необходимость продолжать войну до победного конца и сохранять союзнические отношения со странами Антанты, то программа нового правительства предполагала стремление склонить союзные государства заключить мир «без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов», а «Новая жизнь» допускала также возможность разрыва с союзниками, если они откажутся от таких условий заключения мира. Впрочем, кадеты, согласно воспоминаниям их лидера П. Н. Милюкова, также не были противниками пересмотра целей войны, однако считали, что на это не пойдут союзники Милюков П. Н. Воспоминания. М.: Вагриус, 2001. С. 598. Во внутренней политике кадеты видели главную опасность в возможном наступлении анархии и считали, что для предотвращения ее «необходима настойчивая борьба, не останавливающаяся перед применением всех находящихся в распоряжении государства мер принуждения» Милюков П. Н. История второй русской революции. М.: РОССПЭН, 2001. С. 99. Социалисты же видели главную опасность для революции (а, следовательно, и для страны) в непреклонном отстаивании буржуазией своих классовых интересов в ущерб интересам страны. Для предотвращения «гибели революции» они, в том числе, на страницах «Новой жизни», требовали законодательно ограничить интересы буржуазии (с помощью повышения налогов, принудительного займа, вмешательства государства в производство и распределение товаров и т. д.), а также развития революционных органов власти, против чего выступали кадеты, считая, что определение форм государственного устройства принадлежит лишь Учредительному Собранию. Также кадеты считали необходимым «решительный отказ всех без исключения групп и организаций от присвоения себе права распоряжений, отменяющих либо изменяющих акты Временного Правительства и вторгающихся в область законодательства и управления» Там же., т. е. фактически выступали за единовластие Временного правительства, что в корне противоречило требованиям социалистов о контроле Совета над деятельностью министров-социалистов.

С нарастанием кризиса первого коалиционного Временного правительства «Новая жизнь» все больше склонялась к тому, что кадеты должны покинуть правительство, поскольку из-за их противодействия министры-социалисты не могли выполнять программу правительства Солидарный кабинет // Новая жизнь. Пг., 1917. № 62. 30 июня. По мнению редакции, правительство должно было стать по своему составу чисто социалистическим, или «демократическим». Иначе говоря, редакция газеты считала допустимым участие в правительстве, кроме социалистов, тех представителей интеллигенции и мелкой буржуазии, которые разделяли программу Петроградского Совета, а впоследствии — Всероссийского съезда Советов и его ВЦИК Коалиционное министерство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 42. 6 июня. К началу июля в газете появилось мнение о том, что этот кабинет, как и первый, обречен на скорое переформирование и удаление из него всех министров-кадетов, поскольку его политика «решительно противоречит интересам революции и народа» Кризис // Новая жизнь. Пг., 1917. № 64. 2 июля. Здесь видим еще один этап эволюции позиции авторов газеты по вопросу о составе правительства: неприятие коалиции с «буржуазными» партиями и группами резко отличало ее от позиции большинства социалистических партий.

К итогам Первого Всероссийского съезда советов рабочих и солдатских депутатов, проходившего с 3 по 24 июня, газета отнеслась довольно сдержанно. Так, Б. Авилов считал, что съезд не решил ни одной насущной проблемы, в том числе, проблемы власти. По мнению Авилова, съезд не смог выработать решения этого вопроса из-за несовместимости позиций двух главных групп съезда — блока меньшевиков и эсеров, с одной стороны, и большевиков — с другой Авилов Б. Итоги Всероссийского съезда // Новая жизнь. Пг., 1917. № 58. 25 июня. С другой стороны, В. Базаров выражал надежду на то, что вновь созданный Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов рабочих и солдатских депутатов (ВЦИК) решит этот вопрос и избавит правительство от влияния различных буржуазных организаций (в частности, имелись в виду кадетская партия и Всероссийский Совет съездов промышленников) Базаров В. «Верхние палаты» революции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 59. 27 июня.

Хотя газета резко критиковала правительство, кадетов и даже советское меньшевистско-эсеровское «соглашательское» большинство, она, тем не менее, выступала в целом против радикализма в политике, в частности, против вооруженных манифестаций и, тем более, попыток переворота, причем как справа, так и слева. № 45 от 10 июня вышел под лозунгом «Товарищи! Не ходите на сегодняшнюю демонстрацию». Это было вызвано опубликованным накануне воззванием большевиков «Ко всем трудящимся, ко всем рабочим и солдатам Петрограда» с призывом к «мирной» демонстрации. В качестве предостережения газета опубликовала призыв Всероссийского съезда Советов против участия в этой демонстрации, а также статью «Товарищи, к спокойствию!». Статья предостерегала рабочих и солдат от участия в демонстрации под лозунгами свержения правительства и передачи всей власти советам, поскольку такая демонстрация могла послужить разобщению демократических сил, т.к. противоречила решению Всероссийского съезда Советов, выразившего поддержку Временному правительству. С другой стороны, «мирная» демонстрация, по мнению газеты, легко могла превратиться в вооруженную, чем могли воспользоваться «контрреволюционные силы» Товарищи, к спокойствию! // Новая жизнь. Пг., 1917. № 45. 10 июня. В этих публикациях очевидно стремление редакции газеты избежать вооруженных столкновений, неприятие ею крайних методов борьбы против правительства, несмотря на острую критику его политики.

В.А. Десницкий (Строев) основной причиной подготовки этой демонстрации большевиками называл их стремление к «устрашению» Петроградского Совета и Всероссийского съезда Советов, о чем говорили лозунги демонстрации («Долой десять министров!», «Пора кончить войну!» и проч.), отражавшие расхождения большевиков с решениями съезда Советов, а также провокационные лозунги вроде требований хлеба, мира, свободы. Десницкий также подчеркивал, что эта демонстрация подготавливалась тайно с целью «ошеломить» общественность. Причину поддержки идеи демонстрации рабочими он усматривал в несоответствии политики Петроградского Совета стремлениям рабочих Строев В. Конституция и неведение // Новая жизнь. Пг., 1917. № 47. 13 июня.

«Новая жизнь» приветствовала назначение Всероссийским съездом Советов на 18 июня «большой политической манифестации» как выход из неприятного положения, созданного подготовкой демонстрации большевиками Строев В. Разрешение конфликта // Новая жизнь. Пг., 1917. № 48. 14 июня. № 52 от 18 июня вышел под лозунгом «Да здравствует единение революционных сил! Долой контрреволюцию!!». Под этим лозунгом и рядом других, неоднократно повторявшихся на страницах газеты, как то: проведение правительством последовательной демократической политики, «непримиримая борьба» с империализмом внешним и внутренним, организация производства, — газета призывала своих читателей выйти на демонстрацию 18 июня. Здесь прослеживается отрицательное отношение редакции «Новой жизни» к политике большинства Петроградского Совета, призывавшего к поддержке правительства. В следующем номере, анализируя итоги демонстрации, газета отмечала изменение настроений рабочих и солдат Петрограда в сторону поддержки большевистских лозунгов и почти полное отсутствие сторонников советского большинства (меньшевиков и эсеров), объясняя это отрицательным отношением большинства населения Петрограда к политике действовавшего правительства По поводу воскресной манифестации // Новая жизнь. Пг., 1917. № 53. 20 июня.

Июльский кризис. Отношение «Новой жизни» к событиям 3−5 июля было резко негативным. № 65 и 66 от 4 и 5 июля соответственно вышли под лозунгом «Товарищи и граждане, к спокойствию!» (3 июля газета не выходила). На первой полосе № 65 были напечатаны: запрет Временного правительства на вооруженные демонстрации; обращение «К рабочим и солдатам» Бюро ВЦИК и Бюро Всероссийского ЦК Совета крестьянских депутатов, также запрещавшее вооруженные демонстрации и именовавшее лиц, вышедших на улицу с оружием в руках, «врагами революции»; воззвание городской думы, призывавшее не проливать кровь, а также «Постановление большевиков» об отправке представителей во все полки, в которых заметно брожение «для призыва подчиниться воззванию Исполнительных комитетов». Авторы «Новой жизни» осуждали вооруженное выступление и вызванное им кровопролитие и призывали манифестантов сложить оружие. В статьях этих дней проявилось неприятие газетой радикальных действий, отмеченное ранее в статьях о событиях первой половины июня.

Сотрудники газеты считали, что восстание 3−5 июля нанесло вред революции, поскольку ослабило левые силы и усилило правые, «контрреволюционные» круги. Если до восстания, по мнению газеты, власть все более «левела» и со временем мирным путем неминуемо должна была бы перейти в руки революционной демократии, то июльскими днями революция была сорвана, и политическая ситуация в стране стала схожей с ситуацией первых дней революции. Однако у «реакционного начала» появилось преимущество в виде разобщенности социалистических партий, а также того факта, что революционное движение «понесло несомненный моральный урон» из-за событий 3−5 июля Суханов Н. Кризис // Новая жизнь. Пг., 1917. № 75. 15 июля. В. Базаров отмечал, что вооруженное восстание 3−5 июля не могло способствовать разрешению кризиса власти, а могло только усугубить его, не ускорить создание «однородного», социалистического правительства, а «усилить тяготение направо среди представителей советского большинства» Базаров В. Головотяпы революции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 67. 6 июля. Корреспондент издания В. Керженцев отмечал противоречивость восстания: несмотря на то, что основным требованием демонстрантов была передача всей власти Советам, они враждебно относились к представителям большинства Петроградского Совета (меньшевикам-оборонцам и эсерам). Также он, не отвечая на вопрос о зачинщиках восстания, тем не менее, обвинял большевистскую партию в запоздалой реакции на действия восставших, в том, что большевики не повлияли на лояльных только им демонстрантов и не предотвратили, тем самым, кровопролитие Керженцев В. Назад, к бунтарству! // Новая жизнь. Пг., 1917. № 68. 7 июля. Ряд других статей Суханов Н. Комбинации; Мартов Л. Что же теперь?; Керженцев В. Возвращение вспять // Новая жизнь. Пг., 1917. № 76. 16 июля; Мартов Л. Революционная диктатура; Авилов Б. На повороте // Новая жизнь. Пг., 1917. № 77. 18 июля. характеризовали момент как поворотный этап революции в сторону сил реакции, которые временно поддержаны умеренными социалистическими силами — в частности, большинством ВЦИК.

Хотя «Новая жизнь» осуждала большевиков за потворство восставшим, она ни в коем случае не критиковала их огульно, как это свойственно было правой печати, говоря лишь о необходимости расследования и наказания виновных в рамках закона. В дальнейшем, когда травля большевиков усилилась, «Новая жизнь» опровергала обвинения большевиков в шпионаже в пользу Германии, а также протестовала против незаконных закрытий отделений большевистской партии. По мнению исследователя А.А. Антонова-Овсеенко, «после того, как была разгромлена редакция большевистской «Правды», … место главной партийной (большевистской — А.В.) газеты фактически заняла горьковская «Новая жизнь» «Антонов-Овсеенко А. А. Указ. соч. С. 114. В частности, 11 июля в газете было опубликовано «Письмо в редакцию» за подписью Ленина, Зиновьева и Каменева, начинавшееся словами: «Позвольте, товарищи, обратиться к Вашему гостеприимству вследствие вынужденной приостановки газеты нашей партии Ленин Н., Зиновьев Г., Каменев Ю. Письмо в редакцию // Новая жизнь. Пг., 1917. № 71. 11 июля.». В июле-августе в «Новой жизни» были опубликованы ряд писем руководителей большевиков — Ленина, Каменева, Зиновьева, Троцкого, Луначарского — с опровержением обвинений партии в шпионаже и протестами против репрессий в отношении членов партии.

Освещение июльского правительственного кризиса велось газетой в традиционном русле критики «буржуазных» министров и пропаганды идеи «однородного» демократического правительства. Так, издание осуждало министров-кадетов за принятое ими решение покинуть правительство в связи с достигнутым соглашением с украинской Центральной радой о признании украинской автономии. По мнению издания, кадеты «дезертировали из рядов правительства в самый критический момент русской революции», воспользовавшись указанным соглашением как предлогом Крушение коалиционного министерства // Новая жизнь. Пг., 1917. № 65. 4 июля. Б. Авилов видел подлинную причину ухода из правительства кадетов в том, что они «убедились, что дальше вести прежнюю линию полного игнорирования программы коалиционного кабинета невозможно», а не в несогласии с декларацией правительства по украинскому вопросу Авилов Б. Кризис правительства и кадеты // Новая жизнь. Пг., 1917. № 66. 5 июля. П. Н. Милюков отчасти подтвердил эти предположения сотрудников «Новой жизни», отметив, что влияние министров-кадетов в правительстве снижалось, в силу чего газета «Речь» еще 18 июня «поставила вопрос, насколько целесообразно их дальнейшее пребывание в кабинете» Милюков П. Н. История второй русской революции. С. 191. Однако Милюков настаивал на принципиальном значении вопроса об украинской автономии в решении кадетов покинуть правительство: «решение украинского вопроса „триумвиратом“ (т.е. А. Ф. Керенским, М. И. Терещенко и Н. В. Некрасовым — А.В.) в Киеве, с нарушением основных положений коалиции, представляло особенно яркое и типичное доказательство невозможности дальнейшего существования коалиции» Там же. С. 192. В целом издание осуждало выход кадетов из правительства не сам по себе, а потому, что он подрывал работу правительства, а также, возможно, потому что этот шаг никак не был согласован кадетами с представителями революционной демократии.

В дальнейшем требование «чисто демократического» правительства ужесточилось. Н. Суханов описывал ситуацию, сложившуюся в стране после июльских событий, в следующих характерных выражениях: «Победоносное движение русской демократии прервано оглушительной катастрофой. Темные силы царистской контрреволюции, германский генеральный штаб и безумие анархо-авантюристических элементов демократии соединились в одно, чтобы нанести страшный удар революции» Суханов Н. В порядке дня // Новая жизнь. Пг., 1917. № 71. 11 июля. Сгустив таким образом краски, он заявлял о необходимости не просто социалистического по своему составу правительства, а о необходимости обличения его «чрезвычайными, диктаторскими полномочиями» для борьбы с вышеуказанными силами и осуществления неотложных реформ. Об этом же писал Н. Рожков в статье «Диктатура революционной демократии» 3 августа.

На страницах «Новой жизни» резко критиковалась позиция по правительственному кризису либеральной и правосоциалистической прессы, которая заключалась в том, что в новом правительстве, в случае выхода из него представителей кадетской партии, «окончательно нарушится „всенародный“ характер революционной власти», «нарушится равновесие» между буржуазными и социалистическими членами правительства Классовая или «всенародная» программа? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 70. 9 июля. В то же время «Речь» призывала всех «цензовых» министров (т.е. тех, кто не был социалистами, но и не состоял в рядах кадетов) уйти в отставку. По мнению В. Десницкого, тем самым кадеты просто пытались «сорвать всякую попытку соглашения между демократией и цензовыми элементами» Строев В. Кадетская «поддержка» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 71. 11 июля. В. Керженцев полемизировал с газетой «День», которая считала, что в правительстве должна быть представлена буржуазия, поскольку Советы не могли быть единственным источником власти. Керженцев же указывал, что соглашение между «демократией» и представители буржуазии невозможно, поскольку последние не пойдут на осуществление программы ВЦИК Керженцев В. Поиски буржуазии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 72. 12 июля.

Второе коалиционное правительство. Государственное совещание в Москве. В связи с усилением реакционных тенденций в ходе революции сотрудники «Новой жизни» в ряде статей Например: Спасение революции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 72. 12 июля; О силе и бессилии власти // Новая жизнь. № 73. 13 июля. продолжали говорить о необходимости «спасения» революции от «контрреволюционных» элементов, призывали новое правительство «проявить твердость и решительность в обуздании сорвавшихся с цепи контрреволюционеров» (имелись в виду самочинные аресты большевиков и «погромная» антибольшевистская агитация). Борьбу с большевиками газета не поддерживала, считая ее «разгромом революционных элементов», который мог привести «только к ослаблению революционной власти». Более того, «Новая жизнь» считала необходимым очистить властные структуры, в частности, высшее чиновничество и генералитет, от «представителей реакции и контрреволюции». Еще одной мерой по укреплению власти газета считала привлечение к правительственной работе широких слоев демократии, поддерживающих программу Совета — от интеллигенции до представителей левого крыла социалистических партий.

Один из элементов усиления реакции — возвращение представителей кадетской партии в правительство — газета оценивала резко отрицательно. Так, Н. Суханов указывал на нецелесообразность приглашения умеренным большинством ВЦИК в правительство кадетов, поскольку последние будут продолжать препятствовать проведению демократической программы, принятой 8 июля Суханов Н. В поисках власти // Новая жизнь. Пг., 1917. № 78. 19 июля.; Л. Мартов подверг критике руководителей ВЦИК (Керенского, Церетели, Скобелева) за непременное желание создать коалицию с кадетами, из-за которого они вынудили покинуть правительство В. М. Чернова Мартов Л. О рыцарской тактике // Новая жизнь. Пг., 1917. № 81. 22 июля. Основные изменения, произошедшие в конфигурации власти с образованием нового правительства, по мнению сотрудников издания, состояли в том, что «исчезло прямое давление демократии на органы революционной власти» и был отменен принцип ответственности министров-социалистов перед советами Кадетский съезд // Новая жизнь. Пг., 1917. № 85. 27 июля. Издание обращало внимание на снижение роли Советов в политической жизни страны после июльских событий Мобилизация демократии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 87. 29 июля.

Резко отрицательно «Новая жизнь» оценивала и Государственное совещание, проходившее с 12 по 15 августа в Москве, причем такого мнения об этом мероприятии газета придерживалась еще до его открытия. Издание видело в нем не что иное, как съезд «контрреволюции» для поддержки «контрреволюционной деятельности» правительства Указ. ст.ст. в № 76; Строев В. Нужна ли Каносса? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 75. 15 июля. Характерные выражения, в которых газета рассказывает о Московском совещании, можно показать на следующем примере: «На защиту внепартийной программы и внеклассовой совести выступили люди, которые еще вчера учились нравственности по инструкциям квартального надзирателя или сыщика из охранки» 13-го августа // Новая жизнь. Пг., 1917. № 100. 13 августа. Участники совещания именовались «врагами революции» или просто «врагами». Также «Новая жизнь» называла Московское совещание попыткой легитимации нового состава и новой политики Временного правительства (газета считала ее противоположной задачам революции) и предполагала, что оно должно играть для нового Временного правительства роль, аналогичную роли Петроградского Совета для первых двух составов Временного правительства Московское совещание // Новая жизнь. Пг., 1917. № 89. 1 августа. А. Г. Гойхбарг назвал совещание попыткой «спасения революции» на основе «примирения» революционной демократии и буржуазии Гойхбарг А. Еще о московском совещании // Новая жизнь. Пг., 1917. № 96. 9 августа., что, по мнению газеты, было невозможно, — вместо этого нужна была диктатура революционной демократии. Подчеркивался «не деловой, а исключительно декларативный характер» совещания Московский смотр // Новая жизнь. Пг., 1917. № 101. 15 августа. В ходе своей работы совещание, по мнению газеты, разделилось «на два враждующих лагеря, между которыми нет никаких точек соприкосновения». Причем если «контрреволюционный лагерь», по мнению газеты, выступал на совещании «единым фронтом», то в «лагере демократии» выделились три течения: блок эсеров и меньшевиков-оборонцев, меньшевики-интернационалисты и большевики. Поэтому никакого смысла для революции в этом совещании издание не видело, кроме того, что оно «содействовало мобилизации и сплочению всех имущих классов» Там же.

По мнению Н. Суханова, Государственное совещание позволило Временному правительству «отступить» от программы 8 июля: на совещании не велось речи о борьбе за мир, была объявлена отсрочка проведения земельной реформы до Учредительного собрания, предусмотрено сокращение мер по борьбе с экономической разрухой в интересах капиталистов. Эсеро-меньшевистское большинство ВЦИК фактически присоединилось к правительству в отношении программы, что, по мнению Суханова, свидетельствовало об отступлении советского большинства от интересов революционной демократии. Он подвел итог совещания следующей фразой: «еще одна такая победа — и советское большинство может объявить полное банкротство», т. е. утратить поддержку населения Суханов Н. Пирровы победы на московском фронте // Новая жизнь. Пг., 1917. № 104. 18 августа.

Корниловский мятеж. Статьи о готовящемся «контрреволюционном» заговоре появились в газете еще до начала выступления под руководством ген. Л. Г. Корнилова. Так, в передовой статье от 25 августа говорилось, что «заговор был, и настолько серьезный, что произведен целый ряд арестов в целом ряде городов». «Если бы не своевременный арест видных руководителей, то Московское совещание могло бы привести к самому настоящему политическому перевороту» Заговор // Новая жизнь. Пг., 1917. № 110. 25 августа.

Таким образом, еще до начала корниловского мятежа «Новая жизнь» предупреждала своих читателей о готовящемся заговоре с целью захвата власти правыми кругами. В то же время издание указывало на то, что печать, отражающая интересы имущих классов, делала вид, что о подготовке такого заговора ей ничего неизвестно, а, напротив, указывала на возможность нового восстания под руководством большевиков.

Корниловский мятеж «Новая жизнь» восприняла как попытку контрреволюционного государственного переворота. Так, номер от 28 августа, целиком посвященный заговору ген. Корнилова, вышел с подзаголовком «Заговор против революции». Б. Авилов определял заговор как «естественное завершение тех стремлений, которые все более и более проявлялись во всем правом лагере, начиная с кадетов и кончая настоящей черной сотней» Авилов Б. Заговор // Новая жизнь. Пг., 1917. № 113а. 28 августа.

В то же время сотрудники газеты выражали уверенность в том, что сам по себе поход корниловских войск на Петроград представлял мало опасности в силу отсутствия поддержки в армии и широких слоях населения. Главную опасность они по-прежнему видели в нежелании правительства и ВЦИК Советов отказаться от сотрудничества с буржуазией и приступить к выполнению революционно-демократической программы. Поэтому авторы «Новой жизни» требовали от большинства ВЦИК полностью прекратить сотрудничество с кадетами и воздействовать на правительство с тем, чтобы в последнем также не осталось лиц, отражающих интересы буржуазии. Призывы к созданию чисто демократической, т. е. социалистической, власти, к «немедленной диктатуре демократии» На очереди // Новая жизнь. Пг., 1917. № 115. 30 августа., которые в том или ином виде появлялись на страницах газеты еще с мая 1917, в связи с угрозой захвата власти ген. Корниловым стали еще настойчивее, чем раньше.

Издание требовало немедленного привлечения к ответственности всех участников заговора по всей строгости закона. Также газета считала необходимым провести чистку армии от офицерских кадров, участвовавших в мятеже или сочувствующих ему, что позволило бы не допустить заговоров, подобных корниловскому, в дальнейшем и, с другой стороны, укрепить боеспособность армии Вольский С. Армия и революция // Новая жизнь. Пг., 1917. № 114. 29 августа; На очереди // Новая жизнь. Пг., 1917. № 115. 30 августа.

Ген. Корнилова «Новая жизнь» обвиняла не только в попытке в военного переворота и установления диктатуры, но и в подготовке почвы для этого «сдачей Риги и открытием путей на Петербург» Строев В. Что случилось? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 113а. 28 августа. Обвинив тем самым ген. Корнилова в предательстве в пользу Германии, сотрудники «Новой жизни» не остановились на этом. Они обратили внимание на апологетический характер статей «Речи» и других буржуазных газет о заговоре ген. Корнилова, что, по их мнению, говорило об очевидном сочувствии Корнилову со стороны буржуазных кругов Например: Авилов Б. Кадеты за Корнилова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 115. 30 августа. На этом основании сотрудники газеты подозревали кадетов и вообще буржуазию не только в поддержке Корнилова, но и в стремлении к сепаратному миру с Германией, т.к. последний послужил бы средством разгрома революционной демократии в России и укрепления господства буржуазии Авилов Б. «Недоразумение»; Суханов Н. Новые союзники // Новая жизнь. Пг., 1917. № 114. 29 августа.: «задумали вернуть полноту власти денежному мешку ценою военного разгрома своей родины» На очереди // Новая жизнь. Пг., 1917. № 115. 30 августа. Данную позицию можно назвать зеркальным отражением позиции правой печати по отношению к большевикам после июльских событий: тогда также звучали обвинения в предательстве в пользу Германии, только в адрес большевиков. «Новая жизнь» также не избежала подобных, политически мотивированных обвинений, не основанных на каких-либо существенных доказательствах, как и обвинения против большевиков, обвинений, имеющих целью не столько укрепление обороноспособности государства, сколько отстаивание соответствующих политических интересов.

Сотрудники газеты отмечали также благожелательное отношение ряда западноевропейских изданий, таких, как «Times», «Matin», «Figaro» и др., к заговору ген. Корнилова. Так, например, французская «Matin» выражала надежду на соглашение между Корниловым и Керенским, британская «Times» «в ряде статей приветствовала мятеж против Вр. Правительства» и т. д. Причину поддержки Корнилова сотрудники газеты видели в желании империалистических кругов союзных России государств удалить от власти российскую революционную демократию, поскольку последняя проводила политику, шедшую вразрез с их интересами. Более того, В. Керженцев высказывал предположение о том, что «контрреволюция имеет корни и заграницей», что международная «буржуазия перед лицом победного хода русской революции и все растущего недовольства рабочих масс готова объединить свои силы для совместного наступления на революционную демократию» Керженцев В. Контрреволюция заграницей // Свободная жизнь. 1917. № 4. 6 сентября. Приводил Керженцев и конкретные подозрения: так, он упоминал выступившего на стороне Корнилова трудовика Аладьина, который «в течение войны фактически был агентом царского правительства в Англии», где был связан с «наиболее реакционными элементами английского консерватизма» Керженцев В. Корниловщина и заграница // Новая жизнь. Пг., 1917. № 116. 31 августа.

Постепенно сотрудники «Новой жизни» начали говорить о целой кампании, развернутой буржуазной печатью с целью оправдать ген. Корнилова. «Новая жизнь», напротив, доказывала незаконность действий генерала, в том числе, на основе его собственных показаний, в частности о его намерении под давлением военной силы заставить Временное Правительство выполнить его требования по удалению из правительства неугодных министров и созданию «сильной и твердой власти». «Новая жизнь» делала из этих показаний ген. Корнилова вывод, что «Он открыто ставил себе цель не только свержения Правительства, но и перестройку всей верховной власти в государстве» Дело ген. Корнилова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 143 (137). 3 октября.

Сотрудники «Новой жизни» также ставили себе цель выявить степень участия в корниловском мятеже основных политических деятелей России конца августа 1917 года, в частности, А. Ф. Керенского и Б. В. Савинкова. П. Евсимов, говоря о роли Б. В. Савинкова в мятеже, считал, что факт его участия в технической подготовке мятежа «можно считать почти установленным» на основании следующего его признания: «Конный корпус был испрошен мною у верховного главнокомандующего, по поручению министра-председателя, для обеспечения реального осуществления военного положения в Петрограде» Евсимов П. Признание Б. В. Савинкова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 126 (120). 13 сентября. Это же позднее подтвердил в своих показаниях сам ген. Корнилов Дело ген. Корнилова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 143 (137). 3 октября. Также в ходе переговоров с ген. Корниловым 24−25 августа Савинков говорил о необходимости заранее «сосредоточить к Петрограду конный корпус, затем к этому времени объявить петроградское военное губернаторство на военном положении и объявить новый закон, устанавливающий целый ряд ограничений» Там же. В доказательство наличия соглашения между Савинковым и ген. Корниловым приводился также текст телеграммы генерала от 27 августа: «Управвоенмину. Корпус сосредоточится в окрестностях Петрограда к вечеру 28 августа. Я прошу объявить Петроград на военном положении 29 августа» Там же.

П. Евсимов считал, что показания Савинкова о том, что он вызвал конный корпус в Петроград по поручению министра-председателя, т. е. А. Ф. Керенского, говорят о фактическом соучастии последнего в мятеже Евсимов П. Признание Б. В. Савинкова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 126 (120). 13 сентября. По мнению Евсимова, «К личности главы правительства ведут все нити дела» Евсимов П. О постановке дела Корнилова // Новая жизнь. Пг., 1917. № 139 (133). 28 сентября., показания всех главных обвиняемых и свидетелей — Корнилова, Львова, Савинкова и Филоненко. Говоря о необходимости расследовать деятельность Керенского в дни корниловского мятежа, Евсимов в то же время сомневался, что это расследование могло быть проведено, поскольку Керенский являлся главой правительства. Доверять данным следствия в отношении Керенского сотрудник газеты считал возможным «только после того, как дело будет расследовано без всяких психологических препятствий» Там же. Таким образом, Евсимов фактически говорил о необходимости отставки Керенского с поста главы правительства для проведения достоверного расследования как его возможного участия в корниловских событиях, так и мятежа в целом.

Также газета обращала внимание на то, что недостаточно решительно проводилось следствие в отношении армейских чинов. С. Вольский отмечал, что следственная комиссия в ставке «не предпринимает никаких шагов к изъятию из рядов армии тех представителей командного состава, которые документально изобличены в мятежнических попытках» Вольский С. Корниловщина" // Новая жизнь. Пг., 1917. № 141 (135). П. Осокин призывал правительство более решительно действовать в отношении руководителей Донского казачьего войска, в частности, атамана Каледина, в связи с его предполагаемым участием в корниловском мятеже Осокин П. Атаманы и казаки // Новая жизнь. Пг., 1917. № 128 (122).

Директория. Демократическое совещание. «Новая жизнь» отмечала процесс радикализации общества на основе данных об августовских выборах в районные и городские думы. «Большинство демократических избирателей, которые в июне шли за эс-эрами и меньшевиками-оборонцами, распалось — часть их голосовала за кадетов, остальная большая часть за большевиков» Авилов Б. Крах коалиции и большевики // Новая жизнь. Пг., 1917. № 140 (134). 29 сентября. Б. Авилов объяснял это явление изменениями, происходившими в Советах в ходе революции. «В первый период нашей революции, когда в рядах демократии не наблюдалось еще резкого расслоения, Советы… имели огромную революционную силу и являлись единственными органами демократии». «Но уже с конца апреля начался процесс внутреннего расслабления революции. Победоносная демократия, как будто без всякого достаточного основания стала сдавать свои позиции буржуазии. Двигаясь все дальше в том же направлении, демократия оказалась, наконец, настолько в плену у буржуазии, что правая ее часть вступила в открытую борьбу с левой». «Результатом этого была утрата русской революцией ее влияния заграницей и усиление крайних течений — внутри страны — революционного и контрреволюционного» Авилов Б. Революция и мещане // Новая жизнь. Пг., 1917. № 132 (126). 20 сентября., писал Авилов. Отмечала газета и изменение настроений в пользу большевиков, которое показали выборы в Петрограде. Причины успеха большевиков издание видело, с одной стороны, в их «непримиримой позиции» в вопросах войны и мира Керженцев В. Итоги выборов // Новая жизнь. Пг., 1917. № 108. 23 августа., а с другой стороны, в увеличивавшемся равнодушии населения к политике, о чем свидетельствовало уменьшение явки избирателей с 60−70% на предыдущих выборах до 35−40% О воле и безволии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 111. 26 августа.

Издание также обращало внимание на обострившиеся за время революции противоречия между правым и левым крылом революционной демократии: с одной стороны, советская правая продолжала настаивать на необходимости коалиции с буржуазными партиями, с другой — произошла радикализация позиций большевиков по ключевым вопросам («государственное регулирование производства было заменено так наз. «рабочим контролем» «, «лозунг «вся власть советам» все более и более отступал назад перед мечтой о чисто большевистской диктатуре (так наз. «диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства» «). Поэтому создание необходимой, по мнению «Новой жизни», широкой коалиции революционной демократии, издание считало возможным лишь в том случае, если правое крыло окончательно отвергнет идею коалиции с буржуазными партиями и перейдет «от торжественного провозглашения деклараций к их твердому и последовательному проведению в жизнь», а большевики «не только откажутся от всякого, хотя бы пассивного противодействия, но примут непосредственное участие в его (правительства — А.В.) работе и возьмут на себя долю ответственности за эту последнюю» Базаров В. Демократический блок // Новая жизнь. Пг., 1917. № 131 (125). 19 сентября.

Для обеспечения социальной базы однородного социалистического правительства «Новая жизнь» считала необходимым сотрудничество различных социальных групп. По мнению С. Вольского, сотрудничество было возможно между такими общественными группами, как «пролетариат, мелкая городская буржуазия и мелкая сельская буржуазия». Причем если соглашение между первыми и вторыми он считал «не особенно трудным», то соглашение первых двух групп с мелкой сельской буржуазией представлялось более труднодостижимым в силу «противоречия интересов производителей и потребителей» и в силу того, что «в лице производящего класса (т.е. крестьянства — А. В.) перед пролетариатом встает сила слишком значительная, чтобы с ней можно было не считаться» Вольский С. Коалиция внутри демократии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 127 (121). 14 сентября. «Волей-неволей приходится поэтому считаться — и считаться очень сильно — с другими, не социалистическими группами крестьянского населения, — средним крестьянством», поскольку именно они являлись «организующими силами деревенской жизни» и, кроме того, «именно в их кругах и находится хлеб», недостаток которого так остро ощущался в городах. Только по этим причинам Вольский считал, что представители рабочего класса должны пойти «на некоторые уступки» и «временно установить некоторую общую платформу практических мероприятий» Там же.

Таким образом, интересы рабочих и крестьян для авторов «Новой жизни» не представлялись несогласуемыми, в отличие от интересов указанных двух групп и крупной буржуазии. Вместе с тем, необходимо отметить, что сотрудничество между пролетариатом и средним крестьянством газета считала вынужденным и временным. Причина такой точки зрения — классовый подход, которым руководствовались авторы газеты в своих оценках. Крестьяне, кроме беднейшей их части, считались несоциалистическим элементом, потому что у них была фактическая собственность на средства производства — на землю, а, следовательно, их интересы, в конечном счете, не соответствовали целям социалистической революции.

Это косвенно подтверждается и отношением «Новой жизни» к политической деятельности кооперативного движения, которую она подвергала критике. Признавая успехи кооперации в экономике, В. Керженцев считал, что когда руководители кооперативного движения стали участвовать в политической жизни страны, «они сразу же совершили несколько грубых ошибок». Имелось в виду сотрудничество кооператоров с правыми силами, в частности, говорилось, что они «пошли на поклон» Московскому совещанию, «высказались за прочный союз с буржуазией» Керженцев В. Ошибки кооператоров // Новая жизнь. Пг., 1917. № 132 (126). 20 сентября. Причины такого решения представителей кооперации им не анализировались, однако делались далеко идущие выводы: «кооператоры пошли опасной дорогой и могут только повредить делу демократии и вместо сплочения сил помочь их лишь раздроблению» Там же. Иначе говоря, политическая деятельность кооператоров осуждалась лишь за ее несоответствие идее классовой борьбы.

Приглашение после поражения корниловского мятежа в состав правительства представителей буржуазных групп газета называла «новой капитуляцией перед цензовой Россией после поражения ее в борьбе против демократии» Что сулит коалиция // Свободная жизнь. 1917. № 1. 2 сентября. «Не решаясь открыто возобновить союз с явными контрреволюционерами (т.е. с кадетами — А.В.), Правительство снова вступает в коалиции с теми буржуазными группами, которые идут за этими контрреволюционными партиями и сочувствие которых корниловскому предприятию не подлежит никакому сомнению» Там же., говорилось в номере от 2 сентября. Издание считало, что привлечение представителей имущих классов в состав правительства могло привести только к «саботажу демократической программы», который наблюдался в правительствах всех предыдущих составов. Критику газеты вызвало и то обстоятельство, что новое правительство (Директория) было образовано без согласования с ВЦИК. Следствием создания Директории газета видела усиление позиций имущих классов, крен правительственной политики вправо, игнорирование интересов революционной демократии. Продолжение такой политики, по мнению газеты, могло привести лишь к дальнейшей радикализации пролетариата и крестьянства и, как следствие, к гражданской войне Там же.

Газета приветствовала резолюцию ВЦИК от 2 сентября, которая требовала «создания сильной революционной власти, способной осуществлять программу революционной демократии и вести деятельную борьбу с контрреволюцией и с внешним врагом», власти, «созданной демократией и опирающейся на ее органы». Таким образом, «ЦИК объявил себя… единственным источником власти в государстве» Суханов Н. Накануне развязки // Свободная жизнь. 1917. № 3. 5 сентября., считал Н. Суханов. Иначе говоря, ВЦИК утвердил принцип «диктатуры демократии», о необходимости которого «Новая жизнь» говорила в течение нескольких месяцев. Б. Авилов комментировал это постановление ВЦИК следующим образом: «Ученые государствоведы могут оспаривать это положение, могут объявить его юридически неправильным. Но все эти возражения никакого реального политического значения не имеют, ибо никакой писаной конституции в революции нет. Конституция революции — это реальное соотношение общественных сил» Авилов Б. Организация власти // Новая жизнь. Пг., 1917. № 127 (121). 14 сентября. Здесь можно отметить, что сотрудники газеты, фактически, смотрели на ВЦИК Советов как на орган государственной власти, что не было оформлено законодательно. Кроме того, они, по крайней мере, Б. Авилов в цитированной выше статье, считали возможным пренебречь юридическими формальностями, если того, по их мнению, требовали цели революции.

В то же время, газета обращала внимание на конфликт, нараставший между Директорией и ВЦИК, заключавшийся в том, что ВЦИК в упомянутой выше резолюции объявил себя единственным источником власти в государстве, а правительство пыталось «продолжать свою политику независимо от ЦИК и даже в прямом противоречии с его постановлениями» Конфликт // Свободная жизнь. 1917. № 5. 7 сентября. В числе мероприятий правительства, не согласованных с ВЦИК, газета называла: утверждение новых членов правительства, закрытие газет «Новая жизнь» и «Пролетарий», «» роспуск" организаций по борьбе с контрреволюцией". Причину данного конфликта газета видела исключительно в нежелании правительства взаимодействовать с ВЦИК, в стремлении действовать независимо от него. Сотрудники газеты считала, что ВЦИК не должен был уступать правительству в этой ситуации, а главе правительства, А. Ф. Керенскому, следовало признать полномочия созываемого Демократического совещания по созданию власти и «продолжать текущую политику в действительном теснейшем контакте с организованной демократией» Там же. Таким образом, «Новая жизнь» говорила о необходимости подотчетности правительства представительным органам демократии.

В преддверии Демократического совещания С. Вольский называл среди его главных задач не только организацию политической власти, подконтрольной демократическому представительству, но и выработку четкого политического курса, которым должно руководствоваться правительство в своей работе. В качестве основы этого курса автор статьи предлагал «признание необходимости регулировать хозяйственную жизнь применительно к нуждам народного большинства и притом теми средствами и способами, какие рекомендует организованная революционная демократия» Вольский С. Задачи демократического совещания // Новая жизнь. Пг., 1917. № 123 (117). 9 сентября. Кроме того, по мнению Вольского, Демократическое совещание должно было делегировать несколько человек в ВЦИК Советов «и, вместе с этим последним, образовать тот постоянный орган контроля, который будет находиться в постоянном контакте с членами Временного правительства» Вольский С. Организация демократического совещания // Новая жизнь. Пг., 1917. № 125 (119). 12 сентября. Таким образом, согласно Вольскому, Демократическому совещанию следовало направлять деятельность Временного правительства до Учредительного собрания, а ВЦИК, в свою очередь, направлять деятельность Демократического совещания. В газете также высказывалось более радикальное мнение, что Демократическое совещание должно было «осуществить фактическую диктатуру демократии, должно объявить себя единственным источником власти в стране и — создать эту власть» Когда же конец? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 129 (123). 16 сентября.

Однако само Временное правительство в лице его председателя, А. Ф. Керенского, оказалось несогласно с такой конструкцией власти. На заседании правительства от 12 сентября он, в частности, заявил, что «о передаче демократическому совещанию народного суверенитета в смысле конструкции власти не может быть речи, так как этот суверенитет принадлежит единственно Учредительному Собранию» Авилов Б. Организация власти // Новая жизнь. Пг., 1917. № 127 (121). 14 сентября. Таким образом, Керенский считал возможной конструкцию власти «совместно с совещанием, но не продиктованную этим совещанием» Там же., отмечал Б. Авилов. В связи с этим заявлением Керенского Авилов ставил вопрос об источнике власти правительства. Он считал, что «отрицая суверенитет демократического съезда, Керенский этим самым утверждает, что само правительство, или, точнее, сам Керенский является вторым источником власти» Там же. С этим утверждением Авилова можно не согласиться, т.к. «вторым источником власти» могло являться, например, Государственное совещание в Москве. Автор статьи называл такую концепцию власти не выдерживающей критики, поскольку «Керенский получил свою власть от демократии и не может поэтому противопоставлять себя ей. И его власть в настоящий момент после разрыва с корниловцами не имеет другой политической основы, кроме демократии» Там же. В связи с этим Авилов отмечал, что у самого ВЦИК Советов нет ярко выраженной позиции по будущему составу правительства, поскольку в преддверии Демократического совещания 119 его членов высказались в пользу коалиционного правительства, а 101 — против, причем к этому решению принята была поправка о недопустимости коалиции с кадетами. Авилов указывал на очевидную непоследовательность этого решения ВЦИК и выражал надежду на то, что Демократическое совещание выскажется по вопросу о составе правительства более определенно Там же.

Крайне негативно восприняла «Новая жизнь» сообщение о переговорах Керенского об участии в правительстве с кадетами и представителями торгово-промышленного класса, т. е. о создании нового коалиционного правительства, а также его решение назначить до окончания Демократического совещания двоих министров. Этот шаг противоречил резолюции ВЦИК, «которая „предлагала“ правительству сохранить свой теперешний состав до созыва демократического съезда», т. е. Демократического совещания, и мог привести к открытому противостоянию между правительством и ВЦИК Новый заговор // Новая жизнь. Пг., 1917. № 124 (118). 10 сентября. Поведение Керенского оценивалось как стремление «продолжать политику „личного режима“ и распоряжаться „конструкцией власти“ по своему усмотрению, независимо от воли демократии» Когда же конец? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 129 (123). 16 сентября. По мнению издания, Керенский тем самым шел «на открытый разрыв с огромным большинством демократии». На этом основании авторы газеты делали предположение, что правительство могло сознательно действовать в интересах «союзных империалистов», которые могли заставить российскую революционную демократию отказаться от завоеваний революции под угрозой «вознаграждения Германии на счет России» Там же.

Таким образом, газета в этот период подвергала критике и Временное правительство за неподчинение ВЦИК и продолжение сотрудничества с кадетами и другими представителями буржуазии, и сам ВЦИК стремление сохранить коалицию с буржуазией, которое хотя и потеряло часть своих сторонников, продолжало еще пользоваться значительной поддержкой.

Доказывая невозможность коалиции революционной демократии и крупной буржуазии, издание рассматривало три возможных варианта «демократического правительства»: «относительно однородное министерство меньшевиков-оппортунистов и с.-ров, представляющее мелкобуржуазную Россию», «также однородное министерство — „пролетариата и беднейшего крестьянства“; такого рода кабинет может быть составлен исключительно из представителей большевизма» и «действительно честная демократическая „коалиция“, министерство всех трех перечисленных элементов, представляющее всю демократическую Россию» В тисках власти // Новая жизнь. Пг., 1917. № 135 (129). 23 сентября. Первый вариант газета считала неудачным, поскольку правительство правых меньшевиков и эсеров не смогло бы, по ее мнению, проводить программу революционной демократии, как и существовавшие ранее коалиционные правительства, в силу склонности к компромиссу с буржуазией; еще более неудачным газета признавала второй вариант — чисто большевистское правительство, поскольку пролетариат не был бы способен ни управлять государством технически, ни политически «противостоять всему тому напору враждебных сил, который сметет не только диктатуру пролетариата, но и в придачу всю революцию». По мнению издания, «только комбинация всех элементов демократии может… обеспечить проведение минимальной программы и только она способна рассчитывать на максимальную устойчивость благодаря действительной поддержке всех живых сил демократии» Там же. На основании этой статьи можно составить своеобразную шкалу правительств революционной России по степени их соответствия целям революции с точки зрения «Новой жизни», где худшее — буржуазное правительство марта-апреля, затем — большевистское правительство, несколько лучше — коалиционные правительства (или правительство эсеров и правых меньшевиков без буржуазных партий) и лучшее — «демократическая «коалиция» «.

В целом сотрудники газеты были разочарованы работой Демократического совещания. Сначала разочарование было вызвано отношением делегатов Совещания к вопросу о коалиции: «принятие принципа коалиции, принятие затем поправок, фактически отрицающих этот принцип, и, наконец, отвержение резолюции в целом» Базаров В. Предпарламент // Новая жизнь. Пг., 1917. № 133 (127). 21 сентября. Иначе говоря, газета отмечала неспособность Совещания к решительным действиям, необходимым для достижения поставленных перед ним целей — прежде всего, создания авторитетной и дееспособной власти. Затем отношение к деятельности совещания стало еще более критичным, поскольку последнее пошло по пути создания нового коалиционного правительства с представителями правой части политического спектра, в частности, с кадетами.

Главная претензия «Новой жизни» к представителям Демократического совещания состояла в том, что они «сочли возможным не настаивать на установлении фактической ответственности правительства перед предпарламентом», что было одним из главных требований Демократического совещания Суханов Н. Победа Церетели // Новая жизнь. Пг., 1917. № 137 (131). 26 сентября. Источником власти такого правительства, по мнению газеты, должны были стать «остатки развалившегося правительства и буржуазные группы». Авторы газеты считали, что представители Демократического совещания тем самым фактически одобрили проект организации власти и Предпарламента, выдвинутый партией народной свободы Бессильная власть // Новая жизнь. Пг., 1917. № 136 (130). 24 сентября. То, что Предпарламент «не имеет права запросов», а лишь «собирает материал для «рассмотрения его правительством» «, Н. Суханов называл «циничным издевательством» «и над волей демократии, и над судьбами страны» Суханов Н. Победа Церетели // Новая жизнь. Пг., 1917. № 137 (131). 26 сентября.

Демократическую программу 14 августа, принятую за основу для работы правительства также подверглось критике, за ряд уступок буржуазии, прежде всего по экономическим вопросам, сильно урезавших меры по преодолению экономического кризиса, предлагавшиеся социалистическими партиями Базаров В. Удобная программа // Новая жизнь. Пг., 1917. № 137 (131). 26 сентября. Кроме того, в области внешней политики лозунг «мир без аннексий и контрибуций на основе самоопределения народов» был заменен в новой программе «туманной и подозрительной фразой о «духе демократических начал, возвещенных русской революцией» «Клочок бумаги // Новая жизнь. Пг., 1917. № 139 (133). 28 сентября. На этом основании авторам газеты заключали, что «демократическая программа борьбы с разрухой аннулирована» Новое Правительство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 138 (132). 27 сентября., называя это «капитуляцией» демократии перед буржуазией. Кроме того, они считали, что новое коалиционное правительство не будет выполнять эту программу точно так же, как и предыдущие коалиционные правительства.

Третье коалиционное правительство. Предпарламент. Сотрудники газеты изначально приветствовали идею создания Временного Совета Российской Республики (Предпарламента), с одной стороны, как представительного органа всех демократических организаций страны, перед которым должно быть ответственно Временное правительство, а с другой — поскольку он должен был придать правительству тот авторитет, которого ему «до сих пор не доставало» Авилов Б. Нужен ли «предпарламент» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 128 (122). 15 сентября. Конечно, подразумевалось, что правительство должно было состоять только из представителей социалистических партий. Однако этим ожиданиям не суждено было осуществиться. Именно тот факт, что правительство фактически не несло перед Предпарламентом ответственности, стал основной причиной его критики со стороны «Новой жизни».

Издание считало, что Предпарламент, начавший работу 7 октября 1917, ни в коей мере не отражает интересов большинства населения России, поскольку около одной трети членов Предпарламента представляли интересы крупной буржуазии, а большинству представителей демократических организаций «интересы буржуазии ближе, чем интересы народных масс» Открытие предпарламента // Новая жизнь. Пг., 1917. № 147 (141). 7 октября. По мнению газеты, вместо работы на пользу страны Предпарламент был призван, с одной стороны, укрепить власть действующего правительства, не имеющего поддержки у большинства населения, а с другой — играть «роль суррогата ненавистных Советов Р. и С. Д., как представительных органов демократии», нейтрализуя их Работа началась // Новая жизнь. Пг., 1917. № 150 (144). 11 октября. Несмотря на это, авторы газеты выражали надежду на то, что различные течения демократии смогут объединиться для совместной работы в Предпарламенте с целью противостоять реакционным, по их мнению, действиям правительства. Этим надеждам не суждено было сбыться, прежде всего, из-за бойкота, который объявили Предпарламенту большевики.

Критикуя новое правительство как не соответствующее задачам революции и не имеющее поддержки большинства населения, «Новая жизнь» предсказывала ему скорый конец, отмечая, что его фактически не поддерживала ни одна из ведущих политических сил. Партия народной свободы, по мнению издания, «только терпит новую правительственную комбинацию, рассматривая ее, как переходную ступень к полному торжеству буржуазии», меньшевики и эсеры «не дали ей (коалиции — А. В.) ни одного видного партийного деятеля, — настолько мало доверия внушает им их собственное детище», а большевики «видят в новой коалиции явную провокацию и усиленно пропагандируют мысль о «второй революции» «Новое Правительство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 138 (132). 27 сентября. Сотрудники «Новой жизни» еще одно слабое место коалиции видели в том, что ее основная движущая сила — эсеры и меньшевики-оборонцы — утратили прежнее доверие населения, что выразилось в полевении Советов. Новое правительство также именовалось «корниловско-кадетской «коалицией» «по причине наличия в его составе промышленника М. И. Терещенко и кадетов А. И. Коновалова и Н. М. Кишкина Темные дни // Новая жизнь. Пг., 1917. № 144 (138). 4 октября.

В дни, непосредственно предшествовавшие Октябрьскому вооруженному восстанию, газета сообщала о назревающем правительственном кризисе на основании слухов об отставке военного министра А. И. Верховского и о возможной отставке министра иностранных дел М. И. Терещенко. В газете делалось предположение, что взаимные прошения об отставке были вызваны разногласиями правой и левой группировок правительства, — в частности, по вопросам внешней политики и военной реформы, по которым упомянутые министры придерживались противоположных взглядов: Верховский был сторонником демократизации армии и подчинения внешней политики борьбе за мир, а Терещенко был сторонником продолжения войны до победного конца и противником демократизации армии. Кроме того, публикации в правой печати против ген. Верховского дали еще один повод авторам «Новой жизни» говорить о готовящемся «контрреволюционном заговоре» Вольский С. Мир или война? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 160 (154). 22 октября., а его увольнение в отпуск (21 октября) только усилило эти подозрения.

Говоря о предстоящем Втором Всероссийском съезде Советов, издание отмечало, что революционная демократия представлена на съезде неравномерно: полноценно была представлена лишь левая ее часть. В то же время, в газете не упоминалось ни о спорной легитимности этого съезда, ни о подтасовках при выборах делегатов съезда. В свете этого обстоятельства, в газете выражалась надежда на то, что делегаты съезда объединятся с демократической частью Предпарламента, что позволит им совместно выражать мнение всей революционной демократии К съезду Советов // Новая жизнь. Пг., 1917. № 162 (156). 25 октября. Однако этим надеждам не суждено было осуществиться, поскольку Предпарламент был распущен большевиками сразу после переворота, а Второй Всероссийский съезд Советов правые социалисты бойкотировали.

Подготовка Октябрьского вооруженного восстания. Все авторы газеты были едины в том, что революционная демократия, а тем более ее часть, не должна брать власть вооруженным путем. Они считали, что даже если переворот увенчается успехом, представители революционной демократии не сумеют удержать власть в своих руках, поскольку не обладают достаточной поддержкой населения и не смогут быстро решить насущные вопросы, что приведет в конечном итоге к победе сил «контрреволюции». Впрочем, авторы «Новой жизни» были против восстания не как акта узурпации власти, а как действия, обреченного на поражение, которое может иметь те же последствия, что и июльские события. Здесь необходимо отметить, что авторы «Новой жизни», по-видимому, недооценивали, с одной стороны, уровень поддержки большевиков, а с другой — уровень апатии населения к политической борьбе (хотя и упоминали об этих явлениях в своих статьях), а также не могли предвидеть, насколько способными окажутся большевики к удержанию власти. Поэтому газета в эти дни предостерегала большевиков от организации восстания, а «массы» — от участия в нем. В то же время, в случае если захват власти попытаются осуществить правые силы, если произойдет нечто подобное корниловскому мятежу, революционная демократия, по мнению газеты, должна была бы вступить в борьбу и взять власть в свои руки Например: Авилов Б. Наша позиция // Новая жизнь. Пг., 1917. № 154 (148). 15 октября.

В.И. Ленин резко критиковал позицию «Новой жизни» по данному вопросу, иронически называя ее сотрудников «полубольшевиками» и «четвертьбольшевиками», в статье «Удержат ли большевики государственную власть». В частности, он подвергал критике суждение «Новой жизни» о том, что пролетариат «не способен будет противостоять всему тому напору враждебных сил, который сметет не только диктатуру пролетариата, но и в придачу всю революцию» Ленин В. И. Полное собрание сочинений. М., 1962. Т. 34. С. 297. Ленин опровергал этот довод, показывая невозможность функционирования в России того времени какого-либо другого правительства, кроме правительства, отстаивающего интересы «пролетариев и беднейших крестьян» Там же. С. 327−328. Далее Ленин писал, пролетариев и беднейших крестьян обретут огромную силу, когда власть окажется в их руках, когда они почувствуют, что «власть помогает бедноте бороться с помещиками и капиталистами, ломает их сопротивление» Там же. С. 328−329., что и поможет большевикам удержать власть. На утверждение же сотрудников «Новой жизни», что пролетариат не сможет управлять государством, Ленин отвечал, что старый государственный аппарат в процессе новой революции должен быть уничтожен и взамен его появиться новый. Доводы Ленина по данному вопросу представляются нам авантюристичными, рассчитанными на успешность претворения в жизнь его же теоретических построений, доводы же сотрудников «Новой жизни» — более взвешенными.

Предположения о том, что большевики могут готовиться к вооруженному захвату власти, появились в газете после бойкота, который большевики объявили Предпарламенту. А. Тихонов в номере от 8 октября высказал предположение, что большевики отказались от участия в работе Предпарламента, поскольку были уверены в том, что смогут прийти к власти иным, вооруженным путем Серебров А. Предпарламент // Новая жизнь. Пг., 1917. № 148 (142). 8 октября. Б. Авилов 15 октября также отмечал: «перед нами не стихийно нарастающее движение, а определенная политическая кампания, которая стремится оформить стихийное настроение масс, ввести его в определенные организационные рамки и направить к определенной цели» Авилов Б. Наша позиция // Новая жизнь. Пг., 1917. № 154 (148). 15 октября. С другой стороны, В. Базаров еще 8 октября считал возможным лишь стихийное восстание, спровоцированное «черносотенными агентами» и органами печати, которое послужит не к победе революционных сил, а лишь к их дискредитации, что не преминут использовать в своих интересах «контрреволюционные», реакционные силы. Этот вывод он делал на основании распространившихся в Петрограде слухов о готовящемся большевистском восстании и соответствующей кампании в желтой прессе, называя эти слухи «провокацией» Базаров В. Предостережение // Новая жизнь. Пг., 1917. № 148 (142). 8 октября.

Однако вскоре Базаров несколько изменил свою точку зрения. В статье «Марксистское отношение к восстанию» 17 октября он уже говорил о том, что восстание возможно, поскольку его необходимость пропагандируют лидеры большевиков: «Не вера в успех дела, а ложное партийное самолюбие, нежелание сознаться в ошибке, заставляет лидеров большинства (руководства большевиков — А.В.) фанатически настаивать на осуществлении раз провозглашенного лозунга во что бы то ни стало» Базаров В. Марксистское отношение к восстанию // Новая жизнь. Пг., 1917. № 155 (149). 17 октября. Однако о непосредственной подготовке восстания большевиками в данной статье также не упоминалось. Базаров лишь повторял свой тезис о том, что попытка переворота в наличных условиях не могла быть, по его мнению, успешной, и что провал восстания «нанес бы слишком тяжелый удар пролетариату и революции, для того чтобы пассивная или уклончивая позиция большевистского меньшинства могла быть чем-либо оправдана» Там же. По его мнению, большевики — противники выступления должны были «самым решительным образом агитировать на митингах, по заводам, в прессе» против восстания, однако вместо этого лишь выпустили «листок, высказывающийся от имени двух видных большевиков против выступления» Там же. Таким образом, Базаров критиковал сторонников восстания за фанатичную приверженность недостижимой, по его мнению, цели, а противников восстания — за пассивность в отстаивании своей позиции.

М. Горький в статье «Нельзя молчать!» 18 октября призывал большевиков опровергнуть слухи о выступлении, боясь, что «на сей раз события примут еще более кровавый и погромный характер, нанесут еще более тяжкий удар революции», чем события 3−5 июля Горький М. Нельзя молчать! // Новая жизнь. Пг., 1917. № 156 (150). 18 октября. Однако он считал, что ЦК большевиков «не принимает участия в предполагаемой авантюре, ибо до сего дня он ничем не подтвердил слухов о предстоящем выступлении, хотя и не опровергает их» Там же.

Большевики через свой орган «Рабочий путь» резко отреагировали на критику «Новой жизни», назвав «ложью» подозрения по поводу подготовки восстания и, в свою очередь, обвинив «Новую жизнь» в работе на пользу противников революции. С другой стороны, В. И. Ленин в том же «Рабочем пути» назвал сотрудников «Новой жизни» «презренными дурачками» за их позицию по отношению к восстанию Ленин В. И. Указ соч. Т. 34. С. 417−418., сказав, что «Новая жизнь» тем самым «идет об руку с буржуазией против рабочей партии» Ленин В. И. Указ соч. Т. 34. С. 420.

В.И. Ленин при поддержке Л. Д. Троцкого 10 и 16 октября на заседаниях ЦК сумел провести решение о начале непосредственной подготовки к вооруженному восстанию. Против этого выступил Л. Б. Каменев, заявивший, что «объявлять сейчас вооруженное восстание — значит ставить на карту не только судьбу нашей партии, но и судьбу русской и международной революции». Его поддержал Г. Зиновьев. В ответ на цитированную выше статью В. Базарова от 17 октября Каменев от своего имени и от имени Зиновьева (Зиновьев впоследствии отрицал свою причастность к данной публикации) сообщил о своем несогласии с ЦК 18 октября в «Новой жизни», в заметке под названием «Ю. Каменев о «выступлении» «Кузнецов И. В. Указ. соч. С. 39. В ней Каменев подтвердил, что внутри большевистского руководства нет единства по вопросу о восстании: «Не только я и т. Зиновьев, но и ряд товарищей-практиков находят, что взять на себя инициативу вооруженного восстания в настоящий момент, при данном соотношении общественных сил, независимо и за несколько дней до съезда Советов было бы недопустимым, гибельным для дела революции и пролетариата шагом» Петербургский комитет РСДРП (б) в 1917 году. С. 115−116. В то же время Каменев утверждал, что ему «неизвестны какие-либо решения нашей партии, заключающие в себе назначение на тот или иной срок какого-либо выступления», и что «подобных решений партии не существует» Там же. Ленин расценил это выступление как разглашение неопубликованного решения ЦК в непартийной печати, т. е. фактически разглашение секретных сведений, заклеймил Каменева и Зиновьева как «штрейкбрехеров» и потребовал их исключения из партии Ленин В. И. Указ соч. Т. 34. С. 419−422. 20 октября на заседании ЦК РСДРП (б) было принято решение ограничиться принятием отставки Каменева и вменить ему и Зиновьеву в обязанность не выступать с какими-либо заявлениями против намеченной линии партии.

В целом авторы «Новой жизни», будучи убеждены в бессмысленности переворота, не допускали, или делали вид, что не допускают, возможности того, что большевики сознательно готовятся к восстанию. Даже в номере от 25 октября упоминаний о начавшемся восстании не содержится (за исключением выдержек из речи А. Ф. Керенского в Предпарламенте от 24 октября, который объявил восстание свершившимся фактом). Впрочем, не давали авторы газеты и опровержения слухов о восстании. Вообще, их позиция по отношению к самому факту восстания не отличалась ясностью. Говорилось лишь об обострившейся внутриполитической ситуации: о том, что, с одной стороны, Военно-революционный комитет Петроградского Совета «занял вполне определенно „оборонительное положение“, заявив, что он имеет в виду только защиту демократии от контрреволюционных покушений». С другой стороны, отмечалось, что Временное правительство в лице министра-председателя А. Ф. Керенского «требовало от Совета Республики поддержки в его намерении принять самые решительные меры репрессий против большевиков» (на заседании 24 октября), но не получило этой поддержки К съезду Советов // Новая жизнь. Пг., 1917. № 162 (156). 25 октября. Авторы газеты также резко негативно оценили выступление А. Ф. Керенского за его предложение применить репрессии к большевикам Новый этап // Новая жизнь. Пг., 1917. № 162 (156). 25 октября. Кроме того, 25 октября газета повторяла свои традиционные тезисы о том, что не поддерживает возможный захват власти большевиками и выступает за создание правительства на основе коалиции всех демократических партий.

Обобщая сказанное в данном параграфе, можно отметить, что позиция издания по вопросу о власти менялась в течение 1917 года. Сначала сотрудники редакции считали возможным поддерживать Временное правительство постольку, поскольку оно выполняет требования Петроградского Совета. Затем, когда стало понятно, что правительство не выполняет программу революционной демократии в полной мере, часть сотрудников газеты выступала за вхождение представителей Совета в коалицию с представителями буржуазии, другие же выступали против данного шага. Когда коалиционное правительство также показало себя как неспособное выполнять программу революционной демократии, сотрудники газеты стали придерживаться идеи создания однородного социалистического правительства. Необходимо отметить, что данное решение вопроса о власти предлагал и лидер меньшевиков-интернационалистов Л. Мартов. Наконец, после июльских событий, с падением влияния Советов и углублением экономического кризиса, сотрудники издания стали говорить о необходимости не просто создания социалистического правительства, а о том, что такое правительство необходимо наделить диктаторскими полномочиями для решения проблем, стоящих перед страной.

Все властные институты так или иначе подвергались критике редакции. Временное правительство неизменно получало отрицательные отзывы сотрудников газеты за невыполнение программы преобразований революционной демократии. ВЦИК Советов стал подвергаться критике за стремление сохранить коалицию с кадетами с июня 1917, когда сотрудники газеты пришли к мнению о необходимости социалистического правительства. Государственное совещание подвергалось резкой критике как орган, призванный, по мнению издания, защитить интересы буржуазии. Демократическое совещание в итоге также получило отрицательную оценку, поскольку не смогло обеспечить создание социалистического правительства или хотя бы подконтрольность правительства революционной демократии. Предпарламент рассматривался как бессильный и потому бессмысленный институт.

Издание также резко критиковало попытки захвата власти: восстание 3−5 июля, корниловский мятеж и подготовлявшийся большевиками Октябрьский переворот. В силу политической позиции газеты, более резко она была склонна говорить о корниловском мятеже, поскольку считала его «контрреволюционным» актом. Июльские события получили отрицательную оценку, прежде всего, как событие, нанесшее вред революции. Подготовка Октябрьского вооруженного восстания также осуждалась сотрудниками газеты, в основном, как несвоевременная мера, которая может повредить революции и стать причиной торжества реакции или гражданской войны.